Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Т-> 117 3 page
Лондон Нью-Йорк Париж Берлин Чикаго Вена Петроград Всего Эти цифры показывают, что население непрерывно совершает перегруппировку в смысле прилива и отлива из определенных местностей. Особенно силен прилив в большие города, плотность и число населения коих от этого растет с колоссальной быстротой. Чем они больше, тем в общем сильнее их «притягательная сила». (Недаром один американский социолог формулировал социальный закон тяготения, гласящий: притягательная сила городов прямо пропорциональна массе и обратно пропорциональна квадрату расстояния. Это явление чревато многими следствиями, очерчивать которые я здесь не могу154. Одними из них являются: 153 Levasseur. La repart, de la race humaine, 57. Подробные цифры см. 154 Кое-что, но не все и не главное дают в этом отношении ук. ст. ускорение темпа социальной эволюции, интенсификация психической жизни; с одной стороны, нивелировка и перемешивание индивидов, с другой — их индивидуализация; с одной стороны—уравнение, с другой—усиление неравенства и т. д. Ограничимся этим в характеристике территориальных перегруппировок. Объемно-правовые перегруппировки Даже краткое, но всестороннее рассмотрение объемно-правовых перегруппировок, в основных их формах, здесь немыслимо. Потому я ограничу свою задачу и очерчу только одну из типичных форм перегруппировок этого рода. Я разумею перегруппировки коллективов управляемых и управляющих, или властвующих и подвластных. Полученные выводы, с соответственными изменениями, будут применимы и к другим видам объемно-правовых расслоений населения. Как выше было указано, всякое сколько-нибудь численное, длительно сосуществующее население — агрегат организованный распадается, говоря упрощенно, на два слоя: управляющих с их агентами и подвластных. Первые представляют обычно привилегированных, вторые обделенных. Форма агрегата и здесь похожа на пирамиду, верхушка или верхние слои которой заняты управляющим меньшинством, нижние, широкие слои—управляемым большинством. Это применимо и к государству, и к церкви, и к партии, и к профессиональным, языковым и др. организованным коллективам. Для краткости в дальнейшем я буду иметь дело только с государственными коллективами; но все, сказанное о них, mutatis mutandis применимо и к другим, негосударственным группам/ Даны ли здесь перегруппировки? Детализируя вопрос, спросим себя: 1) дана ли здесь циркуляция индивидов из слоя управляемых в слой управляющих, из низших рангов властителей в высшие (восходящий ток) и обратно, «падение» властителей в подвластные или в низшие этажи правительственной иерархии (нисходящий ток)? 2) Если да, то как варьирует во времени и в пространстве кривая интенсивности такой циркуляции? 3) Чем вызывается последняя? 4) Как колеблются относительные объемы каждой из этих основных групп? 5) Наконец, уничтожается ли расслоение на правящих и управляемых, есть ли в этом отношении какая-либо постоянная тенденция, иными словами, исчезает ли пирамидообразная форма объемно-правового расслоения по существу? Таковы вопросы, которых я кратко коснусь в дальнейшем. Обратимся к первому из них. История любого населения и собственное наблюдение каждого из нас говорит о том, что циркуляция индивидов из слоя управляемых в слой управляющих и обратно — факт несомненный. Правящая аристократия, будет ли ею император и его потомки, патрициат или дворянство, министры и влиятельные депутаты, бояре и княжие мужи, не вечна. Многие властители в течение своей жизни с верхушки пирамиды попадают в ее нижние слои; потомки бывших властителей после нескольких поколений оказываются в рядах управляемых. И обратно—многие обитатели нижних этажей пирамиды инфильтрируют в верхние этажи, иногда на самые высокие места (Марий и Сулла, Кромвель, Робеспьер и Ленин, Бирон и Наполеон, Сперанский и Витте, большинство родоначальников императорских и королевских домов и т. д.). Словом, факт такой циркуляции несомненен. Интенсивность ее варьирует в пространстве и во времени. В ряде агрегатов, напр., в кастовом или узко сословном населении, эта циркуляция очень слаба. Здесь один слой отделен от других столь крепкими барьерами, что пройти сквозь них, особенно снизу наверх, удается очень немногим «верблюдам». Родившийся в высших слоях обычно остается там, потомки управляемых, низших каст или сословий обречены быть внизу. Правящая аристократия здесь замкнута и наследственна. Дети судры, раба или холопа обречены быть судрами и холопами. В других обществах, напр., в демократических, эти перепонки, разделяющие слои правящих и управляемых, более тонки и проницаемы. Гогенцоллернская!