Симптомы депрессии (страдания и чувство несчастия), как симптомы Dis

В этих случаях депрессивные состояния сопровождают творческий приступ, как диссоциативные симптомы эмоциональной сферы, при чем в одних случаях эта депрессия сопровождается тяжелым состоянием страдания, беспокойства, крика и физической боли (Мюссе). В других случаях—страданием и страхом уничтожения его жизни. Здесь творческий приступ похож на эпилептический припадок (Берлиоз). В третьих случаях сопровождается пессимизмом, “ипохондрическими” переживаниями, отчаянием, слезами (Шуберт, Шопенгауэр, Надсон).

Иллюстрируем сказанное следующими примерами.

Тассо говорит в одном из своих писем: “Я несчастлив и недоволен всегда, но, в особенности, когда сочиняю” (цит. Ломброзо—“Гениальность и помешательство”, изд. 1893 г.).

Альфред Мюссе пишет: “Творчество волнует меня, вызывает во мне дрожь. Исполнение на мой взгляд всегда слишком медленное, заставляет дрожать, биться мое сердце, и я со слезами, с подавленными криками даю жизнь идее, которая сперва опьяняет меня, но которой на другой день я смертельно стыжусь, которая делается мне противна. Если я изменяю ее, то бывает еще хуже, она исчезает, лучше позабыть ее и ждать другой идеи. Но эта другая является такой туманной, такой грандиозной, что мой несчастный ум не в состоянии охватить ее. Она гнетет, мучает меня, пока не сделается возможной для ее осуществления, пока не начнутся другие страдания, родовые муки, настоящая физическая боль, определить которую я не могу.

Вот как проходит моя жизнь, если я позволю господствовать надо мною гиганту артисту.

Итак, лучше жить, как я мечтал, лучше предаваться всевозможным излишествам и убить этого грызущего меня червя, которого, подобные мне люди, скромно называют вдохновением и которое я прямо называю “моим недугом” (4).

Берлиоз.

“В моей теперешней груди образуется пустота и мне кажется, что сердце, под влиянием какой-то непреодолимой силы, испаряется. Затем вся кожа на моем теле начинает гореть и болеть, я делаюсь красным с головы до ног, мне хочется кричать, звать на помощь, хочется, чтобы кто-нибудь меня утешил, помешал бы моему уничтожению, удержал бы во мне убегающую жизнь, но идея смерти не представляется мне в эти минуты, мысль о самоубийстве мне невыносима. Я не хочу умирать, напротив, я хочу жить, жить с удвоенной в тысячу раз энергией. Я чувствую страстное желание счастья и такую жажду деятельности, которую могу успокоить лишь громадным всепожирающим бешеным наслаждением, которое было бы равномерно моей неизмеримо сильной чувствительности”.

Шуберт (немецкий поэт), был подвержен депрессивным приступам, сопровождавшимся ипохондрическими переживаниями, благодаря этим приступам его продукция усиливалась, "изливая эту ипохондрию” в его литературных произведениях. Сын его пишет о нем таким образом: “... что он в этом состоянии написал, окрашено в резко мрачный свет. Чувствуется во всем (написанном) разочарованность и стчаяние. Что раньше ему казалось в розовом свете, теперь окутано все мраком... зато во всем созданом в таком освещении он мог с мастерством связать тонкое знание жизни, с тонким анализом и излагать в строгой последовательности. Правда, все, что было написано в этом настроении—не было продуктом его веры, исходящей из глубины его сердца, но зато никогда не достигал большей мощи его творческий дух, как в этом состоянии ипохондрической озлобленности”.

Шопенгауэр

Вся философия пессимизма Шопенгауэра, все его творчество со всем его жизнепониманием—есть ни более, ни менее, как воплощение его депрессивной конституции (3).

Надсон

О том, что в состоянии депрессии рождается “вдохновение”, у Надсона видно из этого стихотворения:

“Но кто поймет, что не пустые звуки

Звенят в стихе неопытном моем,—

Что каждый стих—дитя глубокой муки,

Рожденное в раздумьи роковом?

Что каждый миг святого вдохновенья

Мне стоил слез, не видных для людей,

Немой тоски, тревожного сомненья

И скорбных дум в безмолвии ночей".