Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Социальная стратификация
Глава XXIII. Стратификация: общество в разрезе § 1. Социальная дифференциация и социальное неравенство Известно, что люди различаются по полу, возрасту, темпераменту, росту, цвету волос, уровню интеллекта и многим другим признакам. Различия между людьми, обусловленные их физиологическими и психическими особенностями, называются естественными. Естественные различия могут стать основой для возникновения неравных отношений между индивидами: сильные одерживают победу над слабыми, хитрые — над простаками и т.д. Неравенство, обусловленное естественными различиями, в том или ином виде проявляется и у животных. Главной чертой человеческого сообщества является социальное неравенство, возникающее вследствие социальных различий, социальной дифференциации. Социальными называют различия, которые порождены социальными факторами: разделение труда (работники умственного и физического труда), уклад жизни (городское и сельское население), выполняемые функции, уровень достатка и т.д. Социальные различия — это прежде всего статусные различия. Они указывают на несхожесть выполняемых человеком функций в обществе, разные возможности и позиции людей, несовпадение их прав и обязанностей. Социальные различия могут совмещаться или не совмещаться с естественными. Ведущей тенденцией эволюции любого общества является мультипликация социальных различий, т.е. нарастание их многообразия. Процесс нарастания социальных различий в обществе, усложняющих общую картину социальных взаимодействий, был назван Г. Спенсером «социальной дифференциацией». Основу этого процесса составляют: • возникновение новых институтов, организаций, помогающих людям совместно решать определенные задачи и одно- 537 временно резко усложняющих систему социальных ожиданий, ролевых взаимодействий, функциональных зависимостей; • усложнение культур, появление новых ценностных представлений, развитие субкультур, что ведет к возникновению в рамках одного общества социальных групп, придерживающихся различных религиозных, идеологических взглядов, ориентирующихся на различные политические силы и т.д. Общество не только крайне дифференцировано и состоит из множества социальных групп, классов, общностей, но и иерархи-зировано: одни слои всегда обладают большей властью, большим богатством, имеют ряд явных преимуществ и привилегий по сравнению с другими. Многие мыслители издавна пытались установить, может ли существовать общество без социального неравенства, поскольку слишком много несправедливостей обусловлено социальным неравенством: недалекий человек может оказаться на вершине социальной лестницы, трудолюбивый, одаренный — всю жизнь довольствоваться минимумом материальных благ и постоянно испытывать пренебрежительное отношение к себе. Из осознания вопиющей несправедливости окружающего мира рождались представления и мифы об ушедшем «золотом веке», когда все были равны, возникали утопические мечтания о создании общества равных возможностей и полного социального равенства. Прежде всего надо определить причины, порождающие неодинаковое положение людей в обществе. В социологии не существует единого, универсального объяснения указанного явления. Различные научные школы и направления трактуют его по-разному. Рассмотрим два основных методологических подхода. Функционализм объясняет неравенство исходя из дифференциации социальных функций, выполняемых различными слоями, классами, общностями. Функционирование, развитие общества возможно только благодаря разделению труда между социальными группами: одна из них занимается производством материальных благ, другая — созданием духовных ценностей, третья — управлением и т.д. Для нормальной жизнедеятельности общества необходимо оптимальное сочетание всех видов человеческой деятельности, но некоторые из них, с точки зрения общества, являются более, а другие — менее важными. Как отмечали американские социологи К. Дэвис и У. Мур, для поддержания неравенства «общество должно каким-то образом определить место своих членов в системе социальных положений и побудить их выполнять обязанности, связанные с этими положениями. Оно должно, следовательно, гарантировать себе два разных уровня стимулирования: исподволь вну- 538 шать своим членам желание занять определенное положение; и уже занявшим данное положение — желание выполнять связанные с ним обязанности»*. Иными словами, в обществе должны быть специальные механизмы, поощряющие людей, выполняющих более важные социальные функции, например неравномерность в распределении доходов, вознаграждения за труд, привилегий, повышающая значимость той или иной статусной позиции. На основе иерархии значимости социальных функций, по мнению сторонников функционального подхода, складывается соответствующая иерархия выполняющих эти функции групп, классов, слоев. Вершину социальной лестницы неизменно занимают те, кто осуществляет общее руководство и управление страной, ибо только они могут поддержать и обеспечить единство страны, создать необходимые условия для успешного выполнения других социальных функций. Объяснение социального неравенства с точки зрения функциональной полезности таит в себе определенную опасность субъективистского толкования значимости той или иной функции, не позволяет объяснить и такие реалии, как признание за индивидом его принадлежности к высшему слою при отсутствии его непосредственного участия в управлении. Вот почему Т. Парсонс, рассматривая социальную иерархию как необходимый фактор, обеспечивающий целесообразность социальной системы, увязывает ее конфигурацию с системой господствующих ценностей в обществе. В его понимании расположение социальных слоев на иерархической лестнице определяется сформировавшимися в обществе представлениями о значимости каждого из них и, следовательно, может меняться по мере изменения самой системы ценностей. В рамках конфликтологической парадигмы неравенство рассматривается как результат борьбы классов за перераспределение материальных и социальных ресурсов. Представители марксизма, например, главным источником неравенства называют частную собственность, порождающую социальное расслоение общества, появление антагонистических классов. Преувеличение роли частной собственности в социальном расслоении общества, на наш взгляд, привело К. Маркса и его ортодоксальных последователей к выводу о возможности ликвидировать социальное неравенство путем установления общественной собственности на средства производства. Отсутствие единого объяснения истоков социального неравенства обусловлено тем, что оно всегда воспринимается по крайней мере на двух уровнях. Во-первых, как свойство общества. История не знает обществ, лишенных социального неравенства. Борьба лю- Социальная стратификация. Выгт. I. — М., 1992, с. 161. 539 дей, партий, групп, классов — это борьба за обладание большими социальными возможностями, правами, преимуществами и привилегиями. Если неравенство — неотъемлемое свойство общества, следовательно, оно несет позитивную функциональную нагрузку, и общество воспроизводит неравенство, рассматривая его как источник жизнеобеспечения, развития. Во-вторых, неравенство всегда воспринимается как неравное отношение между людьми, группами. Поэтому естественным становится стремление объяснить это неодинаковое положение профессиональным статусом, обладанием собственностью, властью, личными качествами индивидов. Этот подход получил в настоящее время широкое распространение, прежде всего из-за того, что учитывает реальные действия, интересы, т.