Глава 11. – Ты пмаешь – Алиса передохнула и отвела взгляд

– Ты пмаешь… – Алиса передохнула и отвела взгляд. – Дело не в том, что…

Марк с легким удивлением смотрел на нее. Попытка объясниться, кажется, с треском провалилась.

Неделю Алиса собиралась поговорить с ним – честно и открыто, но трусливо откладывала встречу на потом. И даже делала вид, что сто неотвеченных звонков от Марка – это нормально. Ничего такого. Просто сейчас она занята.

Конечно, она действительно была занята. Все газеты написали о новом клубе, куда потянулись даже арабские шейхи – они приезжали на ночь, делали «Лунатику» кассу, производили фурор в каком‑нибудь «Национале» или «Метрополе» и улетали обратно – к своим нефтяным вышкам и гаремам. Фирменный коктейль «К черту любовь!» расписывали все колонки сплетен – он был великолепен, и от него почти не было похмелья, сколько ни выпей.

Всего неделя – и Алиса стала знаменитой. Она дала примерно сорок интервью, снялась для трех самых модных журналов – ей даже позвонили из «Глянца» и договорились об эксклюзивном материале.

Ее наперебой звали на радио – поговорить о клубной жизни и прочей индустрии развлечений.

В клуб рвались толпы, но пускали не всех, потому что нужны были самые яркие, сексуальные, стильные и безбашенные клабберы, которые могли бы «сделать» вечеринку. Богема оживилась – самых‑самых пускали бесплатно и даже угощали спиртным.

Откровенных шлюх не пускали – всех этих девиц с загорелыми бюстами, завитыми на бигуди платиновыми локонами и маникюром со стразами. У Алисы был не секс‑клуб, поэтому проходили только девушки с огнем в глазах – такие, что нацелились на приключения, а не на пополнение счета.

Так что разговор с Мариком, конечно, пришлось отложить. Но необходимость сделать это нарывала, как больной зуб.

Поэтому в пятницу, перед открытием, Алиса заехала к нему. Она собиралась спокойно, без излишней драматизации, признаться в том, что не готова к отношениям – купила даже бутылку виски (скрепить развод), но вдруг перепугалась, устроилась во дворе – якобы покурить и собраться с мыслями, и выпила граммов триста – совершенно случайно, просто хотелось пить, а под рукой ничего другого не оказалась…

К Марку заявилась еще более‑менее в форме – от волнения держалась в тонусе, но у него на диване, в привычной умиротворяющей обстановке, почувствовала – развезло. Язык не ворочался, и больше всего хотелось прилечь, но она должна выполнить долг, прежде чем гордо уйдет – одинокая и свободная.

– Марик, нам нужно расстаться! – воскликнула она, посчитав, что с прелюдиями у нее сейчас точно не сложится.

Марк, конечно, слегка удивился. Но серьезность момента оценил.

– Не хочу на тебя давить, но этому есть какая‑то причина? – сухо поинтересовался он.

– Есть! – бодро закивала Алиса. – Я не хчу ни с кем встречаца всегда, потомушо… – тут она запнулась, так как понимала: вряд ли она сможет сию минуту исполнить симфонию своих душевных переживаний и не сфальшивить.

В конце концов, как объяснить человеку, что хочешь с ним расстаться только потому, что не перетрахала сотню‑другую мужиков прежде, чем уйти на сексуальный покой и соединить судьбу с одним мужчиной? Как?! Взять вот так и сказать?

– Подожди… – пробормотал Марк, вскочил с места и вышел из комнаты, незаметно прихватив мобильный.

То есть он пытался сделать это, не привлекая внимания, но у него не получилось.

Алиса обомлела. То есть она, разумеется, тоже вела себя непредсказуемо и глупо, но… Кому он хочет звонить в ту секунду, когда его бросает девушка?

Может, он психопат, сидит на литии, и побежал звонить психиатру – рассказать, что находится в пограничном состоянии и нуждается в дополнительной дозе транквилизаторов?

Маме?

