Личность в социологии: социальный робот или автономный субъект социальной жизни. Постановка проблемы

Раздел гуманитарной или социальной науки, посвященный изу­чению личности, всегда вызывает повышенный интерес читателей. И это понятно — человек стремится получить сведения, которые помогут ему лучше разобраться в себе ив других. Надеемся, что нам удастся помочь ему в этом, хотя это и непросто. Трудности начинаются уже с определения понятия «личность», однозначной трактовки которого, несмотря на его частое употребление в науке, не существует.

1. Общественная жизнь — это контакты, взаимодействие наде­ленных энергией, разумом, эмоциями людей. До сих пор в центре нашего внимания был Актор — Деятель (или агент — проводник, посредник), некий воображаемый субъект, лишенный сомнений, индивидуальности, покорно подчиняющийся нормам, требовани­ям, предъявляемым к нему. Рассматриваемая нами общественная жизнь была в чем-то схематичной, упрощенной, реальные люди имели вид неких роботов, манекенов. И это в какой-то мере понят­но. Согласно избранному нами плану изложения основных проблем социологии анализ логики основных систем взаимодействий, куль­туры предшествует изучению человека как реального участника социальной жизни. Это, на наш взгляд, позволяет глубже понять проблемы личности, к рассмотрению которых мы приступаем.

Само общество, взаимодействия, социальные структуры — это не какие-то надстроенные над людьми образования, а устойчивые, неизменные характеристики практической деятельности реальных людей. В обществе нет иной реальности, кроме реальности взаимо­действия людей на основе культурных символов, ожиданий. Но все ли в человеке значимо для его партнеров по взаимодействию, т.е.

455

социально значимо! Вряд ли. Прежде всего значимы качества, кото­рые обеспечивают эффективное социальное взаимодействие: обра­зование, квалификация, моральные качества и т.д. Поэтому в центре - внимания социальной науки личность, т.е. единичный человек как система устойчивых качеств, свойств, реализуемых в социальных свя­зях, социальных институтах, более широко — в социальной жизни.

Индивид — это единичный человек или биосоциальное суще­ство, особь. Индивидуальность же для социальных наук — это ха­рактеристика уникальности, неповторимости, присущей данной личности. Следовательно, в социологии личность — это любой че­ловек (а не только яркий, исключительный), рассмотренный в его социальности, ответственный субъект социальной жизни; индиви­дуальность может быть присуща каждой личности, а не только наи­более талантливым людям.

2. Социальные качества конкретной личности представляют со­бой сложный комплекс, поскольку в процессе развития от биоло­гического организма до личности как социального субъекта уча­ствуют различные факторы.

Первая группа факторов — социокультурные предуказания. Что­бы быть принятым в данной системе взаимодействий, получить надежную помощь и поддержку, человек обязан соответствовать ожиданиям (требованиям), выработанным в данном обществе, быть предсказуемым для партнеров и т.д.

Изучая социальные институты, Мы подробно говорили о «бес­смертных», «неодолимых» статусах, ролях, нормах, которые пред­указывают, как должен вести себя человек, занимающий ту или иную ячейку, статусную позицию в системе социальных взаимо­действий. При этом конкретное содержание поведения определяет­ся культурой, выработанной в этом обществе системой норм, цен­ностей и т.д.

Эти (и другие) элементы социальной системы и культуры суще­ствуют независимо от конкретного человека. Всякий входящий в общество в соответствии с занимаемой или желаемой социальной позицией должен выполнять соответствующие предуказания.

Данные факторы «навязывают» человеку определенный тип со­циального поведения, т.е. формируют типологические, социально предсказуемые, повторяющиеся (стандартные) элементы социаль­ного поведения.

Но типичными чертами социальный портрет личности не огра­ничивается.

Вторая группа факторов — биологические, врожденные свой­ства индивида, которые прямо или косвенно обусловливают инди­видуальные особенности личности, содействуют или препятствуют ее социальному успеху, достижениям.

456

Так, целеустремленности, сильному стремлению к достижению поставленной цели в немалой степени способствует наличие холе­рического темперамента, для успеха преподавательской деятельно­сти немалое значение имеет эмоциональность человека, его ком­муникабельность.

Третья группа факторов — овладение индивидом коллективного опыта и наработка индивидуального опыта в процессе социализа­ции. Носителями коллективного опыта являются родители, учите­ля, писатели, работники системы образования, ученые, журнали­сты и др. Коллективный опыт тесно взаимодействует с индивиду­альным опытом человека; социальное содержание этого опыта за­висит от того, в какой семье он рос, кто составлял круг его друзей, как складывалась его карьера и т.д. Своеобразие полученных жиз­ненных уроков также придает ощутимое своеобразие личности как субъекту социальных взаимодействий, обусловливает особенности его поведения.

Итак, социальное поведение, свойства конкретной личности определяется как минимум тремя группами основных факторов, и чтобы понять поведение какого-то конкретного человека, необхо­дим комплексный подход — нельзя все объяснять социокультурны­ми предуказаниями (хотя они и играют решающую роль). Важное значение имеют биологические особенности человека, его жизнен­ный путь и т.д.

3. Личность является предметом изучения комплекса наук.

Социология одна из основных наук этого комплекса, но она все же не способна заменить все остальные — философию, этику, пси­хологию, педагогику и др.

Благодаря присущей ей ориентированности на идеологически нейтральный анализ реальной жизни человека, тяготению к фак-туальному исследованию явлений социология внесла общеприз­нанный вклад в осмысление проблем личности. Именно социо­логия вместо общих нравоучительных и умозрительных рассуж­дений о личности, ее призвании, смысле бытия и т.д. попыталась исследовать личность как реально действующего участника со­циальных взаимодействий, изучить конкретные механизмы обу­словливания обществом, культурой социальных свойств личнос­ти. Именно социология попыталась понять многие индивидуаль­но-психологические коллизии, испытываемые личностью, как коллизии социальные, порожденные социальными проблемами бытия.

В обоснование и разработку социологического учения о личнос­ти, ядром которой является статусно-ролевая теория, большой вклад внесли Р. Линтон, Ч. Кули, Г. Мид, Д. Морено, Т. Парсонс, Р. Мер-тон, Э. Гоффман, П. Бергер и др.

457

Вместе с тем существуют проблемы, которые пока с трудом поддаются социологическому анализу. В стремлении заострить вни­мание преимущественно на социокультурных предуказаниях к лич­ности, выполнение которых является необходимым условием вклю­чения ее в общество, социология нередко стандартизирует лич­ность, превращая ее в некий робот со стандартным набором харак­теристик, проявляющий типичные реакции на типичные ситуации и условия. Сегодня все явственнее ощущается, что в рамках социо­логии пока не рассмотрены должным образом проблема автономии и неповторимости, уникальности конкретной личности, многооб­разие личностей.

Большинство социологических моделей рассматривают личность как совокупность общественных отношений, социальных ролей; она скорее напоминает «сколок» общества, его индивидуальную про­екцию.

В общепринятых социологических моделях активность личнос­ти, ее автономия, воля, воображение представлены — это актив­ность адаптации, приспособления, заимствования, подражания. Об­щество фактически «продавливает» в духовных структурах человека определенные типологические свойства. Диалог между обществом и личностью, в котором лидирует общество, превращается в безу­словный диктат последнего. Согласно ироническому выражению П. Вайзе, человек социологический «разучивает, интернализует и играет свои роли с тихой радостью субъекта, для которого нет боль­шего удовольствия, чем минимизировать разницу между должным и «сущим»... При таком подходе «сам человек может отсутствовать, его заменяют доводы разума и ожидания»*.