е. факторы, поддающиеся наблюдению, сопоставлению, обобщению, эмпирическому анализу. Неравенство многолико и проявляется в различных звеньях общества — в семье, учреждении, на предприятии, в малых и больших группах. Оно является необходимым условием организации социальной жизни. Родители, обладая большим опытом, имеют возможность влиять на своих малолетних детей, облегчая их социализацию; функционирование любого предприятия осуществляется на основе разделения труда на управленческий и исполнительский, и т.д. Появление в коллективе лидера помогает его сплочению, превращению в устойчивое образование, но одновременно сопровождается предоставлением лидеру особых прав. Любой социальный институт, организация стремятся к сохранению неравенства, видя в нем упорядочивающее начало, без которого невозможны воспроизводство социальных связей и интеграция нового. Это же свойство присуще и обществу в целом. История различных обществ свидетельствует, что каждое из них пыталось по-своему организовать социальное неравенство. Однако, несмотря на разнообразие социокультурных особенностей кахсдой страны, четко выделяются три основных исторических типа организации социального неравенства: • кастовая организация, предполагавшая жесткое иерархическое разделение всего населения на несколько слоев — каст. Между этими слоями существовали практически непреодолимые барьеры: запрещались браки между людьми, принадлежавшими к разным кастам, человек по своему желанию не мог сменить касту, принадлежность к которой определялась при его рождении. Индия являла собой классический пример кастовой организации общества, и пережитки этой системы сохранились в этой стране до сих пор, поскольку особый вид религии — индуизм — способствовал 540 формированию в массовом сознании представлений о неизбежности именно такого способа организации социального неравенства; • сословная организация, распространенная в традиционных об В странах феодальной Европы, например, было два высших сословия (дворянство и духовенство) и непривилегированное третье сословие (купцы, ремесленники). Принадлежность к сословию переходила по наследству, но в отличие от кастовой системы возможность перехода из одного сословия в другое не исключалась, хотя и была редким явлением; • организация неравенства в современном обществе (ее называ § 2. Социальное пространство Социальное неравенство в обществе обусловливает восприятие людьми социальных явлений и процессов в терминах пространственного соотнесения: «высшие и низшие классы», «продвижение по социальной лестнице», «близость по социальному положению», «социальная дистанция» и т.д.* Для описания сложной картины соотношения индивидов в системе социальных отношений в социологии используется понятие «социальное пространство», которое, как отмечал П. Сорокин, в корне отличается от геометрического: «Положение президента Гар-динга в геометрическом пространстве резко изменилось, когда он переместился из Вашингтона на Аляску, тогда как его социальное положение осталось тем же, что и в Вашингтоне. Людовик XVI в Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество, с. 297. 541 Версале и Николай II в Царском Селе оставались в том же геометрическом пространстве, хотя их социальное положение в один момент круто изменилось»*. Социальное пространство отличается от геометрического или физического параметрами соотнесения положения двух индивидов и более. Такими параметрами являются принадлежность к общности, место в системе институализированных отношений, близость ценностных ориентации и способов интерпертации социальной реальности. Люди, принадлежащие к одной этнической группе или разделяющие одни и те же идеологические взгляды, отделены в социальном пространстве от тех, кто принадлежит к иным социальным образованиям. Между ними нередко возникают непонимание и отчуждение, даже если они живут в одной местности. Социальное пространство является многомерным, так как в обществе всегда представлено множество общностей, существуют дифференцированная институциональная система и многообразие верований и идеологий. Следовательно, соотнесение положения индивидов в социальном пространстве может осуществляться по различным социальным признакам: профессиональному статусу, уровню благосостояния, полу, национальности, возрасту, религиозным взглядам, месту в политической иерархии и т.д. Все эти параметры принято разделять на номинальные (горизонтальные) и ранговые (вертикальные). Номинальные параметры указывают на социальную неоднородность населения, т.е. принадлежность индивидов к различным общностям, группам, не обладающим какими-либо преимуществами по отношению друг к другу. Например, принадлежность к той или иной конфессии влияет на положение человека в социальном пространстве, но характер этих различий не будет неизбежно принимать иерархическую форму. Ранговые параметры указывают на неравное положение индивидов в социальном пространстве, которое в повседневной лексике оценивается и определяется обычно прилагательными сравнительной степени: «лучше», «богаче», «образованнее» и др. Ранговые различия могут существовать между статусными группами (рабовладельцы и рабы в Древнем Риме) или в самих группах Например, как пишет П. Сорокин, «внутри группы римских католиков один из них может быть епископом, тогда как другие — всего лишь рядовыми прихожанами. Внутри группы республиканцев один может занять крупный пост в партии, другие же — рядовые избиратели. Один может быть президентом автомобильного концерна, другие — рядовыми тружениками»**. * Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество, с 297—298. ** Там же, с. 300. 542 В социологии неоднократно предпринимались попытки выделить наиболее значимые номинальные и ранговые параметры, определяющие положение индивида в социальном пространстве. Так, американский социолог П. Блау считал, что к номинальным параметрам в современном обществе можно отнести пол, расу, этническую принадлежность, вероисповедание, место жительства, область деятельности, политическую ориентацию, язык, а к ранговым — образование, доход (заработную плату), богатство (наследство или накопление), престиж, власть, происхождение, возраст, административную должность, интеллигентность*. Однако любой перечень параметров социального пространства будет неполным, потому что социальная жизнь очень многообразна, подвижна, в ней постоянно возникают новые факторы, влияющие на положение людей в социальном пространстве, а главное — по мере развития общества может происходить перерастание некоторых ранговых параметров в номинальные, и наоборот. Так, в патриархальном обществе тендерная принадлежность является ранговым параметром, а в современном обществе — номинальным; то же можно сказать о расовой принадлежности в США в XIX в. и в настоящее время. По мнению французского социолога П. Бурдье, положение человека в социальном пространстве в конечном итоге определяется двумя основными дифференцирующими параметрами: а) «объемом капитала», т.е. совокупностью определенных статусных, символических, экономических, политических, культурных и других ресурсов, которыми он обладает; б) «структурой капитала», т.е. относительным объемом различных видов капитала. На рис. 1 показано пространственное положение представителей различных социо-профессиональных групп в обществе в зависимости от общего объема капитала и обладания культурным и экономическим капиталом. § 3. Основания социальной стратификации Теории, призванные в рамках социологии дать научное объяснение основным принципам иерархического строения общества, называются теориями стратификации. Термин «стратификация» происходит от латинского stratum — слой, пласт и fatio — делаю. Таким образом, в этимологии слова заложена задача не просто выявить групповое многообразие, а определить вертикальную последовательность положения социальных слоев, пластов в обществе, их иерархию. Некоторые авторы нередко заменяют понятие «стра- * См ■ Фролов С С Социология, с 241 543