ермания, монархическая Россия, Франция и Англия, Япония и С.А.С. Штаты являются примерами стран с различной интенсивностью циркуляции снизу вверх, и обратно. Варьирует эта циркуляция и во времени. В истории одного и того же населения имеются периоды, когда она очень слаба, и периоды, когда она принимает форму быстрого и бурного потока, производящего массовые перемещения. Последние периоды носят название революции. Любая из них с этой точки зрения представляет не что иное, как массовое перемещение обитателей верхних этажей на нижние, и обратно. Наблюдается обратная пропорциональность остроты таких конвульсивно-рево- люционных взрывов со степенью затрудненности циркуляции или закрытости правящей группы. Чем более циркуляция затруднена, чем более закрыты правящие слои и чем эта закрытость продолжается дольше, тем неизбежнее конвульсивные перемещения — революции, тем они будут острее и кровавее155. Такой вывод следует из простых соображений. Всякий социальный агрегат может сохранять состояние равновесия, т. е. присущую ему структуру, только тогда, когда в нем имеется соответствие между функциями и выполняющими их людьми. «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник». Функции властвования требуют соответственных качеств от их представителей. (Эти качества изменчивы в зависимости от условий, в которых живет агрегат; напр., в обществе, постоянно воюющем, наверху должны быть люди со способностями военного вождя, организатора, стратега, беспощадные и жестокие; примеры: Марий, Сулла, Цезарь, Наполеон и др.; люди с мирными инстинктами, гуманные, сердобольные в правители таких агрегатов негодны; если по инерции они и остаются, то они только царствуют, а не управляют; в агрегате мирном—дело 155 M. Kolabinska в своей монографии наглядно показала, что во Франции с конца 17 и в 18 в. эта циркуляция была ослаблена и затруднена множеством барьеров, которыми правящие пытались остановить инфильтрацию низших в слой высших. В этот период в низах накопились в ненормальном обилии элементы «высшие», в верхах—элементы негодные для властвования. В итоге такого нарушения равновесия неизбежен был взрыв, который и совершился в виде французской революции. См.: Kolabinska. La circulation des élites en France. 1912. Периоды с 1610 по 1715 и с 1715 г. до французской революции. Сказанное объясняет острый характер нашей революции и революции стран кастовых и сословных. У нас эта циркуляция во все периоды истории была очень слаба. Правящие слои старались замкнуться. Если нормальная инфильтрация снизу рверх и имела место,— она носила ничтожные размеры. Отсюда неизбежность конвульсивных перемещений. Примерами их могут служить: эпоха опричнины, означавшей не что иное, как массовое перемещение выродившихся потомков боярства и княжат сверху вниз и замещение высших слоев выходцами из разнообразных более низших пластов. Это прекрасно выражено в челобитной Грозного Симеону Бекбула-товичу о разрешении ему «людишок перебрать, бояр, и дворян, и детей боярских, иных бы еси освободил отослать, и... пожаловал изо всяких людей выбирать и принимать». Вслед за опричниной громадные перемещения совершились в период смуты, приведшие»к установлению новой аристократии. В пределах высших слоев циркуляция была облегчена уничтожением местничества, зато в низших слоях, закрытых от верхних, неизбежны обстоит наоборот). Функции подчинения—тоже. Люди, как мы видели, неравны. Одни по своим свойствам пригодны быть вождями, другие — управляемыми. Равновесие агрегата будет идеальным, если все индивиды будут распределены сообразно их свойствам. Но этого, к сожалению, почти никогда не бывает. Если предки властителей и подчиненных занимали свои места «по праву», т. е. имели ряд свойств, выдвинувших их на вершины или на низы пирамиды, то их потомки сплошь и рядом этого «права» не имеют. Не имеют потому, что от родителей сплошь и рядом рождаются дети, не похожие на них по своим свойствам. От «природных господ» весьма часто рождаются «прирожденные рабы», лишенные всяких способностей властвования, и