Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Взаимодействия: формы, типы и принципы регуляции 4 page
2. В конечном счете внутрисистемные конфликты — это столкно Проблема конфликтов весьма многообразна. Существует огромное количество видов конфликтов, их форм, причин возникновения и т.д., что крайне затрудняет их систематизацию и выявление общесоциологических аспектов анализа конфликтов. На наш взгляд, систематизация конфликтов затруднительна по той причине, что основания для их типологии взаимопересекаются. Мы уже указывали, что главной причиной внутреннего (внутрисистемного) конфликта могут быть пересмотр одной из сторон норм, ценностей, ее несогласие со старыми правилами игры, т.е. в основе лежит конфликт ценностей. Но конфликт ценностей (на наш взгляд, решающий вид конфликта) может быть не только внутрисистемным, но и межсистемным, когда два государства или две группировки государств, имеющих различные системы ценностей, по-разному оценивают те или иные события (например, «холодная война» между СССР и США). Нередко такие конфликты возникают и между странами одной религии, одной системы ценностей (пример — первая мировая война). В то же время и внутренний (внутрисистемный) конфликт не обязательно представляет собой конфликт ценностей. Вполне возможно, что два конкурента конфликтуют в борьбе за должность начальника. Оба молоды, оба имеют одну и ту же шкалу ценностей, оба имеют равные притязания. Здесь уже имеет место конфликт притязаний. Во многом схожи с конкурентными, хотя имеют существенные отличия, «экспансионистские» конфликты, сопровождающиеся захватом чужой территории, чужих зон влияния, чужой собственности, зон компетентности. Но при всем разнообразии конфликтов можно констатировать, что любой «конфликт... есть одновременно развертывание действия и контрдействия. Это реализация намерений и вместе с тем преодо- 199 ление сопротивления, которое неизбежно встречается в ходе этой* реализации. Это исключительно сложное совместное действие по "' меньшей мере двух сторон, объединенных противостоянием»*. Современная социология далека от идиллического умиления сотрудничеством и негативного отношения к соперничеству. Идеологическая нейтральность, непредвзятость современной социологии позволили ей выработать объективное отношение к этим видам взаимодействия, отрицающее однозначную похвалу или однозначное осуждение того или иного их вида, оценить их внутреннюю сложность и многозначность. Прежде всего отметим, что в реальной жизни дружба может сочетаться с элементами внутренней конкуренции и, более того, иметь некоторый элемент статусного неравенства, статусного превосходства одного из партнеров, а сотрудничество со временем может перерасти в конфликт. Стремление же любой ценой сохранить сотрудничество, согласие, стабильность может привести к тому, что будет законсервировано такое сотрудничество, в котором одна из сторон чувствует себя несправедливо обделенной, а другая откровенно паразитирует на активности, энергичности партнера. Подобное сотрудничество чревато неприятными последствиями — может произойти внезапный крах всей системы взаимодействий ввиду наличия скрытого конфликта. Поэтому нельзя однозначно позитивно оценивать любое сотрудничество, стремясь сохранить его любой ценой. Также нельзя однозначно негативно оценивать и соперничество. Общепризнанна польза конкуренции для общества, если она ведется по определенным правилам. Чем шире область социальных взаимодействий, в которых установлены конкурентные связи, тем выше вероятность того, что наиболее подготовленные, конкурентоспособные люди, организации будут востребованы в этом обществе. Достаточное развитие конкурентных начал означает, что мы имеем дело с развитой в обществе достиженческой мотивацией (в противовес аскриптивной). Сложнее обстоит дело с конфликтами, особенно с их крайними формами, характеризующимися высокой интенсивностью социальных столкновений, в результате которых в короткий промежуток времени расходуется большое количество психологических ресурсов. Некоторые (например, К. Маркс) считали конфликты локомотивами истории, «повивальной бабкой истории», решительно разрешающей противоречия социальной жизни, осуществляющей коренные преобразования социальных связей и тем самым открыва- * Здравомыслов А.Г. Социология конфликта, с. 101. 200 ющей путь быстрому развитию производительных сил и общественных отношений. При этом чем решительнее форма разрешения классового конфликта, порождением которого и является социальная революция, в ходе которой конфликт достигает своего апогея, чем последовательнее уничтожаются старые традиции в ходе революции, тем быстрее идет общество вперед. Другие, подводя итоги череды французских революций XVIII— XIX вв., русских революций XX в. и анализируя более свежие собы-1ия (социалистические революции в странах Восточной Европы после второй мировой войны, исламская революция в Иране и т.