Социальная группировка и проблема личности и общества

Произведенный анализ социальной группировки дает основание для решения другой проблемы, одно время весьма интересовавшей социологов. Это проблема «личности»

¹² Отсюда следует бесплодность споров между сторонниками т. н. «со­циального и индивидуалистического» методов изучения социальных явлений. Первые пытаются индивида объяснить через группу (напр., Гумплович, Дюркгейм, особенно Bentley, y нас Солнцев и др.) и груп­повыми же отношениями объяснить социальные процессы, вторые, напротив, группу и общественные явления пытаются объяснить через индивида и его свойства (напр., Палант, Тард и др.). Пустой и совер­шенно нелепый спор. «Групповики» похожи на человека, который из-за леса не видит деревьев и хочет объяснить лес без изучения свойств этих деревьев, «индивидуалисты» похожи на человека «из-за деревьев не видящего леса» как особого единства взаимодейству­ющих деревьев, отличного от их простой суммы (см. т. I, о социолог, реализме и номинализме). Первые хотят изучать только «второй этаж» или, применительно к биологии, только многоклеточные ор­ганизмы, вторые только «первый этаж» или одноклеточные организ­мы. Таких биологов нет. Но социологов того и другого рода, горячо спорящих друг с другом, сколько угодно. Пора бы сдать в музей чепухи такие споры, вызывающие досаду за близорукость спорщиков и бесплодную трату энергии. Индивид (socius) и группа—две сторо­ны одного и того же явления. Нельзя их разъединить. Приходится их изучать и выражать в взаимных терминах, как коррелятивные явле­ния. Так мы и поступали. Это значит, что «антиномия» социального и индивидуального метода ложно поставлена. Антиномисты, лома­ющие копья, дают свидетельство не правильности одного метода или ложности другого, а собственной близорукости. См.: Bentley. Op. cit., гл. XXII; Гумплович. Основы социологии и Rassenkampf, 39—40;

19'

и «общества». Мы не будем здесь касаться всех вопросов, связанных с этой проблемой, а возьмем лишь одну ее сторону, а именно: противопоставление личности и обще­ства. И сторонники индивидуализма, и сторонники обще­ственности сходны в одном: в противопоставлении личности как единицы «обществу» как определенной реальности, стоящей вне или против индивида. Те и другие исходят из одной предпосылки: возможности такой ситуации, где одна личность противостоит всему обществу, где интересы личности как личности противостоят интересам всего общества.

Различие «индивидуалистов» и «общественников» лишь в том, что они разно решают этот вопрос: одни, индивидуалисты, настаивают на примате принципа лич­ности и ее интересов над интересами общества, другие, «общественники», дают ответ противоположный¹³.

Спрашивается, насколько допустима такая постанов­ка вопроса? Может ли быть и бывает ли фактически так, что одна личность, как некая изолированная единица, противостоит всему обществу? Может ли случиться, что по всем линиям взаимоотношений одна личность оказы­вается антагонизирующей со всеми остальными индиви­дами, образующими «общество»? Короче говоря, воз­можно ли самое противопоставление личности и обще­ства, из которого исходят обычно и «индивидуалисты» и «общественники»?

Я думаю, что такая постановка вопроса научно недо­пустима: она ошибочна по своему существу. Она ошибоч­на, во-первых, потому, что предполагает возможность существования абсолютно изолированного индивида, bo-

Дюркгейм. Метод социологии, passim., и «Самоубийство», предис­ловие; Солнцев. Op. cit., 2; Palant. Les antinomies entre l'ind. et la société; Draghicesco. Op. cit.

¹³ См. изложение вопроса: Н. И. Кареев. Введение в изучение социоло­гии. 1907, гл. XIII; А. Мишель. Идея государства. M., 1909, 525 по 802 и passim; Спенсер. Личность против государства; Палант. Очерк социологии, гл. V; Его же. Les antinomies entre l'individu et la société. Paris, 1913. Одна из глав этой книги в моем переводе напечатана в «Новых идеях в социологии». Сб. № 2. См. работы: Михайловского. Что такое прогресс, Борьба за индивидуальность, Патологическая магия и др.; Лаврова. Истор. письма: Задачи понимания истории, Важнейшие моменты в истории мысли. См. также работы Тарда, Ницше и др. Из коллективистов см. работы: Дюркгейма, de Роберти и особенно книгу Драгическо. Du rôle de l'individu dans le déterminisme social, одна из глав которой в моем переводе напечатана в «Нов. идеях в социологии», сб. № 2; Bentley. Цит. раб. и др.

