Общество

Глава XXI. Общество как целостность

Как было показано в предыдущих главах, люди связаны между собой бесчисленными нитями социальных взаимодействий и отно­шений. Некоторые взаимодействия носят устойчивый, институали-зированный характер, другие возникают эпизодически, спонтанно. Если попытаться нанести на карту мира всю совокупность таких связей, то мы увидим сгущения, как правило, накладывающиеся на государственно-территориальные единицы. Эти сгущения озна­чают высокую интенсивность социального взаимодействия, осла­бевающего на границах. Полученная таким образом картина очаго­вой концентрации социальных связей будет не чем иным, как гра­фическим изображением различных обществ. Общество — это сгус­ток связей и взаимодействий, сложившихся между людьми.

Проблема общества в социологии является одной из самых труд­ных. Как заметил Э. Гидденс, «несмотря на то, что термин «обще­ство» постоянно фигурирует в рассуждениях социологов, он по большей мере остается неисследованным»*. Причина этого, види­мо, заключается в необычайной сложности социального образова­ния, обозначаемого понятием «общество». В этой главе мы попыта­емся определить качественную специфику общества, отличающую его от всех других социальных образований, а также объяснить ос­новные принципы его функционирования и развития. Вначале рас­смотрим основные признаки общества.

§ 1. Признаки общества

Признаки общества — это устойчивые черты, характеристики, которые позволяют отличать общество как целостное социальное образование от всех других (от социальной реальности, социальных отношений, институтов, общностей, культуры).

Первый признак общества — территориями которой происходит консолидация социальных связей. Многие общности нашли свою эко-

* Гидденс Э Девять тезисов о будущем социологии//ТНЕ515. — Зима 1993. Т. 1, вып.1, с 59.

504

логическую нишу для удовлетворения своих витальных потребнос­тей, что придало жизнедеятельности индивидов неповторимые чер­ты, обусловленные многообразием климатических условий и при­родным ландшафтом. С появлением государственных границ воз­никли дополнительные факторы, влияющие на локализацию со­циальных взаимодействий на определенных территориях.

В современных условиях с развитием средств коммуникации со­циальные связи все активнее выходят за пределы территориально-государственных образований. Туризм, деловое сотрудничество, международные контакты начинают постепенно размывать очаго­вый характер социальных взаимодействий. Глобализация социальных связей позволяет, например, Н. Луману говорить об одном едином обществе, основу которого составляют коммуникативные процес­сы. «Понятие территориальных границ... становится излишним, и тем самым излишне предположение о многообразии региональных обществ»*.

Однако большинство социологов по-прежнему считают возмож­ным рассматривать общество как способ организации социальной жизни, локализованной на определенной территории. При этом признается, что хотя современные национально-государственные границы, возникшие в результате конфликтов или компромиссов, во многом являются искусственными, эта искусственность не ме­шает границам быть реальным сдерживающим фактором развития социальных взаимодействий. И даже на уровне обыденного созна­ния мы воспринимаем общества именно как разделенные по тер­риториально-государственным границам (китайское, французское, российское и другие общества), имея в виду конкретные виды со­циальных образований, сложившихся в определенном месте нашей планеты.

Второй признак общества — универсальность, т.е. его всеобъем­лющий, разносторонний характер. Общество включает в себя все многообразие социальных связей, отношений, все социальные ин­ституты и общности, сложившиеся в рамках определенного терри­ториального пространства.

Благодаря своей универсальности общество может создать необ­ходимые условия для удовлетворения разнообразных потребностей индивидов и предоставить последним широкие возможности для самоутверждения и самореализации. Только в обществе человек может заниматься узкопрофессиональной деятельностью, зная, что всегда сможет удовлетворить свои потребности в пище и одежде; только в обществе он может приобрести необходимые навыки,

* Луман Н Понятие общества/Проблемы теоретической социологии — СПб., 1994, с. 33.

