Глава 16. Масик был дома, но порывался звонить Фае – Марьяна с Алисой едва его отговорили

Масик был дома, но порывался звонить Фае – Марьяна с Алисой едва его отговорили. Загнали «Ренджровер» в гараж, пересели в машину Алисы и, проехав квартал, оказались у дома Фаи. Ворота были открыты – Фая ждала их.

Дома у нее были Лиза, Нина – видимо, недавно приехали, Маша и, разумеется, Фая. Все они заметно волновались и смотрели на Алису так, словно ожидали в лучшем случае эпилептического припадка.

– Я уже почти не мечтаю покончить жизнь самоубийством, – Алиса всплеснула руками. – Не надо вот этого! И я хочу есть.

Фая бросилась на кухню и вернулась с кастрюлей жареных креветок.

– Слушай… – мямлила Лиза. – Я понимаю, тебе надо дать время, но в этом загвоздка – его у нас нету, поэтому, может, мы хотя бы поговорим?

Алиса взглянула на нее. Странное чувство. Не то чтобы она действительно подозревала Лизу, но тут было нечто, чего она не понимала. Какой‑то знак… И ей хотелось в этом разобраться.

– Лиза, давай отложим разговоры до завтра. В конце концов, они не имеют права вот так со мной поступать. Есть клуб, и мы рассчитаемся с долгами.

И тут Марьяна как‑то сдавленно хрюкнула и выбежала из комнаты.

– Что?! – воскликнула Алиса.

Лиза подошла к ней, заглянула в глаза, положила руки ей на плечи и сказала – точнее, приказала:

– Сядь.

Алиса хмыкнула, но села.

Фая быстро подлила ей коньяку, сунула рюмку, и Алиса на автопилоте выпила все до дна. Облегчения и расслабления не наступило.

– Ну, выкладывайте… – устало произнесла она.

Лиза села рядом и взяла ее за руки.

– Алиса… Клуб сгорел.

Снова появился туман – он сгущался, чернел, но Алиса вынырнула – просто потому, что все было настолько нереально, что она поверить не могла.

– То есть? – прошептала она.

Она хотела произнести это громко, но с голосом что‑то случилось – он пропал.

– Алиса, больше нет никакого клуба, так что в банке быстро подсуетились и…

– Как они могли подсуетиться?! Нужен суд!

– Не нужен. Если ты внимательно читала контракт… – бубнила Лиза, но Алиса ее не слушала.

Ей было дурно. Очень дурно! Такого просто не может быть! С другими – возможно, но не с ней! Это все ужасно, совершенно ужасно… Несправедливо. Гнусно.

Очень хотелось схватить кастрюлю с креветками и швырнуть в стену, но она сдержалась. Однако все услышанное просто не умещалось в голове – и она все‑таки разревелась. Лиза попыталась ее обнять, но Алиса с силой оттолкнула ее.

– Отвали! – завопила она. – Это все ты!.. Затеяла всю эту историю, впутала меня! Это твоя сука, блядь, Наташа сейчас купается в моих деньгах! Видеть тебя не могу! Уйди!

Сквозь рыдания она слышала Лизу – та уверяла Фаю, что все в порядке, что Алисе просто надо на ком‑то сорвать зло, а она – Лиза – действительно, виновата…

Когда Алиса оторвалась от подушки, Лиза уже ушла. Девочки сидели как на похоронах.

– Я в ванную, – Алиса поднялась с дивана.

Она приняла душ – хотелось смыть все ужасные впечатления, закуталась в ярко‑голубой Файкин халат, расчесала волосы и вернулась в комнату. Если у тебя трагедия, в этом есть один плюс – можно капризничать, сколько угодно, и близкие тебя поймут.

– Фай! Можно подогреть креветки? – осведомилась она, забравшись с ногами на диван. – И прошу вас об одном – не ведите себя так, словно у меня обнаружили рак в последней стадии. Все очень плохо, но я жива и здорова.

– Ладно, – кивнула Нина. – А тебя уже можно спрашивать, что ты будешь делать?

Алиса задумалась.

