Приложение. В качестве примера — курсовая работа или творчество обучающихся в интернатуре Международной Академии Системного Мышления

В качестве примера — курсовая работа или творчество обучающихся в интернатуре Международной Академии Системного Мышления.

— Извините, а вам иной раз испражнения, пардон, не снятся?

Уважаемая хозяйка рассмеялась:

— А как же! И даже в разных видах! Один сон, на удивление, преследует меня разве что не с самого детства. Почти что на эту самую тему.

— А какой?

— Иду я по туалету. Большой такой туалет, величественный, как здание Университета.

Да и вообще, похоже, что происходит это все в Университете. Вернее, иду я даже не по туалету, а по анфиладе туалетов. В каждой из кабинок — по человеку, и... ха-ха!

— Что?..

— Занимаются этим самым делом... За которым пришли. Двери, разумеется, прикрыты, но... видно. Так вот, прохожу я по этой бесконечной анфиладе, а затем попадаю в такой величественный зал, где заседает... заседает правительство! Да-да! Ни больше и ни меньше! Само правительство!..»

Что ж, общность испражнений и присутствие правительственных мужей доказывать не надо. Не удивляет, надеюсь, читателя и частое повторение слова «величественный» и «геометрическая правильность анфилад туалетов и кабинок».

Обостренный интерес к испражнениям есть вернейший признак, как показали клинические наблюдения, деструктивного состояния души, поэтому все виднейшие психоаналитики мира пытались в рамках своих концепций объяснить этот интерес. Скажем, Фрейд, который во главу угла ставил либидозное (так ли уж любовное?) влечение, считал, что развитие человека, то есть смена его интересов, есть следствие последовательной смены эрогенных зон, раздражение которых доставляет приятное удовольствие. Зоны следующие: область рта и губ (оральная возбудимость), область анального отверстия (анальная) и гениталии (генитальная). Зона, от раздражения которой человек получает наибольшее удовольствие, по Фрейду, определяет характер и поведение человека во всех сферах жизни. Оральная младенческая возбудимость (главное — материнская грудь или соска) сменяется анальной (процесс испражнения становится центральным событием дня) и, наконец, генитальной (начинают работать половые органы). Генитальная возбудимость есть, по Фрейду, высшая точка развития человека и признак душевного здоровья, а отклонения связаны с задержкой развития на предыдущих стадиях. Остановка развития на стадии анальной возбудимости приводит к формированию так называемого анально-накопительского характера. Это проявляется не только в затягивании процессов дефекации (испражнения), но и в жадности, страсти к накопительству, влечении к власти, деструктивности, гомосексуализме, садизме и т. п. Таким образом, интерес к испражнениям, рассмотрение их как центр и суть бытия есть лишь следствие досадного недоразвития организма. И, естественно, если человеку анальнонакопительского типа характера станет плохо, то стоит что-нибудь сломать или попить мочи, и ему становится легче.

Адлер придерживался более традиционной для мыслителей того времени точки зрения, что в основе всего — властолюбие, и потому пришел к выводу, что стремление к доминированию над ближними, а в перспективе — над всем миром — есть злокачественная сверхкомпенсация чувства неуверенности, ощущения своей неполноценности. Чувство же неполноценности появляется в результате подавления ребенка родителями, это чувство невозможно ничем утолить, но только приглушить. В детстве это возможно только когда рядом оказывается мать, причем в подчиненном положении. Но занятые матери устают развлекать своих чад, им ведь надо заниматься и собой, поэтому ребенок, чтобы завладеть вниманием матери, выучивается совершать поступки более эффективные, в смысле привлечения ее внимания, чем плач и крики — он выучивается калечиться или перемазываться испражнениями. Только в таком случае мать, как по мановению волшебной палочки, оказывается рядом.

Таким образом, испражнения приобретают смысл чего-то могущественного, властвующего над окружающим миром, значащего, несущего чувство успокоения, чего-то особо ценного.

