Глава 3. Выскочка в деталях

POV Миша

В семнадцать лет мир большой, заманчивый, полный новых дорог и возможностей. В семнадцать лет кажется, будто бы впереди не просто долгая жизнь, но жизнь-идиллия, жизнь-дорога, по которой ты, такой умный и энергичный, уже проложил правильный маршрут. Я ничем не отличался от обыкновенного семнадцатилетнего энтузиаста, только вот влюблен по уши я был не в девчонку из соседнего двора, как это водится среди подростков, а в серфинг.

Ну да, я ведь был рожден быть свободным, и все такое.

С Джаредом я познакомился в десять лет, в серф-лагере в Индонезии, куда наши семьи чудом выехали одновременно. С тех самых пор больше ни один серф-трип мы отдельно не организовывали. Всегда вместе, всегда на одной волне.

Родители смотрели на нас и умилялись. Еще бы, двое десятилетних мальчишек, покоряющих свои первые пологие волны - всякий родитель хотел бы увидеть такое. Но потом мы стали старше, наши волны - больше, доски - профессиональнее. Мы стали тратить на них немаленькие деньги, даже съездили на пару чемпионатов. Родители Джареда были в восторге от него, с удовольствием наблюдали за тем, как сын бережно копит деньги на новый борд, гидрокостюм, или даже серф-трип.

О моих родителях такого сказать было нельзя.

«Миша, ты же понимаешь, что нельзя всю жизнь посвятить бессмысленному плаванию на доске».

В семнадцать лет еще можно махнуть на тонкие намеки родителей рукой и, вновь встав на доску, забыть обо всем.

В двадцать - уже нет.

Особенно, если ты практически перестал следить за успеваемостью, вбив себе в голову, что посвятишь серфингу всю свою жизнь. И особенно, если ты не работаешь, и всю твою учебу оплачивают родители.

Когда мне исполнилось двадцать лет, родители повторили свои слова еще раз, только уже в совершенно другом тоне.

Но самое страшное заключалось вовсе не в этом. Я послушал доводы родителей и поверил им.

Я все еще любил серфинг до безумия, слабо представлял свою жизнь без волн, доски, традиционных серф-трипов и гидрокостюма, но, послушав мои описанные родителями жизненные перспективы, вдруг с ужасом понял, что верю каждому слову. Так и будет. Я буду лишь бессмысленным, бесполезным грузом на их спинах, который только и может, что тратить кровно заработанные деньги на такое же бессмысленное и бесполезное, как я сам, занятие. Очертя голову я кинулся к учебникам и к преподавателям, тем самым буквально за полгода вытянув себя из бездны неведения и безграмотности. Я безумно скучал по волне, но никуда выехать был не в состоянии, тем более что моя семья переехала в Даллас, и я перестал даже видеть серфинг, не то что заниматься им.

Я поднялся на ноги довольно быстро - благо, я никогда не был глупым или ленивым, просто серфинг заполнил всю мою юность, и я даже не думал о том, что время можно тратить на что-то еще. Став адвокатом и заработав себе приличную репутацию и некоторое количество средств, я понял о себе одну неприятную вещь.

Я никогда не буду способен делить свою душу пополам. Я никогда не смогу заниматься двумя вещами одновременно - рано или поздно то, что я люблю больше, захватит меня полностью.

Я понял это после первого же своего полностью самостоятельного серф-трипа. Серфинг был для меня не просто любимым хобби, а почти наркотиком.

И я, как всякий «нормальный человек», решил избавиться от своей зависимости навсегда.

Конец POV

*** *** ***

- Ты идиот, что ли? - тихо осведомился Джаред после того, как Миша закончил говорить и уставился в одну точку. - Или ты это только сейчас придумал, чтобы от меня отвязаться?

- А что, похоже? - резче, чем нужно, спросил Миша, сверкнув на Джареда глазами. - Это и есть правда, Джа. Если хочешь услышать что-то еще, вынужден тебя разочаровать.

