Глава 14. Алиса блаженствовала. Было так приятно устроить пикник у пруда, который нашла Фая (пруд располагался в двухстах метрах от дома Алисы

Алиса блаженствовала. Было так приятно устроить пикник у пруда, который нашла Фая (пруд располагался в двухстах метрах от дома Алисы, но той и в голову не приходило, что можно прогуляться через лес и обнаружить эту красоту).

Был дивный осенний день – очень теплый, сентябрьский, и листья еще не пожелтели, и солнце пригревало, и покрывало было мягким, шелковым, а уж бутерброды казались просто невероятно вкусными, и время растворилось в пространстве – часы и минуты были наполнены не таким, как обычно, смыслом, потому что не нужно было ничего делать, спешить – надо просто сидеть на берегу и наслаждаться.

Дела пошли. Клуб работал без нее – она только писала программу на неделю и объясняла, как все организовать. Ну, и являлась с «ревизией» – то есть приводила друзей и на себе проверяла, не халтурят ли подчиненные.

У нее завелись деньги. Такие большие деньги, что Алиса могла бы не заниматься сексом – одно воспоминание о банковском счете вызывало оргазм. Они арендовали помещение рядом с клубом и сделали там рыбный ресторан – обалденный, Алиса только там и ела, а при нем – кондитерскую и кулинарию, службу доставки на дом и булочную. Выкупили весь первый этаж соседнего дома и теперь там был гастрономический бутик – причем дешевле, чем «Фаушон», так что жители окрестностей тоже там много чего покупали. Вся эта еда приносила баснословные деньги – едва ли не больше, чем клуб, и очередь выстраивалась на неделю, тем более что коктейль «К черту любовь!» пользовался славой – после него не было похмелья, а кто хочет иметь похмелье наутро после удачной вечеринки? Новиков уже пытался купить рецепт, но ему вежливо отказали.

– Слушай, Лиза, а ты не лесбиянка? – брякнула Фая, которая развлекалась тем, что сначала напивалась белым вином, а потом окуналась в ледяную воду, трезвела и опять напивалась. Сейчас она была на грани купания, поэтому ляпнула какую‑то дичь.

Лиза удивилась.

– А почему ты спросила? – она как‑то странно взглянула на Фаю.

– Ой… – расстроилась та. – Просто ты никогда не рассказываешь о мужчинах. У тебя есть кто‑нибудь?

Алиса сделала строгое лицо, но мысленно восхитилась подругой. А ведь правда! Они целыми днями обсуждают мужчин «вообще», мужчин «в частности», старых любовников, новых любовников, чужих любовников, а Лиза – никогда. Конечно, они много общаются – говорят о делах, о ведьмах, о заклятиях и проклятиях, о шмотках, обо всем – кроме мужчин. То есть Лиза не говорит. Но так как все остальные только об этом и треплются, то кажется, что и Лиза тоже. В этом весь подвох.

Все это казалось настолько важным, что Алиса порадовалась за себя – какая легкая и красивая у нее жизнь. Никаких глобальных проблем, ни политических страстей, ни денежных затруднений – только мужчины, удовольствия и Недели высокой моды – в качестве ежеквартального стресса. Возможно, в следующем месяце она купит новую квартиру. Если эту продать, можно найти что‑нибудь восхитительное на Чистых прудах или на Остоженке – как раз через месяц у нее будут деньги на ремонт (а ремонт должен быть по высшему разряду), так что впереди новые проблемы – где найти кафель мечты, и непьющих рабочих, и надо ли покупать четырехместную джакузи, или двухместной достаточно… Ремонт – это кайф, тем более, за всю жизнь Алиса не прошла ни через один, и мысль о том, что у нее будет своя квартира, свой ремонт, возбуждала ее, как новый роман.

– Я… – Лиза замялась. – Не лесбиянка.

Она была смущена! Реально, даже порозовела – и это всех удивило. Лиза никогда не казалась женщиной, которую можно смутить.

– Мы не против! – заявила Марьяна. – Мы дамы современные, без предрассудков.

– Да я и не… думала… что… – промямлила Лиза. – Просто вы такие раскрепощенные, а у меня уже десять лет один парень.

– Да ладно?! – ахнула Марьяна.

Фая убежала купаться – подробности об «одном парне» она хотела услышать на трезвую голову, а Алиса, наоборот, подлила себе вина и под шумок ухватила последний эклер.

– Ну, да… – кивнула Лиза.

– Слушайте! – Алиса расхохоталась и долго не могла успокоиться. – У Лизы такой вид, словно она призналась, что спит с шимпанзе, а на досуге устраивает оргии на могилах, а на самом‑то деле у нее просто десять лет один парень! Ох, ну, мы извращенки!

Вылезшая из пруда Фая села рядом с Лизой, приложила ладони к щеками и очень грустно спросила:

– Как же ты, бедненькая?

За что схлопотала пендель от Алисы.

– Ладно, кто он? – улыбнулась Марьяна. Видимо, так она рассчитывала подбодрить Лизу.

Но та еще больше помрачнела.

– Просто хороший человек! – отрезала она.

