Глава 14. – Ленка! – тут же подскочил я к ней, на ходу вытаскивая из кармана носовой платок

– Ленка! – тут же подскочил я к ней, на ходу вытаскивая из кармана носовой платок. Промокнул кровь и приложил его к её носу. Почувствовав под своей рукой твёрдость, я удивился. «Разве глюки бывают материальными? Хотя… наверное, мне только кажется, что она материальна… Чёрт! Я запутался!» Мои раздумья прервала Ленка, которая сама стала придерживать платок у носа. Я опустил руку и удивился ещё раз. «Стоп… Платок тоже что ли глюком стал?»

– Ты боишься меня, – не спрашивая, а уверенно утверждая, заявила Кулёмина. Стоит ли говорить, что я удивился, или это уже и так понятно? Покопавшись в себе, я действительно понял, что боюсь. Все мои удивления на самом деле граничили со страхом.

– Лен…

– Почему? – спросила она. – Почему ты боишься меня? Почему я лежу посреди парка? И почему ты такой… – девушка замялась.

– Какой? – в свою очередь спросил я, ожидая услышать «старый».

– Большой! Взрослый! – подобрала она слова, а я обрадовался, что мои ожидания не оправдались. – Что случилось?

– Для начала встань-ка с асфальта, – я помог девушке подняться и, проводив её до ближайшей скамейки, аккуратно посадил и сам сел рядом.

– Странно, – тихо сказала Ленка, – я не помню этих скамеек… Лавочки… они же другие были? – растерянно смотря на меня, пробормотала девушка.

– Лен, можно тебя попросить? Расскажи, пожалуйста, последнее, что ты помнишь, – попросил я, внимательно глядя на неё, такую родную, такую любимую…

– Мы с тобой, – она смерила меня взглядом, – точнее мы с Витей, моим… молодым человеком, гуляли в этом парке, на нас напали, его ударили по голове… Ой, – тут же выражение её лица стало испуганным, – надеюсь с ним всё в порядке!

– Как видишь, – усмехнулся я. Ленка снова смерила меня взглядом.

– Но ты… нет, даже Вы, не можете быть Витей! – уверенно заявила она. – Он мой ровесник!

– Давай проверим! – тут же предложил я, надеясь на свою память.

– Как? – в глазах девушки пробежал интерес.

– Задавай вопросы, ответы на которые я, то есть Витя, могу знать. Я буду отвечать.

– Хорошо. – Ленка задумалась. – Наша любимая группа?

– Сектор Газа, – не раздумывая, ответил я. Кулёмина удивилась, но продолжила.

– Наш первый поцелуй.

– 8-ой класс, 1993 год, в школе.

– Любимый урок?

– Физкультура!

– Куда я хочу поступить?

– В РГАФК – Российскую Государственную Академию Физической Культуры! – спокойно ответил я и увидел торжествующее лицо Лены.

– А вот и не угадали! В ГЦИФК – Центральный Институт Физической Культуры!

– Лен, его переименовали в то, что я тебе назвал, – устало сказал я. Глаза девушки, только что победно смотрящие на меня, наполнились слезами.

– Я не понимаю, что происходит! – заплакала она, размазывая слёзы по лицу своими маленькими кулачками. – Почему всё не так? Почему всё не то? Почему ты… не такой, каким я тебя помню?

– Тише, Ленок, тише! – я приобнял её, совсем слегка, аккуратно, чтобы не напугать, но, не встретив сопротивления, немного крепче прижал к себе. – Успокойся. Леночка, милая, ну пожалуйста.

– Что происходит? – с надрывом глухо спросила она, всё ещё находясь в моих объятиях.

– Просто… – «Классное слово в данном, конкретном случае…» – всё, что ты помнишь, было 15 лет назад.

– Что? – Ленка вырвалась и сейчас сидела и смотрела на меня то ли как на идиота, то ли как на ужасного пришельца… я так и не понял… а может как на ужасного пришельца-идиота?

– Помнишь, как на нас напали? – быстро спросил я, не давая ей переварить ту фразу. Девушка кивнула. – Больше, до сегодняшнего дня, я тебя не видел! С того момента прошло 15 лет!

