Т-> 117 2 page

¹³² Kiaer. Op. cit., 130.

¹³³ См. цифры у Bowley. Changes in Average Wages in the United Kingdom.
Journ. of the Royal Statist. Society, t. 58, 248; См.: Туган-Барановский.
Основы, 566—67, 683—4.

¹³⁴ См.: Engel. Die Lebenskosten belgischer Arbaiter-Familien früher und
jetzt. Passim и 123—124; BuI. stat., IX, I; Levasseur. La populations
française, т. III, 1892, 289 и др.; Его же. Histoire des classes ouvrières,
т. I и II, 1900 и 1901 г.

¹³⁵ См.: Cheysson. La crise du revenu. BuI. stat., IX, II, 285. Там же дается
цифровой материал, показывающий падение доходов рентьера, веду­
щее его к положению св. Павла: Qiu non laborat, пес manducet (кто
не работает, тот не ест).

Наконец, насколько имущественное строение совре­менного общества далеко от формы осы, о которой пророчествовали Родбертус и Маркс, показывают следу­ющие цифры, рисующие это строение за 1-ое десятилетие 20 в. Весь доход каждой страны разделен здесь на пять равных частей, и вычислено, сколько индивидуальных доходов входит в состав первой группы (первой 1/5) (группа доходов самых крупных), сколько в состав вто­рой, третьей, четвертой и пятой. Полученный итог таков.

На каждые 100.000 индивидуальных доходов (в фран­ках) приходилось:

Имущ, группы

Из этих цифр мы видим, что чрез полстолетие форма имущественного строения населения весьма далека от формы «осы»; по-прежнему она остается пирамидообраз-ной, варьируя от страны к стране, от периода к периоду. Нет ни концентрации доходов или уменьшения числа маг­натов, нет исчезновения средних имущественных слоев, нет, иными словами, поглощения одних имущественных слоев другими. Пирамида может вытягиваться, уклон ее может становиться то более, то менее крутой, но все эти варьирования имеют определенные границы, не меня­ющие по существу пирамидообразного строения населе­ния в имущественном отношении. Больше того, Шмол-лер едва ли ошибался, настаивая на том, что в общем и целом имущественное расслоение населения устойчиво

¹³⁶ Kiaer. Op. cit., 121—125. Иначе вычисленные взаимоотношения числа индив. доходов каждой группы для всех этих стран дают следующие цифры. На 100.000 индив. доходов в среднем приходится 1.000 доходов первого класса, 6.000 — второго, 16.000—третьего, 27.000 — четвертого, 50.000—пятого; итого 100.000 инд. доходов. Там же, 126 и ел.

и варьирует в ограниченных размерах. Цифры, приводи­мые им, по крайней мере, в применении к ряду стран, подтверждают его гипотезу. Приведу некоторые из них (отсылая читателя к статье, объясняющей основания срав­нения различных имущественных групп).

Ibpod Базель Кантон-Базель-город Герцогство Ольденбург

1453—54 г. 1881 г. 1892 г

Имущ, классы % Имущ, классы % Имущ, классы %

(по доходу) (по доходу) (по доходу)

0—30 фл. 50,9 Освоб. от налог. 60,0 до 600 мар. 57,6

30—200» 27,8 800—1.800 фр. 18,2 600—1.500 22,3

200—2.000» 17,0 1.800—8.000» 17,2 1.500—6.000 17,3

выше 2.000» 4,3 свыше 8.000» 4,6 свыше 6.000 2,8

Еще интереснее сопоставление имущественного рас­слоения населения Аугсбурга 15 и 16 (столетий) с имуще­ственным расслоением населения конца 19 в.

Современное распределение доходов сравнительно с распределением доходов старого Аугсбурга.

% лиц с дох. От 20—80 фл. От 80—500 фл. Свыше 500 фл.!

до 20 фл. j

Аугсбург 1471 г. 65,4 31,6 2,7 0,29

«1554» 53,2 40,5 3,98 2,29

% лиц с дох. От 600— От 3000— Свыше

до 600 м. 3000 м. 6000 м. 6000 м.

