Театр на дороге перемен»

(Поездка в театральный Санкт-Петербург.)

В апреле сего года с группой студентов театрального колледжа мы посетили Санкт-Петербург, благодаря помощи и поддержке Театра им. А.С. Пушкина. Посещение спектаклей и музеев, экскурсии в музеи, мастер-классы, научная конференция. Одним словом, поездка оказалась насыщенной и полезной во всех отношениях.

С 23 по 25 апреля со студентами театрального колледжа им. Леонида Филатова я выехал в Санкт-Петербург для знакомства с общей культурой и театрами города. Официально - для участия в научной конференции, проводимой Санкт-Петербургским театром им А.С. Пушкина (Александринкой). За три дня нам многое удалось посмотреть, а, главное, много почерпнуть. Культурную программу, оставим за скобками, а вот о театральной составляющей проездки хочется поразмышлять.

Ну, во-первых, с самого начала мы задавали себе вопрос: зачем Александринке, казалось бы, солидному театру понадобилось проводить научную конференцию? Зачем дополнительная «морока» – работа со зрителем? Может быть это вызвано кризисом театра в целом, и проблема заключается в привлечении зрителя? Или, непривычный новый репертуар требует дополнительных «разъяснений»?

Вопросы эти мы с ребятами обсуждали в дороге, а устроителям конференции задали при встрече. Оказалось, что, в первую очередь, это нужно Художественному руководителю театра Валерию Фокину. Главному инициатору, разворачивающему свой творческий потенциал не только в художественном, но и в менеджерском, а теперь уже и в социально-психологическом направлениях. Молодежный отдел театра, созданный по его инициативе, под руководством Светланы Юртайкиной (спасибо ей за теплую встречу и реальную помощь) действительно успешно работает со зрителями и не только с молодыми. Так, перед спектаклем «Двойник» с группой зрителей была организована экскурсия в музее театра и проведена небольшая лекция-беседа о предстоящей постановке. Безусловно, это помогает сфокусировать внимание зрителей на сути спектакля и театральных экспериментах В. Фокина.

Есть и более глубокая подоплека: молодежный отдел разрабатывает современную концепцию взаимоотношений театра и зрителей в направлении социально-психологических взаимоотношений и арттерапии. Не случайно, С. Юртайкина в лекции сделала акцент на том, что зритель сегодня очень разный – в ходе просмотра спектакля он не только сопереживает происходящему на сцене, но, один что-то отдает, а другой, наоборот, что-то берет от спектакля в психологическом плане. Именно в русле этой концепции проводится многоступенчатая конференция с молодежью «Исцеляющая сила театра». То есть, у специально созданного молодежного отдела театра есть свое поле, достаточно благодарное и, как выяснилось, благодатное.

Во всяком случае, мы со студентами после просмотра спектаклей и предварительной беседы уже готовы были принять участие в таком серьезном разговоре, хотя понимали, что он будет не простой.

В связи с коротким пребыванием (суббота, воскресенье), нам не удалось посмотреть, уже ставшие легендарными, спорные постановки Андрея Могучего («Изотов», «Счастье»), но и спектаклей главного режиссера оказалось достаточно, чтобы поломать головы начинающим театралам. Мне думается, что, разное, но в чем-то, совпадающее мнение сложилось у всех ребят. В два вечера мы посмотрели постановки В. Фокина - «Ксения. История любви» В.Леванова и «Двойник» Ф. Достоевского.

Вот общие реплики студентов: «я никогда ничего подобного не видел» (это после «Двойника»). «Спектакль очень глубокий и тяжелый», но это правда жизни» (после «Ксении»). Даже на основании таких коротких высказываний угадывается непростой колорит просмотренных спектаклей нынешней Александринки. От себя добавим, что режиссерский стиль Фокина В. действительно индивидуален: и уникален, и сложен. Хотя, как нам показалось, он, по-хорошему, глубоко традиционен, то есть, уходит корнями в отечественную традицию Русского психологического театра, обильно сдобренную Мейерхольдовской эксцентрикой. Однако не только отечественные традиции демонстрирует режиссер, но в целом, манера В. Фокина перекликается с Европейской режиссурой. Не случайно, студенты-театралы оценили спектакли театра, как самые «продвинутые». (Это, еще не посмотрев авангардистских опусов А. Могучего).