д.), усматривают в любых революциях преимущественно деструктивное начало, что приводит к неправильной оценке конфликтов вообще. Утверх<дается, что история социальной эволюции свидетельствует о том, что все фундаментальные и по-настоящему прогрессивные процессы — результат развития знания, солидарности, концепции и мотива (т.е. ассоциаций), а не ненависти, зверства, сумасшедшей борьбы — неизбежных атрибутов любой великой революции. «Революция есть худший способ улучшения политических и духовных условий жизни масс... Революции скорее... не увеличивают, а сокращают все базовые свободы, не улучшая, а скорее ухудшая экономическое и культурное положение рабочего класса. Чего бы она ни добивалась, достигается это чудовищной и непропорционально великой ценой»*. Как уже отмечалось, любое сотрудничество может со временем не устроить одну из сторон и перерасти в конфликт. Следовательно, возникновение конфликта — это свидетельство не патологии той или иной системы социальных взаимодействий, а ее естественного развития, источник новых качественных изменений. Конфликты возникают неизбежно, являясь свидетельством роста социального организма. Именно конфликты несут в себе заряд обновления системы социальных взаимодействий. В этом кредо так называемого конфликтологического направления в современной социологической мысли. Ее наиболее известные представители (Р. Дарендорф, Л. Козер), восприняв у своих предшественников многие идеи о роли и природе конфликтов, в то же время предложили более зрелую (на наш взгляд), лишенную политической ангажированности концепцию. Признавая естественную неизбежность конфликта, американский социолог Л. Козер использует своеобразную метафору: конфликт, по его мнению, выполняет функцию страхующего клапана, который позволяет своевременно произвести необходимые реформы, преобразования, повышающие адаптационные способности социального организма к окружающей среде. Тем Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество, с. 270—271. самым за счет определенных преобразований сохраняется целостность социальной системы. Но конфликт — это очень острое оружие. В умелых руках оно лечит, развивает, а в неумелых — скорее разрушает, дезорганизует. На наш взгляд, суть современного отношения к конфликтам выразил Р. Дарендорф, который указывал, что конфликт «является отцом всех вещей, т.е. движущей силой изменений, но конфликт не должен быть войной. Пожалуй, в рациональном обуздании социальных конфликтов заключается одна из центральных задач политики»*. Весь исторический опыт свидетельствует: если обе стороны конфликта проявляют терпимость, готовность к разумным компромиссам, именно конфликт становится фактором, как правило, конструктивных изменений систем социальных интеракций, способствует установлению новых норм, критериев взаимоотношений, зон компетентности, которые (в той или иной степени) устраивают обе стороны, повышают эффективность социальных взаимодействий, укрепляют, стабилизируют социальную систему. Если же конфликтующие стороны идут на обострение своих отношений, рассматривая друг друга как непримиримых антагонистов, придавая конфликту черты «непримиримой классовой борьбы», то подобные конфликты имеют, как правило, огромные разрушительные последствия (разрушается семья, в пожаре гражданских войн уничтожаются накопленные обществом ресурсы, вымываются целые социальные слои, утрачивается их культура и т.д.). Правда, истории известны случаи, когда разрешение конфликта, приобретшего разрушительные формы, приводил к созданию благоприятных условий для быстрого развития всего общества, в частности война между Севером и Югом в США. В целом в этом случае созидательный потенциал конфликта, несмотря на жертвы, все-таки превысил его разрушительные последствия. Но гораздо чаще гражданские войны, смуты, сопровождавшиеся казнями, «экспроприацией экспроприаторов», отбрасывали общество назад. Никто не может предсказать, что перевесит — созидательный импульс или разрушительное начало конфликта. Это обнаруживается, как правило, постфактум. Политики, призывая к «решительному бою», всегда рисуют заманчивые картины быстрого развития страны. Но все здравые люди должны понимать: конфликт — настолько сложное явление, что рационально просчитать все его последствия и управлять им в соответствии со своими планами невозможно. * Дарендорф Р Элементы теории социального конфликта// СОЦИС. — 1994. — №5, с. 147. 