Глава одиннадцатая. Вот и мы рождены, чтобы быть королями

Вот и мы рождены, чтобы быть королями.

Мы – принцы вселенной.

Наше место здесь, сражаемся, чтобы выжить

В мире, где царят самые тёмные силы, эй…

Вот и мы, мы – принцы вселенной.

Наше место здесь, мы сражаемся, чтобы выжить,

Мы пришли, чтобы править вами.

Я бессмертный, я голубых кровей, да, да!

У меня нет соперников, нету мне равных.

Возьмите меня в ваше будущее!

Queen, «Princes of the Universe»

Ещё трижды Свен пытался спасти свою семью, прежде чем задумался над тем, что количество энергии, оставшейся в хроноперстне, хватит лишь на один, максимум два перемещения во времени или в пространстве. Поэтому Нордлихт был вынужден вернуться обратно в своё временное убежище в амбаре.

По возвращении он сразу же принялся копаться в своём багаже, пока не нашёл то, что искал. Бутылка дешёвого виски, содержимое которой он чаще использовал для профилактики простуды, нежели из желания притупить душевную боль алкоголем. Свен редко пил, так как боялся сорваться и превратиться в запойного алкоголика. Но сегодня ему было попросту необходимо хорошенько напиться.

Сев на колченогий стул, Свен хорошенько глотнул виски прямо из горлышка и погрузился в тяжкие размышления.

Всякий раз, когда Свен пытался переиграть историю, все его старания пропадали втуне. Казалось, против него играла сама История. Словно Хронос, повелитель времени, оказался не выдумкой окосевших от молодого вина и свальных оргий эллинов, а настоящим богом. Возможно, затея Свена спасти свою семью пришлась ему не по нраву. Ведь простой смертный смог повелевать самим Временем, стихией, ранее подвластной лишь древним бессмертным существам вроде Хроноса.

– Бессмертным… – Нордлихт зацепился за эту мысль, ещё не до конца понимая, что его в ней так привлекло. Он повторял его вновь и вновь, словно катая гладкий камушек на языке. – Бессмертным. Бессмертные. Бессмертие… Точно! Бессмертие!

Вскочив из‑за стола, Свен принялся ходить из угла в угол и размышлять над новой идеей. Если Хронос не позволяет его близким уцелеть, обрушивая на них всю мощь этого мира в виде войн, катастроф и несчастных случаев, то Свену не остаётся ничего иного, как сделать их бессмертными.

Осознав всю глобальность своей проблемы, Свен приступил к разработке плана по поиску лекарства или технологии достижения бессмертия. Если сама история не позволяет ему спасти свою семью, то он использует своё единственное оружие, Машину времени, и переиграет безжалостного бога Хроноса на его же поле. Свен будет постепенно продвигаться в будущее, до тех пор, пока не найдёт тот временной отрезок, в котором человечество синтезирует дар богов, имя которому – Вечная Жизнь. И украдёт этот дар для своих родителей и младшей сестры.

– Посмотрим, что ты на это скажешь, дружище Хронос! – Лицо Свена исказила злобная гримаса. Он ни на секунду не сомневался, что учёные когда‑нибудь смогут добиться значительных результатов в данном направлении. Главное только найти этот момент и завладеть результатами.

Но на пути Нордлихта возникло неожиданное препятствие. До сего момента он ещё ни разу не совершал хронопрыжок в будущее. Машина отправляла его в прошлое и возвращала в настоящее. Что его ждёт в том будущем, в котором он ещё не был?

С одной стороны, рассчитать движение магнитных аномалий и выставить на таймере двухтысячный год ему по силам. Он совершит прыжок и… что дальше? Вдруг планета будет уже непригодна для жизни? Или человеческая цивилизация покинет Землю, устремившись в глубины дальнего космоса? Кто даст гарантии, что Свен не очутится в плену у разумных китов, которые придут на смену роду людскому?

Всё новые и новые вопросы возникали в голове изобретателя, тесня те, ответы на которые он ещё не нашел. Не в силах справиться с напряжением, Свен взвыл, точно раненый зверь, и принялся крушить всё вокруг. Он рвал карты с изолиниями, метал в стены амбара бесполезные в этой ситуации учебники истории и энциклопедии.

– Всё зря! Чёрт побери, все мои старания пропадают зря! Ненавижу! – В порыве ярости он схватил стоявшую у стены кувалду и уже хотел было обрушить её на корпус Машины, но вовремя остановился. Не в первый раз за эти годы он смог в критический момент обуздать свой гнев. – Неееет, так просто я не сдамся.