та» иными терминами: класс, каста, сословие. Употребляя все эти термины, мы будем вкладывать в них единое содержание и понимать под стратой большую группу людей, отличающуюся по своему положению в социальной иерархии общества. Социологи едины во мнении, что основой стратификационного строения общества является социальное неравенство. Однако интерпретации способов организации неравенства не одинаковы у представителей различных школ в социологии. Прежде всего эти различия проявляются в вычленении тех оснований, которые определяют облик вертикального строения общества. К. Маркс ввел в качестве основания вертикального расслоения общества обладание собственностью, средствами производства. Поэтому его стратификационная структура фактически сводилась к двум уровням: класс собственников (рабовладельцы, феодалы, буржуазия) и класс, лишенный собственности на средства производства (рабы, пролетарии) или имеющий весьма ограниченные на собственность права (крестьяне). Попытки представить интеллигенцию, некоторые другие социальные группы в качестве промежуточных слоев между основными классами оставляли впечатление непродуманности общей схемы социальной иерархии населения. Узость такого подхода стала очевидной уже в конце XIX в.: нувориши, сколотившие капитал на финансовых махинациях, не довольствовались положением богатых людей и стремились к обретению статуса человека «высшего света», покупая соответствующие титулы, звания и т.д. Вот почему М. Вебер расширяет число критериев, определяющих принадлежность к той или иной страте. Кроме экономического (отношение к собственности и уровень доходов) он вводит такие критерии, как принадлежность к статусным группам и определенным политическим кругам (партиям). По мнению М. Вебера, в обществе статусные группы и политические партии различаются по степени влияния и престижности. Следовательно, вхождение человека в более престижную статусную группу или партию обеспечивает ему преимущественное положение в обществе. Статусные группы, считает М. Вебер, различаются «по своим принципам потребления благ, выраженных в образах жизни»*. Более высокие слои, писал он, обретают престиж главным образом путем узурпации, присвоения себе прав на осуществление особых видов деятельности, ведение особого образа жизни, подкрепляя тем самым свое привилегированное положение в обществе. " Вебер М. Класс, статус и партия/Социальная стратификация. Вып. 1. — М., 1992, с. 36. 545 1 о Общая социолотия М. Вебер считал, что экономическое и статусное неравенство относительно автономны. Первое существует «внутри экономического порядка, место статусных групп — внутри порядка социального, т.е. в сфере распределения престижа»*, что не исключает, конечно, их взаимного влияния. Однако значимость каждого вида неравенства в разных обществах может быть различной. Проиллюстрируем этот тезис следующими примерами. В феодальной Франции принадлежность к знатному аристократическому роду предоставляла молодому человеку возможность сделать прекрасную карьеру. В глазах окружающих он оставался представителем высшего слоя, даже если его одежда теряла следы прежнего лоска, а состояние резко скудело. В то же время ремесленник, сколотивший большой капитал, даже в мыслях не мог себя представить видным государственным деятелем, военачальником. После буржуазных революций появился способ, позволяющий любому подняться на вершину социальной лестницы, — деньги. Вес капитала начал определять вес человека в обществе. А вот у И. Ильфа и Е. Петрова в «Золотом теленке» миллионер Корейко вынужден скрывать свое богатство — общество изменилось, иным стал принцип формирования его высшего эшелона. Главным стали партийная принадлежность, идеологическая убежденность, близость к номенклатурным верхам. Престижность статусной группы, рассматриваемая как основа стратификации общества, обладает еще одной важной чертой: она особенно остро ощущается людьми. Не случайно многие эмпирические исследования в этой области строятся именно на основе определения индивидом места различных профессиональных групп в иерархической структуре. Так, в одном американском исследовании респондентов попросили проранжировать по уровню престижа 100 профессий. Были получены следующие ответы (по степени убывания): судья Верховного суда, физик, ученый в области ядерной физики, государственный деятель, преподаватель колледжа, химик, юрист, дипломат, зубной врач, архитектор**. Идея многомерности оснований стратификации была подхвачена П. Сорокиным, который также указал на невозможность дать единственный критерий принадлежности к какой-либо страте и отмечал наличие в обществе трех стратификационных оснований: экономического, профессионального и политического. Собственник, обладающий большим состоянием, значительной экономической властью, мог формально не входить в высшие эшелоны политической власти, не заниматься профессионально престижной деятельностью. И напротив, политик, сделавший головокружитель- * Вебер М. Класс, статус и партия, с. 36. * Социология. — СПб., 1993, с. 115. 546
ную карьеру, мог не быть собственником капитала, что, тем не менее, не мешало ему вращаться в высших слоях общества. В дальнейшем социологи предпринимали неоднократные попытки расширить число оснований стратификации за счет, например, уровня образования. Стратификационная картина общества много-планова, она явно состоит из нескольких напластований, не совпадающих полностью друг с другом. Однако многомерность не мешает воспринимать сложившуюся стратификационную структуру как целостность. Люди, живущие в одном обществе, определяют положение человека в социальной иерархии обычно на основе одних и тех же признаков, обусловленных культурой и институциональной системой общества. В 30—40-е гг. в ряде американских городов было проведено уникальное в своем роде исследование под руководством У.Л. Уорнера с целью изучить их стратификационную структуру. Огромный массив эмпирических данных позволил установить, что люди рационально или интуитивно ощущают, осознают иерархичность общества, чувствуют основные параметры, принципы, определяющие положение человека в обществе. В этих исследованиях использовался метод «оцениваемого участия» или репутации, т.