Магия и наука

есть глубинные качественные различия, историко-культурная ди­станция, но у них есть — на что обычно не обращают внимания — и ряд существенных сходных черт:... В основе как магии, так и нау­ки лежит твердая вера в порядок единообразия природных явле­ний. У мага нет сомнения в том, что одни и те же причины всегда будут порождать одни и те же следствия, что совершение нужного обряда, сопровождающееся определенными заклинаниями, неиз­бежно приведет к желаемому результату, если только колдовство не будет сведено на нет более сильными чарами другого колдуна»¹.

Фрэзер исходил из представления о том, что между магией и наукой нет строго определенной границы. И магическое, и науч­ное мировоззрение базируются на общем, представлении, что при­родные явления неизменно и последовательно следуют одно за другим без какого-либо вмешательства личного, субъективного фактора. И в магии, и в науке из хода природных процессов изъяты изменчивость, непостоянство, случайность. Иначе говоря, в магии и науке есть то, что вовсе не характерно для религиозного миро­воззрения: допущение (в любом месте пространства и в любой момент времени) возможности прерывания хода природных про­цессов в результате вмешательства сверхъестественного факто­ра. В качестве такого фактора выступают обладающие собствен­ной волей и своими целями (часто непостижимыми человеком) бесконечно могущественные божественные силы.

Магия и наука «открывают перед тем, кто знает причины ве­щей и может прикоснуться к тайным пружинам, приводящим в действие огромный и сложный механизм природы, перспекти­вы, кажущиеся безграничными. Отсюда та притягательность, ко­торой обе обладают для человеческого ума, и тот мощный стимул, который она дала накоплению знаний»². Если религия требует (непредсказуемых по сути) умилостивления и умиротворения божественных сил, стоящих над человеком и природой, то магия и наука требуют иного — знания жестких причинных, неизмен­ных условий, определяющих ход естественных процессов. Другое дело, что они понимают эти условия по-разному: для магии это силы безлично-духовные, для науки — объективные, естественные. Магия должна свои силы принудить, заставить действовать в же­лаемом для человека направлении; наука — познать и практичес­ки использовать.

Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь. С. 53. ² Там же. С. 53—54.

■££■ ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. МИФ В БРИТАНСКОЙ СОЦИАЛЬНОЙ АНТРОПОЛОГИИ XX В. 5

Религия отлична и от той, и от другой тем, что все подчиняет активности личных сверхъестественных сил, действующих исклю­чительно по своему произволу. Ведь молитву, обращенную к богу, он может и услышать и не услышать; бог может снизойти к просьбе человека, а может и не снизойти, особенно если человек грешен. А кто не грешен в этом жестоком мире?!

Фрэзер писал, что — несмотря на все свои негативные сторо­ны — магия сыграла позитивную роль в истории духовной культу­ры. Она способствовала освобождению человека от его рабской подчиненности традиции, способствовала более широким взгля­дам на мир, проложила дорогу науке: «Магия была дочерью за­блуждения и одновременно — матерью свободы и истины». И дей­ствительно, с разложением первобытно-общинного строя магия не исчезла полностью. Она послужила основой для возникновения различных магических действий — колдовства, чародейства, вол­шебства, гадания, астрологии, каббалы, магических заговоров и другого — в античной культуре. Значительный магический эле­мент (молитвы, обряды, ритуалы и пр.) есть в любой религии. Ма­гия послужила одним из источников алхимической традиции. В эпоху Возрождения магия оказала воздействие на зарождение новоевропейской науки.