В общем, нам было чему сопереживать на сцене и еще больше, о чем подумать. Забегая вперед, отметим, что поиски Александрийской труппы последних лет совсем не противоречат ее, казалось бы, классическому предназначению. Но, что самое интересное, они освежают жизнь театра, делают ее интересной и для артистов и для зрителей Петербуржцев.

В темах просмотренных спектаклей («Ксения», «Двойник»), на наш взгляд, много общего. Это правдивый и жесткий разговор об утрате целостности современным человеком, о его раздвоенности и нравственной неразборчивости, и даже, о нравственном грехопадении. Ведь без любви во всех ее проявлениях (от двуполой до божественной и любви к жизни в целом), действительно жизнь не жизнь. Но разговор о нравственности, исследуемый на примере, вначале трагической судьбы и просветленной в конце, двух маленьких людей среднего класса (Колядкин – титулярный советник, а Ксения – дочь благообразных родителей), постепенно поднимается на уровень социального гротеска. Происходит это благодаря социальной незащищенности главных персонажей: от современного прагматического общества; от города-монстра; и, наконец, от бездуховной слепоты и глухоты чиновничьего мира и мира власти. «Короткометражность» спектаклей (полтора часа без антракта) и неожиданно резкий (обрывистый) финал взывают к нашим раздумьям и нашей ответственности. Оба спектакля ставят пред зрителями массу вопросов, в том числе, об ответственности, каждого из присутствующего в зале, в сих сценических избиениях.

История гигантской безмерной «Любви Ксении» к своему мужу, переросшая в потребность любви ко всем людям, в потребность всепрощающей и требовательной любви всех ко всем и каждого к каждому персонально, выводит спектакль на высокий, нравственный, психологический и болевой уровень, достаточно редкие в нынешнем зрелищном искусстве сцены. Это ли не терапия театром?!

Тоже можно сказать и противоестественной, антиприродной попытке чиновника средней руки Колядкина встроиться в мир пошлого ханжеского целомудрия высшего света, который отторгает нас от желания впредь попускаться нравственными ценностями («Двойник»).

«Целостность личности, нравственные отношения людей - эти ценности непреходящи» - думается сразу и на другой день после спектаклей. А дальше, вероятно, будет не только думаться, но и вполне возможно реализовываться. Молодец театр! Молодец Валерий Фокин! (Оба в летах, однако, оба молодые и напористые). Наверное, в этом залог и сила и театра, и режиссеров. Да, сложно с первого захода понять все это. Потому что не простое и непривычное зрелище предлагает сегодня, когда-то первый придворный театр, а ныне народный театр. Народный потому что и за авторами текстов (Леванов, Достоевский), и за спектаклями угадывается многострадальная жизнь русского народа. Неприкрытая, не сентиментальная, не заискивающая и не прикрытая идеалистическими желаниями режиссера о лучшем будущем, и о небе в алмазах, а жизнь обличительная: в чем-то осуждающая; а в чем-то и объективно не знающая выхода из совершенно тупиковой ситуации, в которой опять оказалась Россия.

Дальше будет хуже… Как бы предсказывает автор. Это один из мотивов, по-моему, сюжета Левановской пьесы. И в этом горьком пророчестве работ Фокина, горькая на привкус, правда, о нашей сегодняшней действительности.

Не менее удачным и насыщенным оказался наш вояж в Петербург в последний заключительный день. Собственно, это было нашей «официальной частью» – участие в научной конференции «Исцеляющая сила театра». Однако наши скромные намерения оказались мощно раздвинуты не только количественно, но и качественно, содержательно. Вместе со студентами мы фактически оказались участниками еще одного солидного театрального форума, попали на конференцию «Михаил Чехов и Евгений Вахтангов. Театр. Время»., проводимую по инициативе Московского театра Школа драматического искусства, при непосредственном активном участии команды педагогов Щукинского театрального училища. Проведение конференции запланировано сразу в двух городах (Санкт-Петербург – Москва) с 25 по 27 апреля. Приближающиеся даты (120 лет со Дня рождения М. Чехова и 90-лет Театра им. Вахтангова), их славные имена - все располагало к тому, чтобы окунуть молодые, разгоряченные до красна, театральные головы в опыт и взаимоотношения двух талантливейших деятелей театра ХХ века, и уже через их творчество, художественные и педагогические идеи, посмотреть на сегодняшнее театральное время.

