Хулиган тридцатой школы

В окно класса ярко светило солнце. Росси с большим удовольствием подставила ему свой нос, на котором недавно выскочило несколько веснушек. Её светлые волосы были убраны в хвостик, а на синем платьице красовался белый воротничок - всё, как полагается ученице. И кто бы мог подумать, что совсем недавно эта прехорошенькая девочка вернулась из опасного путешествия, преодолела все козни Повелительницы тьмы, встретилась с добрым великаном, Хозяином Света, возвратила на небо солнце.

Девочка закрыла глаза и улыбнулась, вспоминая, как взяла огненный шар в руки, как бросила его в небо, а потом, стоя на вершине холма, наблюдала первый в своей жизни рассвет. Он был потрясающим!

Локоть Юны, лучшей подруги и соседки по парте, аккуратно сообщил, что пора возвращаться «на землю», так как учительница Русанна Филогеевна недовольно постучала ручкой о письменный стол. Росси открыла глаза и, нежась под солнцем, продолжила слушать тему урока.

Вскоре голос учительницы стал тише, монотоннее. Она зевнула, а потом, сдвинув очки на кончик носа, стала медленно листать учебник.

Урок литературы близился к концу, все с нетерпением ждали только одного, когда прозвенит звонок.

Солнечные лучи, беспрепятственно проникая в класс, разморили уставших учеников. Они стали один за другим зевать и отвлечённо смотреть по сторонам. За последней партой в углу, по ту сторону баррикады из учебников, шёл бой:

- Руда, теперь твоя очередь, – прижимаясь к парте, шепнул мальчик с густыми кудрявыми волосами.

- Помню, - еле слышно сказал Руда, настоящее имя которого было Рудик, и, задумавшись, почесал затылок деревянной линейкой, - наношу торпедный удар в квадрат Б-5.

- Ух, ты! Ранил.

- Б-6?

- Убил.

Руда, похлопав линейкой себя по ладони, довольно произнёс:

- Вот так, конец твоему двухпалубному. Будешь знать, как мои корабли бить!

До конца урока осталось всего лишь несколько минут, и надо же было Русанне Филогеевне их выследить! Она встала и, посмотрев на баррикаду из учебников, строго сказала кучерявому бойцу:

- Карик, расскажи всем, кто в это время спал или играл, к примеру, в морской бой, о чём говорится в первой части романа Бубенцова «Я тебя понимаю».

- Э-э-э… А кто такой Роман Бубенцов? – шёпотом спросил он у впереди сидящих.

- Не Бубенцов, а Дубенцов, - подсказал кто-то со стороны.

Откинув со лба тёмные волосы, Карик или же Карый, не спеша, стал отвечать:

- Э-э-э, Роман Дубенцов…ну, вы же меня понимаете?

Весь класс взорвался хохотом.

- Я тебя понимаю, даже очень понимаю, - ответила учительница, еле сдерживаясь, чтоб не рассмеяться. И тут прозвенел звонок. – Ладно, сегодня помилую, но на следующем уроке – держись!

Перемена была шумной. Ученики бегали, кричали, толкались.

Поставив сумку на подоконник, Росси молча смотрела в окно: цвёл куст белой махровой сирени, а старшеклассники высаживали на клумбы анютины глазки и маргаритки. «Ещё один урок, - вздохнув, подумала девочка, - целых 45 минут!».

Тут подскочила Юна. Росси от неожиданности обернулась и увидела, что находится в окружении нескольких мальчишек-хулиганов.

Держа руки в карманах широких штанов, к ней лениво подошёл Карик и сквозь зубы процедил:

- Зачем ты врёшь, что ходила к какому-то волшебнику?

- Она не врёт, - вступилась Юна.

- А тебя никто не спрашивает, - огрызнулся хулиган и снова обратился к Росси, - если хочешь спокойно ходить в школу, перестань рассказывать сказки.

- Это не сказка, - ответила девочка.

- Какая наглая, а?! – возмутился рядом стоящий Рудой и замахнулся. – Ударить что ли?

- Пока не надо, - остановил его главарь, - девчонок бьют только в крайних случаях. Я прекрасно всё понимаю, кому не хочется недельку-другую прогулять занятия? Но, хотя бы нам она должна сказать правду и сознаться в том, что историю с волшебником выдумала.

Росси стояла на своём:

- Ничего я не выдумала. Я действительно ходила к Хозяину Света, и он дал мне солнце.

Карик не на шутку разозлился:

- Какая упрямая, а?! Ты что, не понимаешь, учёные уже доказали, что облако космического мусора на протяжении трёхсот лет скрывало солнце от нас. И никакой Хозяин Света здесь не причём. Целые экспедиции были отправлены на поиски твоего волшебника, чтобы найти и изучить это странное явление. Но до сих пор ни один человек, слышишь, ни один, кроме тебя, - мальчик иронично усмехнулся, - так и не увидел его. Почему великан скрывается, может, боится? А, может, его вообще никогда не было, нет и не будет?

Взъерошенная компания хулиганов демонстративно рассмеялась.

Это ещё больше подзадорило Карика. Он прокашлялся, вытянул вперёд руку и, сдвинув к носу брови, произнёс коронную фразу директора школы:

- Ай-яй-яй, девочка, как тебе не стыдно! Дети, запомните навсегда: врать - это отвратительно!

Мальчишки рассмеялись ещё громче.

Юна чуть не заплакала. А Росси, сделав глубокий вдох и строго посмотрев на хулигана, смело сказала:

- Я не вру. Но, если вы пришли ко мне только для того, чтобы посмеяться, то, пожалуйста, я потерплю. Говорят, что смех на несколько секунд продлевает жизнь, а может быть, и мозги. Вам это крайне необходимо!