Ольден- страна 70,3 26,0 3,2 1,3
бург

1892г. город 57,6 33,4 5,8 2,8 |

% лиц с дох. От 800— От 3000— Свыше

до 800 м. 3000 м. 9600 м. 9600 м.

Саксония 1892 г. 66,0 30,5 2,7 0,7

До 100 м. От 1000— От 3000— Свыше ^;

3000 м. 5000 м. 5000 м.

Баден 1889 г. 62,7 31,2 3,5 2,6

До 900 м. От 900— От 3000— Свыше

3000 м. 6000 м. 6000 м.

Пруссия 1893-4 г. 70,0 26,1 2,5 1,4

ь

Англия в 1688 г. Англия в 1867 г.

Имущ, классы Имущ, классы

(по дох. в ф. стерл.) % (по дох. в ф. стерл.) %

6 20 62,4 10—52 67,7

40-^80 34,1 52—300 30,2

100—400 2,9 ' 300—1000 1,5

Свыше 400 0,6 Свыше 1000 0,5¹³⁷

¹³⁷ Schmoller. Die Einkomensverteilung, 13—22. 526

Из этих сравнений видно, как говорит сам Шмоллер, что и теперь имущественное строение общества весьма похоже на строение его в 15, 16 и 17 вв. Из сказанного следует, что «имущественная форма» социального агре­гата в течение ряда столетий принципиально не измени­лась. Она по-прежнему остается пирамидообразной. Из­менения формы этой пирамиды не обнаруживают также какой-либо постоянной, односторонней тенденции. Заслу­живает внимания на этот счет и другая мысль Шмоллера. Она гласит: в эпохи быстрого развития народного хозяй­ства, вызываемого новыми изобретениями, открытиями и социально-экономическими условиями, контрасты иму­щественного положения и доходов растут, пирамида удлиняется, средние имущественные слои обнаруживают тенденцию к уменьшению. Но вслед за тем наступает эпоха иная, когда начинают действовать силы проти­воположного порядка, направленные на уравнение иму­щественного положения населения; такие эпохи совпада­ют обычно с периодом остановки или замедления процес­са развития народного хозяйства. Резкие неравенства доходов, неизбежно создающиеся в первый период, в этот момент начинают сглаживаться; выгоды экономического прогресса, в первый период достающиеся немногим, в эту эпоху распространяются на большее и большее число лиц. Средние имущественные слои увеличиваются. В ито­ге форма пирамиды более или менее приближается к пре­жней. Такова ритмичность процесса изменения формы имущественного строения населения¹³⁹.

Из сказанного вытекает ответ и на четвертый вопрос: об общем, абсолютном обогащеншГили обеднении всех имущественных слоев. Такие процессы возможны, бывали и бывают. Вторая половина 19-го столетия, как отчасти видели выше, в общем и целом была периодом улучше­ния экономического положения всех имущественных пла­стов населения. Уровень жизни поднялся во всех слоях, хотя и не в одинаковых размерах. Годы войны и особенно современное состояние России может служить примером абсолютного обеднения всех имущественных групп.

¹³⁸ Schmoller. Ibid., 4—9.

¹³⁹-Сходные мысли, хотя и в иной плоскости развитые, даются Вебером в его Rythme du Progrès (1913) и Парето в его Trattato di soc. générale, т. II, гл. XII, § 2203 и ел.—Я здесь ограничиваюсь простым указани­ем такого ритма. Объяснения причин его и детализация очерченного положения будут даны в «Социальной Механике».

«Уровень жизни» всех имущественных групп резко пони­зился, хотя и не в одинаковой мере.