Петербургский экспорт конференции начался с мастер-класса, проходящего в колыбели российского театрального образования - в среде молодежной и педагогической элиты – в Санкт-Петербургской Академии театрального искусства. Итак, мастер-класс Владимира Григорьевича Байчера. Студенты здесь оказались самыми заинтересованными людьми на сцене и в зале. В 51 аудитории (мастерская Фильштинского), незаметно прошел двухчасовой тренинг - «Импровизация по М. Чехову». Однако сказать просто, что время пролетело незаметно, значит, ничего не сказать. Потому и незаметно, вероятно, что занятие было предельно насыщенно и интересно.

Не смотря на то, что центров Михаила Чехова в мире становится с каждым годом все больше, по-настоящему, тренингом по его методу занимаются единицы. В.Г. Байчер – опытный исследователь и последовательный его поклонник. Он провел несколько упражнений тренинга М. Чехова в собственной интерпретации, постоянно комментируя и поясняя производимые действия. Все продемонстрированное в ходе 2-х часовой встречи действительно было убедительно: и целостность воспитания артиста, как энергетического тренинга организма, от внутренней техники сосредоточенности к энергетической выразительности, и диалог артиста с пространством и партнером, и поиск психологического жеста в физическом и словесном выражении. Многие присутствующие в знаменитой «51 аудитории» (колыбели Братьев и сестер Ф.Абрамова-Додина) еще раз увидели применение и возможности практического воплощения «Техники М. Чехова». Ее сногсшибательные педагогические результаты, и, одновременно, непростой путь их достижения в импровизационном целостном самочувствии артистов. И, конечно же, понятно, что столь короткий, подготовительный к творчеству, этап породил ряд вопросов. Например, уже несколько десятилетий возникающих в среде специалистов, «о сущности упражнений М. Чехова», «о соотношении реального и воображаемого в методе Чехова», «о сравнении методов Станиславского и Чехова»?. И, наконец, главный, как сказал профессор В. Фильштинский, «фарфоровый вопрос» - «где можно увидеть хотя бы одну реальную постановку спектакля по методике М. Чехова»?.

Действительно, этот волнующий сегодня многих, вопрос актуален для практиков театра. Ответ на него в чем-то был найден во второй части конференции, которая, кстати сказать, проходила то же в Александринском театре (в любезно предоставленном театром фойе) во второй половине дня.

И первая половина (мастер-класс), и вторая (доклады и сообщения уважаемых исследователей) дня были приближены к основной теме форума. Авторы стремились через анализ фактов и биографий М.Чехова и Е. Вахтангова, их взаимоотношения и творческие подходы, уловить новую суть театра и педагогики, и возможность эффективного применения их методов в современном театре. Во всяком случае, композиционная логика организаторов конференции была направлена именно на это. Правда, субъективные пристрастия исследователей не всегда «коррелировали» с их намерениями и, вероятно, поэтому «ведущие» (Розанова Е.Т., Байчер В.Г.) призывали докладчиков «сужаться» до общей темы. Разговор, в конечном итоге, получился интересным и полезным для всех присутствующих, хотя справедливости ради, следует сказать, что хотелось видеть в зале больше молодежи и студентов, заполнивших аудиторию только к концу.

Итак, о чем и зачем в очередной раз затеян столь серьезный разговор? Про что и почему выступили с докладами весьма занятые люди? Конечно же, в первую очередь и больше, говорили о М. Чехове, чуть меньше, о Е. Вахтангове. Несколько несправедливо и обидно, что само по себе ставит новые вопросы. В «пользу» М. Чехова свидетельствуют уже названия докладов и сообщений: «Михаил Чехов в Петербурге» (М.С. Иванова); «М.Чехов – психологический портрет… художника?» (А.А. Кириллов); «Книга М.Чехова «О технике актера и технике театрального критика» (М, Ю. Дмитриевская)»; «Игровая природа упражнений М.Чехова» (Е. Кузина); «Использование упражнений М. Чехова в процессе обучения актеров» (В.Г. Байчер). И только в одном докладе имя Е. Вахтангова прозвучало «вслух» - «Вахтангов и Ричард Болеславский: диалектика театрально-педагогического конфликта» (С.Черкасский). Что впрямую приблизило форум к главной теме.