– Да, – разрешила она. – Я буду спать и искать выход. Что‑то здесь не так. Ощущение такое, словно все было спланировано. Как будто то, что сейчас происходит – и даже вы, и креветки, и коньяк… – некто все это предусмотрел. Хотя, возможно, я просто в шоке и брежу.

Фая принесла заново разогретые креветки, Алиса набросилась на них – никто из подруг даже не притронулся, а, наевшись, поняла – единственное, чего она хочет – спать. Долго.

Правда, на следующее утро она проснулась в семь – решила, что это настоящий нервный срыв, пока не вспомнила, что легла часов в десять. Первый раз лет за десять.

Она написала записку, села в машину и отправилась в клуб. Зрелище было страшное. Алиса даже из машины не вышла, но провела напротив входа не меньше сорока минут.

А потом поехала в банк.

В банке сказали, что все понимают и очень ей сочувствуют, но перед тем, как пустить ее в квартиру за личными вещами, они должны убедиться, что ей выплатят страховку, которая пойдет на погашение кредита. Поэтому Алисе в первую очередь нужно обратиться в свою страховую компанию.

Алиса обратилась, но выяснилось, что полис поддельный. Конечно, Алиса закатила страшный скандал: она подозревала страховщиков в махинациях – им просто не хочется выплачивать взнос, но те предложили подать на них в суд – потому что больше они ничем не могут помочь – у них нет копии контракта либо других свидетельств о том, что они когда‑либо заключали взаимные обязательства с представителями Алисы. Черт! Как она могла быть такой дурой? Все же люди страхуются: с банковского счета ни копейки нельзя снять без подписей генерального директора, финансового и главного бухгалтера! А она, дура, выдала этой прощелыге, управляющей, доверенность, и у нее даже устава нет! Чем она думала?!

Что делать?! Она подаст в суд, банк все равно не вернет квартиру, судиться они будут бесконечно, и это ей не поможет. Может, годам к шестидесяти суд признает ее правоту, а Наташу с бухгалтером, подcевших на героин и потративших все деньги на наркотики, арестуют в Арабских Эмиратах – но будет уже поздно…

Какая‑то дичь. Все настолько нелепо, что этого просто не может быть. Никогда. Не могла она так опростоволоситься. Она же не идиотка. Честно слово!

С Мясницкой Алиса резко свернула в Златоустьинский, припарковала машину в ближайшем дворе и впала в ступор. Пыталась здраво размышлять, но не получалось – все было таким абсурдным, словно ее засосало в сценарий, который отклонило двадцать киностудий.

Банкротство, пожар, предательство – и все сразу, три по цене одного…

Зазвонил телефон, Алиса дернулась так, словно ее ужалила змея, вытащила трубку, успела заметить, что звонит Лиза – за секунду до того, как телефон перекувырнулся, упал на пол и закатился под сиденье.

Алиса неловко согнулась, противоестественно скрючила руку и засунула ее под сиденье. В ладони у нее оказалось что‑то теплое, мягкое – она схватила это, потянула и вытащила книгу. Наверное, завалилась во время переезда – когда Алиса вперемешку распихивала по машинам все самое ценное.

Это был дневник. Дальней родственницы, которая жила двести лет назад. Алиса закурила сигарету, приоткрыла окно, нашла бутылку колы и только после этой несложной церемонии приступила к чтению. Она волновалась. Это была часть истории – истории ее семьи, в которой не забывали, кем была твоя прабабушка – и даже прапрабабушка, семьи, которая из поколения в поколение передавала знания и ценности, семьи, в которой не теряли связи друг с другом.

Алиса чертовски растрогалась, пока не обнаружила запись от одиннадцатого января 1803 года.

Что за?..

Имеет это к ней какое‑то отношение?

Разум говорил – «нет». Интуиция – «да».

И еще она убедила себя, что ей нужен совет. И не один. Набрала номер.