Перейдем теперь к последнему вопросу: к вопросу об исчезновении имущественного расслоения вообще. Что его в прошлом не приходится искать, это ясно. Если в небольших группах — в семье, в секте, в какой-нибудь коммуне оно не надолго и устанавливалось, то сколько-нибудь обширных агрегатов, где все члены пользовались бы равным количеством имущественных благ, мы не знаем. Если и было в таких агрегатах равенство, то только на словах и на бумаге, а не в действительности. Нет его, конечно, и сейчас, в нашем «социалистическом» агрегате. Все уравнение, произведенное нашей революци­ей, пока что состояло в простом переселении жильцов из одних имущественных слоев в другие, да в общем обедне­нии, вызванном войной и ее продолжением — граждан­ской борьбой. Это общее обеднение, как и всегда, умень­шило имущественные контрасты, но не уничтожило их. Одни лица и теперь «сыты, обуты, одеты» и живут недур­но, другие — буквально умирают от голода, холода и от­сутствия минимальнейшего минимума материальных благ, необходимых для жизни. Пропасть уровней жизни счастливцев 1-го рода и несчастных второго рода немно­гим менее пропасти Standard of life Моргана и американ­ского рабочего. Как выше было указано, эпохи останов­ки, а тем более резкого ухудшения и регресса экономиче­ского развития всегда сопровождаются волной уравнения, приближения к потребительскому коммуниз­му. Мы в этом отношении ушли столетия на два назад. Мудрено ли, что «уравнение» у нас приняло такие ис­ключительные формы. (Даже народные комиссары, при начале своего властвования, объявили нормой своего жалованья 500 руб.— декларация, к счастью, скоро забы­тая.) Начинается период строительства и воссоздания народного хозяйства. И что же мы видим? Не только несколько десятков различных окладов и тарифов, не только богатую коллекцию разнородных пайков — от «пайка Св. Антония» до пайка «чего душа хочет», не только контрасты комфортабельных комнат Астории и жилищ простых смертных — без топлива, воды и кана­лизации,— но больше того: премиальную систему, всякие поощрения и прочие способы создания имущественного неравенства, декларированные expressis verbis. И можно ли сомневаться в том, что по мере воссоздания нашей хозяйственной жизни, эти контрасты будут расти—поло-

жение, неприятное многим, в том числе и мне самому, но... я осмеливаюсь его предсказывать, не опасаясь по­пасть в положение «ложного пророка». Правда, вы­двигается против этого патентованное средство: «обоб­ществление средств и орудий производства». Но в аб­солютно патентованные средства, пригодные для всех времен и народов, при всяких условиях, я не верю. Пока люди не переделаны, переделка вещей, в том числе и обоб­ществление средств производства, могут дать весьма ограниченные эффекты. Эти эффекты сведутся к вывес­кам égalité на фронтонах общественных зданий, на знаме­нах казенных демонстраций, да на страницах официозов, исписываемых теми, кто при égalité имеет добавочный паек, недоступный простым смертным. Я не могу здесь обосновывать подробно свой невеселый скептицизм. Ограничусь двумя простыми указаниями. Первое: ком­мунизм средств и орудий производства примитивных групп не помешал, с прогрессом хозяйственного разви­тия, имущественной дифференциации. Второе: огосудар­ствление средств и орудий производства — к чему у нас фактически свелось их «обобществление»,— погашение индивидуального интереса и конкуренции—не новость в истории человечества. Примеры такой хозяйственной системы даны: древней Индией¹⁴⁰, Спартой, государ­ством инков, государством иезуитов и рядом других «коммунистических обществ». Дали ли они здесь имуще­ственное равенство? Смешно даже ставить такой вопрос. В ряде отраслей промышленности (железн. дор. и т. п.) огосударствление средств производства имело место и в «буржуазных» государствах. Уравняло ли оно эконо­мически положение лиц, занятых в огосударствленных предприятиях? Напрасный вопрос. Помешала ли наци­онализация промышленности у нас появлению тезиса ЦК коммунистов к IX партийному съезду, гласящего: «при­лежный рабочий должен быть обеспечен лучше, чем нера­дивый»¹⁴¹. А премиальная система? А 36 различных та­рифных ставок? А синекуры в разных формах, получа­емые лицами, оказавшими услуги «отечеству» (читай: власти) и т. д.

¹⁴⁰ См. ряд интересных данных у Banerje'a. A study of Indian economics,
Лонд., 1911; Ranade. On indian economics; Latifi. The industrial Penjab.
Lond., 1911; Morison. The economic transition in India. Lond., 1911;
Martens. Un grand Etat Socialiste au XV siècle. 1910.

