Интеллектуал завтрашнего дня?

Отношения образованного человека и различных слоев общества (особенно социальных низов) - вечная проблема цивилизаций. Довольно часто нас поражает не только сила воображения великих писателей, а их про­зорливость и дар предвидения. Обратимся к проблеме отношения к образованному человеку в нашей стране, которое в доброе старое время отличалось особой бла­годарностью, уважением, признанием данного качества как особой печати Бога. Еще нередко люди пожилого возраста вспоминают трепетное отношение к учите­лям, к образованному человеку как к образу святого. Как писал С.Л.Соловейчик, «будем вкладывать в слово учитель высокий смысл. Пусть возвышенное представ­ление о нем и не совсем согласуется с повседневным, земным образом учительницы, «училки», но не все же будни и будничное»⁷³.

Нельзя не заметить, что еще в далекие времена, с высоты сегодняшних дней воспринимающиеся как весьма благополучные, зрело некое отрицательно-зло­бное отношение к интеллигенту. И впервые такое явле­ние панорамно широко осветил Алексей Максимович Горький в романе-эпопее «Жизнь Клима Самгина». Не будем утомлять читателя пространными рассуждения­ми, речь не идет о нашумевших в те годы «самгинщи-не», «самгинстве», что также достойно извлечения из

забвения и в русле поднятой темы. Горький изобража­ет другое: во время народного гуляния Клима Самгина избили мужики только за то, что он выглядел интелли­гентом (худой, в очках, вид умного человека). Говоря современным языком, инцидент произошел в те годы, когда образ образованного человека был в великом по­чете. И - уж простите за весьма грустный каламбур - инцидент стал прецедентом. Видимо, великий мас­тер увидел некий надлом в общественном сознании, заключающийся в пренебрежении к образу, личности интеллигента за его главное отличие от других, - пре­жде всего, таким отличием человека стала его образо­ванность (можно поставить знак равенства: речь идет и о культуре человека). Для этого были в дальнейшем благодатные основания в связи с выходом (в основном из неграмотной среды) на историческую арену нового гегемона. Хотя и его винить за необразованность вряд ли можно и нужно...

Лидия Сейфуллина в рассказе «Инструктор «крас­ного молодежа» рисует образчик агитатора 20-х годов прошлого столетия, требовавшего написать «резолю­цию» от самых образованных людей села - учителя и библиотекаря словами «Вы, образованные, напишите мне для принятия резолюцию... На наши деньги обу­чены, так смекайте сами. Образованные!»... «Сгруди­лись у стола «образованные». Писали резолюцию».

И что же мог сделать этот инструктор? «И на учителя яростно ногами топал. По закону революци­онного время с эдакими нечего долго канителиться... Я вам сейчас разъясню...». Инструктор «красного мо-

лодежа» тоже был не только сыном своего времени, до смерти запугавшим революционной фразой умных лю­дей, но и люмпеном, вооружившимся (вернее сказать, понахватавшимся) той же самой революционной фра­зой при полном презрении к образованным людям. И дело не в том, дошло ли дело до рукоприкладства, а в том, что этот искренне веривший в свою правоту чело­век морально «побил», и «побил капитально» образо­ванных людей того времени. А это - тоже люмпенское презрительно-надменное отношение к интеллигенции, попытка противопоставить себя и свою неграмотность образованности интеллигенции, более того, попытка заработать свои, особые дивиденды от этого. Кстати, примеров указанного типа в отечественной литературе (не говоря о жизни!) достаточно много, многое и сегод­ня можно найти в условиях оттеснения интеллигента и интеллигентности сильными мира сего на задворки общественной жизни. Взять хотя бы отношения «но­вых» сильных мира сего и тех же учителей и врачей, или «бюджетников»...

Итак, угрожающая люмпенизация населения. Итак, избитый интеллигент и избитая судьба интелли­гента. Итак, интеллигент как образованная личность против массовой люмпенизации населения страны...

