Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Систем. Семиотические возможностиЕСТЕСТВЕННЫХ ЯЗЫКОВ Лекция XI ПЛАН СОДЕРЖАНИЯ ЗНАКА И ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ 65. Признаки, значимые для характеристики содержания семиотики: тип передаваемой информации и надежность в передаче. — 66. Два полюса в универсальном информационном континууме: 'субъективно-чувственное' versus 'объективно-рациональное*. — 67. Между биосемиотикой и математической символикой: «пропорции» субъективно-чувственных и объективно-рациональных значений в «срединных» частях семиотического континуума. — 68. Пределы возможностей языка в выражении чувственной и субъективно-эмоциональной информации. — 69. Пределы возможностей языка в выражении рациональной и объективной информации. — 70. Открытые и закрытые знаковые системы. Различия между семиотиками в способности меняться. — 71. Три типа семиотического содержания как градация когнитивных свойств разных знаков: художественный образ — лексическое значение — понятие. — 72. Факторы надежности в передаче сообщений: защищенность от «шумов», точность, удобство в эксплуатации. — 73. Избыточность кодирования и помехоустойчивость кода и канала. — 74. Надежность кода как отсутствие отклонений в воспринятой информации от переданной. — 75. Эксплуатационные свойства кода: чем хороши и чем неудобны специализированные и художественные семиотики? — 76. Аспекты плана содержания знака: денотатика, семантика, синтактика, прагматика. — 77. Лингвистическая конкретизация: аспекты плана содержания грамматического рода в славянских языках. — 78. Литературоведческая конкретизация: аспекты плана содержания образа «фаталиста» (поручика Ву-лича) в «Герое нашего времени» М.Лермонтова Признаки, значимые для характеристики содер-■ жания семиотики: тип передаваемой информации и надежность в передаче. Любой знак и знаковая система существуют ради передачи некоторого содержания (информации) и выполнения ряда функций, вытекающих из характера передаваемой информации. Если до сих пор во второй и третьей частях этой книги говорилось об устройстве семиотических «инст- Лекция XI. ПЛАН СОДЕРЖАНИЯ ЗНАКА И ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ 197 рументов» и «средств», то в XII и XIII лекциях речь пойдет о содержании разных знаковых систем и об их функциях или назначении. Представляется, что это наиболее философский аспект семиотики: он прямо связан с вопросами об онтологических видах сознания и видах деятельности. Для семиотической характеристики плана содержания знаковой системы существенно, во-первых, то, какого рода информацию и в каких объемах она способна передавать (см. п. 66, 70); во-вторых, то, насколько надежна та или иная семиотика в коммуникации (см. п. 72—75). Надежность семиотики зависит от присущих ей способов кодирования информации и проявляется в адекватном (в достаточной мере) восприятии сообщения адресатом. От того, какая информация передается, зависит состав функций семиотики, т.е. ее место в жизни человека (или особи) и сообщества. Два полюса в универсальном информационном ■ континууме: противопоставление 'субъективно-чувственного' 'объективно-рациональному'. Информация — это все, что может быть передано средствами любой семиотики. Чтобы увидеть разные роды (или типы) информации в безбрежном информационном пространстве, полезно представить его в виде континуума значений, который простирается между двумя полярными семантическими зонами. Полюса информационного (семантического) континуума противопоставлены (и одновременно характеризуются) по ряду взаимосвязанных признаков; для значений в «срединных» зонах континуума (отстоящих от его полюсов) характерны смешение и частичная нейтрализация антитетичных признаков. В таблице 9 указанные признаки представлены в виде ряда бинарных оппозиций, левые и правые члены которых распределены соответственно по двум столбцам. Признаки левого столбца характеризуют в максимальной мере информацию, которая передается в биологических системах связи (это «биологический полюс» информационного континуума). Признаки правого столбца характерны в первую очередь для той