Глава 5. Вливайся

Незатейливая мелодия будильника запиликала где-то в 4:40, и Миша, издав страдальческий вздох, выключил его, ужасаясь от мысли, что сейчас надо не просто встать, а наверняка идти на какую-нибудь пробежку. Вчера он искренне ждал сегодняшнего утра в уверенности, что будет нечто невероятное, но он не учел, что тело будет несколько против любой физической активности в ближайшие дни.

- Сейча-ас я…

Сказать себе что-нибудь мотивирующее – хорошая идея, если ты при этом не пытаешься подняться с кровати, и у тебя не болит пресс.

- Ох…

Сев на краешке кровати, Миша сквозь прикрытые веки глянул в окно. Почти ночь. Предрассветные сумерки застилали пляж пеленой. Зверски хотелось спать.

«Какое там спать», - подумал Миша, натягивая на себя шорты и футболку «Бликов». «В ближайшие пять дней никто по утрам спать не будет…».

- О, ты уже встал! – с энтузиазмом встретил его на террасе Роб. Он был одет в легкую ветровку, спортивные бриджи, а на голове была темно-синяя бандана. – С добрым утром.

- Утро… - хмуро изрек Миша, зыркнув на укрытый полутьмой океан. – Ну да, доброе. Слушай, а хот-доги еще остались?

- Хот-доги? Никаких хот-догов, - почти ласково улыбнулся Роб, напомнив Мише любящую, но непреклонную бабушку. – Как же ты поднимешься на скалу с полным пузом?

Глаза Миши преодолели эволюционный путь от обыкновенных человеческих до почти квадратных за удивительно короткое время, когда он услышал слова «подниматься» и «скала» в одном предложении.

- На… на скалу? – сипло переспросил он, опустив плечи. – Роб, но у меня же… ноги…

- И у меня ноги, - все с той же убийственной нежностью в голосе промолвил Роб, кидая в сумку-холодильник банки с лимонадом. – Вот и будем пользоваться этими самыми ногами.

- Да меня Фелиция вчера до седьмого пота гоняла!..

- А я о чем! Тебе нужен отдых. Посидим на вершине скалы, позавтракаем, пожарим рыбу. У нас там есть свое кострище.

Миша издал нечто среднее между всхлипом и смешком.

- Только накинь что-нибудь на себя, - посоветовал Роб, будто бы и не замечая несчастного вида Миши. – По утрам холодно.

- Спасибо за заботу, - Голос Миши так и сочился ядом, но Роб опять этого не услышал.

*** *** ***

Подъем занял от силы полчаса, и Миша бы мог получить от него удовольствие, если бы не звенящие от боли мышцы ног. Карабкаться по камням (спасибо, что хоть без рюкзака) оказалось куда сложнее, чем он себе представлял, а Роб, как назло, порхал по скалистой тропинке, как чертова бабочка.

- Мы на месте! – бодро крикнул Роб откуда-то сверху.

«Мы рады за вас», - почти злобно подумал Миша, не в силах крикнуть это вслух. До Роба он добрался только через две минуты.

- Господи, я сейчас просто умру…

- Вряд ли, - веско сказал Роб, скидывая сумку-холодильник у кострища и присаживаясь на самодельную скамейку из нескольких бревен. – Давай, располагайся.

Миша с удивлением обнаружил, что здесь было устроено нечто вроде… мастерской. Небольшой шалашик, сложенный явно из бамбука и нескольких деревянных панелей, кострище, скамейка. У шалашика было расположено нечто вроде станка для бордов с несколькими заготовками. Рядом валялись какие-то неизвестные Мише инструменты. А если подойти чуть ближе…

- Ого, - непроизвольно выдал Миша, оглядевшись, наконец, вокруг и увидев, какой здесь захватывающий дух вид. Внизу расстилался бескрайний океан, казавшийся с такой высоты почти платиновым. Волн практически не было, ветра тоже. Небо сливалось с морским горизонтом где-то далеко в тумане, и линия этого соединения медленно наливалась бронзой в ожидании рассвета.

- А ты идти не хотел, - флегматично заметил Роб, разжигая костёр. – Здесь я работаю, как видишь. Тут прекрасное место для творчества. А делать борды – это, поверь мне, искусство.

- То есть, ты еще и изготовитель? – спросил Миша, разглядывая заготовки Роба. – Невероятно…

- Ага. Половина бордов из сарая - из под моей руки. Тот короткий, на котором ты вчера с Фелицией тренировался – тоже мой. Это умиротворяет. Создает неописуемый контакт между мастером и его творением. Кататься на своем собственном борде куда легче – ты как будто можешь управлять им мысленно, на уровне каких-то подсознательных связей. Это может звучать дико, но это так.

- Охренеть, - вырвалось у Миши. – А… а прибыль?

- Что? – Роб посмотрел на него непонимающим взглядом.