В вытрезвитель?

Алиса пробралась в коридор, обнаружила полуприкрытую дверь в спальню, подкралась и прислушалась.

– И что делать? – нервничал Марик. – Мы не предполагали… Все шло как по маслу… Да. Хорошо. Ладно, подождем. Ты думаешь? Ну, возможно… А вдруг она… Хотелось бы надеяться… А когда я могу получить… Черт! Ну… А что еще мне остается?

Почувствовав, что разговор близится к концу, Алиса на цыпочках ускакала в гостиную, метнулась к сумке, отхлебнула еще виски – бутылку она так и не достала, чтобы не стало очевидно, что она набралась перед самой встречей, и плюхнулась на диван.

Марик вошел с довольно грустной физиономией.

Сел напротив. Сцепил руки.

– Алиса, ты взрослый человек, поэтому я не буду тебя уговаривать. Хотя и хочется, – он провел рукой по лбу. – Глупая ситуация. Ладно… Просто я бы хотел, чтобы ты знала – мне жаль, что у нас не получилось.

– Я пойду, – сказала Алиса, отводя глаза.

– Давай, – кивнул он.

Алиса тихо прикрыла за собой входную дверь, спустилась по лестнице – решила не ждать лифта и не думать о том, смотрит ли он на нее в дверной глазок (вряд ли, но она бы так и сделала), и вышла на улицу.

Дурацкая душная московская ночь. Хотя еще нет десяти и на улице не совсем темно. Но все же август. Алиса села в машину, включила кондиционер и вызвала такси. У нее было средство от опьянения, которое ей подарила Лиза, но трезвости не хотелось. Наоборот, очень нужно было напиться до бесчувствия.

И дело не в Марке. Что‑то есть еще… Нечто неуловимое… На чем‑то она никак не могла сосредоточиться – на чем‑то важном, существенном, но мысль убегала, играла в прятки, оставляя лишь едва уловимый след из смутного беспокойства, отчего и хотелось напиться до изнеможения – и она сделала это.

Причем напилась дома, в одиночестве, и долго ползала потом от ванной до спальни и приняла все‑таки эти жуткие таблетки, которые нужно жевать полчаса – они были зеленые и во рту превращались в резину, а когда вся эта мерзость упала наконец в желудок, так закружилась голова, что подогнулись колени – и Алиса часа два просидела в коридоре с закрытыми глазами. Правда, потом выяснилось, что прошло не два часа, а всего семь минут, но по ее ощущениям миновали сутки – и все эти сутки Алису так чудовищно мутило, что подобный опыт она вряд ли станет повторять. Смыв с себя пот и рвоту, изможденная Алиса рухнула на кровать и провалилась в сон со странными сновидениями.

Проснувшись, первый раз задумалась над тем, почему она ничего не рассказывает Елене о своей жизни, а та не спрашивает, ведь учительнице, наверное, интересно, как ученица воплощает в жизнь новые знания. Может, Елена в курсе? Надо бы спросить… Хотя… А как она воплощает в жизнь знания?

Последнее знание, примененное практически, было из книги «Магия в рекламе» – немного путаные заклинания, но работают отлично. Тут главное – правильно составить коды, сочетания букв и цифр. Основана вся эта байда на нумерологии, так что Алисе не составило труда самой, без помощи Лизы, хоть та и предлагала свои услуги, так хитроумно закодировать рекламные объявления, афиши и пригласительные, что результат себя оправдал на следующий же день после открытия клуба – и даже во время открытия оправдал, так как не было ни одного нужного человека, который бы проигнорировал премьеру нового клуба.

Лиза, казалось, была уязвлена – наверное, не ожидала, что Алиса так ловко без нее справится, но чувства Лизы никого не волновали – это ее проблемы, пусть сама разбирается. А она, Алиса, молодец – у нее все получается.

Хотя, признаться, было во всех этих «Магиях для бизнеса», «Магии в рекламе» что‑то… фальшивое. Ну, как в знакомствах по Интернету – ждешь принца, остроумного и обаятельного, а получаешь стеснительного и нервного толстячка с потным лбом.