Мы исходим из позиции, которую стремились реализовать. Вза­имодействие личности и социальной среды в самом общем виде нами понимается как деятельность индивида, удовлетворяющего свои потребности, преследующего свои цели в конкретных соци­альных связях и взаимодействиях. Иначе говоря, речь идет об ак­тивном утверждении личностью своих потребностей, о ее самосто­янии, в котором адаптация к среде всего лишь момент, подчинен­ный задачам самореализации личности.

Адаптацию можно понимать по-разному. Чаще всего в социоло­гических доктринах подразумевается пассивная адаптация, при ко­торой адаптирующийся покорно и зеркально отражает среду, вос­принимает ее предуказания. Другой вид адаптации — это «хитрость» ради самореализации, ради того, чтобы полнее проявить себя, бо­лее успешно жить в данной среде. Подобная адаптация контролиру-

* Вайзе П Homo Economicus и Homo Sociologicus' монстры социальных наук// THESIS —Осень 1994.—Т 1, вып 3

458

ется, управляется личностью, являясь лишь одним из средств ре­шения личных проблем. При этом адаптация не исчерпывает всех форм взаимодействий личности с обществом.

Социологическое понимание личности неминуемо подчеркива­ет особое значение общественных, культурных ожиданий, преду­казаний среды. Соответствовать этим предуказанием необходимо, чтобы обеспечить предсказуемость поведения, самовозобновляемость социальных связей. Однако это не означает диктата, произвола об­щества, что зачастую следует из социологической схемы взаимоот­ношения личности и общества.

Взаимоотношение личности и социальной среды скорее можно представить в виде формулы: поиск (личности) — предложения (об­щества) — выбор (личностью из предложенного обществом). Авто­номия, а значит, и ответственность личности проявляется как в процессе осмысления ею предложений, условий, требований, предъявляемых обществом (ведь каждый эти требования понимает избирательно, в соответствии со своими социальными притязани­ями и представлениями), так и в процессе осуществления своих социальных ролей (один их исполняет безупречно, другой изобре­тает что-то новое, а третий ограничивается минимумом необходи­мого).

Лишь в воображении кабинетного ученого все общество состоит из покорных индивидов, которые, как послушные роботы, зани­мают свои социальные позиции и выполняют то, что им положено. Лишь чисто схематически мы можем отвлечься от того, что каждая личность автономна и индивидуальна. Это отвлечение — всего лишь вынужденный шаг, облегчающий научно-теоретическое описание личности.

Все эти соображения определили логику, структуру нашего ана­лиза личности. При этом вне поля нашего зрения (и мы отдаем себе в этом отчет) остались многие важные, но все-таки, думается, производные вопросы социологической теории личности.

§ 2. Мир социальных статусов

Личность как социальное существо фактически начинается с поиска ответов на вопросы: кто я в мире людей? кем хочу стать? что ждет меня на этом пути? Ответы на подобные вопросы обу­словливают понимание человеком смысла своего бытия, его са­мосознание как субъекта общественных процессов, проблем и кол­лизий.

Но социология формулирует эти вопросы несколько иначе, ис­ходя из того, что общество предстает перед человеком как огром­ный мир, состоящий из бесконечного множества социальных по-

459

зиций («ячеек»), находящихся в постоянных самовозобновляемых взаимодействиях. Вхождение в этот мир людей — это вхождение в данную систему координат, овладение необходимыми для этого навыками, свойствами, стремление утвердить себя в определенной социальной позиции.

И первый вопрос, который задает себе человек в мире людей, с точки зрения социологии, звучит таким образом: какова моя соци­альная позиция в системе общественных взаимодействий? На ка­кую позицию я претендую? Фактически с этого начинается «соци­альная драма», в ходе которой человек примеряется к обществу, отбирает варианты поведения, овладевает в той или иной мере тре­буемыми качествами.

Рассмотрим основные акты этой «социальной драмы» и попро­буем разобраться, как и в какой мере система социальных взаимо­действий влияет на поведение человека.

Начнем с рассмотрения личности и социальных позиций, кото­рые она занимает, на которые претендует.

Общество, как мы ранее отмечали, напоминает пчелиный улей, за каждой ячейкой которого зак­репляется определенная специализированная («раз­межеванная») функция. Иначе говоря, каждый человек, включаясь в систему социальных взаимодействий, должен выполнять опреде­ленные социальные функции: врач — лечить, педагог — препода­вать, предприниматель — организовывать производство и управ­лять им и т.д.

Для выполнения конкретных функций в ходе социальных взаи­модействий на человека налагаются определенные (функциональ­ные) обязанности; вместе с тем человек наделяется определенны­ми правами, привилегиями, властными полномочиями.

Однако человек не просто выполняет ту или иную функцию — он занимает определенную социальную позицию в рамках этой си­стемы взаимодействий (или претендует на нее).

Социальный статус и является характеристикой социальной позиции в данной социальной системе координат.

• Социальный статус имеет внутренне содержательную сторо­ну, диспозиционно-пространственное измерение и внешненоми-национную форму.

Наличие внутренне содержательной стороны означает, что со­циальный статус характеризует, какие права, обязанности, приви­легии, полномочия закрепляются за теми, кто выполняет ту или иную функцию.

460

Знание этих прав, обязанностей, привилегий, а также того, с кем человек обязан взаимодействовать, кому подчиняется, а кто находится в его подчинении, поможет нам определить диспозицию (расположение) конкретного статуса в системе координат данного социального пространства.

Наличие внешненоминационной формы означает, что соци­альный статус имеет свою номинацию: учитель, врач, прези­дент, уборщица, дед, дочь и т.д. Но в социологии эти номина­ции приобретают иное звучание, например статус сына — это номинация не просто родственной связи, но и определенной подчиненности родителям, обязанности прислушиваться к их мнению, материальной, юридической зависимости от родите­лей.

Поэтому в социологии любое социально-позиционное назва­ние (должность, профессия, родственное положение) осмысли­вается в единстве с внутренне содержательными аспектами и по­лучает диспозиционное измерение (по горизонтали или вер­тикали): каковы права индивида, обязанности, зависимости, привилегии, полномочия, кому он подчиняется, кто ему и в чем подчиняется и т.д.

• Как уже подчеркивалось ранее, статусы — это неизменные достаточно устойчивые позиции в рамках институализированного взаимодействия, обладающие эффектом «бессмертия» (конкретный врач может уволиться из поликлиники, но статус врача сохраняет­ся), независимые от конкретного человека. Мы оцениваем стату­сы, желаем получить какие-то из них, но чаще всего не вправе изменить полномочия, права, обязанности, которые закреплены за ними.

Еще одна характеристика статуса. Американский исследователь Р. Линтон, один из авторов концепции социального статуса и со­циальной роли, подчеркивал, что для науки понятие «статус» не­отделимо от понятия «роль» — это по сути две стороны одной ме­дали. Соответствующая теория, описывающая социальное поведе­ние личности, называется статусно-ролевой теорией личности. Вме­сте с тем имеется ощутимое, хотя и условное, различие этих поня­тий. Если статус есть фиксация определенной социальной позиции (его содержательного, диспозиционного, номинационного аспек­тов), т.е. статус статичен, то роль — это динамическая характерис­тика, определяющая, как должен вести себя человек, обладающий тем или иным статусом.