- Ну, деньги…

Роб прищурился, а потом расхохотался.

- Деньги. Ну да. Мегаполис, адвокатура, все такое. Я не хиппи, Миша, но могу тебе сказать, что тебе не нужна огромная прибыль, когда ты делаешь доски для серфинга на вершине скалы, о которую разбиваются волны.

Миша замер. Он был одновременно согласен и нет. Что-то в этом было странное, дикое, ненормальное, но до безумия правильное.

- Если рассуждать с экономической точки зрения, - снисходительно сказал Роб, нанизывая мелкие рыбинки на походный шампур, - то мы с клубом заключили такую себе сделку. Я обеспечиваю ребят досками, а мне выдают материалы и жилье. А на еду можно заработать, возя ту же рыбу в дельфинарий.

Это звучало так просто, так понятно и так легко, что Мише вдруг захотелось разрыдаться. Он убил десять лет на то, чтобы сделать себе адвокатскую репутацию, искренне полагая, что по-другому быть не может и быть не должно; что нельзя существовать без налогов, коммунальных счетов, арендной платы и средств, которыми это нужно оплачивать… И тут парень по имени Роб Бенедикт, умиротворенно жаривший рыбу на костре, флегматично заявляет, что, оказывается, жить можно и без этого – да еще и как жить. Подниматься на скалу над океаном и делать доски для серфинга, наблюдая за расцветающим на горизонте рассветом…

- Ты есть-то будешь? Полчаса назад убить был готов за хот-дог, а теперь? – с улыбкой окликнул его Роб.

Миша встрепенулся и спешно присел у костра. Есть действительно хотелось зверски. Есть, пить и не двигаться хотя бы некоторое время.

- Черт побери, как же вкусно, - произнес он, впиваясь зубами в рыбу.

Роб усмехнулся и отпил из банки, наблюдая за Мишей, как за несмышленым, но забавным ребенком.

- Еще?

- Угу…

Когда Миша наконец наелся, то понял, что сегодняшнее утро – одно из лучших в его жизни. Не больше и не меньше.

Над океаном медленно поднималось ярко-оранжевое солнце, окрашивая в аналогичный цвет всю вершину скалы. Роб затушил костер и хлопнул себя по коленям.

- Мы, вообще-то, тренироваться пришли.

Видимо, у Миши на лице немедленно проявилось неприятие к любым физическим нагрузкам, потому что Роб засмеялся и поспешил уточнить:

- Не в том смысле, дружище. Приседания и отжимания я и сам не люблю. Нет, я хочу, чтобы ты сегодня сделал кое-что другое.

- Я слушаю, - слегка настороженно сказал Миша.

- Если Фелиция – не самый крутой серфер, то я – вообще никакой, - прямо сказал Роб. – Я – техник и философ, Миша, и я вряд ли смогу написать тебе список приемов, с помощью которых ты победишь Дженсена Эклза или еще кого-то там. Я могу только поделиться с тобой своим видением, своим отношением ко всему этому. Потому что лично я считаю, что серфинг – да и не только серфинг, любой спорт – требует гармонии не только физической, но и душевной, как бы банально это ни звучало.

Миша мог только кивнуть. В душе у него действительно творился хаос, даже теперь, когда он точно знал, как следует поступить правильно. Пожалуй, тренировка с Робом будет одной из самых полезных.

- И… и что ты предлагаешь? – осторожно поинтересовался Миша.

- Я думал, это очевидно, - пожал плечами Роб, обезоруживающе улыбаясь. – Будем делать борд.

*** *** ***

- Смотри, заготовка уже готова, - Роб кивнул на цементную форму, залитую веществом, похожим на затвердевшую пену. – Мы с тобой будем наносить рисунок, ламинировать и корректировать форму. Собственно говоря, интереснее всего обычно форму придавать, но это я тебе не доверю, уж извини.

Миша с пониманием закивал, остерегаясь даже подходить к некоторым инструментом, которые находились в шалаше. Здесь было бы уютно, если бы не химический запах, щипавший нос. Роб выстелил бамбуковые стены брезентом, на отдельных участках которого были нарисованы граффити или что-то вроде этого – Миша подозревал, что это были наброски для рисунков.

- Если честно, художник из меня хреновый, - признался Миша, накидывая защитную куртку.

- Ну, не «Джоконду» же ты будешь рисовать на своей доске, правда? – усмехнулся Роб, подготавливая аэрограф и акриловую краску. – Я могу дать тебе пару трафаретов, выберешь из них тот, который больше всего понравится. Рисовать по ним просто, главное – не выходить за контур.

- Было бы здорово, - улыбнулся Миша, рассматривая аэрограф, который до этого момента никогда не держал в руках. – Этой штукой сложно рисовать?

Роб извлек из недр стеллажа объемистую книгу и несколько трафаретов.