Отбросив кувалду в сторону, он стал собирать разбросанные по земле бумаги. Постепенно в его голове стал зарождаться новый план.

* * *

Эксперименты по перемещению в будущее Свен решил организовать следующим образом. Он будет перемещаться лишь во времени, но не в пространстве. В первый раз он выставил таймер на Машине на пять минут вперёд, затем на десять, затем на один час. После каждого перемещения он внимательно прислушивался к своим внутренним ощущениям, но не замечал каких‑либо изменений.

– Ну, что же, пришла пора рискнуть, – вслух подбодрил себя Нордлихт и установил таймер на сутки вперёд.

Активировав хроноперстень, он перенёсся в будущее. Покинув амбар, он тщательно запер двери и пешком направился в сторону ближайшей деревушки, находившейся в десяти милях от его временного убежища. Когда он проезжал мимо этой деревни на грузовике, он заметил здание почты. Именно туда он сейчас и направлялся.

– Добрый день, сэр, – поприветствовал Свен веснушчатого юношу, служившего почтальоном. – Я хотел бы оформить несколько подписок на журналы. Не могли бы вы предоставить каталог?

– Конечно, сэр, – обрадовался почтальон и охотно бросился на поиски каталога подписок, пылившегося без дела второй год подряд. – Какие именно журналы вас интересуют? Охота, рыбалка или, быть может, «Вестник фермера»?

– Нет, благодарю. Меня интересуют научные и медицинские издания. Надеюсь, у вас есть такие журналы?

– Конечно, сэр. Сейчас мы вам что‑нибудь подберём.

Вскоре Свен стал счастливым подписчиком «NEJM», «BMJ», «NS»[56]и ещё нескольких журналов. Но его следующая просьба весьма озадачила радушного юного почтальона.

– Я хотел бы оплатить подписку сразу на три года вперёд.

– Сэр?.. – Веснушчатое лицо недоумённо вытянулось.

– Понимаете, я собираюсь в длительную экспедицию. По возвращении домой я хотел бы узнать обо всех открытиях, которые произойдут за время моего отсутствия.

– Аааа, понимаю, сэр. Нет проблем.

Покончив с делами на почте, Свен заглянул в несколько лавок, для того чтобы пополнить запасы провизии и обновить гардероб. Задумавшись над тем, что за последние несколько недель, пока он приглядывал за своей семьёй, он принимал ванну всего пару раз, не говоря уж о том, чтобы провести ночь в настоящей постели, Нордлихт снял номер в единственной в деревушке гостинице, которую скорее было логичнее назвать гостевым домом.

Приведя себя в приличный вид и как следует отоспавшись, Свен достал прихваченную с собой карту магнитных аномалий на данной местности. Произведя расчёты, он покинул гостиницу и перенёсся на три года вперёд.

– А вот и вы, сэр! Очень рад вас видеть! – всё тот же юноша приветливо помахал Свену из‑за конторки. – А вы совсем не изменились.

Чего нельзя было сказать о самом почтальоне. С момента их последней встречи юноша заметно прибавил в весе и пытался отрастить бороду и усы.

– Добрый день. Я пришел забрать свой заказ и сразу же сделать новый, ещё на четыре года. Не знаете, может, за время моей поездки появились какие‑нибудь новые интересные научные издания?

Позднее Нордлихт совершил ещё четыре подобных рейда. К его разочарованию, ничего полезного в журналах он не нашёл.

Поняв, что мониторинг научных и медицинских журналов не приносит ощутимых результатов, Свен решил форсировать события. Теперь он бесстрашно прыгал на десять, двадцать и даже пятьдесят лет вперёд. Подобные перемещения были сопряжены с невероятной опасностью. Всегда был риск совершить прыжок в будущее и оказаться в эпицентре ядерного взрыва.

Каждый прыжок Свена в неизведанные ранее времена был подобен прогулке по горам с повязкой на глазах. Один неосторожный шаг, и он упадёт в пропасть.

Хорошо, что одежда и внешний вид, принятые в обществе, в последующие годы не сильно изменялись. Сложности были лишь с финансовым обеспечением, так как купюры и монеты очень быстро выходили из употребления. Большое подспорье в этом вопросе оказали американские доллары и золотые слитки весом в одну унцию, продолжавшие высоко цениться во все времена и во всех странах.