¹⁴¹ П. Правда, 1920, № 55.

Правда, В. И. Ленин признает, что «равенства первая фаза коммунизма дать еще не может». А даст ли его вторая? Это вопрос далекого будущего. Блажен, кто ве­рует! Если такое состояние и может наступить, то при коренной переделке людей. А это процесс очень медлен­ный, рассчитанный на столетия. Медленность его усугуб­ляется рядом других обстоятельств; на некоторые из них указывал еще «буржуазный» Спенсер ^ш.

Ограничусь этими указаниями в пользу моего скептицизма. Хозяйственные системы можно менять сколько угодно. Но пока люди не готовы, они под­линного имущественного равенства не дадут. Пирами-дообразная схема имущественного расслоения пока что не исчезла и не скоро исчезнет. Больше того: она, как мы видели, даже мало меняет свою форму. Исчезает ли она вообще и исчезнет ли когда-нибудь — этими вопросами я не буду здесь заниматься: место им в «Социальной генетике». Там же подробно я останов­люсь и на только что очерченных вопросах. Пока же, увы! мы видим «все то же, то же вновь, доныне и от века», вечные стремления человечества установить иму­щественное равенство и- неисполнение этих чаяний до

¹⁴² В. Ильин. Гос. и рев., 87—89.

¹⁴³ Позволю привести из него несколько строк, показывающих»кратко
невозможность имущественного уравнения при людях с их современ­
ными свойствами. Подлинное имущественное равенство «предпола­
гает душевный склад, невозможный в действительности. Община
должна состоять из людей с настолько развитой симпатией, что
более способные и в силу этого больше приобретающие отдают
добровольно свой избыток другим. Часть их прибыли должна итти
на уравнение положения тех, кто работает менее успешно. Дарова­
ния и способности не дают никаких преимуществ, напротив, состав­
ляют невыгоду, потому что ими обусловливается усиленная и не
вознаградимая потеря энергии. Любовь к ближнему должна быть
настолько интенсивна, чтобы вызывать пожизненное самопожерт­
вование. Таковы свойства индивида, оказывающего благодеяния
другим. Спрашивается, что же должен представлять из себя тот,
кому эти благодеяния оказываются». Предполагая и в них сильно
развитой симпатию, спрашивается: «каково же должно быть состоя­
ние менее даровитых, получающих постоянно подачки от более
даровитых? Мы должны допустить в них великий альтруизм—и в то
же время такое отсутствие его, чтобы он позволял своим товарищам
постоянно обирать себя ради него. Все должно быть настолько
благородны, чтобы постоянно жертвовать собою для других, и в то
же время столь низки, чтобы постоянно принимать от других жерт­
вы. Эти две черты несовместимы. Такой душевный склад невоз­
можен». Во-вторых, такая система заставляет человека обирать сво­
их детей в пользу других, и росчерком пера отменяет могуществен-

сих пор, несмотря на бессчетные жертвы и неисчис­лимые страдания. «Старушка история продолжает свои забавы».

Территориальные перегруппировки

Если несколько веков тому назад земной шар рас­падался на ряд частей света, почти абсолютно изолиро­ванных друг от друга, то теперь он представляет единую сцену, все части которой связаны друг с другом. Челове­ческие индивиды теперь циркулируют «вокруг света». Потоки человеческого населения непрерывно несутся с одного места в другое, население любой части земли все время меняется и чем далее, тем быстрее. Вопреки обыч­ному мнению, чем далее, тем люди становятся менее и менее «оседлыми», тем больше и больше про­странства пробегает «средний» человек в течение своей «средней» жизни. Иными словами, террито­риальные перегруппировки возрастают и качественно,