вторых, потому, что противопоставляет две персонифи­цированные фикции, реально не существующие, в-тре­тьих, потому, что допускает совершенно невероятную социальную группировку.

Остановимся подробнее на каждом из этих поло­жений:

1) Что значит противопоставление личности и обще­
ства? Выше, в главе о социологическом реализме и номи­
нализме, мы видели, что общество есть совокупность
взаимодействующих индивидов. Если личность противо­
поставляется обществу, это может иметь лишь тот
смысл, что дан индивид, стоящий вне этой системы вза­
имодействия, не входящий в состав взаимодействующих
членов последней и антагонизирующий с ними. При та­
ком условии индивид может противопоставляться обще­
ству как целокупному коллективному единству, стоящему
вне индивида. Но только при таком условии. Если же
индивид входит в состав членов, образующих это коллек­
тивное единство, если он является элементом последнего,
то нельзя уже говорить о «личности» и «обществе», нель­
зя противопоставлять индивида обществу как чему-то
стоящему вне его или над ним; в этом случае можно
противопоставлять в пределах данной системы взаимо­
действия индивида другим индивидам, члена коллектива
другим членам коллектива, говорить об антагонизме од­
них личностей с другими, об антиномиях между индиви­
дами, но нельзя говорить об антагонизме личности и об­
щества, нельзя противопоставлять индивида последнему.
В этом случае противопоставление личности и общества
не может иметь места.

2) Теперь обратимся к первому случаю, когда индивид
стоит вне данного общества, т. е. не является членом,
абонентом данного коллектива. В этом случае индивида
можно противопоставлять последнему. Но здесь появля­
ются новые условия, делающие абсурдным такое проти­
вопоставление. Если индивид не является абонентом дан­
ной группы, если он стоит вне ее, это значит — он не
взаимодействует с последней или с ее членами. Если он
не взаимодействует с ними, т. е. не обусловливает их
переживаний и поведения и не обусловливаем в своем
поведении группой, это значит он изолирован от нее.
Если он изолирован, то он не может быть ни солидар­
ным, ни антагонистичным с группой, он не состоит с ней
ни в какой связи, а следовательно, не может быть проти­
вопоставляем обществу... Такова простая и безупречная

цепь силлогизмов, показывающих невозможность проти­вопоставления индивида обществу при этой предпосылке.

3) Рядом с этими соображениями выступают другие, приводящие к тому же выводу. Если индивид проти­вопоставляется группе,—это означает, что индивид аб­солютно изолирован, что он одинок и не является членом какого-либо другого общества. Это допущение невозмо­жно, ибо изолированный индивид—фикция; наука та­кого индивида не знает. Если же индивид не абсолютно одинок, если он является членом какого-либо коллектива, абонентом какой-либо другой группы, это значит проти­вопоставляется не индивид обществу, а одно общество другому, члены одного коллективного единства членам другого. Это значит, что и в этом случае нельзя говорить об антагонизме или солидарности личности и общества, а можно говорить об антагонизме и солидарности «або­нентов» одной системы взаимодействия с абонентами другой.

Таким образом, при всех предпосылках противопоста­вление личности обществу приводит к абсурду.

К тому же выводу мы придем, если рассмотрим воп­рос с точки зрения социальной группировки. Возьмем конкретные примеры: Христа и «общество», его распя­вшее, преступника и «общество», посылающее его на эшафот. Христос был распят, Сократ — отравлен, Дан­тон— казнен, что значат эти факты? Означают ли они конфликт «личности» и «общества»? Служат ли они до­казательством возможности такого случая, по всем лини­ям группировки, где одна личность (именно одна) ока­зывается во всех отношениях противостоящей и враж­дебной всем остальным индивидам, образующим «обще­ство»? Ничего подобного.

В этих случаях мы имеем не столкновение и антаго­низм одной личности и общества, а столкновение и ан­тагонизм одних личностей с другими личностями, или одной группировки с другой. Христос был не один и не один боролся с своими противниками. Рядом с ним и вместе с ним были его ученики, последователи, родные, близкие, которым он не противостоял, а напротив, с ко­торыми он был солидарен и которые были солидарны с ним... Дело не обстояло так, что на одном полюсе стоял одиноко Христос, а против него, на другом полюсе сто­яло все враждебное общество. Дело обстояло проще и менее метафизично: на одной стороне был Христос и его сторонники (одна группа), на другой—его против-

ники (другая группа). Иначе говоря, в данном случае была «антиномия» одних личностей с другими, одной группы с другой, а не воображаемая антиномия одного индивида и всего общества.