202 В нашу задачу не входит подробное описание условий и технологий мирного разрешения конфликта. Опираясь на опыт и мнения социологов, мы хотели бы обратить внимание на то, что для компромиссного разрешения конфликта необходимы две основные фуппы условий: ценностные условия и институализация процесса предупреждения и разрешения конфликта (институализация конфликта). Первое, Если конфликтующие стороны считают высшей ценностью, приоритетом избежание острых форм разрешения конфликта: сохранение мира на земле, неприемлемость гражданской войны в обществе, процветание организации, единство семьи и т.д., — то, каким бы острым ни был конфликт, он, как правило, может избежать той формы, которая приводит к разрушительным последствиям. Как видим, и в этом-случае проблема конфликта, форм и методов разрешения связана с проблемой ценностей. Есть и другие ценностные условия: признание другой стороны правомочной, имеющей право на существование, отстаивание своих интересов. И вообще признание конфликта как такового. Пока не признано наличие конфликта (хотя бы одной из сторон), невозможно вести переговоры о его разрешении. Второе. Конкуренция, конфликты неизбежны. Это часть социальной жизни, которую также можно и нужно упорядочить, ин-ституализировать. Конкуренция должна протекать в рамках законов, правил конкурентной борьбы, которая направляет конкуренцию (политическую, экономическую, творческую) в определенное русло. Закон, корпоративные правила, инструкции должны пресекать попытки нечестной конкуренции, ведущей к перерастанию в конфликт. Что касается конфликтов внутри социальных систем (семьи, организации, общества и т.д.), то должны быть выработаны определенные процедуры, которые помогают их разрешению. Так, в некоторых семьях не принято вмешивать детей в конфликт родителей Или рассмотрим роль партий, парламента в упорядочивании общественно-политической борьбы в обществе. Наличие хорошо организованных партий позволяет рядовым членам общества, придерживающимся тех или иных взглядов на общественное устройство, проявлять несогласие с режимом, отдавая на выборах голоса той партии, которая этот протест наиболее точно сумела выразить. Вместо стихийных, неосознаваемых форм несогласия, протеста (которые зачастую заканчивались, как известно из истории, бунтами, восстаниями, крестьянскими войнами) формируется иной механизм выражения протеста, предъявления претензий. В тех странах, в которых успешно действует парламент, исчезают гражданские войны. Ибо парламентская форма борьбы, предпола- 203 тающая как заявления протеста, несогласия, требования изменений, так и союз фракций, блоки, переговоры, согласительные комиссии, компромиссы, позволяет социальным конфликтам найти конструктивную форму выражения и разрешения. По мнению Р. Дарендорфа, одним из важнейших обстоятельств, меняющих картину общественной жизни на Западе (ранее потрясаемом классовыми выступлениями рабочих), явилась институализация конфликтов между рабочими и предпринимателями, вызванных распределением прибыли и заработной платы. Была выработана система, элементами которой стали отраслевые профсоюзы, законодательство, государственная политика регулирования заработной платы и т.д. Другими элементами институализации конфликта являются законы о забастовках, устанавливающие сроки предупреждения о забастовке, процедуру согласительных комиссий и т.д. § 3. Формы социальных взаимодействий. Власть «Ассоциация — диссоциация» как основной тип социальных взаимодействий воплощается в конкретных формах интеракций. Рассмотрим наиболее важные из них, представив формы социальных взаимодействий в виде своеобразной цепочки, логика и последовательность которой в какой-то степени воспроизводит историю возникновения и развития основных форм социальных взаимодействий (рис. 1). При этом мы, как и другие исследователи этих проблем, будем частично основываться на классических положениях Э. Дюр-кгейма и идеях М. Вебера (в первую очередь о власти, ее легитимности и т.п.). На самых ранних этапах развития социума сотрудничество (I на рис. 1) между людьми носило достаточно широкий неспециализированный характер, чем-то напоминая взаимоотношения между соседями в современной деревне, где принят обмен продуктами в случае необходимости. Соседи равны, ни один из них не обладает монополией на какую-либо услугу, ресурс. По Э. Дюркгейму, подобные взаимоотношения характерны для обществ с относительно небольшими объемом и плотностью населения, ведущим натуральное хозяйство. Возникающие взаимодействия с другими носят спорадический и неспециализированный характер. Но уплотнение массы людей, порожденное ростом населения, неизбежно ведет к взаимодействию с нарастающим числом партнеров, которые предлагают широкий набор неспециализированных услуг. Возникает конкуренция (II) между теми, кто предлагает третьему одинаковые услуги. Обострение конкуренции чревато возникновением прямого противоборства, конфликтов между конкурентами. С целью снижения конкуренции и избежания разрушительных конфликтов развивается специализация предоставляемых услуг (не 204
