Практика восприятия Времени

Для того чтобы непосредственно воспринять поток времени — необходимо придать ему знакомый образ, сделать его более вещественным. Намеренное совершение нестандартных движений (например: комплексы ци гун) можно понимать как захват и контроль назначенного временного периода. Намеренное действие можно считать вещественной формой времени.Обычно действий много и все они — проходящие. Поэтому и время действия воспринимается нами – разорванным. Намеренное и непрерывное (монотонное) действие — фиксирует временн о й промежуток, заполняя его – собой, от начала до конца. Период становится предельно явным. Время становится действием, а действие – временем. Назначив действию срок, мы намеренно ограничиваем его временем, фактически, превращая его во время. Назначив периоду времени конкретное действие, мы тем самым превращаем время в действие. В качестве примера по заполнению времени намеренным действием можно рассмотреть стандартный комплекс ци гунн, одним из требований является не только точность в движениях, но и во времени исполнения (например: 10 минут и 20 секунд). Назначив действию срок, мы намеренно ограничиваем его, используя заданный временн о й промежуток более полно. «Время, вне действия», — рассеяно и всенаправлено. Конкретное, упорядоченное и движение – действительно организует данный временной период, используя время как «движущую силу» или как силу «сцепления элементов своей структуры» (энергия связи). Физические объекты, также как и действия, могут быть представлены как организация (то есть ориентация и направление) неориентированного, всенаправленного и неорганизованного Времени. У «времени» нет ни движения, ни ускорения, ни замедления, ни циклов, ни ритмов, ни периодов. Это мы назначаем времен понятные нам характеристики. Само время, уже по определению, не имеет ничего из того, что мы готовы назвать его «свойствами». Для того чтобы наиболее полно представить себе возможные отношения времени и намеренного действия, удобно провести аналогию с «канатом»: «действие» — это «канат» (внешняя, видимая, ощутимая форма), а «время» — и есть те «нити»,из которых состоит «канат». «Неорганизованные нити» (время вне действия, время вне объекта) — не представляют из себя ничего. Они слишком малы, тонки и непрочны. Но: именно они, под влиянием упорядоченного действия, организуются в пучки —формируя канат любой «толщины». Хаотичное и бесцельное действие — не способно организовать. Время, вне действия – просто отдельные нити. Действие – это процесс сплетения разрозненных нитей в канат. И наоборот: действия не определенные по времени – просто нити. Время – назначает им порядок движений, ритм и скорость. В результате: они сплетаются в канат. Ключевым моментом в технике «схватывания времени» можно считать фактор монотонности и непрерывности действий. В этом и заключается вся необычность ситуации: совершенно неважно то, чем именно привлекается внимание, важна только четкая и однозначная постановка цели и неизменный порядок действий. Это очень похоже на привлечение внимания к выбранной области тела при помощи различных типов воздействий: холода, тепла, укола или касания. Нанесенное воздействие изменяет характеристики области, делая ее иной, чем все остальные и поэтому, на общем фоне не проявленных состояний она становится заметна. И не так уж важно, какое именно воздействие использовалось (холод, тепло или укол) — важен отклик области и то, что к ней привлеклось внимание. Область стала иной — и поэтому ее смогли заметить. Признак был выбран — и поэтому появилась возможность его изменить. Нет выбора, нет различий — изменения заметить невозможно. Намеренными действиями мы действительно организуем время, наделяя его своими характеристиками. Вне нас — время не направлено и бесформенно.

Время вокруг нас — никакое. Уловить время можно, превратив его в конкретное действие. Своими движениями мы превращаем его в «свое». И чем больше в «нём» нашего — тем больше оно принадлежит нам. Назначая действию временной промежуток, мы начинаем использовать внешнее время, делая его силой, наполняющей и склеивающей элементы процесса в единое целое. Причем, чем точнее определено время «начала и конца», например с 7 часов 19 минут и 3 секунд до 8 часов 7 минут и 27 секунд, тем проще будет заметить это Время. Назначение действию временного промежутка ужимает действие, удаляя из него все лишнее. Такое сжатие времени - не позволяет тратить время на что-либо еще, помимо назначенного действия. Так и восприятие времени: те секунды, которые составляют захваченные 15 минут понимаются как структура промежутка в 15 минут. Они наполняют заданное время, делая его цельным. Воспринимая промежуток в 1 час с точностью «до часа», мы привычно теряем минуты, а за год — это часы и дни. Воспринимая время с точностью «до секунды», мы находим потерянное время. Так проживая год, можно прожить и 300 дней, и 100, и 500 — все зависит только от активности восприятия и полноценности включения в процесс. Тот, кто привык «жить минутами», по сравнению с «живущим неделями» — использует то, что и так у него есть, более полноценно. Каждому дан примерно равный объем времени, но один использует его более полноценно, а другой сорит. В итоге: один и тот же объемкаждый человек использует по-своему: у одного — объем расходуется за 50 лет, у другого за 100. Это самый странный эффект в практике восприятия времени:

Время накапливается, складывается, теряется и обретается. В этом смысле не так важна сама длительность действия, сколько важен факт его совершения. Десять подобных действий по 3 минуты — то же самое, что одно непрерывное действие в течение 30 минут. Причем непрерывных действий в течение получаса— все равно нет: есть остановки, отвлечения от темы и тому подобное. Три минуты действий вполне могут рассматриваться как достаточно полноценное включение в действие. Для промежутка в один год промежуток в одну секунду — ничтожно мал (1/31536000000). Для частицы, существующей 1/10000000 секунды — временной промежуток в одну секунду — вечность. Разные системы изменения изменяют привычное отношение к срокам. Если разбить временной промежуток на более короткие периоды – то он становится более ощутимым (осязаемым).

Например:

Промежуток времени в один час — совершенно не определен и допускает как прибавление, так и убавление 5–7 минут без особых потерь. Но если это 3600 секунд — определенность есть и любые изменения ощутимы (3153 секунды, 4000 секунд или 3619 секунд — не то, что должно быть). При переходе из системы часов в систему секунд: каждая секунда становится определяющей и изменяющей целое. Вполне естественно, что воспринимая год как единый промежуток (от 1 января, до 31 декабря), мы теряем счет дней, часов, минут и секунд. Не замечая секунды и минуты в сутках, в течение года — теряем дни. В качестве примера можно рассмотреть привычные периоды времени в пересчете их на секунды и минуты. Цель: демонстрация полноты того объема времени, которым мы владеем непосредственно.

Количество дней в не високосном году от 1 января до 31 декабря:

Реально оценивая собственное прожитое время, например в «днях» и «часах», получаешь возможность использовать его. Пересчет своей жизни на дни и часы, делает этот период более реальным. Узнав, что уже прожито: 12 тысяч дней, 288 тысяч часов, 17 миллионов 280 тысяч минут, 1 миллиард 36 миллионов 800 тысяч секунд — перестаешь воспринимать прожитое время как «пустоту».

Примечание:

Интересная тема, непосредственно относящаяся к понятию точки отсчета.То общепринятое начало года (1 января) несостоятельно в отношении конкретного человека. Человек родился: день рождения — это первый день его «индивидуального года» (его личное «1 января»). Таким образом, у каждого — свой отсчет дней, который начинается в день рождения и, соответственно, личный «новый год».Но для построения системы восприятия времени, в принципе, не важно, вести отсчет с 1 января или со дня рождения. Требуется просто создать точку отсчета. Главное — привязаться к началу, а как далеко это начало будет, будет оно личным или общественным — дело практики.

Последовательность действий можно представить так:

Сначала человек пытается отследить хотя бы непрерывность минуты, потом часа, потом дня, суток, года и так далее. Разница есть: или ты воспринимаешь, что живешь сейчас и прошлого уже нет, или прошлое есть и оно настолько велико, насколько ты способен восстановить свою память о нем. (Но это уже отдельная тема, которая относится к практике воспоминания). Для построения индивидуальной карты жизни необходимо высчитать количество лет, дней и часов (минут) с момента рождения (если время рождения точно не известно, то промежуток высчитывается с точностью до дня или часа). Это требуется для того, чтобы оценить тот объем времени, который уже ушел. Сейчас - он уже не твой, но прежде – был заполнен событиями твоей жизни. Сколько осталось и «что будет», неизвестно. Ушедшее время — это единственное, что у нас есть. Все то, что уже было, — мы знаем наверняка. Осталось оценить это и научиться пользоваться, используя его как рабочую массу. Перевод временного промежутка в минуты и секунды делает его более реальным по той причине, что секунду мы воспринимаем неразрывной, цельной и монотонной.Она слишком мала, чтобы мы успели ее поделить, как делим часы, дни и годы.