е. респондентам предлагалось дать оценку социальному положению или престижу других людей. В итоге была получена следующая картина социальной иерархии, которая в какой-то мере может быть спроецирована на все американское общество*: • высший высший класс (в этих городах он был равен 1,44%) • низший высший класс (1,56%) — это профессионалы в своей * См.: Социальная стратификация. Вып. 1. — М., 1992, с. 52—54; краткое описание в кн.: Энджел Дж.Ф., Блэкуэлл Р.Д., Миниард П.У. Поведение потребителей.—СПб., 1999, с. 487. 547 • высший средний класс (10,22%) — люди, для которых глав • низший средний класс (28,12%) — типичные американцы, • высший низший класс (32,60%) — люди, ведущие обычную • низший низший класс (25,22%) —люди, находящиеся в крайне Полученные данные позволяют сделать важный вывод: несмотря на множественность оснований социального неравенства в обществе, они никогда не воспринимаются людьми разрозненно, дискретно, а объединяются в единую систему представлений о том, кто и при каких условиях может находиться на том или ином «этаже» социальной стратификации. В современном обществе принадлежность индивида к той или иной страте, как правило, не определяется одним параметром. Богатый человек обычно стремится получить высшее образование, чтобы достойно выглядеть среди представителей своего слоя; вхождение в престижную профессиональную группу является гарантией материального достатка. Политическая карьера также позволяет 548 индивиду рассчитывать на увеличение своего заработка. В итоге каждая страта в современном обществе включает в себя людей, обладающих примерно равным доходом и принадлежащих к равным по престижности статусным группам, что позволяет им вести похожий образ жизни. Итак, общество воспроизводит, организует неравенство по нескольким основаниям: по уровню благосостояния, богатства идо-хода, престижа статусных групп, обладания политической властью, образования и др. Можно, видимо, утверждать, что все эти виды иерархии значимы для общества, так как позволяют как регулировать воспроизводство социальных связей, так и направлять личные устремления, амбиции людей на приобретение значимых для общества статусов. § 4. Профиль стратификации Рассмотрим вертикальную последовательность положения социальных слоев в обществе. Сколько надо выделить социальных слоев, чтобы стратификационный анализ общества был по возможности наиболее полным? По указанным ранее основаниям (уровень дохода, уровень престижности и т.д.) можно выделять произвольное количество слоев (как уже отмечалось, У.Л. Уорнер выделял 6 классов»слоев). Количество выделяемых слоев определяется прежде всего задачами, которые ставит перед собой исследователь, и конкретными методиками, которыми он оперирует. При выработке наиболее общего представления о социальной иерархии общества достаточным является выделение трех основных уровней: высшего, среднего и низшего. Распределение населения по этим уровням возможно по всем основаниям стратификации, причем значимость каждого из них будет определяться господствующими в обществе ценностями и нормами, социальными институтами и идеологическими установками. В современном западном обществе, ценящем свободу (степень которой определяется, к сожалению, не только политическими и юридическими актами, но и толщиной кошелька), на первый план выдвигаются критерии, обеспечивающие эту свободу: материальная независимость, высокий доход и т.д. В тоталитарном советском обществе только приближение к властным структурам, участие в принятии политических решений давало возможность подняться на вершину социальной иерархии, получить преимущественное право на лучшую долю национального дохода. Как определить удельный вес каждой страты? Методика замеров должна основываться в том числе на использовании статистических методов, позволяющих, в частности, определить иерархию 549 доходов населения. Степень влияния на принятие управленческих решений определяется не математическими методами, а с учетом сложившихся в обществе норм, определяющих этот процесс. И наконец, социальный статус группы определяется на основе изучения общественного мнения, непосредственно отражающего ее значимость и ценность. Видимо, существуют и другие методики определения вертикального среза общества. Хотелось бы подчеркнуть главное: нельзя определять такое сложное явление, как социальная стратификация, исходя либо из статистических данных, либо основываясь исключительно на данных социологических опросов. Необходимо использовать комплексный подход. Уровни стратификации дают представление о вертикальном срезе общества. Вертикальный срез общества, воспроизводящий его иерархическую структуру, называется профилем стратификации, который показывает, какая часть населения принадлежит к низшему, среднему и высшему слоям и, следовательно, каков уровень неравенства в данном обществе. В сословных обществах высший слой, как правило, гомогенен, он состоит исключительно из представителей одного сословия, которые одновременно являются и носителями престижных статусов, и самыми состоятельными людьми страны, и активными участниками политического процесса, потому что занимают все важные государственные должности. Гомогенностью отличался и высший слой советского общества, в котором ведущие статусные позиции занимали ответственные партийные работники и высшие государственные чиновники, одновременно являвшиеся и главными распорядителями собственности. По мере разрушения сословных перегородок, отмены сословных привилегий, развития демократических институтов парламентаризма, всеобщего избирательного права, политических партий в обществах неизбежно начинается процесс дифференциации высшего слоя, т.е. его своеобразное размежевание по характеру выполняемых функций: появляются политики, не обладающие собственностью на средства производства и не выделяющиеся среди прочих размером своего капитала, в то время как крупные финансисты, промышленники (по крайней мере, формально) уже не владеют ключевыми постами в системе государственного управления; появляются профессионалы-менеджеры, оказывающие огромное воз--действие на развитие экономики, но не являющиеся крупными собственниками, видные ученые, деятели культуры, чье мнение оказывает воздействие на умы миллионов людей. Применительно к современному обществу принято говорить не о едином высшем слое, а об экономической, политической, интеллектуальной элитах. 