- Ты знаешь, я рассчитывал услышать совсем другое, - ошеломленно промолвил Джаред, пытаясь уложить в голове абсурдный рассказ Миши. - Я думал, у тебя была по-настоящему серьезная причина, а не идиотская придумка…

- Придумка?! - вспылил Миша. - А не пошел бы ты!

Он вскочил со скамейки и рванулся было уходить, но Джаред его удержал.

- А что, это похоже на еще что-нибудь? - почти прокричал Джаред. Ему было до безумия обидно. Причины Миши казались ему совершенно нелепыми. - Миша, ты просто вбил себе в голову какую-то ерунду. Извини, если я тебя задел, но это так.

- Знаешь, в таком случае, ты должен от меня отвязаться, как и обещал, - отрезал Миша. - Я не смогу заниматься одновременно серфингом и адвокатской деятельностью. У меня просто не будет хватать сил на то, чтобы возвращаться в Даллас после единичных отпусков где-нибудь в серф-спотах, поэтому-то я и решил, что лучше будет проводить эти отпуска там же, в Далласе.

- Тогда какого черта ты приехал?! - взорвался Джаред, и несколько прохожих даже испуганно обернулись. - Зачем ты приехал сюда, в место, где серфингом наполнен каждый чертов квадратный сантиметр?!

- Потому что я подумал, что десять лет - это срок! - Миша невольно тоже повысил голос, подсознательно понимая, что выглядят они сейчас, должно быть, как две истерички. - Я подумал, что уж теперь-то я взрослый мальчик, и мою одержимость серфингом можно будет перевести в разряд обыкновенного увлечения. И знаешь, у меня могло бы получиться, если бы не твои соревнования!

- Причем здесь мои соревнования?

- Соревнования подразумевают подготовку, - ответил Миша. - Упорные тренировки каждый день. Нужно посвящать все свои мысли серфингу и только серфингу! А теперь скажи мне - смог бы ты после недели в таком режиме и, чем черт не шутит, еще и победы, вернуться в пыльный далласский офис адвоката, чтобы раскрыть очередное дело?

Джаред не ответил.

- Расскажи мне, чем ты занимаешься, - вдруг попросил Миша, и на его лице отразилось чувство, похожее на ликование. Он был сейчас похож на подлого профессора, который наконец нашел способ завалить на экзамене способного ученика.

- Что? - растерялся Джаред. Вопрос сбил его с толку внезапным мягким тоном.

- Чем ты занимаешься, кроме серфинга, Джа? На какие деньги живешь? Ведь на призовых сертификатах с чемпионатов долго не продержишься, я-то знаю. Ты, по сути, тот самый человек, превращением в которого мне грозили мои родители…

- Нет, Миша, - с растерянной улыбкой ответил ему Джаред, пожимая плечами, - ты зря так говоришь. Ты что, все это время считал меня нахлебником? Серьезно?

Миша промолчал, но Джаред даже через темные очки мог увидеть, что он опустил глаза.

- Я работаю в дельфинарии, - начал рассказывать Джаред, чувствуя себя мальчишкой на первом свидании. - Сейчас конец сезона, да и я специально попросил себе неделю на тренировки, а так - я каждый день на бассейне, у меня есть свой дельфин. Между прочим, я уже имею право выступать с ним на шоу. Разумеется, я не живу на призовые деньги и родительские подачки, мне почти тридцать лет. Ты что, пересмотрел фильмов? Я никогда не грабил банки, потому что, дескать, мне важны не деньги, а свободный человеческий дух[1]. На свое хобби я зарабатываю, причем свою работу люблю. Ты не заглядывал в наш дельфинарий?

- Я? - тупо переспросил Миша, совершенно ошарашенный ответом Джареда и собственным, как выяснилось, предвзятым отношением к лучшему другу. - Я… нет, не заглядывал…

- Ты вообще видел когда-нибудь дельфинов, Миша?

Для Миши этот вопрос был куда более метафоричен, чем для Джареда, потому что он вдруг понял, что вообще мало что видел в последние десять лет, кроме серого куска мегаполиса из окна и офисного стола.