505

познакомиться с достижениями культуры, науки; только общество может предоставить ему возможность сделать головокружительную карьеру. Иными словами, общество обладает той универсальнос­тью, которая позволяет индивиду выполнить свое основное пред­назначение — дать людям такие формы организации жизни, кото­рые облегчат им достижение личных целей.

Третий признак общества — автономность, способность суще­ствовать самостоятельно, что достигается за счет высокого уровня внутренней саморегуляции, обеспечивающей поддержку и посто­янное воспроизводство сложной системы социальных отношений. Способность к воспроизводству социальных взаимодействий харак­терна и для каждого социального института, общности, организа­ции в отдельности. Однако только в обществе складываются меха­низмы контроля и регуляции всей совокупности социальных свя­зей. Это находит свое отражение в создании особых институтов, обеспечивающих координацию разнородных социальных образова­ний, таких, как мораль, право, государство, а также комплексных систем ценностной легитимации социального порядка — религиоз­ных верований и идеологических доктрин. А главное, общество ре­гулируется и управляется исключительно теми институтами и орга­низациями и на основании тех норм и ценностей, которые возни­кают, создаются внутри него самого. Благодаря саморегуляции обес­печивается самостоятельность общества независимо от его размера.

Четвертый признак общества — интегративность, которая про­является, с одной стороны, в том, что ему удается подчинять себе каждое новое поколение, включать индивидов в единый контекст социальной жизни, побуждать их воспроизводить в своих действиях его сложнейшую структуру. Люди, связанные с обществом невиди­мыми нитями общности языка, культуры, происхождения, сами тяготеют к нему, ибо оно предоставляет им возможность использо­вать привычные образцы поведения, следовать устоявшимся прин­ципам, создает неповторимую атмосферу духовного единства.

С другой стороны, общество обладает внутренними механизма­ми не только поддержания ранее сложившихся структур, но и вклю­чения в сложившуюся ткань взаимосвязей новых социальных обра­зований, создаваемых людьми в практической деятельности. Меха­низмы социальной интеграции необычайно сложны, но именно благодаря им происходят постоянное подчинение единой логике вновь возникающих институтов, общностей, организаций, их ори­ентация на сложившийся социальный порядок.

Итак,общество — это особый, необычайно сложный вид организа­ции социальной жизни. Оно включает в себя все многообразие устой­чивых социальных взаимодействий, все институты и общности, лока­лизованные в рамках конкретных государственно-территориальных

506

границ. Общество обладает такими механизмами саморегуляции, ко­торые позволяют ему поддерживать свою целостность, упорядочи­вать отношения между институтами и общностями, интегрировать социальные новообразования и подчинять своей логике поведение ос­новной массы населения, побуждая людей, живущих на соответствую­щей территории, воспроизводить в своих действия единую ткань мно­гообразных социальных взаимодействий.

Выделяя основные признаки общества, мы только подчеркива­ем специфику этого сложного социального образования. Опреде­лим основные принципы его организации.

§ 2. Структурная композиция общества

Изучение общества требует рассмотрения его элементов сквозь призму их значимости для целого. Иными словами, необходимо не просто констатировать множественность структурных элементов общества, а вычленить устойчивое, повторяющееся из эпизодичес­кого, малозначимого, случайного, т.е. те элементы, которые струк­турируют, воспроизводят общество как целостность. Выделяя ус­тойчивое, повторяющееся в социальных взаимодействиях, указы­вая способ организации устойчивых элементов, мы как бы строим каркас общества, моделируем его структурную композицию.

Как уже упоминалось, в социуме неизбежно происходит стан­дартизация определенных видов взаимодействий, что выражается в появлении статусно-ролевых стандартов поведения. Роли существу­ют не сами по себе, они всегда связаны с соответствующим стату­сом. Статус — это структурная единица в рамках социальной реаль­ности, попадание в которую неизбежно ведет к изменению пове­дения индивида в соответствии с принятыми в социуме нормами и правилами.

