Взаимодействия: формы, типы и принципы регуляции 2 page

Другой пример. Предположим, вы талантливый актер, вам дают луч­шие роли, вы постоянно заняты в спектаклях. Вас это вполне уст­раивает: вы развиваете свой талант, ваша известность растет. Воз­награждение велико, и вы считаете это справедливым. А как счита­ют менее талантливые члены труппы? Какие у них в этом случае пропорции затрат и вознаграждения? Годы уходят, а им приходит­ся по-прежнему исполнять второстепенные роли, которые не дают им возможности проявить свои способности, и т.д. Зреет недо­вольство, конфликт. Необходимо найти компромисс, дать возмож­ность и другим актерам, пусть и не столь блистательным, получать первые роли,

«Поступай по отношению к другим так, как ты желал бы, что­бы они поступали по отношению к тебе» — великая, простая исти­на, ставшая нравственным правилом человеческого общежития.

Г. Зиммель считал конституирующим следующий принцип об­щения: «Каждый должен иметь столько возможностей удовлетво-

176

рять свое влечение к общению, насколько это совместимо с точно такой же степенью удовлетворения этого влечения всеми другими... Каждый должен дать другим такой же максимум ценностей... кото­рый совместим с максимумом этих ценностей, полученных им са­мим...»*

Какие выводы мы можем сделать?

Связь должна быть взаимно эффективной и для Деятеля, и для его партнеров. Это залог ее устойчивости, регулярности, признак социального равновесия, достигнутого в системе социальных свя­зей. Если интересы одной из сторон ущемляются, она будет стре­миться пересмотреть эти связи, по-новому их отрегулировать.

Начиная анализ социального действия, мы подчеркивали, что импульс желаний, исходящий от самой личности (группы, нации и т.д.), преломляется через барьеры, ограничения, которые дикту­ет ситуация. Требования взаимной эффективности, взаимной целе­сообразности социальных взаимодействий партнеров могут суще­ственно ограничить «аппетит» Актора. Если он заинтересован в во­зобновлении взаимодействия с конкретным партнером, он вынуж­ден считаться с его интересами. Конечно, если претензии партнера не устраивают Актора, он будет искать другого партнера. Но если партнер обладает уникальными способностями, свойствами, имеет доступ к уникальной информации и т.д., Актор вынужден будет существенно ограничить свои запросы, чтобы любыми способами заполучить этого партнера.

Принцип взаимной эффективности порождает два важных вы­вода:

• социальное взаимодействие всегда предусматривает некий
компромисс, т.е. каждый партнер вынужден считаться с
интересами напарника и при необходимости ограничивать
свои притязания;

• партнеры чаще всего обладают различными по ценности
способностями, ресурсами, и, соответственно, претендуют
на различное вознаграждение со стороны своего напарника.
В этом случае взаимодействие как регулярная, возобновляе­
мая связь осуществляется в том случае, если оба партнера
согласны, чтобы вознаграждение было несимметричным: один,
обладающий большими способностями, получает больше
материальных вознаграждений, прав, привилегий, чем дру­
гой. Но и менее способный тоже должен получать вознаг­
раждение, которое хотя бы немного превышало его затраты
в этом социальном обмене.

Зиммель Г. Избранное. Т. 2. — М., 1996, с. 492—493.

177

Иначе говоря, эквивалентность обмена между партнерами, пре­доставляющими неравные по ценности и сложности услуги, вос­станавливается посредством неэквивалентности вознаграждений.

///. Принцип взаимного признания критериев обмена обоснованны­ми (легитимными) — принцип единого критерия. Для того чтобы вза­имодействие состоялось, участники социальных связей (системы) должны руководствоваться едиными критериями оценки вознаг­раждения. Состоится ли ваша покупка (обмен), если за не очень качественный, по вашему мнению, продукт продавец на рынке потребует от вас высокую (на ваш взгляд) цену?

