Глава 62

– Лена, что ты делаешь? – с нежной улыбкой и стальным взглядом серо-голубых глаз спросил Артём. Со стороны явно казалось, что он говорит мне что-то приятное, и лишь я понимала, как он сейчас злится. Правда, мне сейчас было явно не до этого.

– Хм… Я прощаюсь с тобой, – улыбнулась я. – А ты встретишь меня после школы?

– Нет, милая. Я позвоню тебе вечерком и, надеюсь, ты объяснишь мне своё поведение! – сказал парень и, ещё раз обаятельно улыбнувшись на публику, пошёл в противоположную от школы сторону.

С каждым шагом Якушева, до моего затуманенного сознания всё чётче начинало доходить, что я наделала. Головная боль прошла мимолётно, после чего не заставила себя ждать кровь из носа. Медленно развернувшись, я посмотрела на школьное крыльцо, но любимого лица не увидела. Одни лишь осуждающие взгляды… и самый страшный – укоризненный взгляд Рассказова. Низко опустив голову, я медленно побрела к школе.

– Ленка! Ленка! – подбежала ко мне Новикова. – Ты чего такая кислая? – спросила она, но, заметив как я вытираю кровь, тут же осеклась. – Что случилось?

– Всё нормально, Лер…

– Кулёмина! – оборвала меня на полуслове Каримова. – Ты, когда целуешься, не напрягайся так… А то видишь, к каким последствиям это приводит, – усмехнулась химичка, тотчас получив аккуратный толчок историка.

– Я бы советовала Кулёминой вообще не проявлять свои чувства рядом со школой! – процедила Борзова, смотря на меня неприязненным взглядом. – Это учебное заведение, а не какой-то ночной клуб!

– Простите, – буркнула я. Это единственное, на что меня сейчас хватило. Я быстро юркнула в школу. Лерка шла за мной по пятам.

– Лен, а чего это ты им ничего не ответила? – удивилась Новикова тому, что я спокойно проглотила все обвинения.

– Не сейчас, Лер… – отмахнулась я от подруги, всё ещё думая о том, что предала любимого человека. – Лучше скажи: какой у нас сейчас урок?

– История, – ответила барабанщица, изучая меня любопытным взглядом. – Кулёмина, да что с тобой случилось такое? Объяснить можешь?

– Господи, час от часу не легче, – тихо произнесла я, представляя, как сейчас буду сидеть у Рассказова и бояться даже взглянуть на него. – Лер, отстань… Может попозже расскажу, но не сейчас.

– Ну смотри…

Когда мы проходили мимо спортзала, у меня мелькнула мысль о том, чтобы зайти и извиниться перед Виктором, но я её тут же отмела. Во-первых, в школе уже полно учеников и учителей, которые могут увидеть наши разборки. А во-вторых, не думаю, что мы со Степновым выясним всё тихо-мирно. Скорее всего, будет скандал. Ну ничего… сегодня, после школы, мы встречаемся в метро. Тогда всё и обговорим. Жена Виктора так ничего никому и не сказала…

Придя к назначенному месту, а именно на середину станции метро (на улице мы тоже перестали встречаться, так как и это уже стало опасным), я села на скамейку и, быстро обведя взглядом окружающих, поняла, что Виктора ещё нет. Посмотрев на часы, я подумала, что он опаздывает. А вот спустя пятнадцать минут меня начала пробивать нервная дрожь. Неужели настолько обиделся, что даже не придёт? Но он не может так поступить! Он же знает, что я не нарочно! Я, конечно, понимаю, что виновата… Но… На этом мои мысли прервались, и я схватилась за телефон.

– Аллё, – ответил Степнов.

– Вить… ты… ты не придёшь? – надломленным голосом спросила я.

– А стоит? – с усмешкой спросил он.

– Нам ведь надо поговорить, – неуверенно ответила я. – Или ты так не считаешь? Или ты уже всё решил?

– Ничего я не решил, – со злостью в голосе произнёс мужчина. – Ладно, жди. Я сейчас подойду.

Зная, что идти до метро ему около двадцати минут, я зарылась пальцами в своих волосах, думая о том, что же сейчас будет. Потом перевела руки на лицо, закрыла глаза и пару раз провела по нему руками, пытаясь сконцентрироваться на своих мыслях, а не на шуме метро и проезжающих поездов.

– Тебе нехорошо? – неожиданно раздался такой родной голос у меня над головой. Я тут же взглянула вверх и увидела стоящего рядом Виктора.

– Ты? Но как…

– Я был здесь, на станции, – ответил мужчина на вопрос, который я ещё не успела задать.

– Ясно. Куда поедем? – спросила я, вставая с насиженного места.

– Пойдём ко мне на квартиру? – не то спросил, не то предложил, не то утвердительно сказал Степнов. Я немного опешила. Видя мой растерянный вид, мужчина продолжил: – Во-первых, как ты правильно заметила, нам надо поговорить. И желательно в спокойной, уединённой обстановке… А во-вторых, возьмёшь картину. Я сегодня забыл.

– Хорошо. Главное, чтобы нас никто не заметил, – согласилась я. Стоит ли говорить о том, что весь путь до его квартиры прошёл в тишине?

– Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, – скороговоркой произнёс Степнов, пропуская меня в коридор.