Итак, в работе со временем: две даты и два времени: год, месяц, число, час, минута рождения (началом самостоятельной жизни можно считать миг перерезки пуповины);год, месяц, число, час, минута на момент оценки. Время высчитывается до секунды, чем достигается состояния непрерывности времени от рождения до настоящего момента..

Например:

День рождения: 1970 год, 17 января, 6 часов и 34 минуты (15 секунд). Настоящий момент, 2005 год 15 часов 26 минут и (17 секунд). В пересчете на «секунды» получаем совершенно определенный промежуток времени, выраженный в цифрах, каждый миг которого был прожит. Знание того, сколько прошло Времени со дня рождения до настоящего момента ( сколько лет, дней и часов) вызывает ощущение «динамичной массы за спиной», которая вполне пригодна к использованию. Прожитое Время — это твой личный «вес»,которым можно оперировать. Изучение времени жизни — есть не что иное, как процесс вспоминания событий из жизни. Личное время никуда не исчезает, оно — дезориентируется, теряя индивидуальные характеристики того человека которому принадлежало прежде. Оно было определено и соединено событиями его жизни, а теперь снова стало никаким. Чем хуже мы помним прошлое и хуже знаем себя, тем дезорганизованней и бесконтрольнее наше личное Время. Вспоминая события из собственной жизни — мы вновь присваиваем его себе, наделяя личностными характеристиками и оживляя внутренние связи. Тот, кто не помнит ничего из своей жизни, — подобен человеку, страдающему ожирением: вес огромен, и это действительно, во всех смыслах – мертвый вес. Тот, кто занимается вспоминанием, — подобен борцу сумо: тот же огромный вес, но он живой, полностью контролируется используясь до грамма. В первом случае тот вес, который у человека есть, — действительно является лишним. Для борца сумо — наоборот: его вес — «рабочая, живая масса». Как борец сумо наращивает вес, сохраняя при этом гибкость, резкость, скорость, выносливость и подвижность, и ежедневно оживляет его подчиняя себе и делая рабочей массой,так, изучая и осваивая прожитое время, ты присваиваешь его себе, вновь делая своим. Можно сказать: обращаешь прежний лишний и неизвестный вес в рабочую массу. Все то, что было забыто за «ненадобностью» — есть не что иное, как твое время и твоя жизнь. Забывая прошлое — мы действительно забываем себя.

Существует состояние «мышечной памяти» или «памяти физического тела». Каждое событие в жизни вызывает мышечную реакцию. Всякий раз, испытывая эмоцию – мы напрягаемся совершенно особым образом. Физическое тело организовано таким, что каждая область тела рассчитана на свой тип напряжений и реагирует только на определенный тип ситуации. Самые общие таковы:

Ситуация всегда связана с эмоцией, напряжением и движением. Тело запоминает прежние ситуации, на долгие годы, записывая событие в напряжениях тех областей, что соответствуют ему. Процесс «забывания» событий — есть не что иное, как потеря движений и ощущений тела в тех областях, что связаны с «телесной памятью» об этих событиях. Забывая — мы, на самом деле, перестаем чувствовать область, к тому же лишаясь движения в ней. Чем больше человек забыл, тем хуже и слабее он чувствует себя, непрерывно теряя свободу в движениях. «Оживляя» области воздействием или движением, — мы способны вспомнить прошлое, себя и, соответственно, вернуть время. Вспоминая эпизоды жизни, мы способны восстановить связанные с этими воспоминаниями чувствительность и движения. Точно так же как движение позволяет вспомнить событие, так и вспоминание позволяет восстановить утерянное движение. Как восстановленные ощущения возвращают память тела, так и вспоминая — мы возвращаем утерянные ощущения. Организуя время движением и вспоминанием — мы возвращаем его и формируем из него рабочую массу (более подробно эта тема рассматривается в разделе «Сталкинг»). Каждая уходящая секунда понимается как прибавка к массе прошлого и убавление из времени оставшегося. Время понимается как масса, которой мы способны оперировать: секунды — ее структура. Чем точнее выявлена структура, полнее изучены возможности — тем точнее применение.

