Кш1 часть восьмая. Французская социологическая школа о мифе

стояние природе. Этот переход, по мнению Леви-Строса, опреде­лялся механизмами функционирования человеческого мозга, со­держащими определенное число «категориальных» структур бес­сознательного. Именно эти структуры привели к формированию логического мышления.

Мышление дикарей, утверждает Леви-Строс, не было ни при­митивным, ни своенравным, ни необузданным. Если понимать под логикой установление необходимых отношений, то первобытное мышление такие отношения устанавливало, т.е. было вполне ло­гичным. Другое дело, что примитивный человек мыслил в чрезмер­но упрощенной и прямолинейной манере. Его логика отличалась от логики современной науки, к которой западный человек стал привыкать только в последние три столетия. Развитие длительной познавательной традиции, вершиной которой явились достижения неолитической революции, по мнению Леви-Строса, представля­ло собой особую науку — «науку конкретного».

«Наука конкретного» базируется на процедурах классифика­ции чувственных качеств вещей. Системы, посредством которых он классифицировал растения, животных, природные процессы, были хорошо детализированы и иногда даже интеллектуально эле­гантны. С помощью классификаций между природными явления­ми, человеком, социумом устанавливается некоторая ментальная схема мироорганизации. В культурах многих племен этнографа­ми были зафиксированы развитые системы классификаций, ти­пологии видов растений и животных.

Так, Леви-Строс приводит данные о том, что ботанический сло­варь племени хануну (Филиппины) достигает 2 тыс. названий¹. Кро­ме того, они классифицировали формы птичьей фауны на 75 катего­рий, различали 12 видов змей, 60 видов рыб, 108 категорий насекомых, 60 классов морских моллюсков и т.д. Всего они выделяли 461 зооло­гический тип. Таким образом, первобытный человек неустанно изу­чал природу, типологизировал, классифицировал имевшиеся знания, ч£о свидетельствует о развитых способностях к абстрагированию.

Такие классификации придают систематичность и связность вещам природного и культурного миров. Первобытная классифи­кация еще не разделяет закономерного и случайного, но уже спо­собна предполагать, что выделяющиеся видимые черты предмета являются неким знаком его скрытых свойств. При всем своем

¹ Леви-Строс К. Первобытное мышление. С. 233.

ГЛАВА 22. «МИФОЛОГИКА» К. ЛЕВИ-СТРОСА КОН

субъективизме, первобытное классифицирование упорядочивает хаос чувственных восприятий, систематизирует, инвентаризиру­ет природные явления. Оно осуществляется через установление пар противоположностей и завершается там, где исчерпываются возможности выделения противоположностей. Такие классифи­кации способствовали созданию технологий в сельском хозяйстве, гончарном ремесле, в одомашнивании животных, растений, во всем том, что сделало возможным в эпоху неолита оседлость, переход от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству. На долгое время человечество остановилось на этом культурном рубеже. Мно­гие народы и сейчас остались в пределах неолитической культуры. Даже на Западе прошли тысячелетия до возникновения современ­ной науки.

Таким образом, первобытное мышление — это мышление прежде всего классифицирующее, вносящее порядок в мир воспри­ятия. В этом своем содержании оно столь же логично, сколь и со­временно. Даже под пластами современного научного мышления скрыты ментальные схемы первобытного мышления.

Бриколаж: от игры к деятельности

Каким же образом первобытное мышление реализует проце­дуры классификации (логические по сути), ведь в отличие от со­временного мышления оно не понятийно, не способно к правиль­ным умозаключениям? В поисках ответа на этот вопрос Леви-Строс разрабатывает концепцию бриколажа.

Бриколаж — это технический прием, который применяется при игре в мяч, в бильярд, на охоте, в верховой езде и предполага­ет неожиданное отклонение в движении (мяча, шара, лошади, схо­дящей с прямой линии, чтобы обойти препятствие, и др.) и кор­рекцию его субъектом. Бриколаж — это активность в пределах тех средств и возможностей, которые определяются ситуацией, а не самим субъектом с его целенаправленными, проверенными на опыте регулятивами и установками деятельности. По сути, брико­лаж — форма активности, которая занимает промежуточное положение между игрой и собственно целеполагающей человече­ской деятельностью. Бриколаж — полуигра и полудеятельность одновременно. В бриколаже уже есть корректирующая активность субъекта по отношению к пространственно-временным, ситуаци­онным изменениям интересующего его предмета, но еще нет не­обходимых устойчивых связей между структурными элементами деятельности — целями, средствами и результатами.

■ВДВ ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ. ФРАНЦУЗСКАЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА О МИФЕ

По мнению Леви-Строса, первобытное мышление является разновидностью интеллектуального бриколажа. Оно производит тексты, сюжеты, мифологемы на образной основе (она может быть и довольно обширной), не подвергая ее трансформациям. Образ­ная база выступает для первобытного мышления массивом неспе­циализированных «подручных» средств. Миф строится из того, что есть под рукой. Имеющиеся образы не приспосабливаются специ­ально к каждому отдельному повествованию, а берутся в их непе-реработанном содержании. Мифологическое сознание занимает­ся большей частью тем, что калейдоскопически сочетает исходные образы, формируя из них причудливые ансамбли. Но сами образы при этом не изменяются, не преобразуются в понятия.

Первобытная мысль балансирует между чувственными обра­зами и их знаковыми выражениями; в ней знаки как бы «вклее­ны» внутрь образов. Она еще не способна устанавливать всеоб­щие (значит, логические, понятийные) связи между чувственными образами, но уже способна легко оперировать образами («играть образами»), устанавливая между ними такие связи, которые пред­ставляют интерес по тем или иным соображениям (ассоциативным, эстетическим, утилитарным и др.). Интеллектуальный бриколаж умножает массив человеческой образности, накапливает опыт в выработке способов сочетаемости образов друг с другом. В этом его непреходящее историческое значение.