Если два завода не договорятся о приемлемой для обеих сторон цене, взаимодействие не будет налажено. Если преподаватель бу­дет руководствоваться одними посылками (например, студенты дол­жны выполнять требования преподавателя готовиться ко всем за­нятиям независимо от того, насколько преподаватель сумел увлечь студентов своим предметом), а студенты — другими (например, не­обходимо изучать лишь то, что наверняка пригодится в будущем, и то, что интересно), то между ними не будет достигнуто взаимодей­ствия, что приведет к конфликту.

Применяя единый критерий (взаимно признаваемый обоснован­ным, разумным), единые «правила игры», ценности, шкалу их при­оритетов, партнеры, доверяя друг другу, спокойно и уверенно во­зобновляют свои связи, придают им устойчивый, регулярный ха­рактер. Наличие единых взаимно признаваемых обоснованными, ле­гитимными правил игры, норм, ценностей является условием со­гласия, стабильности взаимодействия двух партнеров. Кроме того, находясь в непосредственном контакте, используя метод дискуссий, проб и ошибок, партнеры могут и сами выработать единые крите­рии (вспомните пример с карточной игрой). Когда же речь идет о групповых взаимодействиях, опосредованных социальных взаимо­действиях, системах, комплексах взаимодействий Актора с обезли­ченными социальными образованиями, системами (государство, народ, коллектив и т.д.), наличие единых критериев становится ос­новой налаживания социальных обменов, согласия во всей системе социальных взаимодействий, обществе. Эти единые разделяемые кри­терии становятся своеобразными символически-культурными скре­пами (особое значение данного принципа обосновано символичес­кими интеракционистами), которые соединяют людей. Отсутствие же единых критериев порождает отсутствие согласия, стабильности.

Согласованность, сопряженность, единство регуляторов соци­альных связей — это важнейшее условие развития как отдельных линий взаимодействия, так и функционирования всего общества в целом. Одна из самых сложных и драматичных проблем социальной жизни — это выработка единства в понимании «правил игры», все­общая легитимация тех или иных идей, ценностей.

178

Отсутствие в обществе, социальной группе, организации объе­диняющих (разделяемых) жизненных ценностей, идеалов, норм имеет опасные последствия. В подобной ситуации невозможна ус­тойчивая система возобновляемых взаимодействий. Конечно, дос­тичь полной гармонии в понимании ценностей вряд ли когда-ни­будь удастся. Но чем шире область сопряжения, единства ценнос­тей, тем прочнее и мобильнее общество.

IV. Принцип социальной дифференциации. Мы уже подчеркивали, что взаимодействующие партнеры обладают разными способностя­ми, и, соответственно, обмен между ними носит несимметричный характер.

Люди, обладающие большими ресурсами, признаваемыми в дан­ной системе взаимодействий дефицитными (знаниями, имуществом, силой, способностями, связями и т.п.), вызывают желание взаи­модействовать с ними у большого числа партнеров, для которых эти ресурсы представляются важными. Взамен люди, обладающие «дефицитом», могут потребовать определенных преимуществ — как материальных, так и моральных (уважение, признание, привиле­гии и т.д.).

Здесь важны два побочных момента:

• заинтересованность многих в установлении регулярных свя­
зей с людьми, способными предоставить значительное число
ресурсов, особенно ценных в данном обществе. Подобные
люди становятся центром целой сети взаимодействий и
способны не только оказывать влияние на многих, но и
сохранять эту сеть как целое, как систему — это является
своеобразным прообразом таких централизованных сис­
тем взаимодействий, как государство, организация, се­
мья и т.д.;

• готовность этих многих людей признать за лицами, облада­
ющими «дефицитом», особые привилегии, права, что яв­
ляется элементарным проявлением социального преимуще­
ства, неравенства.