Но больше всего Свен беспокоился не о своём финансовом комфорте и благополучии, а о сохранении своего рассудка. Он словно существовал в двух мирах одновременно. Хоть с момента изобретения Машины времени прошло всего три месяца, Нордлихту казалось, что он прожил уже несколько десятков лет.

Неизвестно, к чему бы привёл этот психологический диссонанс, если бы Свен посетил две тысячи семидесятый год чуть позднее. Ещё трагичней это могло закончиться в том случае, если бы Свен решил совершить хронопрыжок на год дальше.

* * *

– Неужели нашёл? – воскликнул Нордлихт, глядя на голомонитор лежащего перед ним планшетника.

В тот день, когда Свен напал на след долгожданного рецепта бессмертия, он изучал новостные порталы информационных агентств, сидя за столиком в кафе на набережной Влтавы. С тех пор как в шестидесятых годах двадцать первого века в Чехии был принят закон о легализации клонирования, Прага превратилась в своеобразную Мекку для всех учёных и исследовательских институтов, изучающих вопросы клонирования и экспериментов со стволовыми клетками. На данный момент эти направления казались Нордлихту наиболее перспективными для осуществления его замысла. Но новость, которая так взволновала Свена, была не из Чехии, а из Америки:

«14.04.2066. Профессор Натан Кьюсак, научно‑исследовательский институт FIS (Денвер, Колорадо):

Сегодня мы рады сообщить мировой общественности о том, что наши сотрудники совершили революционный скачок в современной медицине…

…Как вам известно, американский астронавт Гай Метьюз, единственный из участников первой марсианской экспедиции, кто смог вернуться на Землю, в результате необъяснимой космической болезни приобрёл невероятные регенеративные способности, делающие его, по сути, бессмертным…

…мы благодарим президента Роджера Стоуна за его невероятный вклад в нашу работу. Благодаря тому, что администрация Стоуна не утаила от американской общественности великий дар, принесённый на Землю мистером Метьюзом, не похоронила информацию об этом в архивах под грифом «Секретно». Наоборот! Президент Стоун мечтает поделиться даром бессмертия с каждым гражданином Америки!..»

Прочитав статью несколько раз, Свен с головой погрузился в Сеть, переходя со ссылки на ссылку. Меньше чем за час он в мельчайших подробностях изучил трагическую историю первой и пока единственной космической экспедиции на Марс, вернуться из которой удалось лишь одному человеку. И то лишь потому, что во время исследовательских работ на Красной планете Метьюз подцепил некий вирус или болезнь, которая изменила его организм и превратила его в бессмертного человека.

Президент Стоун, находившийся в тот момент под угрозой импичмента, удачно разыграл этот подарок с небес, использовав его в качестве козыря в своём противостоянии с Конгрессом.

Стоун пообещал американскому народу, ни много ни мало, вечную жизнь.

– Я не удивлюсь, если этот пройдоха Стоун также надеется пробыть на посту президента вечность, – ворчливо пробормотал Нордлихт. Робот‑официант, проезжавший в этот момент мимо столика Свена, решил, что тот обращается к нему, и услужливо поинтересовался, не желает ли господин ещё чего‑нибудь. – Нет, спасибо. Ничего не нужно.

Проводив тяжёлым взглядом удаляющегося прочь робота, Свен вернулся к изучению заинтересовавшей его истории. Хотя ничего интересного он больше не нашёл. Выключив планшетник, Свен одним глотком допил кофе и задумчиво покрутил хроноперстень.

Неужели его поискам пришёл конец? Ещё одно, максимум два перемещения в будущее, и он раздобудет лекарство от смерти. Похоже, что на создание этого препарата брошены чуть ли не все силы и ресурсы лучших умов этого времени. Подобное Свен наблюдал лишь раз, когда в начале двадцать первого века учёные многих стран собрались вместе для создания большого адронного коллайдера. Так что достижение человечеством бессмертия являлось лишь вопросом времени.

– Что‑что, а вот вопросы времени я решать умею, – довольно улыбнулся Свен и поспешил в уборную, чтобы вдали от людских глаз совершить свой последний прыжок в будущее.

С помощью голофона, устройства, сочетавшего в себе функции телефона и компьютера, он узнал координаты научно‑исследовательского института FIS и внимательно изучил голографическую карту магнитных аномалий в районе Денвера. Выставив на хроноперстне необходимые значения, Свен сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Ему было необходимо успокоиться, так как он дрожал от предвкушения скорого окончания своей миссии.