г только материально-хозяйственных, но и интеллектуальных, обра-; зовательных, оборонно-силовых, управленчески-координационных, художественно-эстетических и др.), что приводит к социальному разделению труда. По выражению Э. Дюркгейма, «разделение труда есть борьба за существование, но оно представляет ее смягченную развязку. Благодаря ему соперники (конкуренты) не вынуждены истреблять друг друга, но могут сосуществовать бок о бок»*. Специализация, разделение труда закрепляется, утверждается, приобретает самовозобновляемый характер. Возникают специальности, профессии. Закрепленная специализация обеспечивает предсказуемость характера услуги, ее качества, количества, ее оплаты с учетом ценности и дефицитности предоставляемой специализированной услуги. Тем самым обеспечивается регулярность, возобнов-ляемость интеракций субъектов, предоставляющих специализированные услуги. Возникает социальная кооперация (III), особая форма сотрудничества, в основе которой — социальный обмен (чаще не непосредственно-двусторонний, а опосредованный, многоступенчатый) между субъектами, обменивающимися специализированными услугами. Специализируются все социально значимые услуги — от производства сельскохозяйственной продукции до оказания интеллектуальных, оборонно-силовых, управленчески-координационных услуг и т.д. Вместе с тем специализированные услуги начинают разделяться не только по конкретному содержанию, но и по ценности, дефицитности, рангу. Соответственно, социальная кооперация приобретает как горизонтальные измерения (IV), так и вертикальное (иерархическое — V, VI). В иерархических формах взаимодействий на одном полюсе находится благодетель, наставник, правитель, на другом — опекаемый, ученик, управляемый. Проанализируем иерархизированные формы взаимодействия. Как уже отмечалось, способность отдельных людей, групп предоставлять особо ценные, дефицитные услуги ведет к тому, что те, кому предоставляются эти услуги, вынуждены расплачиваться достаточно дорого: ува>кением, признанием особых заслуг и даже уступками, подчинением своим «благодетелям». Соответственно, главным проявлением иерархических взаимодействий является оказа-, ние одним из участников взаимодействия (предоставляющим осо-| бо важные услуги) воздействия на поведение другого. Сделаем одно уточнение. Мы рассматриваем иерархические вза-| имодействия (да и все формы взаимодействия), которые как бы! * Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии, с. 253.| 206 «рождаются» на наших глазах. Конечно, очень часто и сегодня происходит становление неформальных групп, завоевание человеком лидерства в силу особых способностей, связей, умений и т.д. Но основную роль играют другие формы иерархии, в которых исторически возникшее сегодня функционирует как уже ставшее, в «снятой» форме. Эти формы иерархической кооперации заранее оговорены должностью, рангом, степенью, званием и т.д., за которыми закреплены определенные функции, права, обязанности. Итак, основной признак иерархических взаимодействий — способность оказывать воздействие на поведение другого. В более слабом виде — это влияние (V), предполагающее учет (но не обязательно полное принятие) одним человеком мнения другого при выработке собственных решений на основе уважения, признания заслуг, ума, таланта, а значит, признания значимым для себя мнения этого человека, этой профессии, занимающего;ту должность (вспомним пример с профессором и уборщицей). Влияние — переходная к власти форма взаимодействия. С одной стороны, есть воздействие (и это роднит влияние и власть), а с другой стороны, не пастырь, а сама паства принимает решение о юм, прислушиваться ли к мнению «благодетеля». На наш взгляд, примером такой переходной иерархизированной формы взаимодействия является феномен морального авторитета известных писателей, общественных деятелей, научного авторитета крупных ученых — создателей известных научных школ. Ярким примером является влияние средств массовой информации, которые в силу огромных возможностей воздействия на слушателей получили название «четвертая власть». Конечно, здесь еще нет полного подчинения, принуждения Обязывающая сила уважения, престижа еще не гарантирует, что во всех случаях мнения морального, научного авторитета будут учтены. Но так или иначе влияние уже содержит намек на господство, подчинение. Высшая форма иерархизированных социальных взаимодействий — социальная власть (VI), не только политическая, но и власть родителей, начальника над подчиненными и т.