Сфера внимания и возможные ошибки в этом процессе

Направленность внимания при потреблении социальной информации зависит от двух факторов: ситуативных и личностных.

Важнейшим ситуативным фактором является так называемая выпуклость (salience). «Выпуклость» — это заметность, броскость какого-либо явления или предмета. Это то, что прежде всего бро­сается в глаза или поражает слух.

«Выпуклое» пред­ставляется самым важным, и здесь крайний субъективизм того, кто воспринимает. На основании многих наблюдений Ш. Тейлор и С. Фиске утверждают, что^для большинства людей «выпуклым» (является всегда то, что единично и достаточно^ Более развернутое представление о том, что воспринимается как «выпуклое», дает следующий перечены_иовизна, размер, яркость, цвет, сложность объекта, особенно если он дан в движении и изменении.

[Теоретическое обоснование феномена «выпуклости» взято из гештальт-теории, где установлен факт привлечения внимания прежде всего к фигуре, а не к фону.) В социальных ситуациях в качестве «фигур» предстают люди или явления необычные, девиантные

При более тщательном анализе явления «выпуклости» его от- ^п личают от другой сходной характеристики — «яркости», «жизнен­ности». Отличие это заключается в том, что ^выпуклость» всегда характеризует отношение объекта к контексту: «выпуклым» нечто является в данной ситуации, по отношению к данным условиям. «Яркость» присуща самому предмету как таковому^ Кроме того, «яркость» в смысле «жизненность» мы фиксируем в том случае,,когда предмет или явление эмоционально значимо для нас, оно интересно, близко по переживаниям. Если мы наблюдаем падение самолета в условиях мирного времени, естественно, оно более «вы­пукло», чем в условиях войны. Направленность внимания на «выпуклые» объекты слабо кон­тролируется человеком реализуется автоматически. и в процесс включаются элементы бeccoзнaтeльнoгo. Здесь «бессознательное» — это то, что проявляется слишком быстро, так что сознание не «успевает» схватить его.

К личностным факторам направленности внимания в соци­альных ситуациях относятся: а) потребности, б) ожидания.

Роль потребности при направлении внимания достаточно хо­рошо известна в бытовой практике: человек, бредущий по лесу и испытывающий жажду, с особым вниманием рассматривает мес­та, где может быть потенциальный родник или источник. Экспе­риментальное подтверждение приведено в одном из исследований: испытуемым предлагали оценить человека, с которым во время крат­косрочных сборов предстоит жить в одной комнате. Одной группе испытуемых говорилось, что жить вместе с одним человеком при­дется в течение пяти недель; другой группе — что жить в одной комнате придется с каждым лишь в течение одной недели, а потом будет переселение и соседом может оказаться совсем другой человек. Всем испытуемым показывались слайды с изображением потенци­альных соседей: на каждом слайде три человека и среди них тот, с которым и предстоит жить в одной комнате либо в течение пяти, либо в течение одной недели. Фиксировалось время рассмотрения изображений и количество позитивно приписываемых черт потен­циальному соседу. Сравнение результатов показало, что гораздо более внимательно (более длительное время) рассматривалось изоб­ражение в том случае, когда предполагалось, что данный «сосед» на пять недель, а не на одну. Ему же приписывалось и большее количество позитивных черт. Объяснение экспериментаторов: больше внимания уделяется тому человеку, от которого в какой-то степени будешь зависим, хочется уменьшить страх перед незнако­мым, а для этого его надо лучше рассмотреть и оценить.

Точно так же внимание в большей мере направлено на то, что связано с ожиданиями воспринимающего. В случае восприятия дру­гого человека это могут быть либо₍ ожидания от каких-либо черт воспринимаемого, либо от той роли, которую он представляет или носителем которой является. Таким образом, направляя свое вни­мание на какой-либо социальный объект, мы вначале как бы сле­дуем за своим ожиданием. Так, на начальных стадиях взаимодей­ствия с каким-либо человеком мы собираем о нем информацию, поддерживающую наши ожидания. В одном из экспериментов испытуемым показывали видеоза­пись интервью с женщиной. Звук при этом был выключен. Одной группе испытуемых было сказано, что интервью касается проблем сексуальной жизни интервьюируемой. Другой группе говорилось, что интервью ведется на политические темы. На основе невербаль­ного поведения женщины испытуемых просят оценить, как женщи­на воспринимает саму ситуацию интервью, насколько ей комфорт­на эта ситуация. Группа, полагающая, что тема интервью — сексу­альные проблемы опрашиваемой, однозначно утверждала, что интервьюируемая испытывает дискомфорт. Группа, принявшая ин­формацию о том, что интервью — о политике, расценивала само­чувствие интервьюируемой как нормальное. Отсюда следует вывод, что оценка поведения другого человека строится на основании ожидания его определенного поведения.

В течение какого-то времени людям свойственно удерживать свои ожидания. Причем, когда это касает­ся восприятия другого человека, фиксируется тот факт, что соот­ветствие ожиданию поддерживает аттракцию, т.е. положительное эмоциональное отношение к этому человеку (на житейском уров­не это звучит так: «больше любим тех, кто оправдывает»). В случае же нарушения ожидания негативные действия или проявления фиксируются ярче, чем действия амбивалентные, с небольшой ценой. Если кто-то договорился с девушкой о встрече в аэропорту, чтобы вместе лететь на каникулы, и она не явилась, ожиданиям нанесен весьма значимый урон: набор негативных характеристик в адрес обманувшей ожидания может быть весьма значителен. Если же в аналогичном примере девушка не явилась в бар, чтобы вмес­те выпить и поболтать, разочарование не столь сильно; цена ожи­дания не так велика, особенно если очень уж точной договорен­ности и не существовало.

Следования ожиданиям диктует направленность внимания лишь в том случае, когда это ожидание достаточно определенно.

Оказывается, тогда воспринимающий ситуацию должен сде­лать выбор, какому ожиданию он намерен следовать. Этот выбор во многом определяется готовностью человека пожертвовать сво­им ожиданием — ситуация, хорошо описанная в исследованиях когнитивного диссонанса. Если я очень боюсь пережить диссонанс, что эквивалентно решительному краху моих ожиданий, я заранее оговариваю для себя и другую возможность развития события. Бо­лее того, если «любимое» ожидание не оправдалось, я начинаю приписывать состоявшемуся выбору позитивные черты, а несос­тоявшемуся ожиданию — «фавориту», напротив, негативные ха­рактеристики.

С одной стороны, установлен факт фиксирования внимания на «выпуклости» объекта, т.е. на том, что необычно, следователь­но, неожиданно. С другой стороны, подчеркивается — и это также подтверждено и на обыденном уровне, и в экспериментах — тен­денция концентрировать внимание прежде всего на ожидаемом, даже известная «подгонка» наблюдаемого явления под ожидаемое. По-видимому, наличие такого противоречия отражает крайнюю сложность процесса социального познания: выбор стратегии вни­мания зависит от многих побочных факторов, в частности от силы, значимости той или другой стороны противоречия, от степени ясности ее выражения, а главное — от цели, преследуемой вос­принимающим субъектом.

Date: 2015-10-19; view: 411; Нарушение авторских прав