информации, которая передается средствами математической символики (это «полюс искусственности» в семиотическом континууме). В иллюстрациях, однако, приведены высказывания на человеческом языке; в этих примерах представлены, разумеется, не максимально контрастные типы информации (как, например, в паре знаков «ржание лошади» и «математическая формула»). Однако в силу сопоставимости языковых примеров они позволяют лучше почувствовать разницу. В комментариях к таблице указаны феномены или закономерности, которые отно- 198 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ сятся собственно к биокоммуникации и/или искусственным се-миотикам. Таблица S Характеристики полярных типов значений в универсальном информационном континууме (с иллюстрациями на естественном языке)
Комментарий к таблице: 1. Субъективность и объективность семантики. Все, что сообщают животные, — это информация прежде всего о субъекте сообщения; в ряде случаев к ней добавляется адресованное партнеру сообщение регулятивного характера (вроде: 'это моя зона охоты, не ходи здесь, если хочешь быть цел'; 'не трогай меня, я признаю твою силу и покоряюсь тебе'). В объективной информации отсутствует субъективно-оценочный или интерпретирующий аспект: объективно Температура 2° по Цельсию Лекция XI. ПЛАН СОДЕРЖАНИЯ ЗНАКА И ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ 199 может указывать на возможность феномена 'снег тает' (и т.п.), но при этом соответствовать разным субъективным значениям: 'мне холодно' и 'мне тепло', 'похолодало, и надо одеться теплее' и т.д. 2. Оппозиция эмоциональности и рациональности. Семантика, выражаемая знаками биокоммуникации, не является тем содержанием, которое передается от старших к младшим в качестве «жизненного опыта», иначе говоря, в биокоммуникации не передаются навыки действий или рефлекторно приобретенная информация (в последней можно видеть аналог рационального мышления человека). Обучение молодняка основано не на сообщениях, а на демонстрации образцов и на подражании. Что касается данной оппозиции признаков применительно к человеку, то стоит вспомнить в этой связи бесчисленные сентенции, отмечающие алогичность и оценочность эмоциональных состояний и межличностных взаимоотношений людей: Не по-хорошему мил, а помилу хорош; Чем хуже, тем лучше; Любовь зла — полюбишь и козла; Смирение паче гордости и др. 3. Оппозиция чувственной наглядности и понятийного характера информации (вне прямой опоры на сенсорные данные или опыт). Подавляющее большинство знаков в коммуникации животных — это знаки-симптомы (индексы), метонимически связанные с определенной ситуацией как ее часть или результат (см. п. 32, 35). В биокоммуникации животных большей частью не может быть передана «картинка» (образ) той значимой ситуации (например, опасности), о которой сообщается. Животные передают не чувственно-наглядную «картинку», а свою эмоциональную реакцию на ситуацию. В таком сообщении нет информации о причине, вызвавшей данный сигнал. Л.С. Выготский говорил, что испуганный гусак, видящий опасность и криком поднимающий всю стаю, не столько сообщает о том, что он видит, сколько заражает стаю своим испугом (см.: Выготский [1934] 1982, 18). 4. Оппозиция индивидуального и конкретного характера информации и ее обобщенности и абстрактности. Одичавшая кошка не может внести в сознание котят обобщение 'бойся всех людей и собак'. Однако она формирует эту установку своим поведением: при котятах кошка стремительно убегает от людей и собак, в том числе от «знакомых» людей, однако когда котята далеко, она свободно подходит к тем, от кого при котятах убегала. 5. Оппозиция «сейчасности (сиюминутности)» информации и ее вневременное™. Кошка может передать котятам свое разное эмоциональное отношение к хозяевам (допустим, полное доверие к хозяйке, но настороженность по отношению к ее взрослому сыну), однако кошка не может «объяснить» или «рассказать», что в прошлом обусловило эти различия. В поведении животных есть «план будущего» (как инстинктивная «цель»: птицы вьют гнезда; белки и мыши делают запасы на зиму и т.