*** *** ***

В «Бликах» повисла тягостная атмосфера, когда ас клуба вернулся понурый и с гипсом по локоть. А Миша внезапно почувствовал, как полные надежды взгляды обратились именно на него. Внимательнее всего смотрел Ричард Спейт, пряча проницательную ухмылочку. Никто не катался. Не просто из вежливой солидарности, а по какому-то общему безмолвному отказу.

Ребята практически не разговаривали. Все сидели в своих коттеджах, уткнувшись в книги или ноутбуки. Мэтт тихо и сосредоточенно играл на гитаре какой-то неопределенный медленный мотивчик.

Джаред подошел к Мише уже под вечер, когда все собрались ложиться спать. Тот сидел на берегу, подложив на уже прохладный песок доску, и, слегка прищурившись, наблюдал за лунными бликами, пляшущими на волнах.

- Миша, - откашлявшись, произнес Джаред, - мне надо тебе кое-что сказать.

- Я слушаю, - друг оторвался от созерцания мерного вальса лунного света на волнах.

- Ты знаешь, я… кхм, я все еще не собираюсь тебя уговаривать. Ты бы меня очень выручил своей подменой, но, если откажешься, я пойму. Правда, пойму. Только, Миша… осталась неделя. Это очень мало. Надо хоть что-нибудь сделать, а для этого нужна, м-м… некоторая определенность. Так что…

- Да-да, я понимаю, - встрепенулся Миша, не зная, куда деть глаза. - Завтра. Завтра я скажу… ладно?

Джаред заметно оживился. Миша не бросил ему в лицо «ничего я не буду делать, и вообще, завтра у меня самолет», а попросил подождать до следующего дня. Дать время для раздумий. И кто знает, до чего он додумается.

- Да. Да-да, конечно, - Джаред поправил волосы свободной рукой и торжествующе хлопнул себя по бедру. - В общем, я… я спать пойду, а ты думай. И помни, что я к любому решению отнесусь с пониманием, ага?

Тон Джареда, конечно же, подразумевал окончание этой фразы следующим: «…но к положительному решению я отнесусь с бесконечной благодарностью и восторгом, так что ты думай в правильном направлении». Миша коротко улыбнулся и кивнул другу на прощание. Друг удалился в свой коттедж, и в конце концов свет остался гореть только в одном окне.

Спать Мише не хотелось.

«Давненько я не раздумывал над сложными ситуациями в жизни, сидя ночью на песчаном берегу и слушая шум волн», - с полуулыбкой подумал он, бросая маленький камушек в иссиня-черную воду. Легкая пенная пленка подобралась к его голым ногам, вырисовывая на песке влажные кляксы. Несмотря на безумный внутренний конфликт, Миша чувствовал себя как-то почти уютно и хорошо, ловя себя на мысли, что с удовольствием просидел бы вот так всю ночь, наедине с собой и своим расколотым надвое разумом.

- Эй, чувак! - вдруг раздался приглушенный полушепот откуда-то со стороны скального утеса, ограждавшего базу «Бликов» от «Волнорезов».

Миша чуть не подскочил на месте, но ограничился резким поворотом головы в ту сторону. Источником полушепота оказался, к его немалому удивлению, Дженсен Эклз, неизвестно каким образом здесь оказавшийся и державший под мышкой ярко-красный борд, чей цвет четко выделялся даже ночью.

- Что вы тут делаете? - Миша автоматически заговорил вежливо, забыв, что среди местных серферов формальности утрачивают смысл.

- На «ты», приятель, - поморщился Дженсен и по-хозяйски устроился напротив Миши, уложив доску практически в воду. Миша заметил, что волосы Дженсена мокрые, как, впрочем, и длинная гидрофутболка с легкими шортами. - Я решил заглянуть на огонек, только задержался немного со своими.

- Как ты сюда пробрался? - Миша с сомнением посмотрел на острые скалы, казавшиеся ночью особенно пугающими. - По воде?

- Ну да, - ухмыльнулся Дженсен, демонстративно взъерошив мокрый ежик. - Обогнул скалы по воде, а уже ближе к берегу можно спокойно пройти по камню.