нейший инстинкт — родительский. В-третьих, похожи ли хоть сколь­ко-нибудь современные люди на этих альтруистов? Ничуть. Свиде­тельством тому служит политика всех групп и людей. «Она везде проста и одинакова: сперва евангелие (хотя бы и евангелие социализ­ма.— П. С.), потом бомбы». И это не только допускается, но и одоб­ряется. «Культурная» Англия зверски уничтожает другие народы, во имя «британского могущества», рабочие всех стран ведут междо­усобные войны и убивают штрейкбрехеров, в Германии студенты полосуют друг друга шпагами, в Америке судом Линча убивают ежедневно до 3 человек, все грызутся друг с другом, продают с аукциона и честь и совесть и т. д.; и «из людей, которые делают такие вещи и одобряют их, предполагается создать общество, про­никнутое духом братства! С помощью административных фокусов надеются организовать общину, в которой вместо эгоизма будет царить любовь к ближнему!» При этом надежды возлагаются на централизованное управление трудом. «Хотят восстановить Status, при котором управляли бы не отдельные лица, а община», личность отдают в полное распоряжение государства. «Такой соц. строй впол­не соответствует устройству армии. Делай свое дело и получай паек». Все ставится под контроль власти. «Но переходя от рабочих, управ­ляемых бюрократией, к самой бюрократии, на вопрос: каким об­разом будет регулироваться деятельность этой бюрократии? мы не получаем ответа. Владея по доверию от общины всей землей, капи­талом, средствами передвижения, имея в своем распоряжении войско и полицию, это всемогущее и организованное чиновничество, состо­ящее из людей, отличающихся таким же агрессивным эгоизмом, как и управляемые, но не подчиненных, как они, контролю высшей власти, обязательно начнет извлекать выгоды из своего положения за счет управляемых. Избирательная власть, предоставленная упра­вляемым, скоро окажется не в состоянии помешать этому, ибо

и количественно¹⁴⁴. Железные дороги, пароходы, авто­мобили, аэропланы и др. средства передвижения сделали и делают свое дело. Их появление и рост похожи на появление новой реки в безводном месте: появляясь, она сносит и приводит в движение бревна, доски, камни, куски земли, все, что лежит на ее пути или около ее берегов. Недвижное приходит в движение, всю жизнь не трогавшееся с места начинает плыть. То же мы видим и в населении. До появления усовершенствованных пу­тей сообщения территориальные перегруппировки лю­дей были невелики и малоинтенсивны; большинство их жило и умирало, не передвигаясь дальше границ своей волости, уезда, много губернии. Теперь амплитуда тер­риториального передвижения людей стала несравненно шире; «китайские стены» исчезают, люди разных мест, племен, наречий, состояний носятся по громадным про­странствам, от «потрясенного Кремля до стен недвиж­ного Китая, от финских хладных скал до пламенной Колхиды», от восточной Европы до Америки. Чело­вечество похоже на потревоженный муравейник, в ко­тором чем далее, тем большее пространство пересекают муравьи. «Стоячая вода» населения отдельных мест ис­чезает; миграционные потоки охватили всю землю и те­кут быстрее и быстрее. Старые исторические «пересе­ления народов», бывшие редкостью, теперь стали по-

большая, но неорганизованная корпорация не может бороться с не­большой, но организованной. При таких условиях пропасть между управляющими и управляемыми будет расти; мало-помалу образу­ется новая аристократия, на которую будут работать массы и кото­рая, благодаря сплоченности, окажется гораздо могущественнее бы­вшей. Разумеется, социалисты не желают предвидеть таких резуль­татов. Влюбленные в свою систему (подобно всем фанатикам), они не допускают критики или не придают ей значения. Они все будут надеяться, что эгоистов можно заставить поступать неэгоистично, нечестных—честно. Они безусловно верят в социальную алхимию, которая из низких поступков извлекает благородные поступки». Спенсер. Осн. соц., т. II, 690—696. См. всю главу о социализме. Боюсь, что не только для нашего времени, но и для довольно далекого будущего Спенсер прав. См. также: Лебон. Психология социализма. 1908.

¹⁴⁴ Тезис: «чем старее культура, тем более оседлым характером она отличается», неверен.