– Фай! – крикнула она в трубку. – Тут у меня немного странные новости! Можешь говорить? Ну, слушай! Я нашла дневник своей… сейчас лень вычислять, кем она мне приходится… в общем, какой‑то родственницы… Ну, когда мы с Марьяной обокрали мой дом, то эта штука завалилась под сиденье… Не в том суть! Там всякие милые детали ее жизни, и вдруг я нахожу интригующую запись о моей благодетельнице – ну, о Елене, то есть. Когда‑то давно Елена придумала Кодекс – законы для ведьм, но придумала не одна – у нее была подельница, Екатерина. Двести лет назад выяснилось, что Кодекс они сочиняли с разными целями – Елена хотела спасти ведьм от преследований, а Екатерина – наоборот, обезопасить людей от нас! Когда была инквизиция и все такое – ну, ты понимаешь – это все произошло не только потому, что к власти в церкви пришли сплошные параноики, но еще и потому, что ведьмы типа вышли из подполья. Они слишком широко заявили о себе – во‑первых, не вовремя, а, во‑вторых, некоторые решили, что им все можно и причиняли людям боль. В общем, двести лет назад Екатерина и Елена поругались. Причем, на тот момент чисто теоретически. Елена настаивала, что люди – жалкие твари, которые если что‑то и изобретают, то лишь для того, чтобы им легче было есть, пить и меньше двигаться. Типа скоты. В общем, такая вот у нее была гуманная политика. Ты слушай‑слушай, не сопи и не вздыхай! Короче, Елена считала, что светиться не надо, а люди – всего лишь материал, уважать их интересы нет никакого смысла. А Екатерина еще тогда, после инквизиции, считала, что люди имеют право возмущаться разгульным поведением ведьм, много лет обсасывала эту идею и решила в итоге, что ведьмы должны тихо и скромно нести людям знания. На этой высокой ноте они с Еленой и пацапались. Но! Тут есть параллельная завязка. Елена считалась самой сильной ведьмой, хотя, в принципе, они с Екатериной были бы равны, если бы не одна история, которая случилась с Еленой. В нашем, колдовском, мире существует легенда о красном алмазе – огромном, в сто карат, алом, как кровь, алмазе, который находился в недрах преисподней… Ты это, обращай внимание на стиль изложения – я стараюсь! Так вот, в недрах преисподней его нашел сам дьявол и тысячу лет носил на шее как медальон. Считается, что алмаз обладает необыкновенной силой, которой его наделил Сатана. Сатана камень вроде подарил какому‑то особенно преданному слуге, типа Азазелю, но Азазель любил подниматься на Землю, чтобы от души здесь у нас нагадить, и он тоже камень подарил – точнее, дал в качестве взятки Александру Македонскому, который, бедолага, не знал, что его блистательный поход с самого начала обречен на провал. Алмаз Македонский подарил любовнику, который, конечно, был демоном, но демон камень Азазелю не вернул – хотя должен был. Демон, разумеется, был проклят, но он остался при алмазе – хоть и на земле – вход в Ад ему был заказан – и распрядился своими новыми возможностями разумно. Но его наследники были один хлеще другого – последний, тот еще идиот, связался с Еленой, все ей рассказал о камне, и она его выклянчила. Алмаз, кстати, называется «Сердце Дьявола». Но все же удача от нее отвернулась – спустя много лет потомок того демона, что подарил Елене алмаз – талантливый и смелый потомок, начал ее преследовать – и она отдала алмаз Екатерине – они тогда еще дружили. Нотабене – не подарила, а отдала на хранение. Демон потом куда‑то делся, Елена поссорилась с Екатериной и начала плести против той интриги. И когда Екатерина узнала, что Елена каверзничает за ее спиной, у нее случился приступ бешенства – она заявила, что Елена опасна для общества, и загнала ее в потусторонний мир. Кстати, с помощью того самого демона. Алмаз, понятно, она не вернула. Пользоваться камнем Екатерина не может – он должен быть передан по всем правилам, но она вроде как хранительница – прячет камень от Елены, если та вдруг – чего только не бывает? – вернется. Как тебе история?

– Ну, для нормального человека звучит как полный бред, – призналась Фая. – У меня вопрос. Екатерина жива?

– Не уверена… Ей же лет пятьсот. Не знаю, – засомневалась Алиса.

– А скажи… Если камень у нее, то она теперь его от тебя прячет?

Алиса задумалась.

– Я… – начала было она, но запнулась. – Хороший вопрос… Понятия не имею! Надо узнать.