Но ведь ей же нужны деньги? На что бы она жила, если бы не Лиза, и все эти бизнес‑планы, и все эти книги? У нее в кои‑то веки все прекрасно, никаких интриг, никаких трудностей, а она опять недовольна! Конечно, жизнь – это поиск, но ведь имеет же она право на передышку?

Алиса приняла ванну, позвонила девчонкам и поехала в «Макикафе». Сегодня – только подруги.

Но когда она вошла в кафе, оказалось, что подруги‑предательницы уже познакомились с какими‑то перцами в модных майках и вовсю хихикают.

Перцы были ничего – правда, всего двое, зато красавцы.

Один – такой бледненький брюнет с пухлыми губами в морщинках, второй – здоровый загорелый блондин с густыми волосами чуть выше плеч.

Алиса усмехнулась. Ну, как обычно, девицы все в черном, несмотря на жару: на Марьяне платье с запахом, на Фае – топ и капри в облипку.

– Так я не поняла, чем ты занимаешься? – услышала Алиса, когда приблизилась к столику. Фая в своем репертуаре – терзает жертву. – А вот и наша подруга Алиса! – возвестила Фая. – Вы уже позвонили этому вашему… Гарику?

Блондин кивнул и придирчиво осмотрел Алису. Она ответила холодным взглядом и села рядом с брюнетом.

– Так чем ты занимаешься? – талдычила Фая.

– А какое это имеет значение? – надменно произнес блондин.

– Как это какое? – Фая в ужасе уставилась на него. – А вдруг ты продаешь наркотики или, еще хуже, преподаешь тантру?

– А почему это хуже? – на полном серьезе спросил блондин.

– Это Дима, – потом Марьяна ткнула пальцем в блондина, – это Рома.

Марьяна с интересом следила за молодыми людьми, но Алиса знала – она просто веселится, наблюдая за тем, как Фая щелкает кавалеров. Подобные экземпляры ее не волновали – ей подавай трагическую личность, с синевой под глазами, какого‑нибудь циничного типа, которого ей придется добиваться, доказывать, что она – умная и необыкновенная, а эти образцовые самцы с чувством юмора, как у клизмы, с точки зрения Марьяны, годились только (и это в лучшем случае) для дурацкой беседы в кафе, чтобы потом хорошо над ними посмеяться в узком девичьем кругу. Алиса была уверена – с такими бы Марьяна не стала спать даже если бы к ее виску приставили автомат Калашникова. А мальчики тем временем упивались собственной неотразимостью и, наверняка, рассчитывали на продолжение. Впрочем, от Фаи можно было ожидать чего угодно – даже того, что она затащит в постель обоих и выгонит, едва те успеют снять штаны.

– Я байер в Боско, а Рома – оператор, снимает музыкальное видео, – сообщил Дима.

– То есть ты покупаешь одежду? – уточнила Фая.

Дима как‑то приосанился, и Алиса догадалась – видимо, на девушек действует его профессия: перспектива скидок и все такое…

– А у меня пять магазинов «8 1/2», знаешь? – небрежно поинтересовалась Фая.

Дима оживился. Еще бы он не знал! Все знали.

– А у меня рестораны «Луна Росса», – заявила Марьяна.

– А я недавно открыла клуб «Лунатик», – скромно заметила Алиса.

– Тот самый «Лунатик»? – ахнул Рома.

Конечно, все это было глупо, и неправильно, и смешно, но они ничего не могли с этим поделать. Все они, как типичные девушки 90‑х, прошли через эти свидания, когда ты не уверена, что выкинет мужчина после того, как накормит тебя ужином. Им приходилось отбивать авансы, которые выдавали мужчины, уверенные, что после десерта ты отдашься им прямо в такси. Часами размышлять: а являются ли два‑три коктейля веским основанием для того, чтобы мужчина лез тебе под юбку, не сомневаясь, что так и нужно?