550 Вместе с тем это не означает наличия между элитами жестких перегородок, границы между ними размыты, и они часто взаимоналагаются друг на друга (известный деятель науки или культуры, например, может одновременно быть и крупным политиком). Наибольшее взаимоналожение можно наблюдать между политической и экономической элитами. Администрация Президента США Эйзенхауэра в 1952 г., например, почти полностью состояла из владельцев и директоров крупнейших промышленно-финансовых корпораций. Министром армии был владелец «Стивене энд К», монопольный поставщик армейского оборудования, а министром обороны — Ч. Вильсон, глава «Дженерал моторе». Можно также напомнить о двукратной попытке миллиардера Рос Перо добиться избрания на пост президента США. Одна из причин взаимопроникновения политической, экономической и интеллектуальных элит современного общества — однотипность ценностных ориентации всего высшего слоя, что достигается прежде всего путем получения образования в одних и тех же высших учебных заведениях. П. Бурдье и Л. Болтански, исследовавшие образовательный уровень политической и экономической элит, отмечают: «Невозможно было бы переоценить ту роль, которую играет... однородность облика, свойственная выпускникам одних и тех же учебных заведений (что предполагает сходство социального происхождения). Взращенные в одинаковых условиях и прошедшие одинаковую обработку, снабженные одинаковыми схемами мышления, восприятия и оценки, руководители банков... думают о том же и хотят в точности того же, о чем думают и чего хотят лица, ответственные за принятие политических решений, прямо или косвенно создавая условия для успешного выполнения этих решений, и наоборот»*. Высший слой в обществе всегда обладает наибольшими материальными, финансовыми, политическими ресурсами. Противоположную позицию в социальном пространстве занимает низший слой. И если основная масса населения оказывается на нижнем уровне иерархии, значит, в таком обществе существует высокий уровень социального неравенства. К. Маркс предполагал, что в капиталистическом обществе будут происходить концентрация богатства в руках немногих и значительный рост обнищания основной массы населения. Результатом этой тенденции станет возникновение серьезного напряжения между верхним и нижним слоями социальной иерархии, которое неизбежно выльется в борьбу за перераспределение национального богатства. П. Сорокин, отвергая тезис К. Маркса об абсолютном обнища-ции масс при капитализме, тем не менее, также был склонен счи- * См/ Бирнбаум П. Французский правящий класс. — М., 1981, с. 105. 551 тать, что верхняя часть социальной пирамиды имеет тенденцию к возвышению над остальной частью. Но этот рост богатства и власти верхушки не беспределен. Существует «точка насыщения», дальше которой общество не может двигаться без риска крупной катастрофы*. По мере приближения к этой точке в обществе начинается сдерживание пагубной тенденции, проводятся либо реформы в целях перераспределения богатства через систему налогообложения, либо начинаются глубинные революционные процессы, в которые вовлекаются широкие социальные слои. Стабильность общества, таким образом, связана с профилем социальной стратификации. Чрезмерное вытягивание последнего чревато серьезными социальными катаклизмами, сопровождающимися хаосом, насилием, тормозящими развитие общества, ставящими его на грань развала. Уплотнение профиля стратификации, прежде всего за счет усечения верхушки конуса — явление, повторяющееся в истории всех обществ. Важно, чтобы оно осуществлялось не за счет неконтролируемых стихийных процессов, а путем сознательно проводимой государственной политики. Описываемый процесс имеет и оборотную сторону, подмеченную П. Сорокиным: уплотнение профиля стратификации не должно быть чрезмерным, низводящим на нет сам принцип социальной иерархии. Неравенство — не только объективная данность социальной жизни, но и важный источник развития. Уравнение в доходах, собственности, власти, статусной позиции лишает индивидов одного из серьезных стимулов к действию, самореализации, самоут-вреждению, что неизбежно приведет к стагнации общества. Плодотворной представляется идея Г. Зиммеля о том, что стабильность иерархической структуры общества зависит от удельного веса и роли среднего класса или слоя. Занимая промежуточное положение, средний класс выполняет своеобразную связующую роль между двумя полюсами социальной иерархии, снижая их противостояние. Чем больше в количественном отношении средний класс, тем больше у него шансов влиять на политику государства, процесс формирования фундаментальных ценностей общества, мировоззрение граждан, избегая крайностей, присущих противоположным силам. По данным социологов, средний класс в современных западных странах составляет более 60%, что позволяет этим странам сохранять устойчивость, несмотря на эпизодическое нарастание напряженности в беднейших слоях. Эта напряженность гасится не столько силой репрессивного аппарата, сколько нейтральной позицией большинства, в целом удовлетворенного своим положеним, уверенного в будущем, чувствующего свою силу и авторитет. * Сорокин П.А. Человек, цивилизация, общество, с 331. 552 Описывая средний класс Великобритании, Э. Гидденс отмечает не только его многочисленность, но и неоднородность, выделяя «старый средний класс» (собственники небольшого бизнеса, владельцы частных магазинов и фермерских хозяйств), «высший средний класс» (менеджеры и профессионалы, получившие высшее образование и престижную работу) и «низший средний класс» (служащие, учителя и др)*. Однако всем разнородным группам среднего класса присущи общие черты: • хорошая обеспеченность, стабильный уровень доходов, до • высокая образованность и (или) квалификация, позволяю • политический консерватизм, базирующийся на удовлетво Наличие указанных общих черт способствует формированию особого образа жизни и особого способа восприятия окружающего мира всеми социопрофессиональными группами, входящими в средний слой. В итоге социопрофессиональная гетерогенность последнего не снижает его стабилизирующей роли в обществе — он демонстрирует низшему слою образцы деятельности и жизненного уклада, вполне достижимые при условии приложения определенных усилий. Тем самым недовольство низших слоев своим положением нейтрализуется предоставлением реальной возможности достичь лучшего положения в обществе. Стратификационная структура российского общества в 90-е гг., по оценкам Т. Заславской**, выглядит следующим образом: 0,5% населения составляет так называемая элита, т.е. богатая и влиятельная часть общества; 6—7% — слой, который Т. Заславская называет «верхним» (по своим характеристикам аналогичный западному среднему классу), 21% — средний слой, 65% — базовый слой общества, самый массовый (аналог западного среднего класса по количеству, но не по доходам и не по положению), 7% — нижний слой. Приведенная статистика, однако, касается только занятого населения и не учитывает пенсионеров, домохозяек, безработных, бомжей. Поэтому численность нижнего слоя, по мнению Т Заславской, является заниженной. Гидденс Э Социальная стратификация//СОЦИС — 1992 — № 9, с 122 * «Новые Известия», 10 марта 1998 г. 553