Статусно-ролевые позиции представляют собой базовые состав­ляющие устойчивых социальных взаимодействий. В совокупности они составляют первый уровень общества. На рис. 1, на котором представлена графическая модель общества, статусные позиции изображены в виде кружков, а исходящие из них векторы являются условным изображением ролей. Базовый, первичный уровень об­щества охватывает не все многообразие конкретных социальных действий и взаимодействий, составляющих сложную, по-своему уникальную в каждый временной интервал картину социальной жизни, а лишь те из них, которые носят устойчивый, нормативно фиксируемый и воспроизводимый характер.

Например, учитель как статусно-ролевая позиция, по поводу кото­рой в социуме существует конвенциональная договоренность (все знают, кто такой учитель и что он должен делать), является состав-

507

Третий уровень является социетальным, он обеспечивает воспро­изводство связей, значимых для общества в целом, — в этом его главное отличие от институционального уровня, который регули­рует групповые или специализированные виды взаимодействий. Нормативно-регулирующее воздействие социетального уровня ха­рактеризуется:

• универсальностью, т.е. всеобщностью. На этом уровне регу­
ляция осуществляется не в отношении специализирован­
ных видов взаимодействий (возникающих, например, в се­
мейной жизни, в области образования, финансов или про­
изводства обуви). Это сфера институциональной регуляции.
В зону упорядочивающего воздействия социетального уров­
ня попадают практически все институциональные образо­
вания и социальные группы, а следовательно, и практичес­
ки все статусно-ролевые позиции;

• интегративностью. Этот уровень обеспечивает «удержание»
институциональных образований в едином комплексе. Он
подчиняет своей логике не только ранее сложившиеся со­
циальные институты, группы, но и каждый новый их вид,
не позволяет распадаться обществу как целостности на со­
ставляющие его структурные элементы, сдерживает цент­
робежные тенденции.

Социетальный уровень состоит из двух взаимодополняющих спо­собов организации связей между институтами и общностями: культуры и политической власти. Именно культура и политичес­кая власть способны задавать социальным взаимодействиям такие алгоритмы, которые сдерживают центробежные тенденции в со­циальной жизни, препятствуют распаду общества, обеспечивают его целостность.

Рассмотрим логику влияния, воздействия культуры и полити­ческой власти на другие уровни общества. Начнем с культуры и для начала сравним развитие общества с генеалогическим деревом. Еди­ный ствол обозначает исходную, практически однородную по сво­ему социальному составу общность людей, связанных узами род­ства и соседства. Первое разветвление — начало внутренней диф­ференциации, появление внутри социума-монолита относительно автономных социальных образований — общностей и институтов, переход, используя терминологию Ф. Тенниса, от Gemeinschaft (об­щины) к Gesellschaft (обществу). Чем интенсивнее разветвляется дерево, тем сложнее становится общество и тем больше дистанци­руются друг от друга его сегменты. Особенность генеалогического дерева заключается в том, что жизненная энергия каждый раз со­средоточивается в верхних слоях кроны, ибо появление каждого нового слоя означает уход предшествующего слоя в историю.

509

Мы наблюдаем каждый раз лишь конкретный набор социальных институтов и общностей. Их многообразие, противоречивость не могут не наводить на мысль о хаосе, случайном нагромождении. Но если использовать предложенную аналогию, то становится очевид­но, что связь между разнообразными социальными образованиями все же существует: создавая новые институты, общности, люди не могут освободиться от сформировавшихся в течение веков пред­ставлений о ценностных образцах и нормативных предпочтениях. В силу этого неизбежно происходит своеобразное удержание старо­го в новых социальных образованиях. Непрерывность этого процес­са, на наш взгляд, делает допустимой сравнение влияния культуры на совокупность институализированных отношений в обществе с генетическим кодом, который задает тождественность, закладыва­ет основы принадлежности к одному виду многочисленных особей. Однако будем помнить, что это лишь метафора, ибо в социальной жизни природа «наследственности» качественно иная — социали­зация.