Обратимся к сущности процесса люмпенизации населения. В классическом словарном понимании люм­пен - «деклассированный слой людей (преступники, бродяги, нищие), а также (разг.), человек, принадлежа­щий к такому слою». Для российской истории это поня­тие более знакомо в сочетании «люмпен-пролетариат»,

под которым понимают «деклассированный слой лю­дей из пролетариата»⁷⁴. Понятно, что в нашем контекс­те пролетарии совершенно не при чем. Речь идет о фор­мировании нового слоя в среде населения, для которого «деклассированность» выражается в отрицании всего прогрессивного, всего того, что связано для нормально­го понимания как традиционное, цивилизованное, все­го того, что связано с образованием, образованностью, всего того, что связано с проявлением интеллигентнос­ти. В наиболее общих чертах современного люмпена характеризуют следующие показатели:

- далекость от подлинной цивилизованности, образованности и соответствующего образованному человеку способа мышления, системы особой деятель­ности, стиля поведения;

- неприятие обыкновенно воспринимаемого как нормальное, как человеческое, как признак цивилизо­ванности, не чуждое как для всего общества, так и для отдельно взятого человека;

-наличие твердой, на грани фанатического снобиз­ма, убежденности в искренности и правдивости псевдо-реальньгх, псевдоценных бытийных и других явлений и соответствующих такому стилю своих ценностей;

-надменная мнимо-ложная гордость, основанная на таком же ложном восприятии мира и соответству­ющее этому отношение к другим с позиции мнимой

убежденности;

- стремление к утилитарности действий и поведе­ния, основанное на убогости в мыслях и действиях;

- кичливость, вычурность, грубость, равнодушие к судьбам и проблемам Другого и Других, основанные на мнимых ценностях и их однобоком восприятии мира и своего места в этом мире;

- низкая культура, вооруженность «образчиками» низкопробной массовой культуры, возведение такой культуры в ранг единственно возможной и верной;

- неприятие образованности и образованных лю­дей как своего личного врага и связывание своих лич­ных неудач с элементарным наличием в мире образо­ванных людей;

- видение в необразованности и невежественнос­ти личного спасения от посягательств прогресса;

- следование лозунгам типа «во всем виноваты образованные люди и образование».

Характерная деталь: указанное выше становится жизненным кредо новоявленного люмпена, всю жизнь он борется с образованным человеком и сферой его жизнедеятельности - образованием. Как тут не вспом­нить твеновского старика Финна, отца Гека, уж куда де­классированного элемента, что другого и не найдешь: «Понабрался дури, пока меня не было! Я с тобой живо разделаюсь, собью с тебя спесь! Тоже, образованный стал, - говорят, читать и писать умеешь. Думаешь, отец тебе и в подметки теперь не годится, раз он неграмот­ный? Это все я из тебя выколочу. Кто тебе велел наби­раться дурацкого благородства?... А ты, смотри, школу свою брось. Слышишь? Я им покажу! Выучили маль­чишку задирать нос перед родным отцом, важность на себя напустил какую! Ну, если только я увижу, что ты

там околачиваешься возле этой самой школы, держись у меня! Твоя мать ни читать, ни писать не умела, так неграмотная и померла. И все твои родные так и помер­ли неграмотные. Я ни читать, ни писать не умею, а он, смотри ты, каким франтом вырядился! Не таковский я человек, чтобы это стерпеть, слышишь?»

Естественно, это лишь небольшой, совсем неря-доположенный набор характеристик люмпена. Отме­тим еще одну сторону. Наблюдения показывают, что своеобразное проявления люмпенства можно встретить и среди образованных людей.

Свяжем понятие «люмпен» с весьма распростра­ненным теперь явлением маргиналъности, основанной, как правило, и, прежде всего, на подвижности соци­альной инфраструктуры. Традиционно маргиналами считаются продукты конфликта культур, изменивших­ся условий жизнедеятельности (люмпен-пролетарии исторически, по-новому - бомжи). На Западе (Фран­ция) маргиналы рассматриваются как люди, имеющие «два совершенно различных маршрута» проявления маргинальности: разрыв традиционных связей и со­здание своего собственного совершенно иного мира; постепенное вытеснение (или насильственный выброс за пределы законности). В соответствии с предметом нашего исследования нам более близка позиция не­мецкой социологии, для которой характерен подход к маргинальности в области социальной структуры как к общественной позиции, характеризуемой высокой со­циальной дистанцией по отношению к доминантной структуре «основного общества» (Kerngesellschaft).