Первое, что ощутил Свен после перемещения во времени, это удушливый запах гари и хлопья пепла, падающие на землю подобно снегу.

– Что за чёрт? – в ужасе прошептал Нордлихт.

Точкой его приземления стала крыша одного из денверских небоскрёбов, но какого именно, понять было невозможно, так как всё вокруг застилало марево, состоящее из серого пепла. Глаза у Свена заслезились, в носу неприятно засвербело, а лицо и одежда в момент посерели.

Всё ещё не понимая, что происходит, Нордлихт инстинктивно потянулся к хроноперстню и активировал процесс возвращения. Буквально через несколько секунд после его исчезновения всё пространство вокруг небоскрёба побагровело, а затем на здание обрушилась волна огненного цунами.

На свою удачу, Свен этого не увидел. Он уже стоял, парализованный ужасом, посреди амбара с Машиной времени и пытался осознать, что же такое ему только что пришлось пережить, стоя на крыше здания в далёком две тысячи семидесятом году.

– Армагеддон… – одними губами произнёс Нордлихт.

* * *

Случилось то, чего Свен боялся больше всего. Человечество, наконец‑то обретя рецепт бессмертия, не сумело им воспользоваться.

Внимательно проследив за развитием истории, Нордлихт стал свидетелем этой чудовищной трагедии. Узнав о том, что правительство одной страны заполучило в свои руки такое мощное средство, как бессмертие, все остальные страны тут же потребовали поделиться этим невероятным открытием и с ними. Но Америка не пожелала делиться. И это несмотря на то, что учёным ещё не удалось синтезировать уникальный геном Гая Метьюза. После мирового скандала президент Стоун изменил своё решение и спрятал астронавта, так же как и все наработанные материалы по созданию сыворотки бессмертия.

После чего волнения начались внутри самой Америки. Сенат и простой народ требовали возобновить исследования публично. Индия, Китай и Россия предложили передать Гая Метьюза их учёным и обещали поделиться открытием со всем человечеством. Понятно, что США проигнорировало данное предложение. Хотя к тому моменту внутри самой Америки кипели не менее бурные страсти.

Конгресс требовал от президента Стоуна поделиться с ними информацией о местонахождении астронавта. А простой народ, не доверяя ни президенту, ни правительству, жаждал возвращения Метьюза в научно‑исследовательский институт.

Точка кипения была достигнута весной две тысячи семидесятого года, когда неожиданно исчез Роджер Стоун. Никто из ближайшего окружения президента не знал, куда и при каких обстоятельствах он мог покинуть Белый дом, находившийся в то время в жесточайшей осаде, состоявшей из журналистов и обманутых обывателей.

Генерал Харрис, командовавший в то время военным корпусом в округе Колумбия, объявил чрезвычайное положение и повёл своих солдат на Вашингтон. В Америке началась паника.

Этим обстоятельством не преминули воспользоваться правительства других стран. Тысячи самолётов и кораблей выдвинулись в сторону США.

Воцарился хаос. Воспользовавшись ситуацией, некоторые страны решили свести счёты со старыми врагами. Целые эскадрильи военных самолётов вторгались в воздушное пространство своих соседей. Баллистические и межконтинентальные ракеты расчерчивали небо над головами испуганных людей причудливыми узорами. Сотни городов в одночасье превратились в пылающие руины.

И тут случилось самое страшное.

Неизвестно, кто именно отдал приказ, но в один миг Америка дала залп из всех орудий. Сотни ракет, оснащённых ядерными боеголовками, устремились во все стороны света. Естественно, что страны, имевшие в своём арсенале ядерное оружие, тут же ответили запуском своих ракет. И всего через несколько минут планета Земля превратилась в огненный шар.

Весь этот ужас Свен наблюдал с безопасного расстояния, сидя в пассажирском отсеке частного космического корабля Dragon SpaceX 5[57]. «Дракон» как раз возвращался с одной из международных космических станций, куда доставлял новую команду космонавтов. Обратно корабль возвращался без пассажиров, и Нордлихт решил воспользоваться этим удачным совпадением и задать координаты для перемещения точно на борт космического траснпорта.

Нордлихт снимал через стёкла иллюминатора разворачивающуюся на его глазах общемировую катастрофу, для чего ему пришлось выкрутить функцию зума на голографической камере на максимум.

Внезапно изображение на голокамере потемнело, а за иллюминатором сверкнула вспышка. Яркая, всепоглощающая вспышка белого цвета. Когда она угасла, города и леса уступили место ровному горящему пространству, усыпанному оплавленными обломками камня.