обратно, от родителей — «рабов за совесть»—рождаются часто «прирожденные властители», место которым наверху. Если нормальная циркуляция ничтожна, то «рабы по природе» копятся в верхних слоях, «господа по природе»—в низших. Существующие барьеры мешают их перемещению. Равновесие общества нарушается. От такой несообразности весь агрегат начинает страдать; механизм общественной жизни расстраивается. «Головастики» из низших слоев стремятся вверх, «гниль» верхних слоев остается там. В ре- были конвульсии, направленные на уничтожение препон, мешавших инфильтрации низших в высшие. Восстание Стеньки Разина — следствие такой закрытости и пример конвульсивной попытки перемещения. При Петре совершился новый значительный приток «свежей крови» в ряды властителей. «Табель о рангах» ослабила препоны, мешавшие циркуляции. Но после Петра новых громадных сдвигов почти не было. Восстание Пугачева окончилось неудачей. У власти оставалось в течение двухсот лет «благородное дворянство». Инфильтрация снизу вверх была ничтожной. Правящие вырождались, в управляемых копились элементы, место которым было в ряду правящих. Революция 1905 г. была первым взрывом, позволившим многим членам торгово-промышленного класса и среднего сословия инфильтрировать в слой управляющих. Революция 1917 г. была вторым взрывом, окончательно очистившим правящие слои от «гнили» и посадившим на место ее «головастиков» низших слоев. Такие «перебои» в странах с ничтожной циркуляцией неизбежны. Иное мы видим, например, в Англии и в С. А. Штатах. Не только Англия 19 и 20 в., но и Англия кромвелевского периода не была страной с закрытым правящим классом. «Если человек среднего класса выдавался своим умом, своей работой, или отношением родства, если он вел образ жизни джентльмена, ничто не мешало ему быть принятым в состав правящего класса, так как здесь не было юридических барьеров между классами. Таким образом, аристократия Англии, будучи исключительной, в то же время не была закрытой»,— так характеризует Острогорский старую Англию. Ostrogorski. Цит. раб., 4. зультате рано или поздно наступает острый взрыв и происходит насильственное переселение. Иногда этот взрыв ведет к смертной агонии всего агрегата, гибнущего в процессе взаимной борьбы; чаще же всего, после периода кровавых спазм, сопровождаемого обычно разгромом и уничтожением бывшей аристократии, на ее месте поселяются «головастики», водворяется новая аристократия, вплоть до нового взрыва, который сметает ее или ее потомков так же, как и сметенных ею предшественников. Так дело обстоит в агрегатах с ничтожной циркуляцией. В агрегатах же, где последняя относительно интенсивна, где нет непроницаемых барьеров, такого накопления «неподходящих жильцов» в разных этажах быть не может. ЗДесь значительная часть из них инфильтрирует в соответственные слои. От этого равновесие агрегата менее нарушается. Сотрясения происходят и здесь, ибо пока что нет общества, где такая циркуляция была бы абсолютно свободной, но эти сотрясения не имеют тех кровавых и острых форм, как в первом случае156. Такова связь острых революций с интенсивностью циркуляции. Констатировав ее существование и варьирование, спросим себя: каковы же ее причины? Таких причин много. Из них я укажу только две вечные причины, мешающие всякой аристократии быть вечной и неизбежно вызывающие циркуляцию. Одна из них уже очерчена: это несходство детей с их родителями, влекущее за собой появление и рост в каждом слое гетерогенных ему элементов. Вторая, это быстрое вымирание, падение плодовитости и вырождение аристократии. Чем замкнутее последняя, тем эти процессы вымирания и падения рождаемости, по-видимому, совершаются интенсивнее. Какими причинами они вызываются — не будем здесь касаться. Но факт, по-видимому v таков. Без притока «свежей крови» аристократия обречена на бесплодие и исчезновение. Приведу несколько цифровых данных. Число спартиатов во времена Ликурга было около 9.000, в 480 г. их было 8.000, в 420 г.—6.000, в 371 г.— 2000, во времена Аристотеля—1.000, в 230 г.