Пошел к черту!

Казалось, мир рухнул, разлетелся на тысячи осколков, которые в жизни никогда уже не собрать. Слезы высохли практически сразу. Говорят, когда теряешь дорогого человека, теряешь часть себя. Чушь. Ты умираешь. Не физически, душевно. Медленно разлагаешься душевно. Словно ничего нет внутри, лишь пугающая пустота и дыра, размером со Вселенную.

Тсунаеши убедилась в этом на собственном опыте. Оказавшись в своей комнате, она громко хлопнула дверью и позволила эмоциям вырваться наружу. Она крушила все, что попадалось под руку. Посуда летела в стену, журналы, документы падали на пол. Все, чего касалась рука шатенки, тут же оказывалось в воздухе и отправлялось в полет.

Но и этого было мало. Всего было мало. Так ей не вернуть его. Даже если будет кричать и сорвет голос к чертовой матери, даже если прольет реки слез, ничего не изменится. Девушка все так же будет сидеть в своей комнате. Одна. А Скуало все так же будет мертв.

Ей не дали даже попрощаться с ним, не дали и двух слов сказать. Хотя бы просто прокричать о том, что она больше жизни любит его. Что в ее венах кровь течет только потому, что он был с ней. Что в здравом уме она лишь потому, что он обнимал ее. Но ее просто утащили, не дав взглянуть на любимого человека в последний раз.

Она ненавидела мафию. Ненавидела ее правила, ее предназначение. Она ненавидела Емитсу и Девятого босса Вонголы, из-за которых потеряла пепельноволосого. Казалось, она готова рискнуть и пожертвовать своей жизнью, лишь бы только эти двое познали мощь мести убитой горем девушки.

Но страх и здравый смысл все еще господствовали в сознании кареглазой. Она была слаба. В свои почти шестнадцать ей никогда не сравниться с взрослыми, опытными мафиози, на чьих руках была кровь сотен, если не тысячь искалеченных и уничтоженных душ.

- Тсу, открой дверь, - послышался голос Занзаса из-за двери.

- Убирайся! Не хочу видеть тебя. Ненавижу вас всех, ненавижу мафию. Лучше бы я никогда не рождалась!

- Прекрати говорить такое и открой дверь, - голос стал более грубым и настойчивым.

В дверь полетела ваза и со звоном разбилась.

- Пошел к черту, Занзас! Видеть тебя не хочу...

За дверью стало тихо, но хранительница знала, что ее названный брат никуда не ушел. Он был упрямым, и даже не смотря на то, что Тсунаеши прямо выразилась, что не хочет видеть его.

А слез все не было, и это еще больше убивало. Казалось, она должна рыдать, рвать на себе волосы, умирать, но ничего такого не происходило. Мир не разлетелся, не рухнул в преисподню. Он все так же вертелся вокруг жалкой звездочки-Солнца и жил.

Вдруг за спиной раздался какой-то шорох. Слишком подозрителтный и несвойственный. Обернувшись, девушка никого не увидела. Совсем никого. Не сразу ее взгляд упал на стол, где вдруг оказался небольшой листик бумаги.

Поднявшись с пола, шатенка с опаской приблизилась к плоской поверхности. Все внутри молило о том, чтобы это была какая-нибудь весточка от ее любимого мечника. Но нет, слова были написаны совершенно другим почерком.

"Если хочешь предотвратить все это, приходи завтра в полночь на кладбище. Ты должна быть одна, не то я не смогу помочь тебе".

Быть может, старая Тсунаеши засомневалась бы. Она бы поговорила с Занзасом и сделала бы разумный выбор. Но не эта Тсу. Эта без сожаления, без тени страха и волнения приняла решение во что бы то ни стало в полночь появиться на кладбище, дабы уберечь собственную любовь.

Примечания:

Мда... Что-то мой муз немного разленился. Не могу большую главу накатать, хоть убейте. И это самое печальное...
Но я пишу, стараюсь. Думаю, вскоре будет больше, чем жалкие две странички. А то это уже совсем никуда не годится...