Такая позиция обычно находится на низшей ступени иерархической структуры (или «на краю») общества, а социальная категория людей, которые находятся в мар­гинальном положении, обозначаются как окраинная группа (или «маргинальная», «проблемная группа», «социально презираемые слои», деклассированные; в обыденной речи - «осадки», «дно», «отбросы», «прока­женные», «асоциальные»). В немецкой социологичес­кой литературе к маргинальным группам причислены * различные гетерогенные группы: цыгане, иностранные рабочие, гомосексуалисты, проститутки, алкоголики, наркоманы, бродяги, молодежные субкультуры, нищие, преступники и освобожденные уголовники. Им свойс­твенны следующие устойчивые черты: бедность кон­тактов, разочарованность, пессимизм, апатия, агрессия, отклоняющееся поведение и т.д.⁷⁵.

Опыт показывает, что и это не все, что характе­ризует маргинала, есть и другие характеристики: низ­кий уровень признания общеобязательных ценностей и норм, а также участия в их осуществлении в соци­альной жизни; относительная депривация, социальная и пространственная дистанция; недостаточные орга­низационные и конфликтные способности как опреде­ляющие черты окраинного положения; легитимизация как объект официального контроля и определенных институтов. Отметим также, что большинство видов маргинальное™ не всегда сводимы к индивидуальным факторам, а, скорее всего, образуются из структурных условий, связанных с участием в производственном процессе, распределении дохода, пространственном

размещении; маргиналы живут лишь в соответствии с общими представлениями и стандартами; есть и такое определение маргинализации как консервативного ме­тода социальной политики⁷⁶.

В связи с кризисом занятости появляется совер­шенно новый вид маргиналов - новые маргиналы, ха­рактерными чертами которых являются высокая обра­зованность, развитая система потребностей, большие социальные ожидания и политическая активность.

Для люмпена образованный человек - средоточие зла, так как именно он со своим высокоорганизованным действенно-прагматическим мышлением противостоит упрощенческому подходу к жизни, строит жизнь по за­конам красоты и разумной целесообразности. Нетрудно догадаться, что такое противостояние будет тем силь­нее, чем образованнее человек, противостоящий люм­пену. Если когда-то это был человек просто «в очках», «в шляпе», еще недавно - человек с высшим образова­нием (классический пример - инженер с позиции про­стого рабочего, офицер с позиции солдата; развитию этих отношений в любовном треугольнике посвящено немало произведений всех жанров), то сегодня это уже человек, имеющий академические звания. Социальное неравенство, проявляющееся в образованности (в поль­зу профессора), финансовое неравенство (в пользу не имеющего образование) способствовали тому, что был девальвирован основной компонент, характеризующий положение интеллигента - отношение к нему со сторо­ны общества и оценка его труда.

Кстати, российский вариант чисто люмпенско­го отношения к интеллигенту, видимо, можно связать с отождествлением образа интеллигента с образом чиновника, забывая при этом известное выражение А.С.Грибоедова: «Чином от ума избавлен...», когда, к сожалению, не всякий интеллигент - чиновник. Отри­цательное отношение к российскому чиновнику, обла­дающему - увы! — не всегда притягательными качес­твами, проецируется на обыкновенного интеллигента. Но в реальности, к сожалению, не до мудрых мыслей прошлого. «Государство как общественный институт, призванный заниматься организацией жизни своих граждан, как правило, настороженно относится к лю­дям, интеллектуально одаренным, явно отдавая свои симпатии людям с любым другим типом одаренности (спортсменам, певцам, поэтам, мастерам по вышивке бисером и т.д.)... В целом по характеру ориентации общества на свою интеллектуальную элиту можно су­дить о том, здорово оно либо поражено вирусом тота­литаризма (независимо от того, исповедуется при этом коммунистическая, национальная, демократическая или религиозная идеология). Ни один тоталитарный режим не заинтересован в развитии интеллектуальных возможностей своих граждан, поскольку неумными людьми управлять значительно легче», - так, может быть, довольно и жестко выражаются исследователи интеллекта человека и отношений интеллектуала с ок­ружающим миром⁷⁷.

Стоит ли винить современное общество за это? Видимо, да. Общество - практически единственная ин-

станция, которая должна регулировать и организовы­вать эти отношения.