д.), однако «будущего времени», как и «прошедшего», нет в их сообщениях. Относительно сообщений на языках противоположной зоны семантического континуума (т.е. информации, носящей вневременной характер) не имеют смысла вопросы вроде: С каких пор? Как долго? До каких пор?, так как то, что сообщается на языках такого рода, имеет место всегда. 200 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ Приведенные характеристики — это не разные или не зависимые друг от друга признаки двух полярных типов семантики, но отдельные проявления одной кардинальной оппозиции семантического континуума, представленной далее терминами: субъективно-чувственное и объективно-рациональное (значения). Между биосемиотикой и математической симво- ■ ликой: «пропорции» субъективно-чувственных Таким образом, в семиотическом континууме от биосемиотик (прирожденных носителей субъективно-чувственных значений) до искусственных символьных языков (передающих объективно-рациональные значения) естественные языки занимают срединное место. Семантика, заключенная в языке, более рациональна, чем содержание семиотик религий и искусств, но менее рациональна, чем семантика специализированных искусственных семиотик. Естественные языки пригодны для выражения как индивидуально-субъективных чувственных и сиюминутных смыслов, так и значений обобщенно-объективных и рациональных. По характеру семантики язык — это наиболее универсальное и общедоступное средство общения; поэтому он выступает как связующее, переводческое звено между всеми семиотиками. Существенно, что в лексике языка имеется множество элементарных знаков (слов)1. Ни одна другая семиотика не обладает таким богатством элементарных знаков, как язык2. Пределы возможностей языка в выражении чув- ■ ственной и субъективно-эмоциональной ин 1 В лексиконах языков с длительной письменной традицией регистрируется 2 В семиотиках литературы, театра и кино этнический язык выступает как Лекция XI. ПЛАН СОДЕРЖАНИЯ ЗНАКА И ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ 201 ся не только в широчайших возможностях назвать «все», но и в ограниченности этих возможностей. Отнюдь не «все» могут выразить языки. Легко убедиться в ограниченности лексических средств для передачи тонких оттенков в восприятии мира и эмоционально-чувственных состояний человека. Сколько оттенков, допустим, красного цвета можно назвать при помощи даже окказиональных обозначений (красно-фиолетовый, красно-коричневый, красно-оранжевый, телесно-^красный, светло-красный и т.п.)? Очевидно, что подобных названий значительно меньше, чем требуется продавцам губной помады или лака для ногтей: слов не хватает; вместо слов используются образцы и номера. Аналогичным образом выходят из трудностей цветообозначения художники: у них есть семь номеров ли-монно-желтой краски, пять номеров золотисто-желтой и т.д. Без помощи условных значков (в данном случае номеров) трудностей не избежать. Ср. беспомощность слов в различении оттенков, запечатленную поэтом: Женщина подбирала запонки: / «Мне нужен камешек / Зеленовато-синий, / Переходящий в лиловый, /А вы мне даете лиловато-зеленый, / Переходящий в синий» (Евг. Винокуров. Разнообразие). Чтобы увидеть ограниченность возможностей языка в выражении ощущений и чувств, достаточно сопоставить то разнообразие болей, которое известно каждому по собственному опыту (ушиб болит не так, как порез; зуб — иначе, чем голова; горло —- иначе, чем живот, и т.д.), и отнюдь не длинный ряд «эпитетов» к слову боль: слабая, легкая, сильная, жгучая, резкая, тупая, острая, колющая, игольчатая, ноющая, тянущая, сосущая, саднящая, сверлящая, волнообразная, судорожная. Между тем для диагностики было бы хорошо, если бы существовало больше вербальных характеристик боли. Однако номенклатура «готовых» (однословных) определений боли остается весьма бедной в сравнении с тем, что чувствует человек1. 