И несмотря на все упреки в каком‑то уж совершенно невменяемом феминизме, Алиса поняла – если мужчины за тебя платят, девяносто девять и девять десятых процента из них уверены, что имеют право получить хоть что‑нибудь в обмен на потраченные деньги. Хоть что‑нибудь – это про секс.

У Алисы всегда были друзья‑мужчины, и через них она уж точно знала – все они впадают в бешенство, если заплатили за хороший обед, а девушка их прокатила.

Так что она торжествовала, когда видела, что мужчина смущен и растерян (такой вот, как эти Димы‑Ромы) – не знает, что делать с женщиной, которая может и хочет заплатить за себя, которой ничего не нужно – кроме разве что секса и любви, и которую купить можно только человеческими качествами, и нужно стараться, работать, завоевывать. Хотя по собственному опыту Алиса поняла, что завоевывать мужчины не любят – если, конечно, это не подразумевает только цветы, конфеты и шампанское. Еще есть стандартный набор обольстителя – дешевенькие, отдающие плесенью комплименты, признания, обещания – вся эта лабуда, на которую цепляют девиц, посмотревших «Красотку».

Большинству девушек кажется, что их избранник прекрасен – они видят то, что хотят видеть, и та‑а‑ак удивляются, когда оказывается, что их дивный супермен больше всего на свете любит пиво, сериал «Спасатели Малибу», в туалете у него висит плакат с Памелой Андерсон, а еще он смотрит на «любимую» с отвращением и спрашивает: «Это что, ВЧЕРАШНЯЯ еда?», и после него по всей раковине почему‑то остаются комки зубной пасты, и он не дает ей ключи от своей квартиры, а девушка его лучшего друга «гакает» и смотрит «Дом‑2»…

Причем мужчинам даже не надо стараться – девушки все додумывают за них.

Конечно, можно было бы искать свою любовь, но что потом делать с этой любовью, Алиса не знала. Может, найти и договориться – встретимся лет через десять, когда захочется покоя и домашнего тепла?..

Не дождавшись того самого Гарика, подруги расплатились и перебрались в «Галерею».

Фая сразу же склеила какую‑то знаменитость из «Фабрики звезд», Марьяна ударилась в пляс, а Алиса заняла диванчик, заказала «Космо‑шампань» и принялась рассматривать публику.

У бара завис мужчина в классном костюме – образ портило только выражение лица: прямо лорд Байрон, переживающий смертельную тоску.

Почему‑то Алиса вспомнила, что в классе седьмом они с подружками дико хохотали, представив резиновые сапоги от «Шанель» – тогда еще таких не было, и сама идея, что «Шанель» вообще может продавать резиновые сапоги – самую отстойную и позорную обувь, казалась парадоксальной.

Сколько сейчас у нее резиновых сапог? Пар шесть? Или пятнадцать?

А что?

Дешево и забавно – она их покупала не раздумывая, если видела симпатичные.

Мужчина все‑таки оторвал задницу от бара и направился к ней. Ух ты!

Это будет интересно… Это уже не мальчик‑с‑пальчик – тут мы имеем дело с опытным исполнителем, с актером – вон как смотрит из‑под ресниц и двигается лениво – без азарта.

Это было так занятно – играть в человеческие отношения! У Алисы не было никакой надобности влюбляться, переживать, даже не было потребности в сексе – в клубе она всегда найдет двух‑трех потенциальных партнеров, так что все эти ритуальные танцы представляли для нее чисто исследовательский интерес.

Ну что, что он сейчас скажет?

Он подошел, посмотрел на нее («А он ничего…» – решила Алиса) и сказал:

– Хочу с вами познакомиться, но не знаю, с чего начать. Может, я угощу вас шампанским?

Мило. Типа искренне, и сразу шампанское, а оно здесь от двухсот евро, а не какой‑нибудь убогий коктейль. Вроде он меня оценил. На двести евро. Для начала.