Связь особого социального положения с обладанием особо ценны­ми ресурсами подтверждена эмпирически. Причем подобное поло­жение характерно даже для общинного уклада социальной жизни. Исследование общественной жизни папуасов Кивай (Новая Гви­нея), проведенное Г. Ландтманом, подтвердило, что зачатки соци­альной дифференциации в зависимости от способности предос­тавлять важные услуги наблюдаются уже в примитивном обществе. Он обнаружил, что, несмотря на видимость всеобщего равенства (все мужчины выполняли одинаковую работу, никто не имел ни слуг, ни рабов, ни у кого не было собственного дома), некоторые папуа­сы имели возможность принимать большее количество гостей, чем другие, поэтому занимали несколько более высокое положение и

179

пользовались уважением. Воины, гарпунеры и колдуны также име­ли более высокий статус. В то же время слепые, больные и другие неполноценные люди имели более низкий статус и вынуждены были в определенной степени поддерживать мнения других по общим вопросам.

В исследовании «Общество на углу улицы» У. Уайта лидер шайки Док обладал такими ресурсами, как сила, сообразительность, вер­ность данному слову. Это поставило его в положение лидера, снис­кало уважение: большое число участников шайки ощущали потреб­ность в его услугах.

Кстати, что такое лидер? Часто при определении этого понятия внимание акцентируют на особенностях темперамента, стиля по­ведения. Не отрицая значения этих факторов, следует определять это понятие в базисном, социологическом ракурсе — это облада­ние способностями стратегического мышления, квалификацией, способностями генератора идей, организатора, наличие связей и т.д. Эти дефицитные ресурсы и ставят человека в положение, при котором многие участники группы начинают зависеть от него, ува­жать его, подчиняться ему, предоставлять определенные привиле­гии (право выступать от имени группы, принимать решения, обя­зывающие других к определенному поведению, и т.д.). Причем по­нятие об особо ценных, дефицитных ресурсах в научных учрежде­ниях и, предположим, в промышленных фирмах различно. Иными словами, в разных обществах, культурах, ситуациях ценным ресур­сом будут считаться различные способности, свойства и т.д. В од­ном случае это обусловлено спецификой деятельности (в научном коллективе, конечно, генерирование новых крупных исследователь­ских идей будет признано особо ценным ресурсом), в другом слу­чае — традицией, культурными нормами.

Приведем любопытный пример Д. Фрезер предложил следующее объяснение феномена кроскузенного брака (запрет прямого брака и разрешение перекрестного брака) у австралийских аборигенов: не имея возможности предоставить равноценный по значимости эквивалент за женщину-работницу, хранительницу очага (женщина была главным богатством, самым ценным ресурсом), туземец был обязан отдать в качестве компенсации свою сестру или дочь В результате у аборигенов тот из мужчин, у кого было много сестер, жен, считался богачом, к нему относились с уважением, предостав­ляли привилегии, полномочия при решении общих дел, его мнение было особенно важным. Тот, кто не имел сестер, считался бедняком и был обречен остаться холостяком.

Как видим, доступ к признаваемым в данном обществе особо ценным (как материальным, так и нематериальным) ресурсам, об­ладание ими становится фактором, существенно воздействующим

* См: Смелзер Н Социология — М, 1994, с. 275 180

I

на организацию социальных взаимодействий между социальными субъектами, одним из важных системообразующих элементов соци­альной реальности. Один из участников обмена получает преимуще­ства перед другим: или большее материальное вознаграждение, или большая престижность, или большая степень уважения, а в особых случаях — прямое подчинение партнера его распоряжениям.

Обладание особо ценными ресурсами может быть достигнуто благодаря собственным усилиям (квалификация, профессионализм, моральные качества) или получено по наследству (богатство, род­ственные связи с высшими кругами общества). Соответственно, те или иные привилегии могут быть получены в ходе, например, за­воевания должности (человек, назначенный руководителем пред­приятия начальником отдела, получает право распоряжаться под­чиненными) или аскриптивно (престолонаследие, права отца или матери по отношению к детям).

Организация социальной жизни существенно зависит от того, доступ к какого вида привилегиям, правам в данном обществе да­ется от рождения (аскриптивно) или достигается.