Итак, культура задает определенный алгоритм действиям инди­видов, воспроизводящих институализированные отношения или солидарные связи. Она незримо присутствует, когда человек вы­полняет роль покупателя, предпринимателя, учителя и т.д. Однако специфика культурной составляющей институализированных отно­шений заключается в том, что человек ее не ощущает, находясь в привычной социокультурной среде. И только приехав в чужую стра­ну, он начинает понимать, что функции покупателя, предприни­мателя, учителя и т.д. можно исполнять иначе, чем принято у него на родине.

Вот как описывает, например, Дж. Сэлэкьюз ведение переговоров арабскими правительственными чиновниками и бизнесменами с их западными партнерами: «Западные бизнесмены, ведущие пере­говоры в Египте или Саудовской Аравии, вынуждены терпеть час­тые перерывы на телефонные разговоры, обсуждение текущих воп­росов с секретаршами и визиты посетителей, желающих сообщить что-то важное правительственному чиновнику или бизнесмену. В то время как западные бизнесмены, скорее всего, расценят по­добные помехи как признак невежливости или отсутствия заинте­ресованности со стороны своих арабских коллег. Но арабы сочтут непростительной грубостью отказ поговорить по телефону или при­нять своего друга или коллегу»*.

Общие культурные образцы, постоянно воспроизводимые в со­знании и поведении людей, объединенных исторической судьбой и территорией проживания, являются символическими связующими звеньями многочисленных институциональных и солидарных объе-

* Сэлэкьюз Дж.Ч. Секреты заключения международных сделок — М, 1994, с. 76.

510

динений в обществе. Благодаря им тип взаимодействия в рамках определенного института или общности приобретает форму не уни­кального, принципиально отличающегося, а специализирующего­ся, т.е. отличающегося в силу специфики решаемых задач, но вос­производящего наряду с этим наиболее общие нормы поведения и нравственные принципы.

Влияние культуры на институализированную систему отноше­ний проявляется и в том, что именно культура помогает человеку сформировать целостный взгляд на окружающий его социальный мир, объединить в своем миропонимании различные социальные институты, группы, в которых всегда найдется место для каждого индивида. Создавая мифы, ценностные представления, идеологи­ческие концепты, научные парадигмы, люди не только познавали и объясняли окружающий мир, но и вырабатывали приемлемые суж­дения о необходимости существования различных институтов, клас­сов и групп — в виде научных теорий, обосновывающих влияние разделения труда и социальной диференциации на ускорение соци­ального прогресса, в виде идеологических концептов, утверждаю­щих необходимость единства народа или в виде наивных суждений.

Культура, таким образом, задает общую тональность институ­ционального развития как бы изнутри, из внутреннего мира чело­века, сформировавшегося в определенной культурной среде. Усва­ивая сложившиеся ранее коллективные представления о целесооб­разности, необходимости или неизбежности институционального многообразия, человек воспринимает его как естественное состоя­ние общества. Наличие культурного кода, т.е. опривыченных цен­ностных образцов поведения, помогает ему постоянно и довольно безболезненно переходить От одной статусной позиции к другой, выполняя в течение дня, например, последовательно роли сына, студента, покупателя, пассажира и т.д.

Однако возможности культуры ограничены. Одна культура не может обеспечить единства общества. Инновационные процессы на некоторых этапах становятся настолько интенсивными, что появ­ляются социальные образования, противостоящие ранее сложив­шемуся ценностно-нормативному порядку. Обычно процесс ради­кального обновления провоцируется резко возросшим влиянием других культур, что происходит в условиях объединения разных народов или развития коммуникационных сетей. И если в нашей метафоре культура — это своеобразный генетический код обще­ства-дерева, то политическая власть — каркас, поддерживающий ослабленные ветви, направляющий их и не позволяющий им при этом разлетаться слишком далеко.