От нее исходила такая враждебность, что девушки насторожились.

– Я что, тебя обидела? – резко спросила Марьяна, которая не любила таких фортелей.

– Да, Лиза, в чем дело? – растерялась Алиса.

– Я просто не люблю, когда лезут в мою личную жизнь, – спокойнее, но все еще не очень любезно ответила Лиза.

Алиса только было собралась выдать что‑нибудь дипломатичное, как вмешалась Фая:

– Не любишь?! – воскликнула она. – А слушать о том, как мы, с кем и где – любишь?! Молчать!!! – заорала она на Алису, которая попыталась ее утихомирить. – Нет уж, дорогуша, так не пойдет! Мы тут тебе не «Комеди Клаб» и не «Секс в большом городе»! Мы твои подруги, так что не надо делать такое лицо и говорить таким тоном!

– Послушай меня… – Лиза тоже попробовала повысить тон, но она не знала Фаю.

– А тебе нечего мне сказать! – грохотала Фая. – Либо ты с нами – и рассказываешь о своей личной жизни, либо иди‑ка ты, подруга, в консерваторию и беседуй там беседы о высоком и прекрасном! Ясно?!

Фаю уже было не угомонить. С ней случались такие припадки – стоило услышать фальшивую ноту, и она выходила из себя, прихватив весь свой непальско‑еврейский темперамент.

Однажды она мирно поедала креветок на каком‑то празднике, и к ней подошла знакомая, которая уставилась на Алису и сказала, мило улыбаясь:

– Ой, какой красивый цвет волос! Только от краски волосы та‑аак сохнут, выглядят, как солома, и ничего не помогает…

Но она была вынуждена замолчать, так как Фая швырнула на землю тарелку с креветками и завопила:

– У тебя сейчас вообще волос не останется! – и кинулась к вражине.

Но при всем том, подобные припадки случались не всякий раз – Фая нацеливалась на жертву по какому‑то ей одному известному принципу.

Лиза вскочила, пробормотала «пока» и побежала к машине. Это еще хорошо, что они приехали на двух автомобилях – Марьяны и Лизы, иначе ей бы пришлось топать пешком – Фая не разрешила бы довезти ее до гаража.

– Нет, ну вы посмотрите… – Фая раздувала ноздри и топала ногами.

Подруги, привыкшие к таким выходкам, спокойно уселись на траву и вернулись к пирожным.

– Чего ты вообще распсиховалась? – небрежно спросила Марьяна.

– А она мне никогда не нравилась! – смело заявила Фая.

– Да ладно! – рассмеялась Алиса. – Да ты первая кричала, какая Лиза классная, как с ней весело…

– Я имела в виду не Лизу, а все эти вечеринки и ее возможности. Она сама мне не симпатична.

– Почему? – Марьяна налила в стакан минералки и протянула Фае.

– Вот поэтому… – Фая кивнула в ту сторону, куда убежала Лиза. – Что она, как эта… Что за тайна? Ты видела, как она на нас смотрела? Как, блин, Кондолиза Райс на Бен Ладена! А что мы? Мы просто спросили: кто твой парень? Вам не кажется это странным?

Им это странным казалось.

Ну что за парень такой, который стоит того, чтобы испортить пикник? То есть парень, может, и стоит пикника, но они же не только не сказали в его адрес ничего оскорбительного, они вообще ничего о нем не знают! Чушь.

Н‑да, Лиза – тот еще фрукт. Может, она встречается с Абрамовичем? Чем еще объяснить подобную скрытность?

Лиза позвонила на третий день. Очень извинялась. Раскаивалась.

– Понимаешь, мне неудобно – у вас бурная личная жизнь… Вы такие раскрепощенные, а я вам все время поддакиваю, а сама уже десять лет живу с одним человекои! – оправдывалась она. – Я, наверное, дура, но мне даже стыдно – я тебе столько всего наговорила по ведьм, про свободу, ты Марика бросила, а я, получается, двуличная прохиндейка… Я просто была не готова. Хочешь, я вас познакомлю?

– Не знаю… – с большим сомнением отозвалась Алиса. То есть, конечно, ей очень хотелось воочию увидеть загадочного любовника Лизы, но она должна была немного ее помучить, ответить равнодушием и пренебрежением.

– Алиса, прекрати дуться! – рассердилась Лиза. – Ничего уж такого ужасного я не натворила! Давай встретимся, пообедаем, а потом я покажу Пашу остальным…

И Алиса сдалась без боя – она должна была оценить этого Пашу, ради которого Лиза чуть было с ней не поссорилась.

Договорились встретиться в «Версии». На всякий случай Алиса приоделась: натянула моднючие узкие джинсы от «Нотифай», платье‑халат от «Персонаж» и влезла в босоножки на шпильке от «Миу‑Миу», которые прикупила за восемьдесят долларов на Амазон. com, когда была в Сан‑Франциско у подруги.