В первом случае для обретения привилегий, особых прав чело­век (царь, король, владелец унаследованной личной фирмы и др.) не обязательно должен обладать необходимыми ресурсами, квали­фикацией, талантом, что так или иначе сказывается на качестве осуществления привилегий и полномочий.

В заключение сделаем одну существенную оговорку. Во всех из­ложенных сюжетах процесс получения привилегий людьми, обла­давшими особо ценными ресурсами, рождался как бы «на наших глазах». Это сделано с целью возможно глубже понять суть подоб­ных процессов. Между тем в более или менее развитом обществе значимая часть привилегий, прав, престижа уже закреплена за оп­ределенными профессиями, должностями, общественными пози­циями (ученый, президент, староста группы, начальник отдела, заведующий кафедрой и др.), что является следствием закрепле­ния, укоренения определенных взаимодействий, правил игры, норм, в соответствии с которыми происходит взаимообмен услуга­ми в развитом обществе. Но и в развитых обществах привилегии могут рождаться «на наших глазах». Яркое доказательство этого — образование неформальной группы, точнее, завоевание в ней мес­та лидера человеком, проявившим наиболее ценные для задач, ре­шаемых данной группой, способности, умения, связи и т.д.

V. Принцип равновесия в системе социальных взаимодействий. Этот принцип как бы результирует все рассмотренные нами принципы: принцип личностной целесообразности, принцип взаимной эффек­тивности интеракций, принцип единого критерия и принцип со­циальной дифференциации в зависимости от обладания дефицит-

181

ным ресурсом. Именно взаимоувязанность, совокупность этих прин­ципов дает нам представление о равновесной стабильной системе социальных взаимодействий как непосредственных, так (что еще важнее) опосредованных, как межличностных, так и групповых.

Обеспечение равновесия в системе социальных взаимодейст­вий — важнейший принцип организации не только (и не столько) межличностных интеракций, а всей системы социальных взаи­мозависимостей и отношений.

К равновесию стремится социум во взаимоотношениях с при­родой. Различные отрасли промышленности, как показал К. Маркс, строят свои отношения по принципу равновесия.

По своей сути равновесие — это признак отрегулированности отношений между субъектами взаимодействий в соответствии с критериями, ценностями, нормами, принятыми в данной системе социальных взаимодействий.

А что такое по своей сути затраты и вознаграждение?

Если затраты и вознаграждение наполнить реальным содержа­нием, т.е. определить, какие действия, услуги, ресурсы требуются от Деятеля в качестве затрат и какие услуги, права, привилегии и в каком объеме будут получены в качестве вознаграждения, то затра­ты предстанут как функциональные обязанности Деятеля, а воз­награждение — как его функциональные права.

Иначе говоря, права и обязанности Деятеля (в дальнейшем бу­дет показано, что права, привилегии, обязанности определяют социальную позицию Деятеля в системе социальных взаимодей­ствий — его социальный статус) есть не что иное, как конкрет­ное воплощение того, какие услуги, ресурсы Деятель должен пре­доставить системе социальных взаимодействий и на какое вознаг­раждение он твердо может рассчитывать.

Социальные позиции в системе социальных взаимодействий фик­сируют в себе не просто права и обязанности Деятеля, выполняю­щего те или иные функции, но и уравновешенность этих прав и обя­занностей в соответствии с едиными критериями, приоритетами, принятыми в данной системе взаимодействий. Работа чиновников (работников государственного аппарата) требует особой подготов­ки, степень ее ответственности очень высока, поэтому то, что их зарплата превышает зарплату, предположим, учителя школы, впол­не обоснованно. Мы называем это явление равновесием статусов.

Но следует иметь в виду несколько существенных моментов.

Первый. Равновесие устанавливается между людьми, предлагаю­щими к обмену различные по дефицитности ценности, ресурсы и, соответственно, осуществляющими различные виды социально раз­деленного, социально (в том числе профессионально) дифферен­цированного труда.