- А что, собственно, привело? - недовольно поинтересовался Миша. Дженсен разрушил хрупкий вечерний мирок, и теперь хотелось просто встать и уйти.

- Ну, как же. В «Бликах» появился новенький. Судя по всему, он даже умеет серфить. По крайней мере, то, что я успел заметить… ты не похож на человека, который впервые на доске, даже когда просто сидишь в лайн-апе. Так что это я теперь буду спрашивать, что тебя сюда привело.

Миша не вполне понимал, с какой стати он должен отчитываться перед едва знакомым человеком, но манеры не позволяли послать его куда подальше и отправиться в коттедж. Тем более что Дженсен все еще не был похож на зарвавшегося выскочку, хотя разговаривал, конечно, развязно и почти самоуверенно.

- Я не катался десять лет, - сухо сказал Миша. - Сюда приехал в отпуск. Джаред - мой давний друг, он и позвал.

- Как информативно, - хмыкнул Дженсен, рисуя пальцем незамысловатый узор на песке. - И что, теперь будешь его заменять?

- А какого черта подслушивать? – несвойственно для себя резко осведомился Миша, раздражаясь все больше.

- Я не подслушивал, - почти презрительно парировал Дженсен, - просто я прекрасно знаю, как в этом клубе обстоят дела. Людей тут мало. На замену против меня поставить некого. Ты - их единственная надежда, как я понял.

- Ты даже не видел, как я катаюсь и катаюсь ли вообще, - отрезал Миша, раздраженно швыряя в воду еще один камушек.

Дженсен непринужденно хмыкнул и ловко вскочил с борда:

- Ну, так давай посмотрю. Погнали?

Миша посмотрел на него, как на забавного сумасшедшего: вроде и смешно, а вроде - напрягает.

- Ты издеваешься, да?

- А что, тебя что-то не устраивает?

«Сейчас непроглядная темнота, мы находимся рядом со скалами, а чтобы взять волну, нужно уплыть в открытое море. Ночью. В открытое море. О, да всё прекрасно», - хотел было съязвить Миша, но тут какая-то сумасшедшая часть его мозга подсказала ему, что нужно соглашаться.

Дженсен, снисходительно ухмыляясь, стоял по щиколотку в воде, положив одну руку на доску. Миша критически оглядел себя. Он предпочитал кататься в специальной одежде, но идти и переодеваться, рискуя разбудить всех, казалось ему еще более идиотским, чем соглашаться на ночные катания.

- Может, все-таки дождаться завтрашнего дня, когда мы не будем рисковать напороться на какой-нибудь риф? - почти жалобно спросил Миша, как будто Дженсен тащил его в воду на цепи.

- Нет здесь никаких рифов, - устало сказал Дженсен. - Мы же не у скал будем серфить, а ближе к выходу из бухты.

- Действительно, - обреченно вздохнул Миша и, предчувствуя неприятный холод, вошел в воду, таща за собой доску.

Однако море оказалось на удивление теплым. Миша чувствовал себя все увереннее и увереннее. Дженсен улыбался, наблюдая за ним, как выпускник старшей школы за боязливым первоклассником.

- Ну… погнали, - тихо сказал Миша, скользнув руками по краям доски и готовясь грести.

[Музыка: Radical Face - Ghost Towns]

Дженсен греб быстро, уверенно. Миша все время держался позади, все еще опасаясь абстрактных рифов, которых, казалось, ночью было раз в десять больше. Ориентироваться в почти полной темноте поначалу казалось сложным, но зрение постепенно привыкало. Антрацитовая ночь, разбавленная полосами лунного света на воде, окутала всю бухту. Воздух был тягучим и сладким, и Миша с наслаждением делал глубокие вдохи, пока греб. Когда он осмелился посмотреть не вперед, а вниз, то у него перебило дыхание.

На темной зеркальной поверхности воды отражалась россыпь звезд, как будто какой-то таинственный ночной художник специально нарисовал их там.