Являясь статичной характеристикой, статус в то же время по­рождает немало социальных проблем и личных коллизий. Люди не безразличны к своему статусу; стремясь получить определенный статус, они глубоко переживают свои неудачи на этом пути.

461

Г

разновидности Каждый человек включен во множество соци-
социальных альных институтов, взаимодействуя с другими

людьми по различному поводу, выполняя ках<-

дый раз различные функции.

Это свойство любого индивида — например, первоклассник имеет статус ребенка с определенными правами и обязанностями по отношению к своим близким, статус ученика — по отношению к школьному учителю, статус товарища по классу, вратаря дворовой футбольной команды; лидера неформальной группы товарищей и т.д. Иначе говоря, кажды-й человек выполняет множество функций в системе социальных связей и, соответственно, имеет множество статусов.

Мир статусов весьма многообразен, поэтому рассмотрим лишь их типологию.

• Статусы могут быть формализованными или неформализованны­
ми. Первые, как правило, лучше закреплены, защищены законом
(статус директора завода, губернатора области и др.). Человек, зани­
мающий подобный статус, обладает точно оговоренными правами,
привилегиями, преимуществами и обязанностями. Подобный статус
возникает в рамках формальных институтов, групп и имеет ощути­
мые преимущества над неформализованными статусами (статус ли­
дера компании друзей, неформального лидера коллектива и др.),
которые имеют, как правило, диффузный характер, они могут воз­
никнуть или не возникнуть. Права, обязанности, полномочия по­
добного статуса основаны не на законах, инструкциях, а на обще­
ственном мнении, что нередко их делает зыбкими. Поэтому люди
стремятся «защититься» формализованными статусами — так уче­
ный стремится подтвердить свою квалификацию научной степенью,
званием, что предоставляет ему законные привилегии и права.

• Статусы могут быть предписанными (аскриптивными) и дос­
тигаемыми, что имеет особое значение для понимания социальной
жизни.

Предписанный статус (вместе со всеми правами, обязанностя­ми и привилегиями), как правило, приобретается от рождения — национальность, пол, родственное положение, возрастные харак­теристики и др. Могут быть и другие предписанные статусы — ин­валид и т.д.

Статусы, для достижения которых необходимо приложить спе­циальные усилия, являются приобретенными, достигаемыми (ста­тус профессора, рабочего, депутата, учителя, офицера и т.д.).

В традиционном обществе, для социальных институтов которого характерна аскриптивность, основные статусы общества имеют ас-криптивный, наследуемый (а не достигаемый) характер.

В подобных обществах аскриптивность как исходный мотивацион-ный принцип признается всеми слоями общества как главное ос-

462

нование для социально-статусных притязаний. И король, и пастух, и пахарь, и кузнец считают свое положение обоснованным и гото­вят своих детей к тому, чтобы те заняли их место, т.е. стали короля­ми, пастухами, пахарями, кузнецами. Люди воспитываются в духе судьбы, покорности ей, воспроизводя родительский опыт, социальный статус, положение, и об ином не могут и мечтать.

По мере развития общества аскриптивные статусы вытесняются в сферу семейных отношений, отчасти сохраняясь в межнациональ­ной сфере. В современном обществе ведущее значение приобретают достигаемые статусы, овладение которыми не передается по на­следству, а требует наличия образования, победы над конкурента­ми. Увеличение роли достигаемых статусов в организации обще­ственной жизни — это увеличение спроса на энергичных, компе­тентных людей, повышение динамики социальных процессов.

Вместе с тем иногда человек добивается достигаемого статуса с помощью недостиженческих принципов; большое значение в этом случае придается не способностям, знаниям человека, а его верно­сти, личной преданности руководителю, наличию связей — это превращенная, латентная форма предписанного овладения статус­ной позицией.

Распространенность подобных форм является явным признаком пережитков традиционалистски-аскриптивной мотивации. Реальные механизмы, посредством которых утверждается в современном об­ществе традиционалистски-аскриптивная мотивация, — это соци­альный иммунитет, социальная селекция традиционной культуры, в которой доминирует аскриптивная (в различных ее формах) мо­тивация. Традиционалистски-аскриптивная культура сопротив­ляется, заставляет мимикрировать социальную жизнь, в результате чего по форме статусы являются достигаемыми, а ведущую роль в овладении ими играют аскриптивные мотивации.

• Из множества статусов, которые занимает человек, прежде всего необходимо определить главный статус. Это является доволь-. но сложной задачей, но именно главный статус прежде всего опре­деляет и, что не менее важно, самоопределяет человека социально («кто я такой, чего я достиг?»).

Безусловно, в большинстве случаев особое значение имеет ста­тус личности, связанный с работой, профессией, немалое значе­ние может иметь имущественное положение. Однако в условиях неформальной компании друзей эти признаки могут иметь второ­степенное значение — здесь решающую роль могут играть культур­ный уровень, образованность, общительность.

Следовательно, следует различать основную, общую иерархию статусов личности, которая срабатывает в большенстве ситуаций в данном обществе, и специфическую, использующуюся в особых условиях, для особых людей.

463

I

Г

Наличие специфической иерархии может привести к серьезным коллизиям. Не всегда статус человека, определяемый обществом как главный для данного человека, совпадает со статусом, кото­рый, ориентируясь на общепринятую иерархию, считает главным сам человек. Такое неадекватное понимание своего места в обще­стве может иметь драматические последствия для человека, порож­дая внутренние и внешние конфликты, противоречия.

Так, предприниматель может пребывать в уверенности, что главное в его социальной характеристике — имущественное, материальное положение, однако для высших кругов, куда он стремится попасть, решающее значение могут иметь его «родовитость», уровень обра­зования, культуры. Специалист—представитель национальных мень­шинств будет надеяться, что при решении вопроса о его продвиже­нии по службе в первую очередь будет оценен его профессиона­лизм, как это обычно бывает по отношению к другим специалистам, но внимание может быть обращено прежде всего на его нацио­нальность.

• Кроме главного статуса, связанного прежде всего с профес­сией, работой (точнее, ее престижем), допустимо говорить об обоб­щенном статусе, иначе называемом индексом социальной позиции, значение которого помогает произвести целостную оценку соци­альной позиции как своей, так и других в системе социальных ко­ординат.

Зачастую имущественное положение образованного человека, избранного на высокий политический пост, неизмеримо ниже иму­щественного положения тех, кто достаточно быстро сделал боль­шие деньги, занимаясь экономическими аферами, сделками и т.д. Чей статус, социальная позиция выше? Как соотнести имущество одного, высочайшее образование и квалификацию другого, инте­ресную и дефицитную профессию третьего?

Как отметил М. Вебер, если бы общество ранжировало позиции чисто рыночно-целерационально, то материально-имущественное преимущество любого человека (в том числе ассенизатора) вызы­вало бы к нему огромное уважение. Но речь идет о социальных (а не экономических) законах, которые учитывают гораздо более слож­ный и многообразный комплекс статусных условий*.