182

Не следует путать равновесие и равенство. Равновесие в обмене, как мы отметили (см. принцип взаимной эффективности), между неравными партнерами устанавливается посредством неэквивален­тности их вознаграждений. Равновесие есть уравнивание неравного; допустим, 1 кг золота и 1 кг хлопка по объему несопоставимы, а по весу нам удастся их уравнять.

Итак, равновесие предполагает, что в рамках применения еди­ного критерия (вес или объем) каждому Деятелю воздают эквива­лентно тому, что он предоставил системе социального взаимодей­ствия, следовательно, равновесие в каждой системе социальных взаимодействий, общества устанавливается в зависимости от при­нятого в этой системе, этом обществе критерия — это второй су­щественный момент.

Не стоит думать, что тоталитаризм не имел своего равновесия: низкий жизненный уровень трудящихся уравновешивался гаранти­ей работы, более или менее сносного существования. Свое равно­весие имело и крепостничество: большинство крестьян сами пред­почитали зависеть от сильных феодалов, чтобы получить защиту от набегов, произвола. Свобода обходилась гораздо дороже, чем польза от нее. Но прошло время, плата за «крепость» в условиях развитого государства, способного обеспечить всех защитой, становилась все более несоизмеримой вознаграждению. Требовалось установить но­вый единый критерий.

Отсюда следует, что равновесие — это явление исторически из­менчивое. Конфликты, требования одной из сторон взаимодействия или пересмотреть соотношения затрат и вознаграждения, или при­менить другой критерий к оценке услуг, их дефицитности и т.д. порождают изменения равновесия.

Иллюстрацией нарушения равновесия статусов является случай, проанализированный Дж. Хомансом*. Бухгалтеры отдела были не­довольны тем, что оплата их труда, несмотря на большую сложность и интеллектуальную загруженность, не превышала оплату труда учет­чиц оплаченных счетов, чей труд не требует специальных знаний, а предполагает лишь физическую подвижность. Данная обида была усугублена еще тем обстоятельством, что бухгалтеров нередко пе­рекидывали на другой фронт работы, ограничивали возможности их карьерного роста и т.д. Бухгалтеры жаловались руководству, представителям профсоюзов, но изменений не произошло, так как, по мнению бухгалтеров, «начальство не защищает нас».

В достаточно простом эмпирическом исследовании Дж. Хоманса нашли воплощение и обоснование важнейшие теоретические идеи — в частности, значимость установления разделяемых критериев для определения того, кто чего стоит, положение о комплексном харак-

См: Хоманс Д. Статус конторских служащих// СОЦИС — 1993. — № 2.

183

тере, взаимодополняемости средств обмена в ходе взаимодействия (об этом речь пойдет в следующей главе) и многое другое.

Равновесие существенно зависит от традиционной для данного общества культуры, иерархии ценностей, связанной с ней иерар­хии в том числе видов профессиональной деятельности. Известно, что в странах, в которых приоритетны либеральные ценности, про­фессии, непосредственно обеспечивающие развитие, образование человека, защиту его прав, охрану его здоровья, ценятся очень вы­соко, у представителей этих профессий высокий престиж, одно из самых высоких вознаграждений за услуги. В странах же, в которых исторически приоритет отдан не личности, а государству, власти, вооруженным силам и в которых финансирование образования, здра­воохранения в течение многих десятилетий ведется по остаточному принципу, иные приоритеты, критерии — и, следовательно, иное равновесие.

Мы Завершили анализ основных принципов социального взаи­модействия как обмена. Конечно, данный перечень принципов не является исчерпывающим, но эти принципы становятся организу­ющим началом социальной жизни, определяют основные рамки, «ритмы» ее функционирования. Именно в них заложены основы социальной жизни — социальное неравенство и иерархия, роль ценностей как критериев обмена, легитимация как признание вза­имодействия обоснованным, законным, разумным, социальное равновесие как уравнивание неравного и т.д.