длительного пользования. Но вот действительно дорогие вещи — машина, дача — нам не по карману». 1,1% — «Мы без труда приобретаем вещи длительного пользования. Откладывая деньги, можем накопить на недорогую машину или скромный летний домик. Однако наших доходов не хватит на то, чтобы купить квартиру или коттедж». 0,4% — «У нас нет материальных проблем. Можем приобрести все что угодно — недвижимость, дорогой автомобиль, дорогой туристический тур». Итак, вертикальный срез общества подвижен, его основные пласты могут увеличиваться или уменьшаться, что связано со множеством факторов: спады производства, структурная перестройка экономики, характер политического режима, технологическое обновление, появление новых престижных профессий и т.д. Однако стратификационный профиль не может вытягиваться беспредельно. Автоматически срабатывает механизм перераспределения национального богатства и власти в виде стихийных выступлений масс, требующих восстановления справедливости; чтобы избежать этого, требуется сознательное регулирование этого процесса. Устойчивость общества может быть обеспечена только за счет создания и расширения среднего слоя, забота о котором — залог стабильности общества. Глава XXIV. Динамические аспекты стратификации § 1. Социальные механизмы воспроизводства стратификационной структуры общества Современные социологические опросы показывают, что люди остро ощущают неравенство, имеют сложившееся мнение о социальной иерархии, достаточно определенно указывают на свое место в иерархической структуре. По данным ВЦИОМа, в 1996 г. ответы россиян на вопрос о том, к какому слою в обществе они бы себя отнесли, распределились следующим образом: к низшему слою — 12,9%, к рабочим — 37,9%, к среднему слою — 39,7%, к высшему слою — 1,2%, затруднились ответить 8,3%*. Идентификация с определенным социальным слоем не означает, что индивид удовлетворен своей позицией в стратификацион- * Громова Р Г Социальная стратификация в самооценке россиян // Общественные науки и современность. — 1997 — № 6, с. 6. 555 ной структуре общества — более того, у него может возникать острое ощущение несправедливости. Но большинство людей мирятся с социальным неравенством, воспринимают его как неизбежность, нормальное, естественное состояние общества. Видимо, в обществе складываются особые механизмы, защищающие и воспроизводящие социальную иерархию, заставляющие людей принимать ее логику и принципы. Это институциональные механизмы, механизмы легитимации неравенства и механизмы хаби-туализации (опривычивания) сложившегося способа неравенства в обществе. Рассмотрим их более подробно. Институциональные механизмы — это совокупность институтов, закрепляющих статусное, экономическое и политическое неравенство в обществе. Например, институты политической власти устанавливают принципы политической иерархии, определяют, кто и при каких условиях может стать обладателем высших статусных позиций в системе государственной власти. Институт собственности и институт наследования делают неравными шансы богатого наследника и человека, родившегося в бедной семье, т.е. определяют их изначальную принадлежность к разным стратам. Институты структурируют социальное пространство, делают контуры стратификации четкими, нормативно определенными, определяют условия, при которых индивид может претендовать на ту или иную статусную позицию, подавляют те виды социальных действий и взаимодействий, которые могут нарушить сложившийся каркас институциональных иерархических отношений. Институциональное регулирование в сословном феодальном обществе, например, заключается в государственной защите привилегий высших аристократических слоев, предоставлении им исключительного права на управление, власть, недопущении или резком ограничении браков между представителями различных слоев. Институты, защищающие иерархию, опираются не только на силу власти, но и на целенаправленно создаваемую и распространяемую в массовом сознании систему соответствующих ценностей, нравственных правил, жизненных ориентиров. Так, католическая церковь, преодолевая эгалитаристские черты первоначального христианства, в странах Западной Европы превратилась в надежного идеологического стража феодальной иерархии. В современном обществе, провозгласившем равенство всех граждан, тем не менее, существует своя система институтов, поддерживающих стратификационную структуру. К названным политическим институтам и институтам собственности и наследования можно добавить институт образования, позволяющий заниматься престижными видами деятельности лишь тем, кто обладает возможностями получить соответствующий диплом, институализацию управленческой деятельности в организациях и т.д. 556 С изменением принципов вертикального расслоения -меняются и социальные институты, их обеспечивающие. Вместо институтов, закрепляющих аскриптивный принцип иерархии, возникают институты, ориентирующие индивидов на достижение. Однако социальные институты всегда остаются стражами социальной иерархии, обеспечивающими либо неприкосновенность границ между высшими и низшими ее эшелонами, либо превращающимися, как подметил П. Сорокин, в своеобразный селективный механизм, формирующий верхние пласты общества. Механизмы легитимации неравенства — это устойчивый и непрерывный процесс усвоения населением ценностных суждений, представлений о необходимости и целесообразности сложившейся в обществе стратификационной структуры. В культуре любого народа по мере иерархизации институциональных отношений складываются мифы, верования, идеологемы, призванные обеспечить подкрепление институционального порядка соответствующим мироощущением. Например, в средневековье была распространена идея о божественном происхождении государственной власти, и следовательно, принципы политической иерархии должны были восприниматься как данные сверху, не подлежащие пересмотру. Кастовая система в Индии могла столь долго существовать благодаря тому, что находила оправдание в индуизме, который учит, что Брахма, создав первого человека — Ману, потом сотворил всех остальных людей земли из разных частей тела Ману. Религия закрепляла иерархию каст, обосновывала ее божественное происхождение. Все, кто выпадали из кастовой системы, оказывались среди неприкасаемых, «недочеловеков», с которыми никто не хотел общаться, которые представляли собой «дно» общества*. Легитимация неравенства обеспечивается путем интериориза-ции ценностных представлений, суждений, верований в ходе социализации. В средневековье в основе этого процесса лежало формирование веры в незыблемость традиций, их божественной предопределенности. В современном обществе также существуют определенные идеологические постулаты, которые дополняются возросшей рациональностью мышления, признанием важности существования специфических регуляторов социальной жизни, препятствующих хаосу и анархии. Эгалитаристские взгляды, проявляющиеся время от времени, встречают в настоящее время мощный идеологический отпор как несоответствующие сущности человека, который изначально имеет определенные способности, талант и потребности, противоречащие природе, требующей функционального различия между социальными группами, лишающие индивида внутренней побудительной силы к самосовершенствованию. * Минделл А Лидер как мастер единоборства. — М, 1993, с. 29—30. 557 Важной особенностью современного общества является и то, что оно, поддерживая в массовом сознании представления о необходимости и целесообразности социальной иерархии, дает шанс каждому испытать свои силы в труднейшем подъеме на высшую ступень стратификационной лестницы. Тем самым создаются условия для направления энергии, генерирующей недовольство своим положением в иерархической структуре, не на разрушение самой структуры и охраняющих ее институтов, а на достижение личного успеха. В массовом сознании создается устойчивое представление о персональной ответственности за свою судьбу, за свое место в пирамиде власти, престижа и привилегий. Механизмы легитимации — это не только усвоение определенных ценностных суждений о социальной иерархии в обществе, но — главное — усвоение ценностных представлений, моделей поведения, свойственных субкультуре каждого социального слоя. Различия в культуре страт являются одной из важнейших характеристик социальной стратификации. В процессе жизнедеятельности люди создают на каждом этаже социальной иерархии особый мир, помогающий им жить, общаться между собой, удовлетворять свои потребности. Привыкая к этому миру, они стараются сберечь его и с недоверием относятся к иным принципам и взглядам. Особенно настойчиво охраняют свою социокультурную среду высшие слои общества. У.