В чем же современность их творческих методов и что неожиданного нам еще предстоит открыть в их перекликающихся методиках, дружеских, а иногда и конфликтующих отношениях?! Справедливости ради, следует сказать, что эти вопросы, все-таки, были поставлены докладчиками. И это уже движение вперед и новый поворот темы. В содержании каждого доклада, так или иначе, авторы касались именно этих аспектов и проблем. Идеи о внутреннем, (субъективном) и внешнем в творческом развитии М.Чехова, как художника (А. Кириллов), о победившем внутреннем, что и сформировало Чехова-гения с его уникальным методом. Идея универсальности театрально-педагогической техники М.Чехова, ее пригодности к театральной критике, другим художественным направлениям в искусстве (М.Дмитриевская, А. Кириллов). Мысли о связи творчества М. Чехова с Петербургом и Москвой (Иванова), об уникальности и масштабности метода М.Чехова в ряду других систем актерского искусства и театра в целом (В.Максимов) и многое другое.

Совершенно эксклюзивный подход к взаимоотношениям, начинающих творческую жизнь молодых художников - студийцев Первой студии - Вахтангова и Болеславского предложил С.Черкасский. Была ли дружба этих студийцев? Да, безусловно! Но и мощное творческое оппонирование друг другу тоже были в Первой Студии. Оппонирование и соперничество, доходящие нередко до конфликтности, - вот суть студийной атмосферы, Как ни странно, благоприятно действующей на становление творческой индивидуальности каждого студийца, их творческого метода. Как считает Черкасский С., недооценена историками театра роль Болеславского Р., не только в плане его влияния на формирование творческих взглядов Вахтангова, ио и в реальном его вкладе в развитие театра того времени. Предположения автора действительно обязывают специалистов к тщательному изучению этих проблем, к новому пониманию роли личных взаимоотношений в развитии творческих методов, их влиянии на развитие актерского искусства и режиссуры.

Как нам показалось, именно в этом наметился новый оригинальный исследовательский подход – сравнение биографических данных и фактов позволяет отметить едва уловимые оттенки сущности их творчества, пока еще утаиваемой от нас за сроком давности или наслоением устоявшихся взглядов, нередко переходящих в клише.

Органичным завершением возникшего диалога докладчиков и слушателей, стало сообщение В.Г. Байчера. В доверительном разговоре с молодежью, он откровенно признался, что, не смотря на 25-летний «стаж» изучения наследия М. Чехова, у него нет твердой уверенности, что все понятно. Да и не должно быть такого упрощенного подхода к наследию гения. «В мире уже создано много чеховских школ и лабораторий, но сказать что нам все понятно, ни у кого не поднимется рука». «С гениями должно быть трудно» – это основной пафос и призыв автора. Именно гении - мерило для нас и, скорее всего, всегда будут оставаться таковыми всегда. Они должны ставить перед современниками все новые и новые вопросы. В этом, собственно, суть наших взаимоотношений с классиками – в трудном, творческом освоении и сопутствующих этому процессу озарениях простых смертных. Слава Богу, что такие озарения все еще есть!

С этими мыслями я возвращался из Санкт-Петербурга в Москву. Слава Богу, что в этой поездке (тоже нелегкой по сегодняшним рыночным условиям) студентам из Москвы удалось чуть-чуть прикоснуться к этой трудности, трудности познания настоящего в жизни и в искусстве. Наверное, в таком понимании молодежью прошлого залог движения театра будущего. Путь в завтра лежит через познание прошлого и настоящего. Через секреты театра, вечную тайну и загадки их лучших представителей.

На следующий, после нашего возращения в Москву, день театральный форум продолжил свою работу. В Школе драматического искусства тоже были интересные мастер-классы (Дрознина, Байчера), интереснейшие доклады и сообщения ученых. Но это, как говорится, уже другая история. Наша поездка оказалась весьма содержательной и полезной. Спасибо Александринке и ее сегодняшним руководителям. Наше персональное спасибо В. Фокину, С. Юртайкиной, Е.Дележе. Всем, кто помог нам осуществить поездку в театральный Санкт-Петербург!