§ 4. Социальная регуляция поведения личности в обществе

Рассматривая проблемы социальной регуляции, нельзя не ви­деть и тех существенных различий, которые обнаруживаются при сопоставлении механизмов социальной регуляции на микро- и мак­роуровне, прямой и опосредованных форм социальных взаимодей­ствий.

Мы подчеркивали, что наличие единого критерия, совпадение ценностей представляет собой основу любых социальных связей и взаимодействия. Но определение единого критерия на микроуров­не происходит по элементарному сценарию. Каждый оценивает эффективность социальной связи в соответствии со своими нужда­ми, потребностями, соотносит затраты и вознаграждение со свои­ми личными возможностями.

Известно, что туземцы с радостью меняли меха на побрякушки, предлагаемые европейцами. Европейцы недоумевали, считая, что вознаграждение несоизмеримо с затратами. Но, вероятно, такого же мнения придерживались и туземцы: мехов у них было немало,

184

добыть их не так уж трудно, а вот зеркало или стеклянные бусы приобрести негде.

Но как регулировать опосредованные связи, процессы на мак­роуровне? В соответствии с каким критерием будут строить отно­шения друг с другом два завода, находящиеся на разных концах страны, президент страны и работница молочно-товарной фермы уральского села? Как любого человека, невзирая на его индивиду­альные особенности, склонности, надежно включить в систему общественных связей таким образом, чтобы его поведение для не­знакомых с ним было предсказуемо, понятно; как включиться каж­дому в систему опосредованных общественных связей, где трудно, да и невозможно договариваться каждый раз о новых критериях, новых нормах взаимосвязей?

Это возможно лишь на основе выработки единых критериев, стандартов поведения, которые как своеобразные посредники де­лают возможным взаимодействие между людьми независимо от их статуса, характера сотрудничества (случайное или регулярное), ха­рактера связей (прямых или опосредованных).

Идет ли речь о взаимодействии индивидов, или заводов, фирм, государственных учреждений или общественных организаций, идет ли речь о жителях отдаленного края, о поведении в экономической сфере или в политике, в кругу близких или на совещании, — во всем и везде нужен своеобразный язык, который был бы понятен всем участникам данной системы социальных связей. Т. Парсонс назвал символическими посредниками подобные критерии, кото­рые понятны всем и которыми готовы пользоваться все. К их числу он отнес прежде всего систему ценностей, деньги, власть (закон), которые предоставляют возможность регулировать любые соци­альные связи (независимо от их сложности и опосредованности) на основе социокультурных, экономических и политических кри­териев.

Единая система нравственных ценностей вооружает нас мораль­ными критериями (что такое добро и что такое зло; за что человека могут помиловать, а за что наказать), скрепляет общество, делает возможным устойчивое взаимодействие его участников в любых ситуациях.

Благодаря деньгам и рынку вклад любого члена данного обще­ства может быть оценен любым другим. И не прибегая к прямому контакту, товарообмену, каждый из нас благодаря деньгам (ко­нечно, если они надежно функционируют) легко может вступить в любую экономическую сделку на любом конце страны.

Власть (и закон) уравнивает всех членов общества, заставляя не­сти определенные обязательства перед ним, сохраняя основные усло­вия существования как каждого индивида, так и общества в целом.

I

185

Именно ценности, деньги, власть в совокупности отграничива­ют данное общество как относительно замкнутую, самодостаточ­ную систему социальных взаимодействий от других обществ, имею­щих своих символических посредников. Общества обособляются друг от друга как особые системы социальных связей, регулируемых осо­быми нравственными, экономическими, политическими критери­ями. В данной системе связей человек действует в соответствии с понятными для него и других нравственными нормами, получает вознаграждение в соответствии с размером трудового вклада вдела всего сообщества, обязуется выполнять указания власти и надеется получать от нее защиту.