Поняв, что это конец, подавленный Свен был вынужден вернуться домой. Таймер он выставил таким образом, чтобы возвратиться обратно секунду спустя после того, как он совершит свой первый хронопрыжок в Варшаву сорок третьего года.

* * *

Земля стремительно бросилась под ноги. Свен, сгруппировавшись, напряг мышцы тела, чтобы по инерции не упасть и не испачкать добытый в прошлом костюм, и приземлился на одно колено, которое чуть не достало до присыпанного соломой пола амбара.

Вновь оказавшись в знакомом месте, он выпрямился и огляделся. Стеснённая стенками кузова грузовика Машина по‑прежнему продолжала работать. Брошенная им бутылка из‑под сока едва успела докатиться до дальнего угла амбара. Словно он и не исчезал никуда. Свена в очередной раз посетило странное ощущение déjà vu.

За приоткрытыми створами амбарных ворот неторопливо сгущался влажный весенний вечер. Поистине, это было действительно непривычно и странно. Ведь он находился тут всего какую‑то секунду назад и уже столько успел пережить, преодолеть барьер пространства и времени и вновь вернуться, будто вовсе не исчезал.

Во все века время казалось бесконечным для человека. Растянутым, неукротимым, могучим, не имеющим ни конца, ни края. Словно горячечный психоделический сон, в котором иногда доводится прожить маленькую жизнь, а на поверку оказывается, что прошло всего‑то‑навсего несколько минут.

Но, несмотря на его невероятное изобретение и все попытки спасти родителей, семья Свена неизбежно оставалась мертва. Что‑то упорно не хотело идти по плану, развивалось не так, как ему этого хотелось. Будто с таким тщанием просчитанные им линии вероятности отказывались слушаться и жили некоей своей, автономной жизнью.

А значит, ему на какое‑то время вновь предстояло отказаться от практики и вплотную заняться теорией. Чем дальше Свен погружался в недра хронопутешествий, тем больше осознавал, что в одиночку ему не справиться. Каждый раз, совершая очередной прыжок, он должен был чётко координировать свои действия, чтобы не вызывать губительных последствий в том или ином отрезке истории.

Подойдя к верстаку, он раскрыл чемодан и положил туда голокамеру, на которую была нанесена драгоценная запись с задокументированным концом человечества. Единственное, неоспоримое, уникальное доказательство того, какой невероятный шаг ему в одиночку удалось совершить.

Погрязшая в собственной алчности и эгоизме планета, столкнувшись с бессмертным астронавтом, в очередной раз отказалась принять ниспосланный дар, а попыталась использовать его в собственных, мелочных и эгоистичных целях. Что и послужило катализатором к запуску механизма саморазрушения, который и привёл цивилизацию к концу света.

Оперевшись о край верстака, Свен зажмурился, опустив голову и пытаясь представить, какую цену ему придётся когда‑нибудь заплатить за истину, ту невероятную возможность видеть прошлое и будущее, которая была недоступна остальным простым смертным. Как он сможет жить дальше, зная, что ждёт его там, за горизонтом, не только завтра, но через двадцать, тридцать, сто с лишним лет, когда он по всем логическим законам природы должен будет давным‑давно превратиться в прах.

У Свена закружилась голова, и он, подойдя к воротам амбара, облокотился о створку и посмотрел на поле. Сейчас он вдруг почувствовал себя бесконечно одиноким. Никому не нужным в большом, полном самых разных людей мире. Человек, постигший величайшую тайну мироздания, до которой никому не было дела. Людям испокон веков было наплевать на открытия, которые меняют мир. Их всегда интересовали только собственные проблемы, составляющие их маленький уютный мирок.

Свен Нордлихт мог отправиться куда угодно, но ему некуда было идти. Он горько усмехнулся и посмотрел на серое небо, которое вновь заволакивали тучи. Ночью снова пойдёт дождь.

Подняв с земли сырой, пахнущий дёрном камень, он подкинул его в руке, а затем бросил в бесформенную лужу, скопившуюся в углублении, проделанном колёсами грузовика. Глухо плюхнувшись, камень сразу ушёл на дно, но Свен ещё некоторое время смотрел, как по водяной поверхности один за другим медленно расходятся круги.

Как и время, неожиданно сообразил Свен, почесав лоб большим пальцем руки, локтем которой опирался о створку ворот.

– Как круги на воде, – тихим голосом вслух повторил он.

