Физиогномическое восприятие. Единственной темой, на которую Вернер писал с глубочайшим чувством, была тема физиогномического восприятия

Единственной темой, на которую Вернер писал с глубочайшим чувством, была тема физиогномического восприятия. Мы воспри­нимаем стимулы физиогномически, когда реагируем на их динами­ческие, эмоциональные, экспрессивные проявления.

Например, мы можем воспринимать человека счастливым и энер­гичным или грустным и усталым. Вернер называл подобный тип вос­приятия физиогномическим, потому что физиономия (лицо) наибо­лее непосредственно передает нам эмоции, хотя мы можем восприни­мать эмоции и другим путем, например по позе человека.

Физиогномическое восприятие противоположно геометрически-техническому восприятию. Для последнего характерно восприятие предметов по форме, цвету, ширине и другим объективным, поддающимся измерению свойствам. Геометрически-техническое воспри­ятие более реалистично и прозаично. Это способ восприятия для ученых и техников.

Как рациональные взрослые, мы убеждены, что физиогномиче­ское восприятие подходит только в тех случаях, когда воспринима­емые стимулы одушевленны. Нам кажется глупым воспринимать эмоции от камней, палок, чашек и других неодушевленных предме­тов. Конечно, иногда мы становимся поэтичными, когда говорим, например, что какой-то ландшафт — величественный и покоряющий. Обычно мы воспринимаем физическое окружение в более безликой, сухой манере (Werner, 1956).

У детей все обстоит иначе. У детей отсутствует четкое разграниче­ние между восприятием самого себя и окружающего мира, поэтому они воспринимают весь мир полным жизни и эмоций. Ребенок, видя лежащую на боку чашку, может сказать, что чашка устала. Наблюдая за тем, как палку ломают пополам, ребенок может почувствовать что палке делают больно. Или, глядя на цифру «5», ребенок может ска­зать, что она сердитая или плохая, находя в ней выражение лица. Дети, как утверждал Вернер, воспринимают в мире те же силы и те же эмо­ции, какие испытывают сами (р. 67-86, см. рис. 5.3).

Подобно детям, туземцы чувствуют сильную связь с остальным миром, и они в большей степени проявляют физиогномическое вос­приятие, чем взрослые в современном обществе. Например, индей­цы, становясь взрослыми, обычно сохраняют ощущение того, что они одно целое с Природой, и все, что их окружает — ветер, деревья, даже камни, — тоже живые и имеют чувства (Lee, 1959, р. 61). Поэтому они часто поражаются тому, насколько безразлично белые люди от­носятся к окружающему миру. Одна пожилая женщина из индей­ского племени винту сказала так:

Мы не рубим деревья. Мы используем только мертвую древесину. А белые люди распахивают землю, выкорчевывают деревья, убива­ют все. Дерево говорит: «Не делайте этого, я чувствую, не делайте мне больно». Но они срубают его и разрубают на части. Дух земли ненавидит их... Белые люди все разрушают. Они взрывают горы и разбрасывают их по земле. Гора говорит: «Не делайте этого. Вы при­чиняете мне боль», но белые люди не обращают внимания. Везде, где белый человек касается земли, земля чувствует боль (Lee, 1959, р. 163-164).

Отношение этой старой женщины полностью отличается от гео­метрически-технического подхода, инженера или топографа. Она физиогномически воспринимает окружение, будто бы наполненное жизнью и эмоциями.

В развитых культурах драматические примеры физиогномиче­ского восприятия можно найти в отчетах о пациентах с шизофрени­ей, которые регрессируют к примитивному умственному состоянию.

Подобные пациенты могут утратить чувство своей отделенности от физических объектов и воспринимают эти объекты как живые и опасные. Один больной, например, глядя на раскачивающиеся две­ри, воскликнул: «Эта дверь меня проглотит» (Werner, 1948, р. 81).

Возможно, из сказанного выше создается впечатление, что фи­зиогномическое восприятие представляет собой что-то очень стран­ное и необычное — то, что мы уже давно преодолели. В какой-то сте­пени это верно.

По мере того как происходит наше развитие, физиогномическое восприятие сменяется геометрически-техническим подходом. Мы все больше смотрим на мир глазами инженера или техника. Мы оце­ниваем вещи по их измеряемым свойствам и практическому приме­нению. Даже люди попадают под категорию личных, качественных оценок. Мы определяем людей по их IQ, возрасту, доходу, владению землей, количеству подчиненных и т. п.

Но мы никогда не теряем своей способности к физиогномиче­скому восприятию, и оно развивается в нас, хотя более медленно, чем геометрически-техническое восприятие. Вернер и другие иссле­дователи придумали несколько простых примеров, чтобы показать, что мы можем воспринимать физиогномические свойства в безлич­ных формах. На рис. 5.4 изображены две линии: какая линия счаст­ливая, а какая грустная? Большинство взрослых сразу скажут, что линия, показывающая движение вверх, выражает радость, а линия, склоняющаяся вниз, выражает грусть. Мы видим, что простые ли­нии, которые, безусловно, являются неодушевленными фигурами, выражают чувство через свое динамическое проявление.

Больше всего мы осознаем физиогномические свойства, когда вос­принимаем их эстетически, глазами художника. В современном ин­дустриальном обществе прежде всего художники, поэты, музыканты и другие представители искусства дают нам возможность почувство­вать выразительные свойства формы и движения. Они помогают нам ощутить грусть плакучей ивы, гнев грома, нежность музыкальной фразы, увидеть улыбку солнечного дня и устремленность вверх ко­лонны геометрической формы (Arnheim, 1954; Werner, 1956).

Насколько у художников развивается физиогномическое воспри­ятие, можно судить по высказыванию Кандинского:

На моей палитре сидят крупные дождевые капли, озорно толкая друг друга, качаясь и дрожа. Вдруг они соединяются и неожиданно пре­вращаются в лукавые тонкие нити, которые исчезают среди красок и проказливо скользят и крадутся по рукавам моего плаща... Не только звезды показывают мне свое лицо. Окурок сигареты в пепельнице, терпеливая, с широко открытыми глазами белая пугови­ца, лежащая среди уличного беспорядка, мягкий, готовый помочь кусочек коры — у всех мне видятся лица (Werner, 1948, р. 71).

От того, что художники, подобно Кандинскому, развили свои физиогномические способности, наш мир стал богаче.