— 700, из которых только 100 могло 156 См. подробности этого процесса и их математическую формулировку в цитированных работах: Колабинской, Sensini, Pareto, Лапужа; См. также: Fahlbeck. La décadance et la chute des peuples. BuI. stat., XV, II, 367—389; Его же. La noblesse de Suéde. Ibid., т. XII, I, 169—181; Его же. Les classes sociales. Ibid., XVIII, I; Furlan. La circulation des élites. Rev. soc., 1911, 385—95, 850—860. принимать участие за коммунальным столом. В Афинах, после Херонейской битвы, пришлось сразу возвести в ранг эвпатридов 20.000 метеков и рабов. В Риме, чтобы иметь в позднейшие эпохи 300 сенаторов, пришлось возвести в их звание 177 плебеев, за отсутствием надлежащего числа патрициев157. Вслед за патрициями угасли и роды нобилей, всадников и римских правящих семейств. Ко времени Клавдия угасли не только древние патрицианские роды, но даже те, которые возвысились при Цезаре и Августе158. То же видим и позже. По свидетельству Бюхера выдающиеся роды средних веков редко переступали второй век своего существования159. Продолжительность аристократических семейств Франции не превышала 300 лет в среднем. В Англии из 500 семейств древней знати сейчас нет почти ни одного, который восходил бы в прямой линии до 15 века160. Почти все современные наследственные пэры, носящие древние фамилии, возведены были в это достоинство и пожалованы фамилиями гораздо позже. Так, из 394 семей пэров в 1837 г., 272 были возведены в это достоинство с 1760 г. С 1611 г. угасло 753 баронских семейства161. К тому же ведут и более детальные исследования. В Аугсбурге из 51 семьи сенаторов в 1368 г., к 1538 г. осталось только 8. В Нюрберге в 1390 г. 118 семей составляли патрициат; в течение ста лет 63 из них угасло162. В Берне в 1717 г. заседало в Совете 381 семейство, к 1787 г. 148 из них угасло163. Фальбек произвел особенно тщательное исследование шведской аристократии. Итоги ее таковы: из 1219 фамилий шведской знати 946 (77,6%) угасли в течение О—100 лет, 251 семейство — в течение 101—200 лет, 21 семейство — в течение 201—300 лет; лишь одна семья пережила 300 лет. Из 1547 фамилий не менее 1298 (84%) исчезли на 3-м поколении, только 2 достигли 9-го поколения, и ни одна не перешла его164. 157 Bougie. La démocratie, 81. 158 Волътманн. Op. cit., 279. 159 Бюхер. Возникнов. Нар. Хоз., II, 149. 160 Bougie. Там же, 81. 161 Doubleday. The true Law of Population. 1853, 35. 162 Bougie. Там же, 82. 163 Furlan. La circulation des élites, 850—860. 164 Fahlbeck. La noblesse de Suéde, 173. См. др. данные у Sensini, Вольт- Wacher исследовал среднюю продолжительность жизни ряда королевских домов. Его вывод гласит: «королевские расы по продолжительности жизни своих членов ниже рас народных»165. Наряду с быстрым вымиранием правящие слои обречены на бесплодие. В династии Капетингов из 118 браков между родственниками 41 были бесплодны. В династии Веттинов из 28 браков 7 бесплодных, 1—cl ребенком, в Виттельсбахской династии из 29 браков — 9 бесплодных и 3 по 1 ребенку166. Исследование Fahlbeck'a говорит, что вымирание шведского дворянства объясняется прогрессивным ростом бесплодия (% бесплодных браков с каждым поколением растет, в первом поколении напр., их % равняется 13,72, во втором—63,68), прогрессирующим падением плодовитости, ростом смертности, и характерным ростом женского потомства в последующих поколениях, Отсылаю читателя за дальнейшими данными к цити: рованным работам. Раз дело обстоит так, то в силу одной этой причины, помимо всяких других, верхние правящие слои обречены с ходом времени на опустение, если они абсолютно закрыты. Постепенно угасая, они должны были бы оставить вершину пирамиды незаселенной, т. е. оставить социальный агрегат без власти. Этого не бывает: «было бы болото, а черти найдутся». Под давлением социальной необходимости пустующие места угасающих властителей заполняются элементами низших слоев, сначала обычно более близких к правящим, а затем, когда резервуар пригодных для властвования лиц из этих слоев исчерпан, происходит рекрутирование правящих лиц из еще более низших пластов. Если рекрутирование удачно, т. е. если эти слои снабжают достаточное число лиц, обладающих требуемыми от хорошего правителя свойствами, и если последние воспитаны в духе старой культуры, объемно-правовая архитектоника группы в общем и целом имеет шансы на сохранение. Если резервуар пригодных лиц исчерпан или отбор совершается неудачно, или они слишком гетерогенны по своему поведению, нравам, обычаям и т. д., дело обычно кончается распадением всего агрегата, полным 165 Wacher. La longévité dans les familles. BuI. stat., IX, II, 62. 166 Волыпман. Там же, 110. 