Алиса думала, а не сказать ли: «Давайте я вас угощу!», но все это завершилось бы препирательствами и его скорой капитуляцией, потому что если мужчину угощает женщина, она имеет над ним власть – они меняются ролями, а власть мужчина никогда женщине не отдаст, поэтому неудачники и поколачивают своих жен, чтобы знали, кто в доме хозяин.

Не то чтобы Алиса не любила мужчин. Просто все эти ролевые модели ее страшно утомляли – все эти девочки, погрязшие в мечтах о папике‑принце, все эти мальчики со своим раздутым Эго и перепадами тестостерона… Скука!

– Ну, давайте! – согласилась она.

«Ох‑ох‑ох! – подумала Алиса, когда он вернулся с бутылкой дорогущего „Кристалла“. – Смелое заявление».

Значит, ее оценили в тысячу евро. Ладно уж. Все‑таки лестно. Хотя, возможно, он просто не признает другое шампанское.

– Меня зовут Андрей, – представился он.

– Алиса, – улыбнулась она.

Вполне себе милый тип… Очень короткая стрижка – волосы присутствуют лишь для того, чтобы показать – они есть, и это ему идет – красивый череп классической формы, правильный овал лица…

Этот Андрей вдруг расхохотался.

– Знаете, – начал он. – Я уже давно не знакомился с женщинами вот так, в клубе. Обычно это или какое‑то событие, или своя компания, и я просто даже не знаю, с чего начать разговор!

Это у него такой приемчик? Или он искренне растерялся? Дадим ему фору – пусть будет второе.

– А что вам интересно? – спросила Алиса. – Только не политика и не недвижимость – это табу.

– Недвижимость? – он удивился.

– Ну, знаете, стоит только начать… – Алиса развела руками. – Мы с вами обсудим экологию центральной части города, перспективы пригородов типа Куркина – Обкуркина – вы, допустим, скажете, что там чистый воздух, а я буду вас уверять, что в квартирах там все равно кондиционеры, так что на воздух всем наплевать, потом мы плавно перейдем к пробкам на Ленинградском шоссе, поговорим о Новой Риге, перейдем к проблемам загородного строительства – от коттеджных поселков до элитарного жилья… И это будет очередной разговор ни о чем, потому что все слышали и говорили про это тысячу раз, и в лучшем случае мы оба признаем, что Рублевка, конечно, забита под завязку, но это единственное направление с развитой инфраструктурой.

– Ха‑ха! – кивнул он. – Ладно, тогда я расскажу о том, как в последний раз был влюблен. Знаете, в жизни каждого бизнесмена есть такой этап, когда тебе кажется, что ты можешь все. Куда бы ты ни пошел, тебя окружают десятки девушек, готовых на все, лишь бы ты подпустил их к своей кредитке. И тебе это нравится. В твоих руках – власть. Ты можешь взять любую красивую женщину, и тебе наплевать – любит она тебя или твои деньги, потому что у тебя, наконец, есть доступ к лучшему женскому телу. Все, о чем ты мечтал в школе, в институте, свершилось. Ты запоем меняешь любовниц, а потом вдруг тебе кажется, что ты перешел черту, и теперь у тебя другие ценности, и такие вот продажные женщины – это гадость.

Алиса очень внимательно слушала. Во‑первых, было интересно, а, во‑вторых, такого с ней еще не случалось.

– Ты ищешь. Разумеется, в своем кругу. Знакомишься с журналистками, с актрисами, певицами – ищешь класс. Но вскоре понимаешь, что все одно и то же – просто методы другие. Все эти интеллектуалки, которые за обедом в «Марио» впечатляют тебя разговорами о последнем Сотби или последних Каннах, так же, как и обычные шалавы, обсуждают с подружками твою кредитоспособность и перспективы оторваться за твой счет в Куршавеле. И не потому, что им нравятся горные лыжи, а затем, чтобы говорить: «В прошлом году в Куршавеле было скучно…» В общем, я был разочарован, ходил таким Евгением Онегиным, пока не встретил свою Татьяну. В магазине. Она возмущалась тем, что в продаже нет чая «Ахмад», я посоветовал ей другой, потом я помог ей донести сумки до машины, старой «Ауди» – бочки, у нее сел аккумулятор… В общем, прямо как в сериале. Татьяну звали Саша, и она была окулистом.