Где‑то со стороны леса, за полем, глухо залаяла собака, и Нордлихт напрягся. Несколько минут он внимательно вслушивался, а затем прикрыл ворота и снова завозился с Машиной. Нужно было убираться из Англии как можно скорее. Самым оптимальным вариантом в сложившейся ситуации Свен видел бегство на пароме или корабле в Соединённые Штаты. Но как это было осуществить без гроша в кармане?

Свену был необходим хоть какой‑нибудь стартовый капитал на неизбежные дорожные траты. Изобретатель в очередной раз крепко задумался. Высовываться было нельзя ни в коем случае, иначе ему сразу же сядут на хвост рыскающие повсюду ищейки Альберта.

И тут его вновь осенило. Обнаружив выход из ситуации, который попросту всё это время лежал на поверхности, изобретатель даже рассмеялся, хлопнув себя ладонью по лбу.

В его распоряжении находилась целая Машина времени! С её помощью он, заранее узнав результаты, побывав в будущем, может делать любые ставки на самые невероятные и крупные суммы без риска проиграть или оказаться банкротом. Всё, что ему оставалось, – это, зная результат, уверенно ставить на победителя, какими бы невероятными ни были шансы на победу.

Размышляя в этом направлении, Свен вспомнил, что, вернувшись в Англию и листая свежие газеты, чтобы быть в курсе последних событий в стране, натолкнулся на большую статью, посвящённую скачкам.

– Ну конечно, болван! – обуреваемый радостными эмоциями, воскликнул он. – Как же я сразу‑то не додумался!

Наиболее верным и быстрым способом заработать большие деньги являлось самое значимое мероприятие английской весны – скачки с препятствиями под названием Стипль‑Чез. Не будучи авантюристом, Свен никогда не питал интереса, а уж тем более страсти к азартным играм, но сейчас его положение попросту не оставляло ему никакого выбора.

Сняв с пальца перстень, он снова вставил его в крепления зарядного устройства Машины и принялся приводить в порядок костюм.

* * *

Небольшая провинция спешно отряхивалась после дождя, словно вынырнувшая из реки собака. Оживали особняки, по пустынным дорогам вереницами, один за другим, в сторону ипподрома тянулись лимузины и начищенные «Роллс‑Ройсы», в которых чинно восседали расфранченные джентльмены и нарядные дамы. Слетающаяся на событие буржуазия старалась не столько поучаствовать в мероприятии, сколько, пороскошнее распушив перья, покрасоваться перед себе подобными.

На скачках в большинстве своём присутствовали пожилые джентльмены с моноклями, морщинистыми, пожеванными лицами, походившие на отбегавших своё, престарелых охотничьих псов, в котелках и замшевых перчатках, между указательным и безымянным пальцами которых были зажаты тонкие манильские сигары.

Юные девушки в опрятных твидовых костюмах, о чём‑то оживлённо щебечущие, стайкой устроились в сторонке на специальных раскладных стульчиках, под неусыпным надзором стоящих на посту гувернанток.

Традиционные британские скачки походили скорее на светский бал, нежели на обычное спортивное мероприятие.

«Приехавший» на несколько дней, что длились соревнования, и сделав ставку у букмекера, который до последнего настоятельно пытался убедить уверенного в своей правоте клиента в том, что гунтер[58]Лас‑о‑Хаустер ну никак не может стать фаворитом, Свен взял свой талон и, отойдя в сторонку, с вершины холма оглядел будущее поле конной битвы.

Самым главным в этом мероприятии являлся, разумеется, азарт! Скачки были не просто соревнованием. Здесь состоятельные и влиятельные люди делали высокие ставки, срывали куш или разорялись, теряя целые состояния. Проигрыш или выигрыш были неотъемлемой частью в этом волнительном мире красоты, скорости и соперничества.

С холмов открывалась великолепная перспектива: акры зелёных полей, разделённые живыми изгородями. Всюду виднелись шесты, на которых трепетали алые флажки, служащие для обозначения дистанции.

Приглашённые персоны, среди которых, как правило, не бывало случайных людей, с удовольствием демонстрировали друг другу знание этикета, точное следование дросс‑коду и готовность поставить на самую «резвую лошадку».

С лёгкостью сорвав куш, на зависть местным притёршимся заправилам, Свен не сразу покинул мероприятие, любезно согласившись принять участие в выборе самой красивой шляпки среди прелестных зрительниц[59], отдав свой решающий голос юной прелестнице из Уэльса, чей головной убор был украшен роскошным фазаньим пером. Не дожидаясь, пока сияющая от счастья леди подойдёт к нему, чтобы выразить свою признательность, Свен, пониже надвинув шляпу, незаметно растворился в толпе.