Индекс социальной позиции в какой-то мере позволяет более многосторонне, комплексно оценивать социальную позицию. Этот индекс включает в себя три-четыре основных признака: престиж профессии, уровень дохода и уровень образования (зачастую — на­личие властных полномочий, привилегий).

* См.: М.Вебер. Класс, статус и партия. В кн.: Социальная стратификация. Вып. 1. — М., 1992.

464

§ 3. Иерархия статусов. Статусные коллизии

социальный Статусы в обществе иерархизированы.

престиж статуса Принятая иерархия (ранжирование) статусов представляет собой основу социальной страти­фикации данного общества, о чем будет сказано в специальном разделе.

Социальный престиж (уважение, признание) статусов (точнее, престиж функций, закрепленных за конкретным статусом), по сути, и представляет собой иерархию статусов, разделяемую обществом и закрепленную в культуре, общественном мнении.

• Сам престиж, и, соответственно, иерархия статусов форми­руются под влиянием двух факторов: а) реальной функциональной значимости тех или иных функций для развития общества, воспро­изводства его структур (инвариантная сторона престижа статуса); б) системы ценностей, шкалы предпочтений исторических тради­ций, учитываемых в данной культуре (культурно-вариативная сто­рона престижа статуса).

В связи с этим иерархия, престижность статусов у различных народов имеет много общего, и в то же время весьма специфична.

Так, в любом обществе статусы, связанные с осуществлением вла­стных полномочий, являются одними из самых уважаемых, посколь­ку власть дает право распоряжаться наиболее ценными, дефицит­ными ресурсами, обеспечивает порядок в обществе и т.д. В любом обществе всячески стремятся поддержать и престиж армии-защит­ницы Отечества, гаранта его целостности и независимости. Высоким престижем обладают и статусы, связанные с высоким уров­нем образования, профессиональной подготовкой. В то же время в различных обществах имеются и существенные различия в определении престижности того или иного статуса, про­фессии. Так, пастух у одних народов — это малопривлекательный статус, ассоциируемый с малой образованностью, ограниченным кругозором, примитивным трудом, а у других народов это едва ли не героическая профессия, требующая мужества, отваги, доблести. Такое различие в оценке престижности одного и того же статуса объясняется культурой, принятыми в данном обществе приоритета­ми ценностей, традициями и обычаями. В достиженческих обществах всегда очень высоко ценятся образование, наука как условия высо­ких достижений, а приоритетной является личность. Синтез этих двух слагаемых приводит к тому, что в этих странах при достаточно высо­ком престиже статусов, связанных с властью (чиновник, руководи­тель и т.д.), наибольшим престижем пользуются статусы, сочетаю­щие высокую образованность и предусматривающие обслуживание интересов личности, а не государства — статусы ученого, профессо­ра, юриста, врача, социолога, психолога и др.

В обществах же бюрократизированных, где роль государства тра­диционно высока, статусы, связанные с властью (чиновник, руково­дитель и т.д.), всегда более значимы, чем в странах, где роль госу­дарства менее заметна.

465

• Престиж статуса разделяем обществом. Здесь не может быть «самозванства» самовосхваления. При этом иерархия статусов, их престижность утверждается, формируется в обществе под влияни­ем подчас трудноуловимых процессов, оценок, не всегда осознава­емых предпочтений. В каждом обществе существуют подчас пара­доксальные (не очень логичные), но очень тонкие «весы», которые в соответствии с традициями, ценностными приоритетами данно­го общества позволяют определить престижность.

Общество постоянно стремится поддержать принятую иерархию статусов — материально, морально и даже эмоционально-симво­лически (посредством ритуалов, обрядов, церемоний). Оно поощ­ряет престижные статусы, отдает им дань уважения. Так, матери­альное вознаграждение людей, занимающих престижный статус, не только имеет цель возместить их физические и интеллектуаль­ные затраты, но и выполняет латентную функцию — количествен­но выражает престижность данного статуса. (И низкая зарплата рос­сийского профессора, врача, учителя и т.д. вызывает протест не только по причине невозможности прожить на эту зарплату, но и потому, что является лучшим свидетельством того, как общество ценит этот труд, насколько он престижен.) За один и тот же объем усилий человек престижного статуса потребует одно вознагражде­ние, человек менее престижного статуса — другое.

Моральная поддержка статуса выражается в том, что люди, занимающие престижный статус, приобретают определенный ав­торитет, их выбирают в попечительские советы, приглашают на встречи с молодежью, о них пишут книги, снимают фильмы... Носители этого статуса сами уделяют большое внимание поддер­жанию его престижа. Корпоративная солидарность, понятие о «че­сти и достоинстве дворянина», «офицерской чести», «долге уче­ного, учителя» — все это своеобразные формы самоконтроля для поддержания престижности собственного статуса.

Не случайно социальный престиж статуса играет огромную роль в распределении социальных желаний, планов, энергии (в особен­ности молодежи). Престижный статус стремятся получить наиболее активные, подготовленные, амбициозные члены общества.

Престиж (иерархия) статусов, который охраняют культура, тра­диции, с одной стороны, явление довольно устойчивое и даже кон­сервативное, а с другой стороны, в нем происходят подвижки, под­час немалые, обусловленные изменением общественных связей, функций, которые в конечном счете порождены изменением цен­ностей, общественных приоритетов и целей.

В современном российском обществе буквально за одно десяти­летие произошло крушение престижности одних статусов и резкий взлет престижности других. Так, еще, казалось бы, недавно в нашей

466

стране высоким престижем пользовались военно-промышленный комплекс и, соответственно, технические вузы, а профессия бухгал­тера вызывала некоторое пренебрежение. Сегодня, наоборот, рез­ко повысился престиж экономических, в том числе бухгалтерских, специальностей, менеджеров, юристов и т.д., что связано с глубо­кими преобразованиями в нашем обществе.

Любая глубинная перестройка социальных институтов общества неминуемо связана с изменением иерархии статусов, их престижа. Статусная характеристика личности, казалось бы, СТАТУСНЫЕ статична — но только на первый взгляд. Статусы, ста- коллизии тусные притязания и разочарования, статусные шан­сы и несоответствия играют заметную роль в форми­ровании социального самочувствия человека. Ведь одна из главных социальных движущих сил — это стремление людей занять престиж­ный статус, который реализует их высокие притязания, дает шанс на жизненный успех. Человек социально оценивает себя (и других) во многом с точки зрения занимаемого социального статуса, пре­стижности социальной позиции, что вызывает у него или гордость, или глубокое разочарование, определенные умонастроения.

Завершая рассмотрение ориентации личности в мире социальных статусов, проанализируем статусные коллизии, с которыми стал­киваются люди, стремясь занять определенный статус, поддержать его престиж и т.д.

Вначале разъясним некоторые явления, как правило, составля­ющие основу статусных коллизий или сопутствующие им.

Статусные притязания (не путать с притязаниями отдельной личности на достижение престижного статуса) — это ожидания группы людей, занимающих тот или иной статус, определенных материальных, моральных, эмоциональных вознаграждений, ува­жения, прав, привилегий. Статусные притязания позволяют дан­ной статусной группе вести определенный образ жизни, соразмер­ный престижу данного статуса.

Чем выше престижность статуса (основой которой является при­знание обществом данной функции важной, значимой для его фун­кционирования), тем выше уровень притязаний — и наоборот.