Она забежала в салон на укладку – лень было самой возиться с волосами, и заодно уж сделала изящный макияж – после того, как визажистка показала новые зеленые рассыпчатые тени от «Мак» – перед ними невозможно было устоять. Алиса даже успела за десять минут сгонять в ГУМ (благо ресторан на Варварке) и закупиться такими же, и еще сиреневыми и золотистыми. В ресторан ворвалась счастливая, так как успела заскочить в «Боско‑спорт» и отметить чудные пиджаки от «Марис и Франсуа Жирбо» в богемном французском стиле, которые собиралась купить, как только отделается от Лизы.

Лиза выбрала столик у окна. Алиса сразу ее заметила – та надела ярко‑красное платье с воротником поло. Больше ничего примечательного Алиса не увидела – молодой человек неприятно ее удивил. Он был… Ну, как если бы ей было лет шестнадцать, и он бы пел в мальчиковой группе – такой объект вожделения для переполненных гормонами подростков. Типа – тебе беленький, мне – черненький.

Правда, «мальчику» было за тридцать, сладенькое личико украшали морщинки, а стиль одежды напоминал каталог «Отто», мужская линия: кожаная куртка, джинсы, белая майка, ботинки.

В общем, ничего. Но как‑то бледно для десяти лет безоблачного счастья. Хотя, с другой стороны, что она, Алиса, понимает в счастье, тем более безоблачном? Может, он один из тех мужчин, которые могут дать женщине все – если той хватит ума это «все» взять, спрятать и никому не показывать? Как и сделала Лиза – утаила его от подруг, видимо, чтобы не сглазили.

Все‑таки ведьмы.

– Привет, – улыбнулась Алиса, даже немного устыдившись того, что оделась слишком шикарно.

Паша этот как‑то неуверенно улыбнулся. И Алисе это не понравилось. То ли Лиза его силком тащила, то ли он бука, но было в его улыбке нечто болезненное, словно у него зуб болит, а ему экзамен сдавать.

Но Лиза так радовалась, что Алиса любезно улыбнулась в ответ, изобразила на всякий случай экстаз и присела подальше от этого Паши – чтобы удобнее было его разглядывать.

Она любила этот ресторан. Любила фруктовый коктейль «Пеликан». Любила вид из окна. Но через пять минут ей уже стало так скучно, что хотелось соврать что‑нибудь неправдоподобное и слинять.

Паша был ужасным занудой! Алиса спросила его, чем он занимается, и он принялся так долго и скучно рассказывать о кино (как можно скучно рассказывать о кино?) – Паша был оператором, – что Алиса прокляла тот день, когда Фае вздумалось учинить Лизе скандал.

Он что‑то бубнил, Лиза пожирала его глазами, Паша жал ей ручку и время от времени чмокал в висок, и все это было так слащаво, что Алиса даже решила, что несколько последних месяцев ей приснились. Эта Лиза не могла быть той Лизой, которую она знала. Но Паша вышел в туалет и Лиза снова стала самой собой. Она сердито посмотрела на Алису и рявкнула:

– Вот поэтому я и не хотела вас знакомить! Можно быть настоящей ведьмой, но при этом любить одного человека и быть счастливой только потому, что он рядом!

– Ага… – кивнула Алиса.

– Я его действительно очень люблю. И очень им дорожу. И меньше всего мне хотелось бы, чтобы вы меня осуждали.

– Мы будем тебя осуждать. Извини. Это неизбежно, – заверила ее Алиса, впрочем, без злости.

Лиза права. Это ее личная жизнь. И если ей хочется сюсюкать с Пашей‑занудой, это ее право. Она честно старалась оградить их от этого кошмара, но они сами напросились. Хорошо еще, что здесь нет ни Фаи, ни Марьяны. Паша бы не выжил. Вот уж у нее подружки – обычные женщины, а по характеру – самые настоящие ведьмы. Кого угодно превратят в трясущееся желе.

Алиса быстро проглотила суп и креветок в кляре, распрощалась и в некотором смятении отправилась в ГУМ. Задор прошел, пиджаки больше не казались такими уж потрясающими, но она все‑таки купила два и еще джинсовую юбку – просто потому, что могла себе это позволить.

В каком‑то мутном, обреченном состоянии вышла из магазина, прошлепала до стоянки и поехала – причем, как выяснилось, в другую сторону.

Вся эта история с Пашей ее разочаровала. Было тут что‑то неправильное, фальшивая нота, но, как показывал опыт – причем печальный, Алиса имела склонность к бурной влюбленности с последующим разочарованием. Так что на этот раз она решила списать хандру на собственную склонность к истерикам и отправилась в ЦУМ – через «не могу» повышать настроение шопингом. Это вам не шутки – это терапия.

В конце концов, сегодня у нее еще интервью для «Гламура» и вечеринка «Герой нашего времени» – придут самые выдающиеся мужчины города, так что ночь будет жаркой.

Приступ счастья от мысли, что у нее, Алисы, возьмет интервью журнал «Гламур», был такой сильный, что она даже остановила машину, закурила, открыла окно и мечтательно уставилась на дорогу.

Она не из тех, кто имеет все, но не может получать от этого удовольствие. Она любит жизнь, жизнь отвечает ей взаимностью, все хорошо, мир принадлежит ей! Ура!

Date: 2015-07-11; view: 252; Нарушение авторских прав