– Этого не может быть! – тихо пробормотала Ленка, смотря куда-то в пространство. – Этого не может быть! – уже отчаянно прокричала она и, прежде чем я успел среагировать, вскочила со скамейки и побежала куда-то вдоль по парку.

– Лена, стой! – я кинулся её догонять.

– Вы – не Витя! 15 лет не прошло! Я не верю Вам! – кричала она. Наконец, я догнал её и остановил. – Отпустите!

– Послушай меня! – немного повысил я голос, слегка тряхнув её за плечи. А что ещё оставалось, если она привлекала к нам слишком много внимания? – Посмотри вокруг! Всё не такое, каким ты его помнишь! Отсюда убрали качели, там больше нет скамейки, а старый, неработающий фонарь, под которым, позволь тебе напомнить, мы так любили целоваться по вечерам, давно заменили на новый, работающий! – показывал я ей все изменения, о которых говорил.

– Но, – Лена растерянно рассматривала всё то, что я показывал ей, – этого не может быть! – снова тихо произнесла она.

– Я знаю, но это так!

Девушка выкрутилась из моих рук и уверенно пошла вперёд.

– Куда ты идешь? – поинтересовался я, идя рядом с ней.

– Домой.

– Хочешь деда в могилу загнать? – спросил я. Она остановилась, непонимающе смотря на меня. – Что ты так смотришь? Я и то чуть с ума не сошёл, когда увидел тебя! А я ведь как раз шёл… – тут я прикусил язык.

– Куда шёл? – немного неправильно поняла меня она.

– Неважно куда и откуда, главное, что я как раз думал о тебе. А встретив тебя, подумал, что лишился рассудка. А что будет с твоим дедом, у которого больное сердце?

– И что же теперь делать? – спросила Ленка так, будто без моего наставления не может сделать ни шагу. А действительно, что теперь делать?

– Пойдём вместе. Я как-нибудь подготовлю его… Надеюсь, всё пройдёт нормально. – Некоторое время мы шли в тишине. Наконец, я решил спросить. – Лен, ты действительно не чувствуешь, что я – это я, Витя? – Девушка ответила не сразу.

– Сейчас я не могу верить ничему, тем более своим чувствам, которые 15 лет как устарели… – После этой фразы мы снова шли в абсолютной тишине.

Фантаст очень удивился моему позднему (или уже лучше сказать раннему, время-то уже было три ночи) визиту, но всё же впустил меня. Мы прошли на кухню. Ленку я оставил в подъезде, на один пролёт выше, между вторым и третьем этажом, надеясь на то, что подготовка займёт несколько минут.

– Ну, Виктор… Чем обязан такому… неожиданному визиту? – зевая, спросил Ленкин дед.

– Ммм… Пётр Никанорович, а как бы Вы восприняли возвращение Лены? – спросил я и тут только подумал, что вопрос стоило задать немного… помягче, что ли. Фантаст нахмурился.

– Виктор, ты пришёл ко мне в три часа ночи только для того, чтобы разбередить раны старику? – спросил он. Мне стало стыдно. – Хорошо. Раз тебе это так важно, я отвечу: я был бы очень рад. Жаль, что это всего лишь мечты…

– Пётр Никанорович, Вы подождете минуту? – спросил я, вставая.

– Только не дольше, иначе усну, – сказал писатель, а я уже ринулся в подъезд.

Приобняв Лену за плечи, я завёл её в её же квартиру. Забыв убрать руки с её плеч, я крикнул:

– Пётр Никанорович, можно Вас на пару секунд?

– Витя! Не стыдно старика гонять туда-сюда? – проворчал тот и, шаркая ногами, вышёл в коридор. А дальше, как и положено, немая сцена на несколько секунд. – Лена???

– Дед! – Кулёмина кинулась на шею к деду, тот крепко обнял её.

– Леночка, ты живая… Я не верю! – бормотал писатель. – Виктор, это же чудо!

– Да Ленка сама – чудо.

Ещё через полчаса мы все трое пили чай с валерьянкой. Всем надо было успокоиться. Пётр Никанорович подтвердил Лене мои слова про её пятнадцатилетнее отсутствие. Спустя ещё полчаса я пошёл домой, всё ещё не веря в то, что произошло. Уже дома поймал себя на мысли, что боюсь ложиться спать: вдруг завтра проснусь, а Ленка снова исчезнет?