167 См. цифры и таблицы у Fahlbeck'a. Там же, 169—181. См. богатый развалом его структуры 168 и созданием на его месте новых групп. Таковы вкратце условия, делающие циркуляцию из слоя в слой необходимой во всех странах и во все времена. Сколько-нибудь длительно существующих агрегатов, где такой циркуляции не было бы, мы не знаем, как не знаем и таких «обществ», где она была бы абсолютно свободной, где верхние слои сознательно или бессознательно не ставили бы препятствий для инфильтрации элементов снизу или сами, добровольно, спускались бы вниз, предоставляя свои места любителям. Всюду циркуляция происходит, и нигде она не вполне свободна; но ее быстрота и интенсивность варьируют в пространстве и времени. Есть ли в этом варьировании постоянная односторонняя тенденция, не будем здесь обсуждать. Следует только указать, что мнение многих лиц, напр. Фальбека, о постепенном ускорении темпа такой циркуляции и о постепенном росте ее свободы и интенсивности требуют весьма и весьма серьезных оговорок169. И в прошлом, и теперь были и есть агрегаты и с интенсивно-свободной и со слабой (затрудненной) циркуляцией. Тенденция, быть может, и есть, но она слабо выражена и далеко не прямолинейна. Теперь в двух словах (увы! нет места и бумаги для более полной характеристики) коснемся объемно-правовых перегруппировок, состоящих в колебании объемов правящих и управляемых групп. Такие колебания имеют место. Иногда различные слои управляющих (напр., сейчас в РСФСР) значительно разбухают, иногда они сужаются. Но никогда эти колебания не бывают очень значитель- ными; тем более они не приводят к положению «семерых капралов и одного рядового», не ставят пирамиду вверх ногами. Такое состояние означает просто состояние анархии и отсутствие объемно-правовой организации общества. Если в эпохи революций такие состояния и бывают, то это не значит, что управляет большинство меньшинством, а значит только, что нет никакой власти или властвует кто над кем может. Это проявляется в «борьбе всех против всех». Кончается анархия, наступает «порядок», и пирамида воскресает с ее традиционным правящим меньшинством и управляемой, эксплуатируемой массой. В этом отношении пирамидообразная форма объемно-правового расслоения была и остается. Вариации объема правящих и управляемых групп не изменяют ее существа. Спросим себя, наконец, уничтожается ли с ходом истории расслоение на правящих и управляемых? Ответ гласит: оно было и оно есть. Будет ли? Вероятно в относительно близком будущем оно не исчезнет. Мыслимо, что в будущем циркуляция из одних слоев в другие будет более интенсивной и быстрой; возможно, что более мягкими и менее беззастенчивыми будут формы эксплуатации правителями управляемых. Допустимо, что первые принуждены будут сильнее считаться с интересами последних и не так бесстыдно жонглировать «волею народа». Все это допустимо и возможно, хотя и не может быть неоспоримо доказано. Полное же исчезновение этого расслоения—маловероятно. Если оно и может мыслиться, то как предельная величина, с которой переменная может сравниться только в бесконечности. Не будем
168 Интересную картину в этом отношении дает история Рима. Здесь 169 Левассер'прав, возражая на этот счет Фальбеку и приводя в свою 170 Наивные люди могут, в виде возражения, указать на монархию, как на пример группы с единоличным правителем и на народоправства с «властвованием народа, для блага народа и чрез посредство народа» и сказать: «в первой группе объем властвующих ничтожен, во второй—он составляет большинство». Наивность такого возражения ясна. Никакой деспот не правит единолично; он только орудие, лидер, символ той правящей клики, которая в виде верхних слоев — военных, церковных, торговых, индустриальных и др. групп—стоит за ним и интересы которой он представляет. С другой стороны, ни в каком «народоправстве» большинство народа не управляло и не управляет; правящая аристократия в лице президента, министров, депутатов, «выборных» комиссаров, начальников и всяких лидеров и здесь составляла и составляет столь же малочисленную группу, как и в деспотиях. Большинство тут и там управляется. Разница лишь в том, что деспоты правят несуществующей «Божиею милостью», «народные избранники»—несоблюдаемою и неизвестною «волею народа». См. правильн. замечания Bentley, Цит. раб., гл. XII, 298— 320; Sensini. Цит. раб., 604—605.