Когда мы говорим об интеллигенте, прежде все­го подразумеваем доминанту в нем умственного, ду­ховного начала, преобладание большой внутренней культуры. Интеллигенция, превратившаяся за годы Со­ветской власти из категории служащих в пресловутую «прослойку», призванную обслуживать гегемона, пред­ставляет собой совокупность людей, занимающихся специфическим умственным трудом, людей, обладаю­щих образованием и специальными знаниями в различ­ных областях науки, техники и культуры. Пройдя через многолетние испытания, сегодня российская интелли­генция стоит перед новой фазой деформации. Можно подивиться прозорливости Н.А.Бердяева: интеллиген­ция вновь оказалась перед расколом в обществе, в ко­тором на первом месте не знания, не ответственность, не стремление служить Родине, а совершенно другие качества, которыми^ как фиговым листочком, прикры­ваются отошедшие от своих собратьев более или ме­нее успешные «новые интеллигенты». Бердяев писал: «Интеллигенция приняла раскольнический характер... Она жила в расколе с окружающей действительностью, которую считала злой, и в ней выработалась фанати­ческая раскольничья мораль»⁷⁸. В особо униженном и бедственном положении оказались представители ин­теллигенции из гуманитарной сферы. «С исчезновени­ем государства, которое зачастую использовало ее про­фессиональные знания и умения для воспроизводства и теоретического обоснования господствующей идеоло-

гии, для пропаганды и апологетики принятых решений, разрушилась та система ценностей, которым эта интел­лигенция служила. Снижение роли государства в жизни российского общества привело к тому, что в большинс­тве своем гуманитарная интеллигенция получает зара­ботную плату, которая не соответствует квалификации ее представителей и не обеспечивает им соответствую­щий уровень жизни и социальное положение. Такая по­литика дезориентирует общество, обесценивает такие важные качества работника, как образованность, про­фессионализм, культура»⁷⁹.

Поразительно и другое - в таких, весьма далеких от комфортных условиях деятельности российская ин­теллигенция, особенно действующая в сфере образова­ния, остается патриотичной, патриотически-настроен­ной, готовой не только взвалить на себя тяжелую ношу культуртрегерства, но и каждодневно и рутинно выпол­нять свои функции, вот уж воистину «без расчета на вознаграждение»... Хотя, если верить исследователям, «...работа интеллекта - это гарантия личной свободы человека и самодостаточности его индивидуальной судьбы. Чем в большей мере человек использует свой интеллект в оценке происходящего, тем в меньшей сте­пени он податлив по отношении к любым попыткам ма­нипулирования им извне»⁸⁰. Ни мало, ни много: работа делает человека свободным...

Так кто же он, интеллигент? Российский интеллигент номер один, академик Дмитрий Сергеевич Лихачев в книге «Письма о доб­ром и прекрасном», поставив задачу «человек должен

быть интеллигентен», так определял характеристики интеллигента:

- если даже профессия не требует интеллигент­
ности, если даже человек не получил образования по ка­
кой-то причине, если даже интеллигентность сделает его
«белой вороной» среди его сослуживцев, друзей, родных,
будет просто мешать его сближению с другими людьми,
интеллигентность нужна при всех обстоятельствах;

- интеллигентность равна нравственному здоровью;

- интеллигентный человек необязательно тот, кто много читал, путешествовал, знает языки (т.е., имеет все формальные признаки интеллигентности), так как можно иметь все это и быть неинтеллигентным, и мож­но ничем этим* не обладать в большой степени, а быть все-таки внутренне интеллигентным человеком;

- нельзя однозначно смешивать образованность с интеллигентностью. «Образованность живет старым содержанием, интеллигентность - созданием нового и осознанием старого как нового»;

- интеллигентность не только в знаниях, а спо­собностях к пониманию другого (проявляется в умении уважительно спорить, незаметно помочь другому, бе­речь природу и множество другого);

- интеллигентность - это способность к понима­нию, к восприятию, это терпимое отношение к миру и людям;

- интеллигентность надо в себе развивать, тре­нировать - тренировать душевные силы, как трениру­ют физические;

- быть интеллигентным - социальный долг чело­века, долг перед самим собой.

Великий наш соотечественник как будто предуп­реждает нас: на смену современным люмпенам в клас­сическом понимании могут прийти люмпены образо­ванные, которые будут более изощреннее своих необ­разованных собратьев. Понятно, это не просто страх: образованный, умный враг намного опаснее невежест­венного хотя бы тем, что действия последнего вписыва­ются в определенные, известные алгоритмы.