Зайдя в его квартиру, я сразу же начала осматриваться. Довольно большой, широкий коридор. Комнат явно несколько. Во всём пока ещё чувствуется чужая женская рука. Отогнав от себя последнюю мысль, я стала снимать с себя верхнюю одежду и обувь. Потом Виктор показал мне, где ванная и, помыв руки, мы отправились на кухню… М-да… Таких ужасных обоев я ещё ни разу не видела в своей жизни! Аккуратно присев за стол, я стала наблюдать за любимым мужчиной. Налив воду и включив чайник, Степнов открыл кухонное окно и, достав из кармана пачку сигарет и уже знакомую мне зажигалку, прикурил сигарету. Я промолчала… в конце концов сама виновата в том, что он сорвался.

– Ну… с чего начнём разговор? – спросил мужчина, затягиваясь едким дымом.

– Для начала я хочу перед тобой извиниться за то, что произошло сегодня утром, и чему ты стал свидетелем, – сказала я, стараясь не сталкиваться с Виктором взглядом, хотя прекрасно чувствовала, что он буквально прожигает меня. – Вить, поверь, я не специально…

– Да знаю я, Лен… – вздохнул мужчина и вновь затянулся. Затянулось и молчание на кухне. Я не знала, что ещё сказать, а Виктор видимо обдумывал свой ответ. – Проблема в другом, – наконец снова заговорил он.

– В чём? – спросила я, не понимая, в чём ещё может быть проблема, если не в моём поступке.

– Знаешь, я много думал над тем, что произошло сегодня утром… Это было неприятно, – сказал Степнов, кивая головой, будто подтверждая свои слова. – Даже не то, чтобы неприятно, это было в некоторой степени больно. Я не имею права обижаться на тебя, Лен. Это был наш совместный план, я знал, что может из этого получиться и более того, я сам предложил тебе это, – говорил он, наблюдая за тлеющей сигаретой.

– И… – попросила продолжить его я, пытаясь понять, к чему он клонит.

– И я понял одну вещь… – снова замолчал мужчина, и, оттягивая момент продолжения своей речи, вновь затянулся, после чего выкинул окурок и подошёл к чайнику. – Я понял, что я не могу тебе обещать, что наша с тобой дальнейшая жизнь меня устроит…

– В каком смысле? – спросила я, чувствуя, как меня начинает затапливать страх.

– В прямом, Лен! – немного повысил голос Виктор. – А если такое влечение у тебя будет к каждому десятому мужику? Что ты прикажешь мне делать? Не отходить от тебя ни на шаг? Запереть тебя дома? – Мужчина немного перевёл дыхание. Я же сидела как истукан. Теперь я уже точно знала, что он хочет сказать. И от этого осознания становилось очень больно. – Пойми, я так не могу, Ленок… Я сам по себе человек очень ревнивый, а тут ещё… Твои дефекты. Я же постоянно буду сходить с ума от мысли, что ты будешь испытывать к кому-то точь-в-точь такие же ощущения, как к Артёму. И другой человек окажется отнюдь не таким благородным, как он! То есть когда-нибудь, не желая того, ты изменишь мне… А я этого простить не смогу. Не лучше ли… прекратить всё это сейчас? Пока ещё не поздно…

– Я всё поняла, – тихо сказала я, пытаясь сдержать слёзы, которые оказались сильнее меня и всё же выбрались наружу. – Я пойду домой…

– Подожди. Я же не выгоняю тебя, – сказал Степнов. Заглянув в его глаза, я прочла там откровенную муку, которая терзала сейчас и меня. – Давай посидим, попьём чаю, так сказать, в последний раз вместе… А потом я провожу тебя…

– Как скажешь, – тихо ответила я. Не было сил ни спорить, ни куда-то идти. Хотя желание уйти прямо сейчас было огромным.

Степнов включил телевизор, из которого тут же полилась мелодия начала новостей, и стал накрывать на стол: чашки, ложки, печенье, конфеты, чайники… Я смотрела в одну точку. Все события будто проносились мимо меня. Да… Не думала я, что всё так быстро закончится… Правильно поёт Кузьмин: «есть один порок у счастья – слишком жаль его терять»… Нет, я не виню Виктора. Я понимаю его. Ну скажите, пожалуйста, кому нужна такая ненормальная девушка? Верно – никому… Обидней всего было то, что сам он мне когда-то говорил, что со временем я научусь контролировать свои дефекты, и всё будет хорошо… Но, видимо, у него нет времени ждать. Решив, что сидеть и грузиться – это худшее, что я сейчас могу делать, я встала и начала помогать Степнову накрывать на стол.

– Напомним, что месяц назад произошёл сильный взрыв в лаборатории по адресу ***, – я наконец-то стала слышать то, о чем говорили по телевизору. – Только чудом никто не погиб и не пострадал. Причиной взрыва было признано неосторожное обращение с огнём. Выясняются личности виновных в этой аварии…

Я перевела свой взгляд на телевизор и так и замерла с сахарницей в руке. На экране показывалось сильно разрушенное здание, его далеко отлетевшие обломки, обгоревшие стены… Но меня поразил далеко не вид этой лаборатории, пережившей аварию. Я вглядывалась в изображение и понимала, что где-то я его уже видела. Неожиданная яркая вспышка в голове и боль… чудовищная боль, разбивающая череп на мелкие части. Сахарница вылетела у меня из рук, в глазах резко потемнело, а пол уплыл из-под ног. Перед тем, как полностью отрубиться, я услышала лишь низкий, хриплый голос, с усмешкой произносящий: «Ну наконец-то! Отличный экземпляр, Жулик!»