См.: Бюхер. Цит. раб., т. II, 170 и ел. Кажущаяся подвижность кочевых народов прошлого и оседлость народов настоящего време­ни объясняется массовым характером переселений в прошлом и ин­дивидуальным характером перемещений в настоящем, скрадыва­ющим его подлинные размеры.

стоянным явлением. Ежегодный контингент лиц, отбы­вающих из Европы в Америку, превосходит собой всю волну переселения народов. Число эмигрантов из Ев­ропы в другие части света с 1800 по 1850 гг. составляло около 4.000.000, с 1850 по 1900 гг.—не менее 24 мил­лионов. В 1906 г. число эмигрантов из Англии в Аме­рику составляло 220.000, из Италии—512.000, Австро-Венгрии— 314.000, Шотландии и Ирландии—105.000, Термании — 31.000, Скандинавии — 53.000, эти цифры, плюс солидная цифра эмигрантов из России и др. стран Европы, дают почти I¹I₂ миллиона европейских эми­грантов в один год¹⁴⁵. Прибавьте к этому громадное количество лиц, оставляющих Европу на короткое вре­мя, и вы легко поймете, что ежегодные миграционные потоки современного человечества с одного материка на другой оставляют за собой все былые эпохи «пе­реселения народов». А что сказать о внутриматерико-вых и внутригосударственных миграциях и переселениях по сравнению с тем, что они представляли 200—300 лет тому назад. Никакого сравнения. Теперь население похоже на кипящий котел воды, где большинство частиц циркулируют от края и до края, сверху до низу и об­ратно. В прошлом — картина стоячего пруда, где только отдельные частицы передвигались на далекие рассто­яния; большинство же умирало в пределах своей ме­стности, того видимого горизонта, за которым был «конец света». Приблизительное представление о меж­государственных миграциях одного материка дают ци­фры лиц, прибывших из-за границы в 1910 г. в Италию. По одному числу заграничных железнодорожных и па­роходных билетов число их было не менее 2.595.223 ¹⁴⁶.

Наконец, если взять миграции еще более ограничен­ного места, напр., в пределах одного города, то получа­ется картина, не снившаяся древности. В 1891 г. 4 мая была произведена перепись числа лиц, прибывших в Лондонское Сити. За 24 часа в Сити прибыло 1.187.094 чел. и 92.372 повозок ¹⁴⁷. Едва ли древний Рим в дни самых торжественных триумфов насчитывал та­кое количество лиц, входящих в течение суток в его ворота.

¹⁴⁵ Levasseur. La répartition de la race humaine. BuI. stat., XVIII, II, 58.

¹⁴⁶ Stringher. Sur la balance des paiements entre l'Italie et l'étranger. BuI.
stat, XIX, 3 кн., 104—106.

¹⁴⁷ Maup. Op. cit., II, 499.

Если взять число лиц, ежегодно прибывающих в го­род для оседлой жизни, и число лиц, выбывающих из числа жителей города, то и здесь цифры весьма солидны. Напр., в 1910 г. число иммигрантов в Берлине равнялось 263.391, число эмигрантов из него 206.552¹⁴⁸. Увеличиваются с ходом времени не только территори­альные миграции людей, но территориальная циркуляция вещей, денег и др. форм материальных ценностей.

Общий вывод из сказанного: с ходом истории в об­щем и целом территориальные перегруппировки растут; иными словами, увеличивается территориальная цирку­ляция людей, вещей и др. материальных ценностей.

Отсюда ряд следствий: 1) состав населения любой местности становится менее и менее закрытым, в нем должно увеличиваться число лиц, родившихся вне ее, а если речь идет о государственных границах, то число лиц, родившихся за пределами данного государства (ино­странцев). Статистика вполне подтверждает этот вы­вод¹⁵⁰. Процент иностранцев среди населения одного го­сударства и процент лиц, живущих в данной местности, но родившихся за ее пределами, растет. В больших горо­дах Европы из каждой тысячи лиц, живущих в них, лиц, родившихся в самом городе, было (в 90-х годах) в Ант­верпене 661, в Вене 345. Между этими цифрами колеблет­ся процент урожденного населения других городов¹⁵¹. Отсюда видно, что прикрепленность людей к одному месту становится менее прочной и менее длительной. Человеческие песчинки чаще и чаще отрываются от места своей родины водоворотом общественной жизни и пере­носятся с одного места в другое.