– Знаешь, меня, конечно, все эти твои истории просто с ума сводят! – неожиданно воскликнула Фая. – С ума сойти… Я, кажется, до сих пор не могу поверить, что ты – ведьма, а тут еще и сам дьявол объявился со своими дарами… Вот ведь блин!.. Алиса, скажи, что ты просто сошла с ума, и я оплачу твое лечение в лучшем дурдоме!

– Каком дурдоме? – заинтересовалась Алиса. – Ты думаешь, бывают «лучшие» дурдомы?

– Не знаю… – сникла Фая. – Ладно, я чего‑то просто размякла. Слишком много всего навалилось. Ты когда приедешь?

Алиса не представляла, когда окажется у Файки за городом – на этом и расстались.

Следующий звонок был Лизе.

– Ты слышала про «Сердце Дьявола»?

Лиза молчала. Если бы Алиса знала, чем она занимается в эту секунду – выбросила бы телефон из окна и уехала из страны, но она не знала, поэтому окликнула подружку:

– Эй, ты все еще там?!

– Почему ты спросила? – отозвалась Лиза.

– А что, не должна была?

– Ну… Понимаешь, это все равно, что спросить, слышала ли я о Бритни Спирс. Улавливаешь?

– Спасибо, что напомнила, какая я невежественная! – с напускным воодушевлением поблагодарила Алиса. – Но раз уж мы установили, что я ни черта не знаю о нашем мире, снизойди, ответь мне просто – «да» или «нет»?

– Да! – разозлилась Лиза. – А в чем дело? Тебе что, заняться нечем… – она не договорила. – Алиса! Как же это я сразу не подумала! Черт! Я дура, дура, дура! Ты где?

– Я в полной жопе! – буркнула Алиса. – Ты же в курсе.

– Нам немедленно нужно встретиться! – вопила Лиза. – Это ключ! Как это я не сообразила?!

В итоге Лиза сломила Алисино сопротивление и вынудила ту подождать ее в ресторане «Ходжа Насреддин».

Алиса полчаса ковыряла долму, прежде чем в зал ворвалась растрепанная Лиза.

– С ума сойти! Пробка на Кольце просто нереальная! – возмущалась она, предупреждая упреки. – Ну!

– Что «ну»? – насупилась Алиса.

– Ты что, не поняла?

– Лиза, я понимаю только одно – у меня все очень плохо, я не знаю, как выбраться из долгов, ненавижу тебя за то, что ты втянула меня в эту аферу… Йес, я это сказала! И еще тут дикая история с «Сердцем Дьвола», которая смахивает на бред сумасшедшего – возможно, безумие у меня в генах… Что мне теперь думать? За мной гоняется психованный демон, который хочет получить свой алмаз, потому что все долги Елена свалила на меня? Так?

– Ну… – Лиза посерьезнела. – Кстати, вполне возможно… Но я не об этом! У тебя же появился шанс!

Алиса откинулась на спинку стула, сложила руки на груди и уставилась на Лизу.

Та легла грудью на стол и тихо произнесла:

– Алиса, тебе просто нужно забрать алмаз.

– И что? Я его продам и буду жить долго и счастливо в своей квартире? – нарочито громко сказала Алиса.

– О‑о… – Лиза закатила глаза. – Зачем я с тобой связалась? Честное слово, если бы только знала, что ты такая тупая… Стой! – она вцепилась в Алису, которая уже вставала из‑за стола. – Алмаз дает могущество – не всемогущество – закатай губу! – но все‑таки огромную силу, по сравнению с которой твои сегодняшние возможности – ничто. И мои возможности – ничто. Поняла?

У Алисы все еще был такой вид, словно ничего она не поняла, так что Лизе пришлось объяснить:

– Ты разберешься со всеми своими проблемами. Потому что у владельцев алмаза не бывает проблем. У них все получается. Тебе нужно просто его взять – раз ты наследница Елены, то имеешь право забрать его у Екатерины.

– Знаешь, Лиза, я, пожалуй, пойду. Ничего личного. Просто я устала, – отмахнулась Алиса, которой больше всего хотелось опять стать затюканным главным редактором «Глянца», сидеть себе в недрах офиса и редактировать очередную статью об изменах или ревности.