Я повел ее в «Сирену», и она очень смутилась, когда поняла, сколько что стоит, но я ее уговорил. Правда, в следующий раз она привела меня в какое‑то кафе в «Сокольниках», где могла заплатить за себя сама. Мы странно проводили время. Гуляли в парках. Ходили в кино. Покупали еду в Макдоналдсе. Сначала я был влюблен и ничего не замечал. Потом мне надоело пить «Гастал» – от гамбургеров у меня началась изжога. Мне надоели московские парки. Мы уехали на неделю в Крым и сняли квартиру у ее знакомого хозяина, потому что в гостинице было слишком дорого. Я начал ей врать. Говорил, что не люблю загорать, снимал на несколько часов номер в хорошем отеле, спал там пару часов, мылся и обедал в нормальном ресторане. Я спросил у нее, как она представляет себе нашу совместную жизнь. Саша сказала, что вот так и представляет. Потому что один из нас явно должен принять образ жизни другого, а она не хочет быть содержанкой. Но она была врачом в небольшой частной клинике – и у нее ничего не было, кроме образования, достоинства, этой развалюхи «Ауди» и вшивой квартирки на Сухаревской. Она сказала, что я могу уезжать в какое‑нибудь там Монако и обедать с друзьями в хороших ресторанах, но это трудно было назвать решением проблемы. Я ее безумно любил. Но когда мы в очередной раз сидели в вонючем сквере рядом с ее домом и пили жуткое чилийское вино, я понял, что так больше не могу. И уже потом догадался, в чем было дело. Я так ее любил, что мне казалось – мы созданы друг для друга. Но она меня не любила. Я просто ей нравился.

Он замолчал.

– А если бы она вас любила, что бы это изменило? – спросила Алиса.

– Я бы открыл для нее клинику, – сказал Андрей. – Она стала бы богатой, и мы поехали бы на Мустик. Хотя… Черт ее знает! Вы что думаете?

– А это случайно не жалостливая история, которую вы рассказываете тем девушкам, с которыми знакомитесь в клубе? – насторожилась Алиса.

Он с удивлением посмотрел на нее и расхохотался.

– Поверьте… – ответил он, утерев слезу. – Мне нет никакой необходимости пробивать на жалость. Вы просто мне нравитесь. Но мне ничего от вас не нужно. Поговорим и разойдемся – хорошо. Обменяемся телефонами – тоже хорошо. Поедем ко мне или к вам – неплохо, хоть это и не мой стиль.

И Алиса вдруг поняла, что он ей нравится. Не то чтобы она стремилась с ним переспать (почему нет?), но он был классный. С ним хотелось дружить. Она затащила его в свой клуб, угостила фирменным коктейлем, а утром проснулась у него в спальне – хозяин при этом спал на диване в гостиной.

После завтрака у них был секс – Алиса не удержалась, слишком уж сексуально он выглядел в спортивных штанах и белой футболке, и они потом до ночи смотрели сериал «Друзья» и ели начос с сырным соусом.

Алиса пребывала в состоянии вялотекущей эйфории.

Это же новая форма жизни, отношений!

Сколько раз она слышала от женщин и мужчин, что два человека, любивших друг друга и порвавших друг с другом, не могут потом дружить – потому что они и раньше не дружили. И это было обидно – терять людей только потому, что одному из них либо захотелось спать с другими, либо вообще все надоело.

Что это за любовь такая – без дружбы? Гораздо приятнее дружить и время от времени спать вместе, потому что тогда вы можете быть друзьями, которые вместе спят – или друзьями, которые больше друг с другом не спят.

В общем, со всем этим можно разобраться и потом, так как сейчас у нее реальные проблемы – закончился соус, а без соуса начос не представляют никакого интереса, поэтому придется ехать в магазин – и тут надо понять, на чьей машине и кто будет за рулем.