Вернувшись в амбар, он положил в кабину чемодан с выручкой, деактивировал Машину и потратил ещё несколько часов, старательно маскируя следы своего пребывания в заброшенном помещении. Покончив с этим, он осторожно выкатил грузовик за ворота и, развернувшись, выехал с поля на пригородное шоссе, которое через несколько километров плавно вливалось в главный тракт, по которому можно было напрямую достигнуть Лондона, а там до доков оставалось рукой подать.

Столицы Британии Свен достиг, когда уже совсем рассвело. У него отчаянно слипались глаза, которые он то и дело нещадно тёр, ещё как следует не освоившись с временными смещениями, которые приходилось невольно переживать при работе с Машиной. Проживая несколько дней в другой реальности, а потом возвращаясь в исходную точку, в которой прошло не более секунды, – попервости к этому тяжело было привыкнуть.

Мотор начинал натужно кашлять, датчик на приборной панели упорно показывал, что топлива оставалось совсем чуть‑чуть, но и этого хватило, чтобы кое‑как дотянуть до места.

Как он и предполагал, во владения старика Маккьюри действительно успели наведаться. Повсюду царили хаос и разрушение, и правивший грузовиком Свен, объезжая валявшиеся тут и там ящики с разбросанной рыбой, ещё раз задумался, а правильно ли он поступает, паркуя автомобиль во дворе возле офиса Шкипера.

Едва машина остановилась, как её тут же полукругом окружили невесть откуда взявшиеся ребята Маккьюри, вооружённые чем попало. Потрёпанные, оттого более угрожающие, ершистые и злые. В руках некоторых из них Нордлихт разглядел пистолеты‑пулемёты Ланистера[60].

Пока Свен неторопливо выбирался из кабины, демонстрируя, что в руках у него ничего нет, на верхней лестнице, ведущей к офису начальника порта, показался Шкипер. Сразу было видно, что начальнику порта тоже досталось. Один глаз подбит, в ноздре вата, рука на перевязи.

Нордлихт почувствовал угрызения совести, но долго предаваться им ему не позволили, бесцеремонно отодвинув от машины и сунув под ребро дуло автомата.

– Вы только посмотрите, господа. И кто же это к нам вернулся? – в притворном удивлении развёл руками Маккьюри, обводя взглядом двор. – Давайте‑ка его сюда, ребята! Чую, нам есть, о чём потолковать с этим молодчиком.

– Послушай, Шкипер, я сейчас всё объясню, – начал было Свен, но один из громил, в котором изобретатель узнал Трикстера, приблизившись, без предупреждения врезал ему в солнечное сплетение.

– Это тебе за то, что оставил меня в лесу, говнюк, – с едва сдерживаемой яростью проскрежетал водитель, пока Свен, скорчившись, заходился удушливым кашлем, одной рукой опираясь о мостовую, чтобы не упасть.

– А чего тут объяснять, – словно от назойливой мухи, отмахнулся Маккьюри, припадая на одну ногу, спускаясь по лестнице. – Ты кинул меня. Вдобавок те, кому я по твоей милости, сам того не ведая, прищемил хвост, решили сюда наведаться и провести небольшую уборку. Так что теперь, помимо оговорённой суммы, ты ещё должен мне за весь этот бардак, мать его! От тебя сплошные убытки, малыш, поэтому назови хоть одну причину, по которой я не должен расправиться с тобой прямо сейчас?

– Дай мне сказать, – выпрямился Свен, у которого перед глазами плыли тёмные круги, прижимая руку к месту, куда ему засадил Трикстер. – Я могу назвать тебе даже две причины, и прямо сейчас они лежат на пассажирском сиденье моего грузовика.

– Твоего грузовика? – взъярился пуще прежнего Маккьюри и ударил здоровой рукой Свена по лицу. – Парни, проверьте, что там приволокла эта жалкая крыса?

Один из докеров забрался в кабину и с трудом достал два огромных дорожных чемодана. Переваливаясь на ходу, словно утка, он подбежал к Шкиперу и положил их на землю.

– Открой, – приказал Маккьюри. Подчинённый долго возился с застёжками и наконец‑то смог откинуть крышку одного из чемоданов. Стоявшие вокруг Шкипера громилы изумлённо ахнули, а он сам застыл, словно статуя, неприлично широко раскрыв рот от удивления. – Святой Андрей, покровитель моряков… Что… откуда у тебя столько денег?