Политическая власть из всех видов власти в обществе отличает­ся всеобъемлющим характером, являясь универсальным взаимодей-

511

ствием, включающим всех его членов (подробнее см. раздел X, гла­ву XXVII «Социология политики»). Решения статусной группы, осу­ществляющей политическую власть, становятся обязательными для индивидов, вовлеченных в социетальные отношения. Достигается это как институализацией властных взаимодействий, предоставле­нием политической верхушке права на легитимное насилие, так и использованием ею многообразных ресурсов, прежде всего мате­риальных, силовых, для проведения своей воли. Благодаря полити­ческой власти в обществе всегда есть рычаги для сдерживания де-зинтеграционных процессов, подавления групповых конфликтов, инициирования новых процессов, создания новых институтов, орга­низаций, переструктуризации норм. Не случайно распад общества всегда начинается с кризиса политической власти.

В рамках политической власти складываются нормы права — об­щеобязательные правила, установленные законами, указами и дру­гими решениями государственных органов управления, соблюде­ние которых подкрепляется принуждением со стороны государства.

Например, институт семьи в современном обществе регулируется не только внутренними механизмами, но и поддерживается предо­ставлением соответствующим государственным органам законной возможности принуждать людей к соблюдению установленных норм и правил институционального взаимодействия.

Государство, таким образом, выступает в роли внешней силы, наделенной правом кодифицировать, контролировать и развивать институциональные отношения в обществе.

Благодаря нормам права становится возможным не только кон­тролировать процесс воспроизводства определенного института, но и фиксировать функциональное назначение тех или иных институ­циональных образований, определять их зоны действия. Государ­ство, таким образом, формирует и контролирует единое правовое пространство, обеспечивающее функциональную целостность все­го общества.

Таким образом, благодаря культуре и политической власти об­ществу удается поддерживать связь социальных институтов, общ­ностей, организуя их целостность и укрепляя тем самым общество.

Культура задает ценностные образцы поведения людей в виде нравственных норм, морали, традиций, стилей жизни и ценност­ные ориентации в виде суждений, мифологем, идеологий, идеа­лов, которые, влияя на мотивацию людей, пронизывают инситу-циональный и статусно-ролевой уровни общества. Политическая власть через государственное регулирование скрепляет связи между институтами, общностями прежде всего там, где воздействие куль­туры оказывается уже недостаточным, где нормы морали требуют подкрепления в виде права, закона, принуждения.

512

§ 3. Общество как система

Моделируя структурную композицию, мы невольно начинаем рассматривать общество как систему, т.е. как целостность, элемен­ты которой определенным образом упорядочены и связаны между собой. Однако объектом системного анализа в социологии могут быть не только общество, но и социальное действие, группа, орга­низация, институт или культура. Рассматривая общество как систе­му, мы лишь выбираем способ объяснения данного сложного со­циального объекта, который в отличие от других теоретических методов социологии позволяет понять логику функционирования сложного целого.

В социологии существует несколько методов определения прин­ципов устойчивого функционирования общества. Первый метод — выделение в обществе важных, значимых подсистем, несущих самосто­ятельную функциональную нагрузку, и установление между ними ста­билизирующей зависимости. В результате «укрупняется» ракурс ис­следования, происходит отвлечение от более мелких компонентов, что позволяет свести анализ устойчивости и изменчивости обще­ства к проблеме зависимости, взаимовлияния не множества эле­ментов, а только нескольких подсистем.

Так, К. Маркс выделял как базисную экономическую подсисте­му, состоящую, в свою очередь, из двух блоков: производительных сил и производственных отношений, а также надстроечную подсис­тему— политическую. Стабильность общества могла быть достигнута только при условии соответствия производственных отношений про­изводительным силам, а политической надстройки — экономичес­кому базису, и напротив, кризис, обострение борьбы наступали в случае нарушения равновесного соответствия указанных подсистем.