Л. Уорнер выявил, что воспроизводство субкультуры того или иного слоя общества обеспечивается главным образом благодаря семье, кругам общения и некоторым относительно закрытым ассоциациям. В семье прививаются определенные навыки поведения в соответствующей социокультурной среде, закладываются ценностные ориентации. Круги общения представляют собой тесные группы, организованные прежде всего по принципу принадлежности к одному социальному слою, которые определяют поведение, входящих в них индивидов, закрепляя соответствующие модели поведения. Вхождение в некоторые круги общения может гарантировать человеку повышение своей статусной позиции. По мнению американского социолога Э. Дэвиса, «круги общения цементируют индивидов своего класса и обеспечивают возможность мобильным лицам продвижение вверх по социальной шкале благодаря тому, что те, кто находится «выше», признают их своими»*. Принадлежность к определенным ассоциациям (например, престижным клубам) становится своеобразной гарантией повышения * Социальная стратификация. Вып. 1. — М, 1992, с. 62. 558 своей статусной позиции. Низшие слои также могут создавать ассоциации — например, профессиональные, которые способствуют поддержанию у них определенного стиля поведения. О. Льюис, изучавший проблемы бедности в Мексике и на Кубе, четко выделил основные черты субкультуры наиболее обездоленных людей*: для того, чтобы компенсировать несчастья и лишения, бедняки формируют специфическую систему ценностей, стремясь взять от жизни как можно больше и не задумываясь о последствиях своих поступков; как правило, у них нет жизненных планов, уверенности в себе, они более склонны обвинять в своих бедах других людей или внешние обстоятельства, более агрессивны, конфликтны. Различия между социальными слоями проявляются даже в манере речи. В одном из экспериментов, проведенном американскими учеными, респондентам, имеющим разные статусы, предложили в течение 40 секунд читать одну и ту же басню. Затем эти короткие записи оценивали группы из 15—30 студентов колледжей из разных регионов, которым было предложено определить социальный статус говорящего. В 80% случаев их оценки реального социального класса респондента оказались точными. Когда респондентов попросили придать своему голосу схожесть с голосом богатых людей, точность оценок осталась по-прежнему высокой — 65%. Все респонденты соблюдали правила произношения, однако длина и структура предложений, скорость чтения менялись в зависимости от класса. В другом эксперименте, когда респондентов просили считать вслух от 1 до 20, оценки студентов также были верными в 65% случаев**. Культурные различия порождают не только разные стили жизни, но и непонимание, недоверие: политиков обвиняют в амбициозности, богатых — в алчности, управляющих — в некомпетентности, народ — в нетерпимости, низкой культуре, непонимании задач и целей общественного развития. Механизмы хабшпуализации (опривычивания) — это множество социально-психологических процессов, раскрывающих особенности приспособления личности к существующей в обществе стратификационной структуре. Обычно человек мирится с существующей в обществе иерархией в силу усвоенной в ходе социализации необходимости следовать установленным нормам, принципам и законам. Вырастая в определенной социальной среде, воспринимая ее культуру, образ жизни, он, как правило, привыкает к определенному уровню потребления, соизмеряет жизненные цели со своими возможностями, руководствуется усвоенными правилами и нормами. Возникающее желание подняться выше нивелируется финансовыми трудностями, трудностями адаптации к новому окружению, * См.- Кравченко А.И. Основы социологии. — М., 1998, с. 136—137. ** Энджел Дж.Ф, Блэкуэлл Р Д, Миниард П.У Поведение потребителей —СПб., 1999, с 500—501. 559 незнанием его нравов и обычаев. Поэтому человек скорее будет стремиться реализовать свои жизненные планы на привычном, а не на более высоком уровне. Привычное, понятное, доступное, воплощающееся в его миропонимании, культуре, делают его заложником своего слоя. В совокупности механизмы поддержания неравенства — инсти-туализация, легитимация и хабитуализация — обеспечивают воспроизводство социокультурного расслоения общества, придают стратификационной системе необходимую прочность, исключающую проявление массового оспаривания, неподчинения, стремление выйти из-под контролирующего влияния и достаточно жесткого распределения по «этажам» социальной иерархии. § 2. Социальная мобильность Незыблемость иерархической структуры общества не означает отсутствия внутри ее какого-либо движения. Как уже отмечалось, на различных этапах возможно резкое увеличение одного и сокращение другого слоя, что невозможно объяснить естественным приростом населения — происходит миграция отдельных индивидов по вертикали. Эти передвижения по вертикали при сохранении самой стратификационной структуры мы будем рассматривать как социальную мобильность (оговоримся, что само понятие «социальная мобильность» значительно шире и включает также горизонтальные перемещения индивидов и групп — переход их в иные, но равные по статусу профессиональные общности, территориальные перемещения в виде миграции населения и т.п., однако в данном случае нас будет интересовать только движение по вертикали). Рассмотрим вначале групповую мобильность, которая вносит в стратификационную структуру большие изменения, нередко влияет на соотношение основных социальных пластов и, как правило, связана с появлением новых групп, чей статус перестает соответствовать сложившейся системе иерархии. К середине XX в. такой группой, например, стали управляющие, менеджеры крупных предприятий. Не случайно на базе обобщения изменившейся роли управляющих в западной социологии складывается концепция «революции менеджеров» (Дж. Бернхейм), согласно которой административная страта начинает играть решающую роль не только в экономике, но и в социальной жизни, дополняя и даже иногда вытесняя класс собственников. Групповые перемещения по вертикали особенно интенсивны во времена структурной перестройки экономики. Появление новых престижных, высокооплачиваемых профессиональных групп способствует массовому передвижению по иерархической лестнице. 