9.9. «Не-восприятие» времени

В нашей жизни крайне редко счет времени идет на минуты или секунды. В повседневных ситуациях время воспринимается лишь как «уже прошлое». Как действующий фактор «настоящего» — время не существует. Оно становится реально действующей и вполне вещественной силой — лишь в определяющей ситуации. Причина такого отношения ко времени прежняя: мы не умеем воспринимать явления мира вне созданной системы описания. У нас нет для времени физического символа, и поэтому оно не введено в нашу систему восприятия. Время пугает нас, по той простой причине, что оно явно есть и явно оказывает влияние на нас, но совершенно недоступно ни нашему пониманию, ни, что самое неприятное, управлению. Время воспринимается нами как «нечто совершенно невероятное». Время для нас — подобно движению (мы воспринимаем его «движущимся»). Но мы не можем представить его в виде объекта, который движется из одной точки пространства в другую. Время движется само в себе. Это подобно струе воды, которая сохраняет форму лишь при должном напоре. Струя воды движется сама в себе. Образ движения времени — нечто подобное. Как только появляются «начало», «конец», «форма» и «ритм» — между ними появляется время. Возникает интересная привязка: ведь если, в нашем представлении, время «начинается» в прошлом и «идет» в будущее, то оно должно «куда-то» и приходить. Следуя изречению М. Ломоносова «О вездесущности и неистребимости материи», получается, что если время «откуда-то» ушло, значит, оно «куда-то» и придет. А вот что придет на то «место», откуда время «ушло», и что это за вечный «источник времени» и где он «расположен» — еще один интересный вопрос.

Возможно, что именно в этом страхе перед явно непостижимым фактом наличия, прихода и ухода времени кроется наше извечное желание «не замечать» его. Привычный шаблон отношения к собственному организму: «Я стараюсь не замечать плохое и не обращать внимания на и поэтому процесс не развивается», как это ни странно, применим и в восприятии времени: «я не вижу того, что время идет — значит, оно и не уходит». Мы наблюдаем его как «уже прошлое» или мечтаем о нем как о «будущем», но не готовы и не хотим воспринять его «здесь и сейчас». Причина проста: восприятие хода времени для нас напрямую связано с представлениями о сроке жизни и соответственно — неизбежностью смерти. Замечать и воспринимать время «сейчас» — означает непосредственно наблюдать и то, как уходит твоя жизнь или жизнь других, именно «сейчас». На это не согласен никто. Воспринимая, вступая в отношения с миром, мы хотим иметь возможность «регулировать» происходящее. Если мы и готовы воспринимать время, то на «своих условиях», привычно проецируя на его свойства собственные социальные установки. Но восприятие не связано с нашими желаниями. Воспринимающий скорее «отражает» и «принимает» в себя, как зеркало, но не имеет возможности как-либо повлиять на сам объект отражения. Мы не способны влиять на поступающий поток информации, не можем ни «сократить его», ни «выбрать» то, что нам «хочется». И уж если человекспособен видеть то, как оно идет, то он видит и то, как оно уходит. В восприятии Времени нет так любимой нами «середины». Полнота восприятия как раз и основана на том, что человек участвует только как наблюдатель: его мнение, реакции и желания — не имеют значения. Страх смерти не позволяет достичь этого. Человек воспитывается «отрицающим смерть». Не-восприятие «времени сейчас» позволяет жить, не думая о возможной смерти. Наблюдая «прошлое», мы защищены от необходимости столкнуться с фактом непрерывной потери жизни в «настоящем». Мы физически отделены от настоящего символами системы описания, с ее четкими понятиями времени в терминах «прошлого», «настоящего» и «будущего». Реально для нас не существует ничего: ни настоящего, ни прошлого, ни будущего. Мечтая о будущем и забывая о прошлом, мы тем самым избавляемся от страха восприятия непрерывной и неизбежной потери жизни «здесь и сейчас». Выбор защиты стандартен: «отвернуться» от того, что не нравится, делая вид, что его и нет вовсе.. Если мы не можем управлять временем и зависимы от него, помимо собственного желания единственная возможность избавиться от его давления — сказать, что ничего этого — нет.

Нет времени, нет потока, нет потери — нет и нашего страха перед ним. Мы действительно не «видим», не знаем и не чувствуем Время — это наш способ бегства. Основные силы уходят на борьбу со страхом, а не на исследование его законов. Страх не позволяет открыться явному. Расход сил на «не-восприятие Времени» значительно превышает те силы, что могли бы затрачиваться на процесс восприятия его «хода». Наше намеренное использование Времени, в качестве структуры действия, превращает само действие — в ничто. Насколько эффективны действия того, что не борется, и, принимая время за реальный факт, использует его как движущую силу.