Главным при этом является определение ведущей подсистемы, изменения в которой могут вызвать изменение всей системы. Для К. Маркса такой подсистемой была экономика: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необ­ходимые, от их воли не зависящие отношения — производствен­ные отношения, которые соответствуют определенной ступени раз­вития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структу­ру общества, реальный базис, на котором возвышаются юридичес­кая и политическая надстройка и которому соответствуют опреде­ленные формы общественного сознания. Способ производства ма­териальной жизни обусловливает социальный, политический и ду­ховный процессы жизни вообще»*.

* Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения. — М., 1970. Т. 1, с. 535—536.

513

17 Общая социология

Ярко выраженная в трудах К. Маркса позиция экономического детерминизма неоднократно подвергалась критике: трудно было объяснить причины устойчивости одних обществ и распада других исключительно влиянием производственных отношений. Спустя столетие французский социолог Р. Арон укажет на противополож­ную тенденцию: «Современные индустриальные общества, у кото­рых много общих черт... различаются прежде всего структурами го­сударственной власти, причем следствием этих структур оказыва­ются некоторые черты экономической системы... В наш век все про­исходит так, будто возможные конкретные варианты индустриаль­ного общества определяет именно политика»*.

Несмотря на противоположность взглядов К. Маркса и Р. Арона, их объединяет попытка «объяснить» общество взаимовлиянием и взаимозависимостью его подсистем. В настоящее время ученые воз­держиваются от однозначных оценок главенствующей роли той или иной социетальной подсистемы, но сам подход, позволяющий интерпретировать функционирование системы посредством логики взаимодействия ее подсистем сохранился. В какой-то мере этому способствует выделение в рамках социологии отраслевых дисцип­лин: политическая, экономическая социология, социология куль­туры. Занимаясь изучением своего сегмента социальной реальнос­ти, исследователи неизбежно вынуждены определять место и роль этого сегмента в обществе, его влияние на другие социетальные подсистемы.

Второй метод объяснения системной целостности общества, сло­жившийся в рамках классического функционализма, — принцип функ­ционального единства общества, согласно которому система созда­ет, поддерживает, сохраняет и развивает только то, что необходи­мо ей для нормального функционирования. Вот что говорит по это­му поводу А. Рэдклифф-Браун: «Функцией отдельного социального обычая является его вклад в совокупную социальную жизнь, которая представляет собой функционирование социальной системы в целом. Такой взгляд предполагает, что социальная система... имеет опре­деленный тип единства, который мы можем назвать «функциональ­ным единством». Мы можем определить его как состояние, в кото­ром все части социальной системы работают совместно с достаточ­ной гармоничностью или внутренней согласованностью, т.е. не по­рождая устойчивых конфликтов, которые не могут быть ни разре­шены, ни урегулированы»**.

* Арон Р. Демократия и тоталитаризм. — М., 1993, с. 30.

** Цит. по¹ Мертон Р. Явные и латентные функции/Американская социологи­ческая мысль. — М., 1994, с. 386—387.

514

Логика классического функционализма, объясняющего связан­ность всех элементов общества, не безупречна. В ее основе лежит допущение, что люди осознают полезные функции составляющих компонентов общества и делают все возможное для их сохранения и воспроизводства. Однако, как отмечал Р. Мертон, наряду с пози­тивными, явными функциями могут возникать латентные, не не­сущие «полезной» нагрузки для системы в целом. А главное, при определении позитивных функций неизбежно проявляется субъек­тивный взгляд исследователя на саму систему. В связи с этим «фун­кциональный анализ систематически игнорирует предостережение А. Токвиля о том, чтобы не путать знакомое, привычное с необхо­димым: "...то, что мы называем необходимыми институтами, зача­стую оказывается не более, чем институтами, к которым мы при­выкли..."»*.