Что же делает человека интеллигентным, какова же программа возделывания интеллигентного чело­века? Ответ на этот вопрос мы находим у Лихачева-философа, Лихачева-мыслителя, Лихачева-педагога. «Лишите подлинно интеллигентного человека всех его знаний, образованности, лишите его самой па­мяти. Пусть он забыл все на свете, не будет помнить классиков литературы, не будет помнить величайшие произведения искусства, забудет важнейшие истори­ческие события, но если при этом он сохранит воспри­имчивость к интеллектуальным ценностям, любовь к приобретению знаний, интерес к истории, эстетичес­кое чутье, сможет отличить настоящее произведение искусства от грубой «штуковины», сделанной, только чтобы удивить, если он сможет восхититься красотой природы, понять характер и индивидуальность друго­го человека, войти в его положение, а, поняв другого человека, помочь ему, не проявит грубости, равноду­шия, злорадства, зависти, а оценит другого по досто­инству, если он проявит уважение к культуре прошло-

го, навыки воспитанного человека, ответственность в решении нравственных вопросов, богатство и точ­ность своего языка - разговорного и письменного,

- вот это и будет интеллигентный человек»⁸¹.

Таким образом, интеллигент - человек широкого самостоятельного мышления, человек, который произ­водит духовные ценности, и на этом поприще его де­ятельность выходит далеко за рамки его возможно уз­кой профессии,л;пециальности, и становится достояни­ем всего человечества.

Отметим еще одну особенность интеллигентного человека, которая вспоминается, прежде всего, тогда, когда мы вспоминаем Робинзона Крузо. Феномен Ро­бинзона в том, что он, оказавшись на необитаемом ост­рове, стал вживаться в ту жизнь и ее условия, почти пол­ностью слившись с природой. Это был единственный путь для спасения, и он был выбран правильно. Но есть и другой путь: оказавшись в таких же условиях человек старается не приспособиться к тому, что есть, а начина­ет приспосабливать окружающее к своим интеллигент­ным нуждам и интеллигентным понятиям. Любопытно, что эту особенность впервые заметили писатели-фан­тасты и достаточно полно описали ситуацию проти­востояния Человека Знающего и Человека Физически более приспособленного к новым условиям. Вспомним одно из самых лучших произведений Кира Булычева

- роман «Поселок». Небольшая горстка потерпевших
космическую аварию и оказавшихся на необитаемой
враждебной планете людей мерилом выживания ставит
не приближение к природе, а необходимость удержаться

на уровне культуры, интеллигентности и знаний. Идея «Наше спасение - не вживление в природу» сквозит в словах Старого, который обучает детей к тому, или час­ти того, что знает сам. Нельзя не согласиться со слова­ми: «Степень деградации зависит от уровня, которого человек достиг к моменту изоляции, и от его характера. Но мы не можем ставить исторический эксперимент на одной сложившейся особи. Мы говорим о социуме. Может ли группа людей в условиях изоляции удержать­ся на уровне культуры, в каковой находилась в момент отчуждения?» Взрослое поколение людей беспокоит и пугает мир подростка, физически более удачно приспо­сабливающегося к новым условиям (Дик), а не носите­ля сохраненного Знания (Олег)⁸².

Николай Константинович Рерих пишет: «вспом­нив про интеллигенцию, позволительно будет спросить, принадлежит ли это понятие к Цивилизации, как к вы­ражению интеллекта, или же оно захватывает и высшую ступень, а именно, входит уже в состояние Культуры, в которой действуют уже сердце, дух.... Конечно, всякий согласится с тем, что интеллигенция, эта аристократия Духа, принадлежит к Культуре и только в случае такого объединения можно приветствовать это... понятие»⁸³.

Да, безусловна и бесспорна связь человека интел­лигентного с Человеком Цивилизации, о котором мы уже упоминали и в формировании которого особую роль играет образование и его составляющие - воспитание и обучение. По мнению исследователей, Человека Циви­лизации как высшую ценность современного общества характеризуют несколько групп качеств, и указанные

качества не могут быть сформированы в такой среде, которая не наполнена образовательными ценностями.