Чемодан оказался битком набит хрустящими банковскими купюрами.

– Здесь обещанные сто тысяч фунтов за помощь с угоном. Во втором чемодане ещё сто тысяч и немного золотых украшений. Букмекер не смог выплатить весь мой выигрыш наличными. Это тебе и твоим парням за беспокойство. Сумма более чем достаточная, чтобы привести тут всё в порядок и снова встать на ноги.

– Ах ты мелкий пройдоха! – загоготал Маккьюри, глядя на богатства, неожиданно оказавшиеся у его ног. – Парни, отнесите багаж крохи Свена в мой офис. Пока не набежали свиньи и не забрали его в счёт уплаты налогов.

– Маккьюри, это ещё не все, – Свен наконец‑то смог выпрямиться и сделать вдох полной грудью, не поморщившись при этом от боли.

– Слушаю тебя, мой мальчик, – теперь лицо Шкипера излучало притворное добродущие.

– В кузове лежит третий брат‑близнец этих чемоданов, – продолжая держать руки так, чтобы их все видели, Свен кивком головы указал на грузовик.

– Ага, значит, есть ещё и третий? – здоровый глаз Маккьюри заблестел алчным блеском. – И на что ты планировал потратить лежащие в нём деньги, до того как сделать глупость и принести его мне прямо в руки?

Держащие на прицеле Свена молодчики нестройно загоготали.

– Я хочу зафрахтовать корабль, чтобы перевезти этот грузовик и его содержимое в Америку, – Нордлихт буквально всем телом почувствовал сгустившуюся вокруг него ауру напряжения. Сейчас он или договорится со стариком Маккьюри, или окажется в ледяной воде с перерезанным горлом и с карманами, битком набитыми камнями.

– Фу‑ты, ну‑ты, целый корабль! – оскалился Шкипер. – Прежде чем ответить, я хочу узнать, ради чего мы все рисковали своими шкурами. А ну‑ка посмотрите, что там у него.

Трикстер в компании нескольких докеров забрались в кузов грузовика и долго там гремели, передвигая и вскрывая ящики с частями Машины времени. Наконец из кузова, с чемоданом в руке, выпрыгнул Трикстер, на лице которого царило недоумение.

– Хрень какая‑то. Трубки, провода, – громила протянул Маккьюри чемодан с деньгами.

– Отнеси чемодан в мой кабинет и поставь рядом с остальными. Возьми с собой пару ребят. И глаз с них не спускайте, Трикстер! Понял меня?

– Понял‑понял, – проворчал в ответ громила. – Косой! Бобби! Идёмте со мной.

– Ну что, Шкипер, теперь мы с тобой в расчёте? – Свен медленно и осторожно опустил руки. – Ты поможешь мне перебраться через океан?

Маккьюри не отвечал, с подозрением глядя на стоящего напротив него Свена.

– С одной стороны, ты меня подставил… – размышлял вслух Шкипер, нервно поглаживая торчащую у него из кармана рукоять пистолета. – Кокнуть бы тебя, и концы в воду. Но…

Нордлихт чувствовал, как бисеринки пота выступают у него на лбу. В критической ситуации, если Маккьюри всё же решит его пристрелить, у Свена была всего одна возможность спастись, активировав перстень. Но тогда ему придётся вернуться и убить всех тех, кто увидит его исчезновение. Или придумать, как переиграть ситуацию. А это создавало ненужные трудности, которых в его жизни и так хватало с избытком.

– Но ты вернулся, и не с пустыми руками. Хотя мог бы бежать, что несложно, имея такую кипу наличных. А больше всего я ценю в людях честность и смелость. Я помогу тебе.

– Спасибо, Шкипер, – с облегчением выдохнул Нордлихт.

– Правильно делаешь, что благодаришь, – усмехнулся Маккьюри. – Корабль я тебе не обещаю, на сто тысяч ты его не зафрахтуешь. А вот на подкуп таможенников и аренду грузового контейнера этой суммы хватит. Завтра днём в Нью‑Йорк отбывает грузовой корабль. На нём ты без проблем доберёшься до Америки.

Шкипер Маккьюри не обманул.

На следующее утро, стоя на палубе корабля, Свен смотрел на удаляющийся британский берег, мысленно с ним прощаясь.

На этот раз навсегда.

Date: 2015-07-17; view: 313; Нарушение авторских прав