Статусное несоответствие (рассогласование) — это несоответ­ствие материального, морального, экономического и другого вида вознаграждения как общественной значимости функций, выпол­няемых людьми данного статуса, так и статусным притязаниям носителей данного социального статуса. (Яркий пример статусного несоответствия — уровень материального обеспечения офицеров российской армии.)

Рассмотрим некоторые статусные коллизии личности.

1. Снижение занимаемого статуса, престижность прошлого ста­туса сохранена (понижение в должности). Это распространенная ста-

467

тусная коллизия. Статус (руководителя, начальника) остался неиз­менным, так же как и его престиж, но человек не справился со своей задачей, ему не хватило знаний, квалификации, или он не сработался с вышестоящим руководителем, с подчиненными, или сменил место жительства, место работы и т.д. Подобные коллизии приводят к серьезной личной драме человека, который глубоко пе­реживает свою неудачу. Ему приходится менять статусные притяза­ния, систему взаимоотношений, манеру поведения. Люди по-раз­ному выходят из этой коллизии, но она всегда драматична в психо­логическом отношении.

2. Статус сохранен, но снижена его престижность. Данная колли­зия задевает уже всех представителей данной статусной группы. Явными, зримыми признаками снижения престижности статуса является снижение уровня материального дохода, моральных, эмо­циональных знаков внимания и уважения («он всего лишь доцент»). В результате, в частности, снижается интерес молодежи к соответ­ствующему статусу.

Снижение престижности статуса — это серьезная и опасная для представителей данной статусной группы и для общества (если речь идет о необоснованном снижении общественно значимого стату­са) коллизия.

Ведь высокая престижность статуса (например, профессии, организации, учреждения, в котором работает человек), всегда является сильнейшим стимулом статусно-профессиональной де­ятельности. И вопрос не сводится лишь к получению высокого материального вознаграждения — большую стимулирующую роль играют и моральные, эмоциональные факторы поддержания вы­сокого престижа, то уважение, привилегии, которыми пользу­ются представители данной профессии, учреждения. Причем в престижной статусной группе, организации эффективно сраба­тывают не только внутренние стимулы; в них выше уровень груп­пового контроля, который ввиду авторитетности и референтнос-ти престижной группы (для ее членов) достаточно легко перехо­дит в самоконтроль. Коллеги постоянно стремятся поддерживать высокую репутацию, признание, уважение к своей престижной организации.

Снижение же престижа сопровождается глубокими внутренни­ми деформациями, демотивацией деятельности работников, кото­рые испытывают пессимизм, неуверенность в завтрашнем дне, без­различие к таким понятиям, как профессионализм, профессио­нальная честь, репутация.

В этом случае степень демотивации не менее ощутима, чем уро­вень падения материального вознаграждения. Снижение престижа статуса, социальных позиций группы, уважения к ней оказывает

468

огромное дополнительное, сугубо социальное (не сводимое лишь к материальному) депрессивное воздействие*.

При снижении престижа статуса возрастает текучесть кадров, наиболее амбициозные, энергичные люди стремятся занять более уважаемые статусно-профессиональные ниши.

Снижение престижности статуса приводит к существенному изменению положения представителей данной статусной группы в обществе. Ресурс, которым они обладают (контролируют), не при­знается дефицитным, поэтому снижаются авторитет этих людей, их способность оказывать влияние на представителей других ста­тусных групп, исчезают статусные привилегии и т.д. В результате меняется круг знакомых, приятелей, выгодных и престижных свя­зей. Человек перемещается в менее престижную нишу, где иные люди, иные возможности и иные социальные шансы.

3. Статусная дифракция (рассеивание) социальной реакции. Соци­альные притязания у представителей различных статусных групп различны. Один и тот же уровень материальных доходов, мораль­ных, эмоциональных знаков уважения, признания может вызвать различные реакции у представителей различающихся по престижу социальных групп: быть признан приемлемым представителями ме­нее престижной статусной группы, вызвать протест у представите­лей более престижной статусной группы.

Учителям московских школ и преподавателям московских вузов (показатели уровня материального положения у представителей обеих статусно-профессиональных групп были схожими) был задан вопрос: «С каким настроением вы смотрите в будущее?» Ответы «С тревогой и неуверенностью» или «Со страхом и отчаянием» были даны каждым третьим (35%) учителем, а среди преподавателей ву­зов они были более распространены — 46,6%, т.е. так ответил по­чти каждый второй опрошенный преподаватель вузов**.

Из этого следует, что, во-первых, социальная реакция может тесно увязываться не только (а может, и не столько) с самим уров­нем жизни, но и с уровнем статусных притязаний той или иной статусно-профессиональной группы.

Во-вторых, нельзя анализировать, прогнозировать социальные реакции людей, используя лишь данные об их уровне жизни, соци­альной обеспеченности, комфортности. Следует учесть, что непре­стижные статусные группы, имеющие невысокие социальные при­тязания, могут представлять собой наименее требовательную среду и, наоборот, представители более престижных статусных групп могут оказаться социально более требовательными.

* Поэтому, наверное, и опасно, рассматривая мотивацию профессионально-тру­довой деятельности, пренебрегать морально-престижными ее составляющими ** См ■ Эфендиев А.Г. Московский учитель: штрихи социологического портре­та, с. 18—26

469

Глава XX. Личность и ее роли

§ 1. Социальная роль как поведенческая характеристика

Зная социальный статус конкретного человека (сту­дент, преподаватель и т.д.), его социальные функ­ции, мы ожидаем от него типичного набора дей­ствий, типичного набора качеств, которые, как нам представляется, необходимы для осуществления этих функций.

Ожидаемое поведение, ассоциируемое со статусом, который имеет человек, — это, по определению Р. Линтона, социальная роль. Если статус — это сами права и обязанности, то социальная роль — это ожидание поведения, типичного для людей данного статуса в дан­ном обществе, данной системе социальных взаимодействий. Рассмотрим основные харатеристики социальной роли. • Социальная роль — это ожидание (экспектация), предъявля­емое обществом к личности, занимающей тот или иной статус. Она не зависит от самой личности, ее желаний и существует как бы помимо и до самой личности.

Мы уже отмечали ранее, что любой социальный институт как вид регулярных социальных взаимодействий предъявляет к поведению участников этих взаимодействий определенные стандартные де-индивидуализированные требования. Тем самым обеспечивается предсказуемость поведения любого, кто занимает определенную социальную позицию («ячейку») в данном социальном институте, что гарантирует нужный уровень деятельности института, его ус­тойчивость, самовозобновляемость, безболезненность замещения одного участника связей другим. Время и культура произвели от­бор наиболее целесообразных и приемлемых для данного статуса типичных образцов поведения личности и закрепили их в виде стан­дарта, нормы.

Как следует себя вести, каким образом действовать в той или иной ситуации человеку с определенным положением, социальным ста­тусом — все это в решающей степени предначертано обществом, выработано обществом, его культурой, его историей. Не первокурс­ник определяет, как он будет учиться, а задолго до его поступления в вуз общество «объявило», каким должен быть студент. Социальный институт высшего образования посредством своих норм, традиций во многом предопределил, как должен вести себя любой студент. В семье также существуют ролевые стандарты: отец должен забо­титься о материальном благополучии семьи, нести ответственность за ее стабильность, процветание; дети должны помогать родите­лям по хозяйству и т.д.