1 Понятно, что в художественной речи искусный автор найдет более тонкие и точные средства для передачи индивидуальной картины конкретной боли. Однако, во-первых, «более точная картина боли» окажется плодом индивидуальной находчивости, не всем доступной; во-вторых, не исключено, что такая картина будет иметь отношение не столько к индивидуальной реализации возможностей языка, сколько к другой семиотике, — к художественной литературе; в-третьих, и в художественной литературе есть свои пределы в возможностях изображать словом. Дело, разумеется, не в риторических жалобах на трудности словесного представления жизни (Ни в сказке сказать, ни пером описать; Невозможно выразить все те чувства, которые... и т.п.). Дело в том, что в природе человека есть настолько глубокие и тонкие (но вместе с тем и сильные, а потому и памятные) психофизиологические состояния, что они в принцип е не могут быть эксплицированы вербально. М. М. Бахтин говорил, что глубины сознания, которые не могут быть выражены в слове, не содержат смыслов, важных для другого (других). Существенно, однако, что такие глубины существуют. 202 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ Пределы возможностей языка в выражении ра-■ циональной и объективной информации. О том, что эти пределы весьма близки, говорит сам факт создания людьми сотен искусственных семиотик, в том числе семио-тик более древних, чем письмо. Искусственные семиотики — это не что иное, как средства компенсации ограниченности естественного языка при работе с разнообразной «строгой» и специальной информацией. Чтобы убедиться в ограниченности языка и, следовательно, в незаменимости искусственных семиотик, достаточно мысленно попытаться заменить их знаки словами и выражениями естественного языка и представить, что получится. Например, попробовать умножать не 389 на 647 («столбиком», записывая разряд под «своим» разрядом и т.д.), а числительные, т. е. слова, называющие эти количества1. Или представить шоссе, вдоль которого на щитах вместо дорожных знаков словами записаны их значения ('Обгон грузовым автомобилям запрещен \ 'Ограничение скорости до 40 километров \ 'Преимущество в движении встречных транспортных средств', 'Скользкая дорога' и т.д.), и, далее, водителя, который должен мгновенно прочитывать подобные словесные сообщения на скоростном шоссе от Москвы до Ганновера на 3 или 5 (в зависимости от маршрута) разных языках. Или представить географию, хотя бы школьную, без карт и глобуса. Открытые и закрытые знаковые системы. Раз-■ личия между семиотиками в способности меняться. Открытые семиотики могут в процессе функционирования включить в себя новые знаки, иначе говоря, способны «на ходу» измениться. В принципе открытость системы связана с ее способностью взаимодействовать с окружающей средой в том или ином аспекте: информационном, энергетическом, вещественном и т.д. Поэтому открытые системы характеризуются более высокой адаптивностью (жизнеспособностью), чем закрытые, «сверхустойчивые», системы, не способные к изменению. Языки животных, т. е. биологические (врожденные) семиотики, практически не изменяются; скорость их изменения не выше, чем скорость биологической эволюции данного вида животных. Исключение составляют жестовые языки, которые вырабатываются у стадно живущих высших обезьян. Однако эти языки не 1 Между тем в ряде математических традиций Центральной Азии и Ближнего Востока запись чисел с помощью слов использовалась еще в X в. Европейцы долгое время не знали арабских цифр: так называемые «римские цифры» (по сути, частичные иероглифы) в силу недостаточной символичности были крайне неудобны при подсчетах, что сдерживало развитие арифметики. В Европе только в X в. узнали об арабских цифрах; их распространение относится ко 2-й половине XVI в. (см.: МЭС 1988, 531, 626-627). наследуются и в целом они не характерны для мира биокоммуникаций. Способность изменяться присуща всем культурным семиотикам естественного (стихийного) происхождения. По-видимому, у разных семиотик скорость изменений (которую можно определить как «удельный вес» изменений по отношению к неизменной части семиотики) разная. При всей рискованности таких общих сопоставлений есть основания считать, что жесты и мимика меньше подвержены изменениям, чем язык, религии более устойчивы, чем искусства, история естественных языков — более плавный процесс, чем история искусств. Однако скорость, с которой в разное время изменяются отдельные виды семиотик, может