- Не сказать чтобы, - ответил он. – Вряд ли сложнее, чем любым другим инструментом.

Миша открыл книгу с набросками рисунков и стал с интересом рассматривать. Здесь было все, что душе угодно: огненные узоры, драконы, резкие геометрические формы, граффити, даже животные. Хотелось уместить все эти рисунки на одной доске.

- И ты сам рисуешь все это?

- Иногда Фелиция что-то подкидывает, - ответил Роб. – Но в основном – да, я. Во времена лихой молодости я, знаешь ли, был кем-то вроде дизайнера…

- Это шикарно! – искренне восхитился Миша, когда вдруг один рисунок привлек его внимание. – О, вот это… я могу взять вот это?

Роб наклонил книгу к себе и увидел, что Миша указывал на один из его любимых набросков: белая доска и такие же белые крылья с голубыми кончиками перьев.

- О, для тебя ничего не жалко, - широко улыбнулся Роб, которого почему-то очень обрадовало, что именно Миша заказал себе такой рисунок. – Сейчас я дам тебе трафареты. Ангельский дизайн – будешь летать по волнам, дружище. Вот набор красок для этого рисунка…

[Музыка: The Petebox - Wave]

…Миша сделал глубокий вдох и приступил к наложению рисунка. Роб сказал ему: не беспокойся и не бойся что-нибудь испортить, не делай пауз, а просто делай и люби то, что ты делаешь. И Миша сразу же забыл, что из него плохой художник. Его движения были плавными и гладкими, линии медленно перетекали с трафарета на доску, и он ощущал, что под его руками рождается самый настоящий рисунок. Прикусив губу, Миша улыбнулся, когда последняя линия контура соединилась в окончательный силуэт крыла.

- Молодец, - легонько хлопнул его по плечу Роб. – Еще один слой белого…

Рассветные лучи, плавно переходящие просто в утренние, скользили по заготовке. Миша сосредоточенно наносил краску, не в состоянии расстаться с ощущением, что делает что-то жизненно важное.

- Смотри, эта насадка как раз для плавных переходов… - тем временем Роб ненавязчиво подсовывал ему нужные инструменты или двигал трафарет. – Здесь чуть четче. Не волнуйся, если что, этот голубой шлейф всегда можно будет сделать побольше…

- Это, наверное, будет самый красивый рисунок в моей жизни, - выдохнул Миша, направляя струи краски на кончики перьев.

Когда все было готово, Миша не мог оторвать взгляда от рисунка: он не верил, что он сумел, хоть и по трафарету, создать такую красоту.

- Роб, я только что нарисовал рисунок для собственного борда…

- Рад, что ты это понимаешь, - полушутливо сказал Роб, одобрительно кивая. Миша действительно прекрасно справился. Даже не нарушил симметрию, хотя рисунок был далеко не самый простой.

- Нет, я говорю это к тому, что… - Миша замялся, боясь, что любые слова прозвучат, как банальный киношный штамп. – То есть, я имею в виду, что я как будто бы во сне до сих пор, но я не думал, что могу чувствовать себя настолько настоящим… о, боже, я несу бред.

Роб улыбнулся самой широкой улыбкой за все утро – хотя куда, казалось бы, шире.

- Нет, друг. Ты просто усвоил мой урок, вот и все. А ну-ка пойдем. Давай-давай, доска еще все равно должна сохнуть. Бери вот это…

Озадаченный Миша обнаружил у себя в руках короткую и легкую пенную доску, из тех, на которых учатся дети и новички.

- Стоп, а куда…

Роб подбежал к краю скалы, и у Миши на мгновение перехватило дыхание, потому что тот делал это с такой завидной энергичностью, что можно было думать, будто он сейчас же сиганет вниз.

- Я понял, что ты хотел сказать, Миша, - бойко начал Роб, выставив перед собой свою доску. – Ты имел в виду, что в твоей голове не укладывается, как может серьезный адвокат из Далласа вдруг оказаться где-то на австралийском полуострове и ощущать настоящее счастье, раскрашивая доску для серфинга. А что насчет вот этого? – и Роб указал на более-менее пологий спуск скалы, который, как понял Миша, был не каменистый, а почти песчаный.

У Миши чуть не подкосились ноги, когда до него дошло.

- Это же… опасно.

- Ну, есть немного, - признался Роб, слегка критично глядя на спуск. – Но я иным способом не спускаюсь уже который год. Так что, я думаю, это не опаснее, чем отказываться от настоящего себя. Давай, Миша. Вливайся.

Миша отшатнулся, увидев, что Роб молниеносно бросил доску себе под ноги, подмигнул ему и ринулся вниз, счастливо озвучивая свой спуск.

Миша вцепился в свое «пенное недоразумение» и подумал, что, если сейчас последует за ним, то сделает самую глупую и рискованную вещь в своей жизни.

Собственно говоря, именно эта мысль и подтолкнула его вперед.