Основные требования вырабатывались, шлифовались обществом и существуют независимо от конкретных людей, вопреки их жела­ниям и представлениям. «Базовую типологию ролей заранее опре-

470

деляет общество. На языке театра, откуда и было заимствовано по­нятие роли, можно сказать, что общество расписывает роли всем драматическим персонам... Актерам нужно только войти в роли, расписанные им до поднятия занавеса. Пока роли играются по тек­сту, социальное действо идет как запланировано»*.

Роль — это деиндивидуализированный образец поведения челове­ка, занимающего определенный статус. Претендуя на данный ста­тус, человек должен выполнять все ролевые предуказания, кото­рые закреплены за этой социальной позицией. Не роль «подстраи­вается» под своего исполнителя, а исполнитель должен выполнять расписанную для него обществом, культурой, традициями роль.

И если работа требует сдержанности, а человек является весьма эмоциональным, вспыльчивым, он должен или отказаться от по­добной карьеры, или научиться контролировать себя.

Таким образом, роль, будучи независимым от личности, деин-дивидуализированным образцом поведения, является основным средством обеспечения эффективного, бесперебойного функцио­нирования первоосновы социальной жизни — социальных инсти­тутов. Именно посредством системы ролевых предуказаний люди включаются в институционализированные взаимодействия.

• Социальная роль органично соединяет в себе символически-
информационную и императивно-контрольную составляющие. Сим­
волически-информационная составляющая предоставляет личнос­
ти сценарий поведения, в котором достаточно подробно представ­
лен образец требуемого от человека данного статуса поведения,
вплоть до приемлемых жестов, походки, одежды, привычек. Роле­
вая экспектация (ожидание) существует в виде не только правил,
инструкций, норм поведения — эти разрозненные стандарты со­
здают некий целостный образ того, как следует себя вести, кото­
рый легко воспринимается человеком. В то же время этот целост­
ный образ воспринимается не просто как яркая картинка, а как
требование, повеление, предуказание. Человек, соотнося свое по­
ведение с подобным образом, не просто констатирует несоответ­
ствие или соответствие ему, но и прогнозирует возможные санк­
ции (позитивные или негативные), последствия для себя невыпол­
нения этого ожидания.

• Необходимо соотносить социальные роли с ценностями, нор­
мами поведения, традициями, обычаями.

Конечно, ценности, нормы и роли возникают и утверждаются в едином социокультурном пространстве. Реальное содержание роли в решающей степени определяется ценностными приоритетами, стандартами поведения, принятыми в данном обществе, культуре.

Бергер П Приглашение в социологию, с. 91.

471

Но в рамках социальной роли происходит определенная система­тизация норм поведения в единое целое в соответствии со специ­фикой функции, статуса, которую роль обслуживает. В результате в одной роли увязана не одна, а множество норм, причем у каждой роли могут быть специфическая цепочка норм, их особая иерархи-зация и систематизация, обеспечивающая эффективное выполне­ние данной конкретной функции. (Поведение начальника предпо­лагает одну систему норм, поведение подчиненного — несколько иную.)

Роль — это особый тип регуляции, — функциональной регуляции, призванной обеспечить выполнение определенных функций в рам­ках конкретного социального института. Соответственно, пролевом поведении человека особый акцент делается на функциональной направленности, статусной увязанности ожидаемого поведения. Отсюда возможны расхождения между ролевыми (функциональ­ными) предуказаниями и общечеловеческими требованиями: со­страдание не самый важный элемент ролевого поведения страж­ника, но представляет важную общечеловеческую добродетель; искренность, наверное, как ценность приоритетнее приветливос­ти, но в поведении гостя последняя важнее: гость не должен, про­являя искренность, признаваться в том, что ему не понравился обед, который ему предложили.

• Социальная роль — это достаточно полная, но не всеохваты­
вающая поведенческая характеристика. В ролевых ожиданиях содер­
жатся именно те предуказания, делается акцент на тех требуемых
действиях, которые гарантируют выполнение данных социальных
функций. Но не более того.

Ролевой стандарт, контролируя достаточно широкую область статусного поведения личности, затрагивая при этом достаточно глубокие пласты духовного мира, тем не менее оставляет опреде­ленный простор для индивидуальных особенностей личности, ее фантазии и т.д. Причем степень ролевой регламентированности за­висит как от культурно-исторических традиций общества (так, в кастовом обществе эта регламентация распространялась даже на цвет одежды), так и от функциональной необходимости. Некото­рые социальные институты (например, армия) предполагают до­вольно высокую гарантирован ность выполнения профессиональных обязанностей. В этих случаях степень ролевой регламентации доста­точно велика. Вместе с тем, как отмечает П. Бергер, среди профес­сиональных ролей минимально регламентируется роль мусорщика, труд котрого примитивен и не требует соблюдения жестких правил.

• Социальная роль органично объединяет в себе функциональ­
но-целесообразные (повторяющиеся, инвариантные) и культурно-
вариативные черты, характеристики, что дает нам образец ролевого

472

поведения (женщины, сына, учителя, начальника и т.п.) в данном обществе.

Функциональная целесообразность порождает много общих черт в ролевых образцах поведения у разных народов: независимо от принадлежности к той или иной нации офицеры должны уметь отдавать распоряжения, приказы, управлять подчиненными, ис­полнять приказы вышестоящего начальства (без управленческой вертикали армия в одночасье потеряет способность выполнять воз­ложенные на нее задачи); учителя должны быть интеллегентными людьми, проявлять доверительность, уважительное отношение к учащимся (без этого не может состояться процесс образования, воспитания) и т.д.

Применительно же к культурно-вариативной составляющей со­циальной роли в разных странах часто возникают различия, и довольно серьезные, обусловленные своеобразием культур, в кото­рых, к примеру, один и тот же статус может иметь разный пре­стиж.

Статус учителя в некоторых странах высок, престижен. Так, зарпла­та учителя общественнной школы США составляет до 30 долл. в час плюс оплаченная государством медицинская страховка, что для США немаловажно. Отпуск учителю полагается несколько раз в году. Последние опросы общественного мнения показали, что по пре­стижности эта работа занимает одно из первых пяти мест*.

В других же странах человек, занимающий должность учителя, воспринимается как неудачник.

Большую роль в формировании ролевого стандарта поведения играет и система ценностей, принятая в этом обществе, нормы взаимоотношений.

Ролевой стандарт поведения американского учителя несет зри­мые черты определенной системы ценностей, не терпящей автори­тарности, диктата, в том числе по отношению к ученикам. Амери­канский учитель не имеет права сделать ребенку замечание, он обя­зан записывать положительные и отрицательные поступки ученика. Учителю строго-настрого запрещено вести какие бы то ни было «душевные» разговоры с учениками и с их родителями — он дол­жен лишь преподавать свой предмет**. Подобные черты ролевого стандарта американского общества увязываются со всей системой социальных институтов, ориентацией на то, что люди должны же­лать учиться, иметь к этому мотивацию, с системой ценностей, моральных принципов американского общества.

См: «Известия» от 24 октября 1998 г. * Там же.

473

§ 2. Социальные роли и поведение личности

Одна из главных проблем социологии личности — определение степени влияния общества на личность, обусловливания ее внут­реннего мира, желании, стремлений и т.д. Может быть, справедли­во утверждение, что общество «продавливает» в личности незави­симо от ее желания то, что обществу необходимо? А может быть, правы те, кто считает, что личность выбирает те варианты ролево­го поведения, которые позволяют ей добиться преимуществ, успе­хов в данной социальной среде?