д. Нас интересует прежде всего механизм фактической власти, т.е. власти, способной настоять на своем. Основой власти как формы взаимоотношений является такое средство обмена (вознаграждения), как уступка: получатель жизненно важной и дефицитной услуги (или надеющийся получить гакую услугу) обрекает себя на повиновение, т.е. на то, что его деятельность будут контролировать, координировать, программировать и преобразовывать. Наиболее точно определил это понятие М. Вебер, подчеркивавший, что власть означает способность настоять на своем даже при
I наличии сопротивления, независимо от того, в чем эта способ-' ность выражается. Иными словами, власть — это такое взаимоотношение, при котором один субъект способен тем или иным образом, вызвать в поведении других изменения (уступки), желательные для него, даже в тех случаях, когда этого не желают те, кто должен изменить свое поведение. Данное социологическое понимание власти фактически в тех или иных вариациях было воспринято всеми социологами, каждый из которых вносит новые нюансы, аспекты анализа власти как обязывающего воздействия на другого. Интересную и логически связанную с веберовской трактовку j власти как степени свободы («властителя») дает 3. Бауман, фикси- ! руя еще один аспект данного феномена. «Чем больше у человека власти, тем... большее количество решений может считаться для него реалистичным, тем шире круг целей, которые он может пре- < следовать вполне обоснованно, тем больше гарантий, что он полу-; чит (от тех, кто ему обязан уступить — подчиняться его воле. — А.Г.) то, чего хочет... Таким образом, власть заключается в способности пользоваться действиями других людей как средствами для j достижения собственных целей (курсив наш. —А.Э.)»*. Власть как процедура, как механизм взаимодействия — явление * сложное, многослойное. О том, что и как порождает такое вознаграждение, как уступка, \ мы говорили в § 1 данной главы. Но выявление причин готовности (вынужденной?) подчиненного идти на уступки позволяет осмыслить глубинный механизм власти, который, однако, еще не исчерпывает задачу постижения основных социологических ракурсов понимания власти. Власть — это форма социальных взаимодействий и в то же время инструмент, обеспечивающий упорядоченный характер этих взаимодействий. В последнем случае мы особо подчеркиваем главную социальную функцию власти. Власть имеет место именно в системах взаимодействий (в группах, партиях, организациях, обществе, наконец) прежде всего как решающий инструмент, обеспечиваю-' щий, гарантирующий соблюдение принятых правил игры, норм, координированность, соорганизованность, упорядоченность действий отдельных индивидов; инструмент — препятствующий произволу и анархии, которые способны разрушить системы взаимодействия, породить беспорядок, непредсказуемость. В этих целях-власть наделяется правом ограничения свободы действий отдельных индивидов, обладает силой принуждения. * Бауман 3. Мыслить социологически, с. 121, 122. 208 Вместе с тем власть — это сложный механизм социального взаимодействия. Он включает не только властные воздействия, волю, последовательность со стороны властителя, но и признание обоснованным доверия к властным действиям и ко всему порядку, системе отправления власти со стороны опекаемых. Социология делает особый акцент не на деятельности властителя, а на легитимности — массовой поддержке, признании власти опекаемыми. «Господство, то есть реальная способность подчинить себе других, покоится на готовности тех, кому приказывают, слушаться приказаний»*. Главное не столько и не только в том, почему люди борются за власть, упиваются властью (это как раз и понятно), а в том, почему люди подчиняются, исполняют распоряжения других — это и есть центральный пункт социологического анализа механизмов власти. Анализ власти как формы социального обмена способствует достаточно ясному пониманию природы легитимности, ее критериев: человек ожидает, что положительный эффект услуги, которую оказывает ему властитель, превысит те издержки, которые он несет, подчинясь распоряжениям властителя. На чем основано доверие подчиненных к властителю, что признается приемлемым, разумным во властных деяниях, до каких пределов власти позволительно вмешиваться