То же самое применимо к «антиномии» Сократа и его последователей, с одной стороны, и группы, приговори­вшей Сократа к смерти,—с другой; к антиномии Дантона и его партии и партии Робеспьера, к конфликту Анахар-зиса Клоотца и якобинцев. Короче, то же применимо к любому конфликту «личности» и «общества». Нигде мы не наблюдаем картины, чтобы одна личность боролась с обществом, т. е. со всеми взаимодействующими с ней индивидами; а всюду видим борьбу одних личностей с другими или одной группировки с другой. В одном отношении личность может быть в конфликте с рядом других личностей; но зато в этом же отношении, а тем более в других отношениях, она окажется солидарной с другими лицами... Самый заядлый преступник, приго­вариваемый государством к смерти, имеет лиц, с ним солидарных,— таковы его сотоварищи по разбойничьей шайке, его семья, любовница, наконец, просто одобря­ющие его действия индивиды. Лютер противостоял про­тив католического коллектива, но зато поддерживался всеми протестантами, своими последователями. Желябов антагонизировал с правящей в России группой, зато одо­брялся и был солидарным со всеми народовольцами и с многими другими индивидами. Иван Iyс или Савона­рола противостояли папе и враждебным им группам, зато поддерживались и одобрялись — первый гуситами, второй — партией «плакс» и ближайшими учениками.

Словом, какой бы случай «антиномии личности и об­щества» мы ни взяли, всюду мы находим не антиномию личности и общества, а антиномию одних лиц с другими или одной группы с другой... В том или ином отношении один индивид может оказаться в антагонизме с другими индивидами: напр., религиозные, политические взгляды одного лица могут оказаться антагонистическими с взглядами ряда других лиц. Но допустить, чтобы один индивид оказался противостоящим всем остальным ин­дивидам и по всем линиям группировки (по семейным, расовым, профессиональным, возрастным и т. д.), это значит допустить невероятное (по крайней мере для на­шего времени) предположение. А проблема «личности» и «общества» требует такого допущения. Противопола­гать личность обществу — это значит противопоставлять

индивида всем остальным индивидам и во всех направле­ниях. Вне этой предпосылки мы не имеем конфликта «личности» и «общества», а имеем конфликт одних лиц с другими, меньшинства с большинством, одной группы с другой.

Такое допущение, как мы видели, невероятно, а пото­му его невероятность означает невозможность конфликта одной личности и всего общества. Сложность обществен­ной группировки делает невозможным такое допущение. Одно лицо по семейным отношениям может противосто­ять членам семьи, зато по тем же семейным и по Другим отношениям оно оказывается солидарным с рядом дру­гих индивидов (напр., с новой семьей или с партийными сотоварищами). Государственный преступник противо­стоит правящей группе, но зато солидарен со всеми уни­женными и оскорбленными.

Из этих кратких положений становится ясным, что проблема «личности» и «общества» неверно поставлена. А раз она неверно поставлена, естественно, неверными получились и все решения этой ошибочно поставленной проблемы... Можно говорить о конфликте одних лиц с другими, одной группы с другой, о конфликте разных душ в одном индивиде, но говорить об антиномии личности и общества, по меньшей мере, неточно. Пора этот вопрос в такой постановке изъять из области со­циологии ^|4.

¹⁴ Я здесь очертил лишь одну сторону проблемы личности и общества. Эта проблема обычно связывается еще с рядом других вопросов: 1) о взаимоотношении индивидуальной и общественной эволюции, 2) суть ли индивид функция общества или общество—функция ин­дивида, 3) благо индивида или благо общества должно служить критерием прогресса и оценки исторических процессов и т. д.

Здесь" я этих вопросов не касаюсь. Они будут рассмотрены ча­стью в «Соц. Механике», частью в «Соц. политике». Замечу лишь мимоходом, что множество неразрешимых антиномий здесь вызвано основной ошибкой—указанной ошибочной постановкой самой про­блемы личности и общества, во-первых, во-вторых, метафизическим конструированием реальности общества, рассмотренного в гл. о со-циол. реализме и номинализме.

Date: 2015-09-19; view: 348; Нарушение авторских прав