- Ничего себе обнаглела! Ударить, что ли? – зарычал Рудой.

- Подожди, - оборвала его девочка, - я ещё не всё сказала, - и, посмотрев Карику в глаза, смело продолжила: - Не думай, что ты самый сильный и дерзкий – найдётся сильнейший. Тогда будет видно, кто ты есть на самом деле, без всего этого внешнего маскарада, и чего стоят твои верные друзья! Ты что не видишь, они ходят за тобой пока ты весь такой «крутой» и грозный, стоит ситуации измениться - останешься один. Так что советую перестать безобразничать, потому что это плохо закончится.

- Э-э-э, - Карик слушал, молчал, моргал и смотрел на Росси. Такого он даже предположить не мог.

Рудик, вытаращив глаза, смотрел на него:

- Сейчас я ей как наподдам!

Но тут прозвенел звонок на урок.

Девочки взяли сумки и беспрепятственно прошли в класс.

«Голуби – это птицы…»

Где-то в глубине своего сознания Карик чувствовал, что Росси была права. Роль грозы тридцатой школы ему льстила. Везде, где бы ни появлялся мальчик, его боялись и, наверное, потому уважали. Хотя на самом деле внутри он был совершенно другим: добрым, ласковым, сострадательным. Просто в хулиганской жизни существовал один незыблемый девиз: никогда этого не показывать, и добиваться авторитета любым путём.

Карик недовольно бросил на парту рюкзак, даже не став его открывать:

- Ненормальная девчонка, так унизить меня перед всеми пацанами!

- А почему ты ей не влепил? – спросил Рудик.

- Потому что…, потому что мы в школе, а не на улице. Понял?

Учительница математики, Гебраида Теорентьевна, была строгой женщиной. Как только она открыла журнал успеваемости, над классом нависла тишина.

- Так, - растягивая слова произнесла она,- к доске пойдёт… - и стала искать жертву.

Громко прожужжав, Карику на рюкзак села большая муха. Мальчик заёрзал на стуле, предчувствуя, что спросят именно его, и вспомнил об учебниках. Но, было поздно.

Учительница, вытянув шею, нараспев сказала:

- К доске пойдёт Карик и будет решать задачу в несколько действий.

В классе послышались вздохи облегчения.

В окна по-прежнему светило солнце, которое, казалось, стало ещё ярче и жарче. Ученики опять стали зевать. Гебраида Теорентьевна открыла окно.

Лёгкий ветерок тут же принёс свежесть и весенние ароматы. Слышно было, как в школьном дворе перекликались синички, шумели, проезжая, машины.

Росси склонилась над тетрадью, списывая с доски условия задачи. Вдруг она услышала знакомый голос:

- Эй, Росси! Ну и долго же я искал тебя! Как успехи, дорогая? Ах, да…

В классе поднялся шум:

- Смотрите, на подоконнике белый голубь!

- Хорошенький какой, и совсем не боится!

- Вы слышали, он что-то сказал?

- Не может быть…

Кью, увидев подружку, быстро перелетел с подоконника на парту и что-то положил ей на тетрадь:

- Я искал тебя, - прошептал он, оглядываясь по сторонам, - этот цветок расскажет всё сам. Я полетел, – и тут же вылетел в окно.

Росси посмотрела направо – Юна сидела, открыв рот, широко раскрыв глаза. Потом прямо: учительница за письменным столом, Карик возле доски замерли, рассуждая, не почудилось ли им. Несколько секунд царила полная тишина, никто не моргал и не шевелился. Одни, потому что поняли – голубь говорил по-человечьи, другие, потому что видели странную реакцию первых.

Кашлянув несколько раз, Гебраида Теорентьевна встала и закрыла окно. Затем, посадив Карика на место, стала объяснять не тему урока, а что-то из зоологии:

- Голуби – это птицы, они бывают обычные, почтовые, говорящие и… не очень… - она замолчала, а потом, бросив недоумённый взгляд на закрытое окно, сказала, что урок окончен.

Из душного здания школы, ученики, утомлённые длительными занятиями, шумной толпой выбежали на улицу и группками стали расходиться по домам.

Закинув на плечо ремень набитой учебниками сумки, Росси направилась по аллее, ведущей к школьным воротам. Рядом шли девочки: Юна, Нора, Лили, разговаривая между собой:

- Ах уж, эти мальчишки, они всегда найдут к чему придраться: если не к косичкам, то к одежде или же к словам. Переиначивают всё, как хотят, а потом смеются, - возмущённо сказала голубоглазая Лили, - я б не смогла, как Россиночка, не обращать на них внимания и не обижаться.

- Их просто задевает то, что не они первые, - вставила отличница Нора.

- Да, - закивала Юна, и её две тоненькие косички быстро задёргались, - наконец-то школа гудит не от их глупых проделок.

Девочка повысила голос и пропищала, копируя завуча: «Ох, опять этот Карик…Карик…Карик…».

- Поверьте, это-то и злит Карого больше всего да и Рудого тоже.

- Юночка права, - согласилась Лили.

Карик и Рудик не были гордостью школы, даже наоборот. Через день в класс залетала маленькая худенькая завуч и тоненьким голоском, охая, объявляла обо всех их проделках. А потом, перед тем, как убежать по многочисленным делам, брала с мальчиков обещания никогда больше подобного не повторять. Они, конечно же, обещали, но слово своё держали не дольше, чем до конца занятий.

Тут девочки замолчали, голос Норы растерянно произнёс:

- Ой, смотрите, Карый со своей компанией!

Большие глаза Лили округлились и стали ещё больше:

- Я боюсь, - пропищала она.

- Давайте держаться вместе, тогда мальчишки ни к кому из нас не пристанут, - сказала Юна, взяв Росси под руку.