Попробуем ответить на вопрос, обусловливает ли общество лич­ность, ее поведение, нормы, и как обусловливает.

Филипп Зимбардо, известный американский исследователь, являет­ся автором знаменитого в социологии и социальной психологии «тюремного эксперимента». Однажды в газете г. Стэнфорда, в ко­тором расположен один из лучших американских университетов, появилось объявление: «Для психологического исследования тю­ремной жизни требуются мужчины-студенты. Продолжительность работы — 1—2 недели, плата — 15 долларов в день». С помощью тестов были отобраны 24 студента, здоровые, интеллектуально раз­витые, не имевшие преступного прошлого, не имеющие ни пристра­стия к наркотикам, ни психологических отклонений. С помощью жребия их поделили на «заключенных» и «тюремщи­ков». Стэнфордская полиция, согласившаяся помочь ученым, доста­вила «заключенных» в наручниках в «тюрьму», оборудованную в од­ном из помещений университета. «Тюремщики» раздели их догола, подвергли унизительной процедуре обыска, выдали тюремную одеж­ду и разместили по «камерам». «Тюремщики» не получали подоб­ных инструкций, им было лишь сказано, что они должны относится к делу серьезно, поддерживать порядок и добиваться послушания «заключенных».

В первый день опыта атмосфера была сравнительно веселая и дру­жеская, молодые люди только входили в свои роли и не принимали их всерьез. Но уже на второй день обстановка изменилась. «Зак­люченные» предприняли попытку бунта: сорвав с себя тюремные колпаки, они забаррикадировали двери и стали оскорблять охрану. «Тюремщики» применили силу, зачинщики были брошены в карцер. Это разобщило «заключенных» и сплотило «тюремщиков». Роли стали исполняться всерьез. «Заключенные» почувствовали себя оди­нокими, угнетенными, подавленными. Некоторые «тюремщики» на­чали не только наслаждаться властью, но и злоупотреблять ею. Их обращение с «заключенными» стало грубым, вызывающим. Один из «тюремщиков» на пятый день эксперимента швырнул тарелку с сосисками в лицо «заключенному», отказавшемуся есть. «Я ненави­дел себя за то, что заставляю его есть, но еще больше я ненавидел его за то, что он не ест», — сказал он позднее. На шестые сутки эксперимент был прекращен. Все были морально травмированы. Обобщая свои эксперименты, Зимбардо заявил, что индивидуаль­ное поведение гораздо больше зависит от внешних социальных

475

условий и сил, чем от таких расплывчатых понятий, как «Я», «черты личности», «сила воли»*.

Результаты этого оригинального и в чем-то даже печального (хо­роших парней удалось так быстро превратить в озлобленную массу, конфликтующую по всем законам традиционной тюрьмы) экспери­мента многозначны. Но бросается в глаза, что функциональная це­лесообразность (необходимость поддерживать порядок, добиваться послушания подчиненных) плюс социокультурные традиции (как следует вести себя тюремщику и заключенному), иначе говоря, ро­левые стандарты и ожидания обусловили вполне типичное и легко узнаваемое поведение сторон. Благодаря чему же это произошло?

Механизм отбора. Для осуществления тех или иных функций личность должна обладать опре­деленными способностями, уровнем подготов­ки, биопсихическими качествами. Не каждая личность может рассчитывать на определенную социальную роль. Общество, в котором сложи­лись элементы сословной организации (как в яв­ной, так и неявной форме), может предъявить требования и относительно социального происхождения или наци­ональности.

• Это ведет к тому, что еще до «воспитания» носителя роли
социальная среда отбирает в число исполнителей того или иного
статуса людей, имеющих определенные свойства, качества. (При­
мер — эмоциональность представителей артистической среды.)
Отбор свойств, в свою очередь, может оказывать обратное воздей­
ствие на саму трактовку данной социальной роли как нормы.

Офицерство в царской России формировалось в подавляющем большинстве из представителей дворянства, поэтому аристокра­тизм поведения, в том числе «рыцарство», становился нормой для социальной роли офицера, хотя функционально эта черта ролевого поведения не была остро необходимой. После революции принцип отбора в офицерский корпус стал прямо противоположным (пред­почтение отдавалось рабочим и крестьянам), соответственно изме­нились и нормы офицерского поведения.

• В различных ситуациях принципы отбора могут уточняться,
особенно когда речь идет об отборе для выдвижения на престиж­
ные статусы. Так, в условиях глубоких перемен общества требуются
люди прежде всего решительные, энергичные, способные идти на
обострение ситуации.

• Следует в этой связи обратить внимание и на эффект углуб­
ления качеств, которые позволили человеку занять ту или иную

* См. подробнее: Зимбардо Ф. Стэнфордский тюремный эксперимент. В кн/ Практикум по социальной психологии, с. 296—321.

476

статусную позицию. Систематическое выполнение социальной роли совершенствует соответствующие качества личности, поскольку ситуации, в которых они реализуются, регулярно повторяются.

Предположим, молодой человек выбрал себе стезю ученого, хотя его способности могли быть применены в других областях дея­тельности, например государственного управления. Но, сделав свой выбор, он углубил в себе имено те качества и способности, которые нужны ученому. Через несколько лет потребность в самореализа­ции станет для него важней, чем потребность в занятии определен­ной властной должности, постоянная неудовлетворенность, скорее всего, станет чертой характера, а инстинкт власти будет угасать.

Механизм «вживания» в роль. Характер ролевой деятельности, предуказания (профессиональные, нравственные), которые чело­век должен исполнять, социально-ролевые ситуации, которые еже­дневно повторяются, не только углубляют, но и могут формиро­вать определенные свойства, которых ранее не было, но которые требуются в данной социальной позиции.

Вовлечение в определенную ролевую деятельность формирует и необходимые навыки, и нравственные качества, свойства и даже чувства, манеру поведения, предуказанные данным статусом: во-первых, сам исполнитель новой роли оказывается в ситуации, ко­торая содействует активному принятию образцов нового ролевого поведения; во-вторых, социальная среда всячески внешне принуж­дает (посредством предуказания, поощрения, контроля) нового исполнителя роли к формированию необходимых качеств.

Рассмотрим первый из этих механизмов.

Человек в новом статусе оказывается включенным в определен­ную логику социальных взаимодействий: он вовлекается в выпол­нение определенных действий, несет ответственность, использует привилегии, полномочия. Тем самым формируются определенная (ролевая) мотивация, ролевые смыслы деятельности, которые до­вольно часто повторяются, приобретают устойчивость. Таким об­разом, индивид постепенно проникается новым для себя смыслом новой роли, осмысливает тонкости, подробности данной работы, которые открываются ему только в этой социальной позиции. •

Неопытный «либерально» ориентированный начальник начинает осознавать свою ответственность за результаты деятельности кол­лектива, понимать, что люди не всегда склонны выполнять свои обя­занности надлежащим образом. Это порождает у него (подчас неожиданно и для него, и для окружающих) определенную жест­кость, прагматизм и т.д. Вчитываясь в новые нормы, которые еще недавно казались ненужными, вызывали отторжение, человек, как правило, начинает осваивать все аспекты ролевого стандарта — от должностных до неформальных. Еще вчера казавшаяся ненужной «солидная осанка» незаметно становится неотъемлемой чертой облика нового начальника, который прибегает к этому и другим

477

средствам утверждения престижа должности, поддерживая «дис­танцию» с подчиненными.