Как же общество выработало эти единые стандарты поведения, единые нормы, по которым определяется, что такое добро и~что такое зло?

Любой стандарт поведения, нормы, принципы, регулирующие взаимоотношения индивидов в обществе, опосредованно выража­ют связь между людьми. Типовой стандарт поведения человека в данном обществе был определен на основе различных реальных вариантов, личностных образцов поведения на микроуровне. Мож­но согласиться с Э. Дюркгеймом, который в характерной для него образной форме писал, что «коллективные представления — про­дукт обширной, почти необъятной кооперации, которая развива­ется не только в пространстве, но и во времени. Для их создания множество различных умов сравнивали между собой, сближали и соединяли свои идеи и свои чувства, и длинные ряды поколений накапливали свой опыт и свои знания»*.

На первых порах границы определенной системы социальных связей почти совпадали с семьей, общиной.

Готтентоты, жившие в Капской провинции (в нынешней ЮАР), про­славилась как невероятные разбойники и похитители крупного ро­гатого скота. Когда один миссионер, обративший готтентота в хри­стианство, спросил: «Ты знаешь, что такое зло?» —тот ответил: «Знаю, это если зулусы уводят моих быков».— «А что такое добро?» — «Это если я у зулусов угоню быков».

По мере расширения системы социальных связей не только рас­ширялся круг людей, которым было «разрешено» считаться равны­ми с членами семьи, общины, племени, но и изменялись крите­рии отбора; стандарты поведения адаптировались к обслуживанию более сложной системы отношении. Оказалось, что отношения «доб­рых родственников», связанных кровно-родственной, эмоциональ­ной общностью, не во всем пригодны для регулярных связей с другими людьми, людьми из других родов и т.д.

* Дюркгейм Э. Социология и теория познания. Хрестоматия по истории пси­хологии. — М., 1980, с. 218.

186

Расширение системы социальных связей, а с другой стороны, необходимость обеспечить их регулярность, самовозобновляемость (особенно если речь идет об институализированных связях) деин-дивидуализировали стандарты поведения. Деиндивидуализированный образец — это исторически отобранный тип поведения, обеспечи­вающий эффективное выполнение той или иной функции незави­симо от того, какой человек будет ее выполнять (т.е. независимо от его психологических и физических особенностей).

Высшая степень деиндивидуализации — образец человека вооб­ще как элементарной единицы системы социальной связи. Обще­ство, устанавливая нормы, ценности, как бы устанавливает набор социальных характеристик, которыми должен обладать любой уча­стник социальных связей, независимо от его индивидуальных осо­бенностей и т.д.

«Возлюби ближнего своего, как самого себя». Любовь к чело­веку — это высшее проявление человеческого духа, отобранный в этом реальном мире образец поведения. Возникает особое цен­ностное отношение — человечность, человеколюбие. Вглядыва­ясь в другого, индивид ищет уже не прямую пользу — он заду­мывается о величии человека, его разума, его «божественного» начала. Чисто практическая основа взаимодействия порождает уникальный мир ценностей человека, который живет во многом сам по себе, руководствуясь нередко собственной логикой. Пря­мая выгода здесь проявляется лишь в самой опосредованной, трудно уловимой форме.

Глава VIII. Социальные взаимодействия: средства обмена, всеобщие виды и формы взаимодействий

§ 1. Средства обмена и их иерархия

Рассматривая социальные взаимодействия как обмен услугами, ресурсами, мы уже указывали, что в качестве затрат, или платы (со стороны того, кому оказана услуга), или вознаграждения (тому, кто оказал услугу) могут быть использованы (предложены и вос­требованы) различные социальные ценности — средства обмена.

Обмен ресурсами, услугами в современном обществе носит ус­тоявшийся, укорененный характер. В подавляющем числе случаев заранее известно (ожидается), кто какую плату должен вносить в систему общественных взаимодействий, на какое вознаграждение

Date: 2015-09-24; view: 443; Нарушение авторских прав