Принципиально новым подходом является метод изучения соци­альных систем, сформулированный Т. Парсонсом, который акцен­тирует внимание на том, что социальные системы являются откры­тыми, т.е. постоянно взаимодействуют с внешним окружением, а следовательно, принципы устойчивости такой системы нельзя сфор­мулировать на основе исследования только внутрисистемных про­цессов. Он указывает основные составляющие окружающей среды:

• человек в двух своих ипостасях: как физиологическое суще­
ство (или, по выражению Т. Парсонса, как «поведенческий
организм») и как система личности;

• природа, а также вся совокупность реальных материальных
объектов, созданных руками человека;

• социальные системы, не контролируемые данным обществом,
т.е. другие общества, международные организации и объе­
динения и т.д.;

• ценности, социокультурные образцы поведения, выработан­
ные и вырабатываемые в ходе взаимодействий народов, при­
надлежащих к разным обществам, но имеющих общую ис­
торическую судьбу, и обычно обозначаемых как цивилиза­
ции.

Т. Парсонс выводит функциональные требования, которые, по его мнению, могут быть использованы для описания любой систе­мы, потому что носят объективный характер, т.е. определяются не конкретными ценностными ориентациями на тот или иной соци­альный и политический порядок в обществе, а стремлением к са­мосохранению — фундаментальным принципом любой системы.

Применяя методологическую концепцию Т. Парсонса к анализу общества как системы, можно говорить о том, что главным усло-

Мертон Р. Указ. соч., с. 400.

515

вием самосохранения этой системы является обязательное выпол-нениеею нескольких функций. Во-первых, общество должно уметь адаптироваться к окружающей среде, реагировать на ее изменения. Однако приспособление не должно быть пассивным, поскольку для общества это может быть равносильно гибели, так как в этом слу­чае оно утрачивает свою качественную определенность.

Приспособление должно осуществляться на основе обратной связи, т.е. система должна обладать способностью мобилизовать внутренние ресурсы и самостоятельно воздействовать на окружа­ющую среду. Для этого система должна выполнять вторую функ­цию — целедостижение, которая как бы уравновешивает функ­цию адаптации и заключается не в способности индивидов раци­онально формулировать определенные цели и задачи, а в наличии у любой системы объективной способности поддерживать свою целостность, влияя на свое окружение.

Третья функция — поддержание образца, т.е. способность сис­темы воспроизводить свои элементы, сохранять внутреннюю струк­туру. Если в системе отсутствуют механизмы, обеспечивающие это воспроизводство, она неизбежно утратит свою индивидуальность и может переродиться в новое социальное образование. Если в обществе не будут функционировать механизмы, позволяющие по­стоянно воспроизводить в действиях людей институализирован-ные отношения и солидарные связи, оно перестанет существо­вать.

Четвертая функция — интеграция, т.е. способность системы ин­тегрировать новообразования, неизбежно возникающие по мере ее развития, подчинять их своей логике; в противном случае могут нарушиться равновесие системы, разорваться ранее сложившиеся связи и отношения.

Элементы общества-системы должны быть не случайным нагро­мождением, а нести «полезную» нагрузку, т.е. выполнять любую из перечисленных функций. По Т. Парсонсу, функциональная нагруз­ка экономических институтов — адаптация, политических инсти­тутов — целедостижение, институтов образования, семьи — под­держание образца и т.д.

Проблема объяснения условий устойчивости и самовоспроиз­водства общества занимает центральное место в системном анализе. Ее решение позволяет понять логику объективных системных тре­бований, ограничивающих действия людей в обустройстве своего общества. Рассмотрим более подробно механизмы, обеспечиваю­щие функционирование или воспроизводство общества, чтобы по­нять, почему одни общества устойчивы, а другие распадаются воп­реки действиям правителей, использующих, казалось бы, весь ар­сенал средств для сдерживания центробежных тенденций.

516