Иными словами, сама логика ролевой деятельности, повторяю­щиеся мотивации создают смыслы, адекватные ролевым стандар­там. «Мы чувствуем себя пылкими, когда целуем; более смиренны­ми, когда стоим на коленях; более свирепыми, когда сотрясаем кулаками. Регламентированные действия привносят в роль соответ­ствующие эмоции и социальные установки. Профессор, изобража­ющий ум, сам начинает чувствовать себя умным. Проповедник вдруг замечает, что сам начинает верить в свои проповеди»*.

Механизм предписывания. Социальная среда, создав образец вы­полнения социальной роли, функционально и социокультурно предписывает личности тот стандартный набор моральных, трудо­вых и других качеств, которыми она должна обладать.

Данные предписания могут иметь вид как фиксированных тре­бований (воинский устав), так и своеобразных пожеланий, ожида­ний окружающих. В системе формализованных социальных инсти­тутов есть формальные требования, стандарты, следовать которым строго обязательно. Особенно жестко механизмы предписывания действуют в армии. Там шире и ролевой набор, подлежащий пред­писанию, и строже контроль за его выполнением. (Мы также зна­ем, какой должна быть хорошая хозяйка, хотя в этом случае меха­низмы предписывания действуют лишь на неформальном уровне.)

Механизм поощрения выполнения ролевых предписаний. Выполне­ние в полной мере этих предписаний обусловливает для личности достаточно высокую вероятность эффективного решения личных целей, повышает гарантии получения признания, материального вознаграждения, кадрового продвижения.

Каждый исполнитель той или иной социальной роли должен ясно осознавать, что условием его успеха на данной стезе является более или менее тщательное соблюдение ролевых предуказаний. И это касается не только инженера, военного, но и хозяйки, мате­ри: признание, отношение к ней со стороны супруга, детей обу­словлено не только эмоционально-психологическими, но и соци­ально-ролевыми механизмами — насколько ее поведение в семье соответствует принятым образцам поведения хозяйки, матери в данной культуре, среде.

Механизм контроля. Общество, социальная группа не только ог-бирают людей для выполнения определенных ролей, не только пред­писывают (предлагают) им образцы соответствующего ролевого поведения, но и контролируют исполнение роли в соответствии с

* Бергер П. Приглашение в социологию, с. 91 478

определенными ролевыми нормами. Жесткость социального роле­вого контроля зависит, в первую очередь, от следующих факторов:

• степень формализованности роли (военные, работники пра­
воохранительных органов). Например, дружба всегда реали­
зуется через неформализованные социальные роли, поэто­
му и санкции здесь достаточно условны, кроме одной —
резкий разрыв связи;

• важность того или иного компонента ролевого поведения;

• престижность статуса: роль, связанная с более престижным
статусом, подвергается более серьезному и тщательному внеш­
нему контролю и самоконтролю;

• сплоченность группы, в рамках которой осуществляется ро­
левое поведение, а значит, и силы группового контроля;

• степень референтное™ группы, ее авторитетности для ис­
полнителя роли.

Контроль осуществляется в самых разных формах — от воздей­ствия общественного мнения, проявления недоверия, избегания контактов до репрессий.

Послушание, подчинение внешним требованиям довольно разви­то у людей, что становится одним из важнейших механизмов обу­словливания поведения личности социальной средой. Обратим внимание на результаты эксперимента С. Милгрэма, который раз­делил испытуемых на «учителей» и «учеников» и исследовал, бу­дут ли «учителя» подчиняться требованию экспериментаторов, уси­ливать наказание «ученику», несмотря на страдания последнего (мнимые, о чем «учитель» не знал). Эксперимент был проведен в университетах разных стран. В США 60% «учителей» усиливали наказание «ученику», несмотря на его просьбы не делать этого, т.е. послушание оказалось значительно сильнее милосердия. В Риме, Австралии показатели оказались еще выше, а в Мюнхене составили 85% (!) испытуемых (что является своеобразным под­тверждением немецкой дисциплинированности как социокультур­ного явления).

Таким образом, отбирая, предписывая, поощряя и контроли­руя, социальная среда фактически «созидает» личность, ее знания, качества такими, как этого требует социальная роль. Благодаря этому личность вписывается в процесс функционирования социальных институтов, не нарушает заведенный, привычный порядок.

Социальная среда обусловливает прежде всего ролевое поведе­ние индивидов, т.е. социально повторяющееся, типичное.

Можно объяснить внутренние переживания лю­дей, их душевную неустойчивость, столь возрос­шие в последнее время, преимущественно инди­видуально-психологическими причинами (особен­ностями темперамента, высокой тревожностью восприятия). На­верное, немало случаев, когда именно они являлись основанием

479

душевного разлада. Но социология стремится находить причины лич­ных потрясений, переживаний в конфликтах, несогласованностях тех требований, ожиданий, предуказаний, которые предъявляет к человеку социальная среда. Едва ли не большинство многих внут­ренних конфликтов личности, ее раздвоенность, непоследователь­ность объясняются ролевыми конфликтами, которые существуют независимо от данной личности. Устанавливая причины душевного разлада, надо помнить, что чаще всего именно несогласованность ролевых требований, которые человек должен выполнять, — одна из главных причин, определяющих драматизм, а подчас и трагизм жизни нашего современника, живущего в мире, который ставит его перед трудноразрешимыми дилеммами, предъявляя ему взаи­моисключающие требования и т.д.

Ролевые конфликты возникают в силу ряда конкретных причин и приобретают различную социальную и психологическую форму. Одну из таких причин мы уже упоминали — это внутренняя слож­ность самой роли, сочетающей в себе функционально-целесооб­разные и культурно-вариативные компоненты, между которыми может возникнуть несоответствие, что прождает «внутриролевой» конфликт.

Другая причина ролевых несоответствий — различия, несовпа­дения интерпретации, трактовки того, как должна выполняться одна и та же роль (конфликт экспектаций). На нашей схеме ролево­го поведения (рис. 1) «социальная роль» (Ша) выглядела очень абстрактно. Но при глубоком анализе обнаруживается, что в рамках одного общества при безусловном сохранении единства главных требований личность может столкнуться с достаточно различными экспектациями.

К примеру, можно выделить следующие образцы ожидаемого пове­дения студента:

принятый в обществе образец (студент должен систематически посещать занятия и готовиться к ним, посещать библиотеку, расши­рять свой научный и культурный кругозор и т.д.); на этот, может быть, не совсем реальный образец нас ориентируют законы, инст­рукции, правила, регламентирующие поведение студента в вузе; экспектаций тех, с кем непосредственно взаимодействует конкрет­ная личность (речь идет об образцах учебной деятельности, приня­тых в вузе, в котором обучается студент);

экспектаций референтной (для личности) группы, с которой она себя идентифицирует; здесь могут быть совершенно иные пред­ставления о поведении студента (появляться на занятиях лишь к концу семестра, начинать серьезно заниматься только в период сессии и т.д.).

<

Date: 2015-09-24; view: 697; Нарушение авторских прав