«Господи, это как если бы я плыл… по небу», - вдруг подумал Миша, медленно поднимая голову и глядя вверх.

- Какая красота… - не удержался он от изумленного выдоха. Новый приятель услышал.

- А то, - тоном гордящегося своим творением демиурга сказал Дженсен, останавливаясь и оглядываясь. - А остальные ночью спят, прикинь? Очень многое упускают.

Мише не хватало слов и воздуха. Атмосфера, которую Дженсен раньше вроде как нарушал, теперь расцвела в еще более прекрасном своем аспекте. Они как будто были в самом центре Вселенной.

- Давай вместе вон на ту волну, - указал Дженсен на приближающуюся пологую волну. - Ты - вперед.

Миша опять было нервно вцепился в края борда, но тут же отпустил. В голове зазвучал голос Ричарда, повторявший, что надо относиться к этому легче. Миша же вечно ко всему относился серьезно.

Но всегда есть шанс изменить себя.

Миша сделал глубокий вдох, двинулся вперед. А когда он встал на доску, правильное решение пришло само собой.

Он чувствовал себя не так, как день назад, когда встал на волну впервые за десять лет. Нет, сейчас было совершенно другое. Он вернулся домой. Волна сама несла его, он почти неслышно скользил по идеально гладкой поверхности. Слегка наклонившись, Миша смог дотронуться пальцами до воды, и стал вести за собой тонкий пенящийся шлейф.

Волна пошла на спад, и Миша, окончательно наплевав на свою одежду, легко сорвался с борда и нырнул рыбкой вперед. Под водой находиться было страшновато, поэтому он как можно быстрее выплыл, чтобы посмотреть, как катается Дженсен.

Увидев это, Миша понял, что ребята из «Бликов» не преувеличивали. Дженсен был не просто классным серфером, он был профессионалом.

В его движениях была небрежность, даже вальяжность; он прекрасно понимал, что великолепно смотрится на волне и наслаждался этим. Он любил слегка приподнимать борд над водой, чтобы по сторонам возникали крылья из брызг. Казалось, что если бы обычный серфер так обращался с доской на воде, то уже давно бы свалился. Но не Дженсен. Тот как будто бы управлял законами физики, когда катался, при этом сохраняя расслабленное, почти безмятежное выражение лица.

Миша поймал себя на том, что смотрит и восхищается.

«С ним действительно сложно будет соперничать, - думал он, наблюдая, как Дженсен с удивительной точностью следует по лунной дорожке на волне. - Такое впечатление, что не существует ничего, что смогло бы заставить его упасть с доски. Он как будто бы подчиняет волну себе, делает с ней все, что только захочет».

Дженсен съехал с волны, одновременно подгибая ноги и вновь возвращаясь в полусидячее положение. Когда он приблизился, Миша увидел, что его глаза блестят от восторга.

- Профессионал, который действительно любит свое дело, - уважительно сказал Миша, не в силах сдержать широкую улыбку. - Редко такое увидишь.

Дженсен благодарно качнул головой.

- Я хотел то же самое сказать о тебе, - вдруг сказал он.

- В этом нет никакой…

- Я похож на того, кто станет подлизываться? - сухо осведомился Дженсен, немедленно погасив огонь в глазах. - Тем более к будущему сопернику. А я хочу, чтобы ты стал моим соперником, Миша. С профессионалами всегда соревноваться интереснее.

- Я не профессионал, - покачал головой Миша. – Вы все слишком высокого мнения обо мне.

Дженсен только закатил глаза.

- Хочешь так думать - не буду мешать. Отговаривать я тебя не собираюсь. Скажу только, что неважно, не катался ты десять дней или десять лет. Если ты профессионал, это навсегда. Это в крови, в мозгах, это в душе. Уж поверь, я знаю.

«Скромняга», - внутренне усмехнулся Миша.

- И с чего ты взял, будто я соглашусь подменить Джареда? - с картинным недовольством осведомился Миша.

Дженсен надменно прыснул и развернул борд, собираясь оседлать еще несколько волн.

- У тебя это в глазах написано, - крикнул он через спину.