в личную жизнь, приказывать, ошибаться, наконец? Это объясняется проблемой легитимности. М. Вебер выделил три разновидности «легитимных оснований господства»: харизматическое господство-подчинение; традиционное господство-подчинение; легальное господство-подчинение, — которые представляют собой вариант веберовского континуума мотивации социального действия (аффективное действие — традиционное действие — целерацио-нальное действие). Харизматическое господство-подчинение основано на эмоциональной, аффективной реакции поклонения особому дару лидера, вождя в силу его уникальных интеллектуальных, этических и других способностей и качеств. Люди подчиняются вождю не потому, что так принято, не потому, что этого требует закон, а потому, что они очарованы его обаянием. «Харизматическое господство основано на аффективной преданности вождю и на дарованной ему благодати (харизме). Харизму могут обеспечить магические способности, откровение, героические деяния, сила духа или зажигательность речи... Наиболее чистые типы — господство пророков, военных героев, великих демагогов. Тот, кто распоряжается, — вождь. Те, кто подчиняются, — «учени- Вебер М. Три типа господства, с. 185. 209 ки». Они подчиняются вождю исключительно на основании его небывалых свойств; не по своему уставному положению и не в силу традиционной почтительности*. Харизматически обоснованное господство-подчинение играет огромную роль в изменениях общества. Можно согласиться с П. Бергером: «возможность прорыва сквозь социально «принятый мир как данность», разработаны Вебером в тезисах харизмы... Несмотря на ясное понимание недолговечности харизмы, Вебер рассматривал ее как главную движущую силу истории... харизма несет в высшей степени страстный вызов или предопределение. Она заменяет старые смыслы новыми и радикально переопределяет основные посылки, касающиеся человеческого существования»**. Но харизма быстро увядает, поэтому она выступает как некая историческая увертюра, пусковой механизм установления новых социальных порядков, социальных нововведений. В любом обществе — основанном или на традиционной, или на рациональной мотивации социальных действий, — преодоление устоявшегося, привычного требует особых усилий, которые возможны лишь на основе особого эмоционального порыва, доверия, создающего не только рассудочное, но и чувственно практические основания для признания, легитимации нового, его утверждения на практике. Харизма нужна новому властителю, устанавливающему новые порядки, законы, уставы, иначе говоря, харизма является фактором преобразования. Если человек обладает харизмой, его господство (на производстве, в семье и т.д.) будет более эффективным, распоряжения будут обладать большей обязывающей силой, безотлагательностью. При отсутствии у начальника харизмы его подчиненные, ориентируясь на устав, конечно, будут исполнять свои обязанности, но, возможно, не с таким рвением, которое могло быть при наличии у него харизмы. Итак, харизма необходима для серьезных изменений социальных порядков, деятельности фирмы, кафедры и т.д. Для обеспечения же простого воспроизводства, функционирования общества, коллектива, предприятия харизма желательна, но не обязательна. Традиционное господство-подчинение основано на вере в священное происхождение существующих порядков. Человек покоряется властителю (государю, хозяину), его приказу, требованиям не потому, что тот имеет на это право по конституции, закону, договору найма и т.д., а потому; что так принято. Но и властители долж- * См.: Вебер М. Три типа государства//Двадцать два, № 72, июль—август, М 1990. ** Бергер П Приглашение в социологию, с. 118, 119. 210 Г ны отдавать лишь определенные, освященные традицией распоряжения, традиционно заботиться о своих подчиненных. Традиция достаточно надежно регулирует взаимоотношения между властителем и подчиненным (например, подчинение распоряжениям старшего в семье, традиционное подчинение аксакалу и т.д.)- Традици-: онный тип легитимности при всей своей недостаточно рациональ-| но-логической обоснованности, осмысленности обладает достаточно (сильными ресурсами принуждения. Легальное господство-подчинение, или господство на основании устава (договора, контракта, закона) осуществляется «в силу веры в обязательность легального установления власти, обоснованной рационально созданными правилами, т.е. ориентации на подчинение при выполнении установленных правил — господство в том виде, в каком его осуществляет современный государственный служащий и все те носители власти, которые похожи на него в этом отношении»*. Date: 2015-09-24; view: 422; Нарушение авторских прав |