Глава 11. Мифология и лингвистика. Тельности. Для каждой из таких сфер были созданы свои особые боги, получавшие яркие, выразительные наименования

тельности. Для каждой из таких сфер были созданы свои особые боги, получавшие яркие, выразительные наименования. Таких богов Узенер называл «специальными божествами», и эти «про­фессиональные боги» постепенно приобретают статус духов-хра­нителей, покровительствующих носителям той или иной специаль­ности — кузнецам, воинам, охотникам, купцам и др.

В мифологии каждого народа есть немало таких «специальных» или «профессиональных» богов. Особенно детальной такая система специализации богов была у древних римлян. Узенер отмечает, что у римлян «для всех действий и состояний созданы особые боги, ко­торые наделялись четкими именами; причем обожествлялись не толь­ко действия и состояния в целом, но и все их выделяющиеся каким-либо образом периоды, акты, моменты... Так, при освящении поля жрец-фламин призывал помимо богинь земли, Теллуры и Цереры, еще двенадцать богов: Вервактора при первой распашке целины, Ре-паратора при второй распашке, Инпорцитора при третьей, и послед­ней, пахоте.., Инситора при севе, Обаратора при запахивании после сева, Оккатора при бороновании, Саритора при выдергивании сор­няков, Мессора при жатве, Конквектора при свозе зерна, Кондитора при закладке в амбар, Промитора при выдаче зерна из амбара»¹.

Постепенно по мере освоения все более общих форм деятель­ности появляются обобщенные образы высших богов, мифологи­ческих героев и демонов и соответствующие им универсальные понятия². Это осуществляется на уровне обобщения видовых по­нятий (идей, образов) в группы родовых. Высших богов Узенер называет «личными богами», а их возникновение выводит из за­кономерностей развития языка.

Когда имя важного «специального бога» — вследствие языко­вых изменений (вымирания соответствующего корня и др.) — утра­чивает связь с живой речью, оно становится собственным именем. Далее содержание понятия о боге персонализируется, бог приобре­тает личностные характеристики, в коллективном сознании форми­руется его образная пластическая индивидуальность.

Как только «специальный бог» становится «личным богом», он притягивает к себе сонм родственных «специальных богов». В те­чение какого-то времени представления о таких «родственниках»

UsenerH. Op. cit. S. 75—76. ² Ibid. S. 317.

■2Ш! ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ТЕОРИИ МИФОТВОРЧЕСТВА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX в.

сохраняются в памяти народа. Но затем они становятся все более призрачными и (если не имеют особого значения) либо растворя­ются в «личных богах», либо приобретают статус эпитетов «лич­ного бога» или его атрибутов, героев или демонов в его свите¹.

Возникновение «личных божеств» — это относительно по­здний продукт человеческой истории. Дальнейшее обобщение имен богов и наделение их антропоморфными чертами ведут к по­явлению образа высшего Бога-творца. В нем концентрируются важнейшие условия, определяющие воспроизводство мифологи­ческого переживания мира. Например, по мнению Узенера, три ипостаси христианского Бога (Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Свя­той) являются мифологическим перевоплощением родственно-семейных отношений отца, матери и сына.

Узенеровская концепция «имен богов», конечно, достаточно схематична. На это неоднократно указывали ее критики. Так, в ча­стности, они отметили, что не всегда значение «специального бо­жества» исчерпывается его именем (например, Пан). Далее. Ха­рактеристики божественных образов не следует выводить-из имен богов: нередки случаи, когда бог оказывается старше своего име­ни. Смена имен богов в истории языка не редкость. Кроме того, убедительных доказательств того, что образы «специальных богов» сложились исторически раньше, чем образы «личных богов», Узе-нер не приводил, что ослабляло позиции его интересной и плодо­творной концепции.

В целом, однако, разработка теорий «низшей мифологии» яви­лась прорывом в исследовании сущности мифотворчества. Авто­рам этих теорий удалось показать, что мифологическая образность системна и исторически развивается (в соответствии с измене­нием общества, его потребностей) на основе процедур обобще­ния и абстрагирования. Она также заложила теоретический фун­дамент для концепций единства мифологии и фольклора.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Каковы идейные истоки лингвистической теории мифа?

2. Как, согласно лингвистической теории мифа, связаны миф и метафора?

3. Что такое, по М. Мюллеру, «болезнь языка»?

UsenerH. Op. cit. S. 316.