быть разной в разные исторические эпохи. Например, с распространением письменности и становлением стандартных (литературных) языков скорость языковой эволюции существенно замедлилась. Однако интенсивность, с какой в искусствах сменяют друг друга художественные направления и стили, за последние столетия все возрастает. Искусственные семиотики являются закрытыми системами. Это означает, что они не могут незаметно, стихийно измениться в процессе функционирования. Вместе с тем понятно, что такие семиотики, как математическая или химическая символика, нотная запись, географическая карта, знаки движения и многие другие, — это исторические феномены человеческой культуры. Их «придумали» не в одночасье, за каждой семиотикой — своя история, иногда многовековая (с включением новых знаков, утратой каких-то прежних знаков, с переобозначениями, иногда с изменением самих принципов обозначения и т.д.). «Закрытость» таких систем означает, что всякая инновация (введение нового знака) преобразует прежнюю систему (делает ее «вчерашней») и фактически заменяет ее обновленной («сегодняшней»). Инновация прерывает работу «вчерашней» и требует кодификации создаваемой «сегодняшней» системы: необходимо упорядочение возникающих новых взаимоотношений между знаками (вызванных принимаемыми инновациями); нужна общая договоренность (конвенция) о принятии обновленной системы. Такова логика развития закрытых знаковых систем. Эта логика легко просматривается в развитии тех знаковых средств, на которые опирается метрология (наука и практика измерения физических величин). Исторически в разных культурах складывались свои способы измерения, единицы и, естественно, свои названия: ср. русск. вершок, четверть (4 вершка), аршин (16 вершков), сажень (3 аршина), верста (500 саженей); золотник, фунт, пуд, ведро, четверть ведра (для сыпучих тел); англ. дюйм, фут, ярд, миля; гран, драхма, унция, фунт и т.д. Позже на смену этим традиционным мерам пришли единицы десятич-н°й (метрической) системы мер (прежде всего в науке и технологии). 204 Часть четвертая. СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ЗНАКОВЫХ СИСТЕМ Что касается быта, в особенности английского и отчасти американского, то здесь дюймы и фунты до сих пор более употребительны, чем сантиметры и граммы. Однако потребность в точных измерениях привела к необходимости систематизации и стандартизации единиц измерения и соответствующей номенклатуры. Десятичная (метрическая) система мер была разработана во Франции в конце XVIII в. во время Великой французской революции. Были установлены эталоны длины (метр; отсюда название всей системы), массы (килограмм), площади, объема и т.д. Удобство десятичного принципа в соотношении кратных единиц и международные (греко-латинские) корни в названиях единиц способствовали широкому распространению метрической системы мер. В 1875 г. 17 стран, в том числе и Россия, подписали Метрическую конвенцию о согласованном пользовании системой мер. На основе метрической системы были разработаны частные системы единиц, охватывающие отдельные разделы науки и техники (единицы термодинамические, электростатические, электромагнитные и др.). В 1960 г. была принята Международная система единиц (русск. СИ от франц. Systeme International, сокращенно SI), имеющая 7 основных единиц: метр, килограмм, секунда, ампер, келъвин, кандела, моль. Производные от них единицы образуются по уравнениям связи между величинами. Названия единиц {джоуль, ватт, ньютон, паскаль, фарада, вольт и т.д.), их дериваты (пас-каль-секунда, джоуль на квадратный метр-кельвин и т.п.), сокращения разрабатываются международными метрологическими организациями (такими как Международный комитет мер и весов, Международная организация законодательной метрологии, Международная конфедерация по измерительной технике и приборостроению) и принимаются на специальных международных конгрессах. В промежутках между конгрессами системы таких терминов и символов официально закрыты для инноваций. Открытость языка и других «стихийных» семиотик означает, что они легко, порой незаметно расширяют свои возможности в отображении мира и в коммуникации.
|