2) Это ведет к постепенному исчезновению специфи­ческих черт населения определенной местности; индиви­дуальность местной группы постепенно падает и рас­творяется в потоке общего смешения.

¹⁴⁸ Annuaire stat. des grandes villes, 88 и ел. Там же см. данные для друг,
европ. городов.

¹⁴⁹ См. цифры и данные у Föville. Les éléments de la balance économique
des peuples. BuI. stat., XV, II, 200 и ел.; Bateman and Fountain. The
import and export statistics. Ibid., 219 и ел.

¹⁵⁰ См. цифры иностранцев в разн. государствах и в разные периоды
у Майра. Op. cit., II, 155—157, 473, 171 и др.; Levasseur. La
démographie franc, comparée, 33—35; Annuaire intern, de stat., 1916,
136 и ел.

¹⁵¹ См.: Мойр. Op. cit., 170 и ел.; Сборник «Большие города». СПб.,
1905; Ст. Бюхера, Майра и др.

3) Следствием этого явления становится ослабление
местного патриотизма. Когда индивид родился и уми­
рал в одном месте, такой патриотизм был неизбежен.
Теперь же, когда индивид в течение своей жизни цир­
кулирует с места на место, несколько раз меняет
свою оседлость, естественно, что он не может быть
патриотом своего места в такой же степени, как в пер­
вом случае: ему приходится быть одновременно па­
триотом ряда областей. Прежняя узкая односторон­
ность неизбежно выветривается. Местный патриотизм
постепенно заменяется космополитизмом. Таково не­
избежное следствие роста территориальных перегруп­
пировок населения.

4) Рост циркуляции людей и вещей означает и рост
циркуляции психо-социальных ценностей: идей, верова­
ний, вкусов, нравов, обычаев, убеждений и т. д. Индиви­
ды, несущиеся в потоке территориальных передвижений,
несут с собой и эти ценности. Последние сталкиваются,
сильнее и сильнее смешиваются друг с другом, поток
психического взаимодействия растет. Каждый человек
оказывается под жерновами этого потока, подвергается
переработке, перемалывается, теряет одни черты, приобч
ретает другие и после такой переработки становится
иным, чем он был, когда пускался в путь из места своей
родины. Местный колорит, лежащий на каждом, вывет­
ривается постепенно в процессе «территориальной» цир­
куляции.

5) Это благоприятствует смешению «рас», смягчению
«расовой» изолированности, территориального и госуда­
рственного патриотизма, смягчению религиозной и язы­
ковой нетерпимости, короче, действует в направлении
ослабления ряда социальных расслоений¹⁵².

Таков, вкратце, ряд следствий роста территориальных перегруппировок. Это явление разбивает индивидуаль­ность— местный колорит—группы и содействует росту индивидуальности лица; оно работает в направлении ура­внения и смягчения ряда социальных расслоений и выте­кающих из них антагонизмов. Но его работа встречается с силами иного рода, противоположными. Этим объясня­ется продолжающееся бытие указанных расслоений и свя­занных с ними антагонизмов.

¹⁵² См. об этом: Бугле. Эгалитаризм. Рус. пер. 1904; Зиммель. Большие города и духовная жизнь; Петерман. Дух. значение больших горо­дов, в сб. «Большие города»; Draghicesco. L'idéal créateur. 1914.

Теперь отметим другую форму территориальных пере­группировок, а именно: отлив, уменьшение населения од­них территориальных центров, и прилив, скопление насе­ления, в других территориальных центрах. Такие перегруп­пировки имели место и в прошлом. Но особенно сильное развитие они получили в последние столетия, в 19 и 20 вв. Типичным примером таких перегруппировок может слу­жить рост городов и концентрация городского населения. Представление о темпе таких перегруппировок дает следу­ющая таблица, показывающая население указанных горо­дов (в тысячах) в разные периоды времени.