Первая группа. Человеком Цивилизации может считать только тот, кто труженик и созидатель. Он стремится овладеть новыми средствами и достижения­ми труда, активно перенимает опыт других, расщепляя его на эффективные знания, умения и навыки. Широка палитра его деятельности: он проектирует, прогнозиру­ет, критически оценивает имеющееся, совершенствует свою деятельность. На основе уже сказанного он ува­жает труд других людей и имеет высокую степень са­моуважения к себе как труженику, собственнику, как активному участнику общего труда.

Вторая группа. Человека Цивилизации отличает особое отношение к свободе, достоинству, ответс­твенности. Цивилизованный человек - собственник, имеющий способность принимать решения и отвечать за них, стремящийся к активному труду. Стремление быть активным членом складывающегося гражданско­го общества требует от Человека Цивилизации быть ак­тивным, иметь достоинство, относиться к своим делам и делам других с высокой степенью ответственности. Сказанное предполагает особое позитивное отношение цивилизованного человека к таким понятиям, как нация, народ, страна, Родина, Отечество; служению Отечеству новый человек посвящает свои действия. Считается, что цивилизованность на подлинном уровне несовмес­тима с некритическим отношением к истории народа и современному состоянию, с унижением других наций, народов, националистической агрессивностью. Опыт

драматического развития межнациональных отноше­ний в последние десятилетия показывает, что интелли­генты могут оказаться, как в пору гражданской войны, по разные стороны баррикад, и при этом каждый будет понимать по-своему понятия свобода, достоинство, от­ветственность и, что самое печальное, каждый будет считать себя правым.

Третья группа. Она включает условия, в которых Человек Цивилизации трудится и отдыхает, общает­ся с другими, стиль поведения. Не секрет, что человек, не умеющий организовать среду труда, трудится не в полной мере эффективности. Желание и стремление обустроить эту среду и повседневную жизнь вообще в соответствии с требованиями разумной необходимости и меры, отход от излишеств в быту, в труде, в личной жизни - важные признаки цивилизованного человека.

Понятно, что «только в единстве названные груп­пы признаков отличают цивилизованного человека. Человек Действующий как ответственный субъект, как свободная, творческая, яркая индивидуальность, рас­крывающаяся в разнообразных видах деятельности и в общении, постепенно становится ценностью, содержа­нием и высшей целью новой модели общества, образо­вательным идеалом⁸⁴.

Вернемся к утверждению о том, что в формирова­нии Человека Цивилизации особую роль играет обра­зование и его составляющие - воспитание и обучение. По нашему мнению, есть еще одна, четвертая группа признаков-характеристик этого человека, и эта группа заключается в стремлении Человека Цивилизации к по-

лучению разностороннего образования и использования его в своей не менее разносторонней деятельности. Отметим несколько специфичных моментов. Во-пер­вых, речь не идет о фрагментарном образовании, хотя и завершенном, что дается в стенах профессионального учебного заведения, а о целостном, в то же время не ограниченном во времени, т.е. непрерывном, приоб­ретаемом не только в организованных формах, но и, прежде всего, самостоятельно образовании. Эти два условия внутри первого специфического момента, свя­занные с образованием, ставят Человека Цивилизации вне конкуренции по сравнению с другими, по разным причинам отдаленными людьми. Во-вторых, получен­ное разностороннее образование должно быть исполь­зовано не только «в своей не менее разносторонней де­ятельности», но и направлено на благо других людей, должно быть использовано с добрыми побуждениями и намерениями. В этом - отличие интеллигентного чело­века от возрождающегося типа нового люмпена.

Как видим, Человек Цивилизации - подлинный интеллигент в полном смысле этого слова. Как само собой разумеющуюся аксиоматическую истину можно повторить и то, что люмпен, какой бы он ни был, - сто­летней давности или современный - далек от указан­ных характеристик, и он, к сожалению, остается тем же люмпеном, а не «новым», пусть даже с тщедушны­ми амбициями...

Взаимоотношения интеллигенции и остальной массы всегда были сложными, и при этом как интел­лигенция, так и «остальная масса» пытались смотреть

друг на друга с высоты величайшего снобизма, видеть друг в друге лишь «необразованную чернь» или «высо­кообразованных ненужных людей». Кстати, в мировой литературе нет феномена российских «лишних людей», которые потворствовали революциям и другим соци­альным экспериментам.

Полагаем, что данная проблема - одна из важней­ших в современной школе. И она должна решаться че­рез ежедневный кропотливый труд.