18 П. А. Сорокин, том 2 гадать о том, что случится через миллионы лет. Достоверно одно, что в той или иной форме на ближайшие столетия это расслоение останется, как останутся (хотя бы и в более мягкой форме) командование меньшинства над большинством (конечно «волею большинства!») и сопутствующие ему явления. Это неприятно. Но... не во власти исследователя законы необходимости171. Все попытки уничтожить его не достигали своей цели. Все революции только переменяли роли молота и наковальни. Ни одной их них, в том числе и нашей, не удавалось уничтожить это расслоение. Мало надежды, чтобы оно исчезло и в будущем. Религиозные перегруппировки Религия человека—социальный костюм, который можно снять и переменить. Если бы этот костюм был чисто идеологическим, то такие верования менялись бы очень часто, ибо верования вообще изменчивы. Но в религии суть дела не в верованиях, не в тех или иных комплексах идей, а в чувственно-эмоциональных переживаниях веры человека. В последних—коренное ядро религии. Верования, догма— это только вуаль, «идеологическое оправдание» и выражение чувств-эмоций человека. Не важно, чтобы они были логичны,— важно, чтобы вера была горячей. «Логика мало заботит веру (как комплекс чувственно-эмоциональных состояний), последняя в суждениях, ясных по тенденции и смутных по форме, извлекаемых ею из себя самой, ищет только удовлетворения»,— правильно говорит Guignebert. He важно, если догма будет противоречива. «Живая вера (в силу нелогической природы человека) мало смущается трудностями такого рода». Она примет какую угодно нелепость, если последняя соответствует ее аппетитам172. Чувства-эмоции человека или, говоря словами Sumner'a, нравы, формируются под влиянием социальной среды, теснейшим образом с нею связаны, и пока последняя остается в общем одинаковой, 171 Подробно об этом в «Соц. генетике». 172 Guignebert. L'évolution des dogmes. Paris, 1910, 143 и ел. См.: Pareto. одинаковыми остаются и они. А раз так, то малоподвижными будут и догмы—верования, идеологические формы религии,— ибо «нравы», основной уклад социальной жизни, меняются медленно173. Этим объясняется сравнительная медленность религиозных перегруппировок: индивиды остаются «абонентами» определенной церкви до тех пор, пока она в своих нравах коренным образом не начинает противоречить их чувственно-эмоциональному состоянию и аппетитам. Противоречие догмы и ортодоксии «логике» не важно; оно играет ничтожную роль. Обращаясь к данным религиозных перегруппировок, мы видим, что кроме эпох острой религиозной борьбы, нормальная циркуляция индивидов из религии в религию сравнительно слаба. Основные религиозные группы, особенно крупные, имеют устойчивые объемы. Религия индивида «оказывается результатом не специального решения лица (как, напр., брак), но лишь последствием предыдущего... исторического развития. Она просто наследуется в данной социальной среде» (сын католика становится католиком, православного — православным и т. д.). Сознательные переходы из религии в другую имеют ничтожное значение. (Кроме эпох религиозных движений)174. Отсюда понятна устойчивость процентного отношения числа абонентов различных религий. Вариации здесь очень малы175. 173 См. прекр. книгу Sumner'a. Folkways: a Study of the Social. Importance 174 Майр. Цит. раб., т. II, 148—149. 175 Приведу для иллюстрации пару таблиц. На 100 жителей!ермании
в 1871 г.
Евангел. вероисп. Катол. Друг, христ. Иудеев Лиц неизв. рел. Date: 2015-09-19; view: 271; Нарушение авторских прав |