560 Падение социального статуса профессии, исчезновение некоторых профессий провоцируют не только движение вниз, но и появление маргинальных слоев, объединяющих лиц, теряющих привычное положение в обществе, утрачивающих достигнутый уровень потребления. Происходит размывание социокультурных ценностей и норм, ранее сплачивавших людей и предопределявших их устойчивое место в социальной иерархии. В периоды острых социальных катаклизмов, коренного изменения социально-политических структур может произойти почти полное обновление высших классов общества. (Так, революционные события 1917 г. в России привели к низвержению старого правящего класса и быстрому подъему на государственно-политический олимп новых социальных классов, имеющих новую культуру и мировоззрение.) Такая кардинальная замена социального состава высшего слоя общества протекает в обстановке крайнего противостояния и жесткой борьбы. Период смены политической и экономической элиты переживает Россия и в настоящее время. Класс предпринимателей, опираясь на финансовый капитал, неуклонно расширяет свои позиции именно как класс, претендующий на право занимать верхние этажи социальной лестницы. Одновременно с ним поднимается новая политическая элита, взращенная соответствующими партиями и движениями. И этот подъем происходит как путем вытеснения старой номенклатуры, обосновавшейся у власти в советский период, так и путем ее перехода в класс предпринимателей либо демократов. Экономические кризисы, сопровождающиеся падением уровня материального благосостояния широких масс, ростом безработицы, резким увеличением разрыва в доходах, становятся первопричиной численного роста наиболее обездоленной части населения, всегда составляющей основание пирамиды социальной иерархии. В таких условиях перемещение по нисходящей линии охватывает не одиночек, а целые группы, и может быть временным или приобретать устойчивый характер. В первом случае социальная группа возвращается на привычное место по мере преодоления экономических трудностей, во втором случае группа меняет свой социальный статус и вступает в сложный период адаптации к новому месту в иерархической пирамиде. Итак, массовые групповые перемещения по вертикали связаны, во-первых, с глубокими серьезными изменениями в социально-экономической структуре общества, обусловливающими появление новых классов, социальных групп, стремящихся к завоеванию своего места в социальной иерархии; во-вторых, со сменой идеологических ориентиров, систем ценностей, политических приоритетов — в этом случае наблюдается движение вверх тех политических сил, которые смогли уловить изменения в умонастроениях, 561 ориентациях и идеалах населения, происходит болезненная, но неизбежная смена политической элиты; в-третьих, с расбаланси-ровкой механизмов, обеспечивающих воспроизводство стратификационной структуры общества. Механизмы институализации, легитимации и хабитуализации перестают функционировать в полном объеме в силу происходящих в обществе радикальных изменений, роста конфликтности и социальной неопределенности. Перемещения в экономической, политической и профессионально-статусной иерархии происходят, как правило, одновременно или с небольшим разрывом во времени. Причина этого — взаимозависимость факторов, их вызывающих: изменения в социально-экономической структуре предопределяют сдвиги в массовом сознании, а появление новой системы ценностей открывает дорогу для легитимации социальных интересов, запросов и притязаний ориентирующихся на них групп. § 3. Индивидуальная социальная мобильность В стабильно развивающемся обществе перемещения по вертикали носят не групповой, а индивидуальный характер, т.е. поднимаются и опускаются по ступеням социальной иерархии не экономические, политические и профессиональные группы, а отдельные их представители. Сказанное не означает, что эти перемещения не могут быть массовыми — напротив, в современном обществе водораздел между стратами многими преодолевается сравнительно легко. Дело в том, что индивид в случае успеха изменит, как правило, не только свое положение в вертикальной иерархии, но и социо-профессиональную группу. Круг профессий, имеющих и вертикальную структуру (например, «звезды», имеющие многомиллионные состояния, и артисты, перебивающиеся случайными заработками), ограничен и не имеет принципиального значения для общества в целом. Рабочий, успешно проявивший себя на политическом поприще и сделавший головокружительную карьеру, дослужившись до министерского портфеля или добившись избрания в парламент, порывает со своим прежним местом в социальной иерархии и со своей прежней профессиональной группой; разорившийся предприниматель скатывается вниз, теряя не только престижное место в обществе, но и возможность заниматься привычным делом. Проблема индивидуальной мобильности в западной социологии является одной из наиболее притягательных. Исследователь может опереться на богатый эмпирический и статистический материал, выработанный не одним поколением социологов. По специальным методикам определяются интенсивность перемещений по иерархической лестнице, их направленность, шансы детей в достижении 562 более высокого статуса, чем тот, который имеют родители, роль индивидуальных способностей, образования и других факторов, влияющих на подвижность индивидов в социальном пространстве, и т.п. Палитра конкретных исследований социальной мобильности столь многообразна, что приходится ограничиваться изложением лишь наиболее общих принципов. Впервые они были сформулированы П. Сорокиным, который считал, что вряд ли есть общество, страты которого были бы абсолютно эзотеричными, т.е. непропус-кающими никакое движение через свои границы. Однако история не знала ни одной страны, в которой вертикальная мобильность была бы абсолютно свободной, а переход из одного слоя в другой осуществлялся безо всякого сопротивления: «Если бы мобильность была абсолютно свободной, то в обществе, которое получилось бы в результате, не было бы социальных страт. Оно напоминало бы здание, в котором не было бы потолка — пола, отделяющего один этаж от другого. Но все общества стратифицированы. Это значит, что внутри них функционирует своеобразного рода «сито», просеивающее индивидов, позволяющее некоторым подниматься наверх, оставляя других в нижних слоях, и наоборот»*. Роль «сита» выполняют социальные институты, регулирующие движение по вертикали, а также субкультура, образ жизни каждого слоя, позволяющие проверять каждого выдвиженца «на прочность», соответствие нормам, принципам той страты, в которую он перемещается. П. Сорокин указывает, что система образования обеспечивает не только социализацию личности, ее обучение, но и выполняет роль своеобразного социального лифта, который позволяет наиболее способным и одаренным подняться на высшие «этажи» социальной иерархии. Политические партии и организации формируют политическую элиту, институт собственности и наследования укрепляет класс собственников, институт брака позволяет осуществить перемещение даже при отсутствии выдающихся интеллектуальных способностей. Однако использование движущей силы какого-либо социального института для подъема наверх не всегда бывает достаточным. Чтобы закрепиться в новой страте, необходимо принять ее образ жизни, органично вписаться в ее социокультурную среду, формировать свое поведение в соответствии с принятыми нормами и правилами — этот процесс протекает довольно болезненно, так как человек нередко бывает вынужден распрощаться со старыми привычками, пересмотреть свою систему ценностей. Адаптация к новой социокультурной среде требует высокого психологического
Date: 2015-09-24; view: 1108; Нарушение авторских прав |