Факторы, влияющие на способности и обучаемость

Одни шимпанзе обучаются легко, другие – гораздо труднее. Отчасти это можно объяснить индивидуальными различиями в наследственной организации центральной нервной системы, отчасти - разным жизненным опытом животных. Нельзя забывать и о темпераменте; возбудимый или нервозный шимпанзе легче отвлекается от выполнения задачи, чем спокойное, уверенное в себе животное. При этом важную роль играет также уровень мотивации.

Сильная мотивация способствует успешному выполнению задания; в этом случае внимание животного сосредоточено на задании, и его не так легко отвлекают посторонние стимулы. На степень мотивации в свою очередь влияют такие факторы, как характер вознаграждения или наказания (если они присутствуют в ситуации), трудность задачи для данного животного и его эмоциональное состояние в данное время. Кёлер (Kohler, 1925) описывает случай, когда самая взрослая самка из тех шимпанзе, с которыми он работал, по кличке Чего неожиданно решила задачу благодаря повышению уровня мотивации. Произошло это в самом первом тесте, которому подверглась Чего: около клетки лежала кучка плодов, до которых обезьяна вполне могла дотянуться, если бы отодвинула в сторону мешавший ящик. В течение двух часов она не переставала безуспешно тянуться к пище. Тут к Чего стали приближаться несколько более мелких обезьян. Когда они подошли ближе, опасность вызвала у Чего «прозрение»: она схватила ящик, отставила его в сторону и завладела плодами раньше, чем подоспели молодые обезьяны.

Другой эпизод, описанный Кёлером (1925), показывает, каким образом низкий уровень мотивации может затруднить выполнение уже освоенной задачи. «Умного»Султана легко обучили помогать убиравшим его вольеру служителям – собирать в корзину кожуру, оставшуюся после чистки фруктов. В первые два дня он отлично справлялся с заданием; «на третий день ему то и дело нужно было напоминать об этом; на четвертый день приходилось уже приказывать ему подбирать каждую отдельную кожуру; а на пятый… надо было самому приводить в движение его конечности, заставляя его брать кожуру, поднимать ее, шагать, протягивать руку над корзиной, выпускать кожуру из руки и т.д.; конечности шимпанзе, как только они заканчивали движение и их оставляли в покое, застывали в оцепенении» (там же, с. 252).

Характер вознаграждения тоже может влиять на выполнение задания животным. Если пищевой стимул слишком слаб, сытый шимпанзе иногда вообще не станет утруждать себя попыткой его заработать; если стимул очень силен, животное может так возбудиться, что не сможет сосредоточиться на решении задачи. У очень голодного шимпанзе вид пищевой приманки способен вызывать полное оцепенение, так что животное вообще не в состоянии будет «думать»о задании (Köhler, 1925). Прайор (Pryor, 1984) рассматривает сравнительные достоинства различных процедур обучения – с чередующимся подкреплением (животное то получает, то не получает награду) и с редким неожиданным «сверхвознаграждением», которое выдается вовсе не в связи с особо успешными действиями животного (хотя его поведение и в этом случае должно быть удовлетворительным). Прайор нашла, что создающийся при этом «эффект выигрыша»чрезвычайно способствует дрессировке животных.

Шимпанзе (как и другие млекопитающие) может «работать»не только за пищевое вознаграждение, а также, например, ради того, чтобы почистить шерсть сородичу, или чтобы ему самому почистили шерсть (Yerkes,Petrunkevitch, 1925), или поиграли с ним (Falk, 1958). Более того, шимпанзе может беспрестанно выполнять понравившееся или вызывающее у него интерес задание, просто получая удовлетворение от своих действий. Батлер (Butler, 1965) называет такое поведение самовознаграждением. Сытый шимпанзе может продолжать выполнять подобного рода задание даже при незначительном пищевом подкреплении (или вообще без него) гораздо дольше, чем, например, голодный шимпанзе, вынужденный делать то, что ему не нравится (как, например, в случае с Султаном и банановой кожурой) или вообще не удается. Моррис (Morris, 1962) подробно обсуждает пристрастие многих шимпанзе к рисованию карандашом и красками. Животные могут сосредоточенно заниматься этим в течение многих минут, не получая никакого материального вознаграждения. Уошо и Моджа начали рисовать еще в раннем детстве (Gardner, Gardner, 1978), и за этой их деятельностью ведутся систематические наблюдения (Beach, Fouts, Fouts, 1984).

Часто решающим фактором, определяющим успех или неудачу при выполнении того или иного задания, бывает характер прошлого опыта животного. Например, если от шимпанзе требуется сбить палкой свисающий плод, огромное значение имеет то, приходилось ли животному манипулировать палками или играть с ними в прошлом. Шиллер (Schiller, 1952) нашел, что шимпанзе, ранее не имевшие дела с палками, не могли пользоваться ими в тестовых ситуациях. Однако после того, как животные получали возможность свободно играть с палками, накопленный в игре опыт они могли уже применить и в специальном тесте. Султан, например, «догадался»соединить друг с другом две палки и таким образом удлинить орудие настолько, чтобы достать расположенную вне клетки пищу, только после того, как однажды во время игры он случайно вставил одну палку в другую. До тех пор решение задачи Султану никак не давалось, хотя Кёлер даже сам продемонстрировал шимпанзе богатые возможности полой палки, засунув в один из ее концов палец животного. Значение прошлого опыта наглядно проявилось в эксперименте, в котором оценивались способности к подражанию Вики, детей дошкольного возраста и шимпанзят, выросших в лаборатории (возраст всех испытуемых был одинаковым). По своему опыту Вики мало чем отличалась от среднего ребенка соответствующего возраста; ее результаты в проведенных тестах были гораздо ближе к результатам детей, чем результаты шимпанзят, выросших в лаборатории (которые, надо сказать, вообще не смогли выполнить большинство тестов (Hayes, 1951; Hayes, Hayes, 1962)).

Влияние раннего опыта на последующие способности к обучению взрослого животного-это вопрос, который в настоящее время вполне заслуженно привлекает большое внимание ученых. Получены данные о том, что даже различия в зрительном опыте в ранней жизни могут впоследствии сказаться на обучаемости в ситуациях, требующих зрительного различения (Hinde, 1974). Как показал Рамбо (Rumbaugh, 1974), социальная и зрительная депривация в течение первых двух лет жизни обязательно вызывает какое-нибудь нарушение высших когнитивных функций у 14-летних шимпанзе. В тестах на различение с двойным выбором после переделки ранее выработанной реакции на противоположную у шимпанзе, родившихся на воле, результаты были «несравненно лучше», чем у одинаковых с ними по возрасту шимпанзе, подвергавшихся в ранней жизни депривации. Начиная с двухлетнего возраста шимпанзе обеих групп содержались в одинаковых лабораторных условиях.

Date: 2015-07-23; view: 733; Нарушение авторских прав