Своеобразное лекарство от всех бед. Отсюда, всякий человек, не изживший чувство неполноценности, стремится к сверхкомпенсации в материальном мире, т. е. к административной власти, к деньгам как символу власти, к чудотворному магизму и к дерьму (буквальному) как фундаментальному символу этого мышления, а символически — ко всяким нравственно-грязным ситуациям.

Фромм не соглашается ни с Фрейдом, ни с Адлером. По Фрейду, если у человека главная эрогенная зона — анальное отверстие, то поэтому его влекут специфические способы полового удовлетворения, деструктивность, садизм и т. п. По Адлеру, если мать подавляет ребенка, то поэтому он, начав сопротивляться ей, впоследствии не в состоянии остановиться и превращает все вокруг в дерьмо. По Фромму, человек внутренне таков, он деструктивен, поэтому присутствует стремление к власти, к подчинению, к испражнениям, ему хочется достичь умопомрачения, подольше посидеть в туалете, перемазаться в испражнениях, когонибудь расчленить и стать гомосексуалистом. Все это уже следствия состояния души, не более чем проявления внутренней сущности.

По нашему мнению, теоретические построения Фромма полнее охватывают феномены деструктивного поведения людей и ценностей человеческих сообществ.

Феномен некрофилии Фромм в своих трудах рассматривает на примерах Гитлера, Сталина, Геббельса. Это явно самый простой путь. Гитлер, которым так восхищалась немецкая нация, после поражения во Второй мировой войне растерял большинство своих соратников. Действительно, в традициях какой культуры принято восхвалять грабителей, разоривших собственную страну? Но не все яркие некрофилы при жизни проигрывают. Поэтому и после смерти они остаются несомненными объектами восхищения. Многие, Софья Андреевна Толстая (урожденная Берс) — в том числе.

Образ мышления некрофилов отличается от мышления биофилов: удовольствие некрофилы получают не только от искажения языка (матерщина, слащавое блеяние дамских изданий, канцелярит), но и от искажения правильной мысли (не путать с парадоксами). Так во всем. Поэтому их принципы, в конечном счете, можно свести к следованию или преступлению заповедей Десятисловия. Для биофила религия — это общение с Богом, с Истиной, следование Ей, жизнь в праведности, естественным образом не противоречащая заповедям: не кради, не убий, не прелюбодействуй, не ври, не завидуй и остальным. У некрофилов иначе. Они могут быть нерелигиозны. Но чаще наоборот. Чаще встречаются яркие религиозные представители некрофилов, нежели неяркие, поскольку религия подсознательно извращается ими в отрицание жизни или в способ возвышения над ближними: дескать, вы убогие, не познали, что я познал... Они получают повод внутренне перевоплотиться в нечто более значительное, чем все окружающие. Об этой психологической технике мы поговорим далее.

Так вот, если некрофил религиозен, то он получает удовольствие не только от унижения окружающих, но и от искажения Божьей заповеди. Некий, очень болезненного вида тощий индивид, которого можно было бы назвать сектантом, если бы вся его секта не ограничивалась им и его приятелем, самовыразился блестяще: «Исполнение заповеди Божьей именно в том и состоит, чтобы ее нарушить». В этом — удовольствие. Некрофилическое. Таких «тощих» среди верующих гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Вспомните пыточные камеры инквизиторов, ложь иезуитов и нравы, бытующие в женских монастырях, о которых даже католические историки не могут не сказать, что они по разврату превосходили публичные дома.

Для корректности дальнейших рассуждений есть смысл договориться о значении терминов. Слова-синонимы по смыслу далеко не тождественны, оттенки — различны. Мы попытаемся разъяснить оттенки употребляемых в нашем тексте не вполне синонимичных терминов.

Некрофилы — термин указывает на свойство этого типа людей хотя бы что-нибудь, но «любить» (филео). Хоть к чему-то они да тянутся. И это что-то — разрушение, вечное небытие, смерть (некрос).

Подавляющие индивиды — обращает внимание читателя на то их свойство, что в межличностном общении они стремятся подавить, энергетически подмять волю и разум собеседника или собеседников. Поскольку в межличностном общении значимы не логические построения, а лишь психоэнергетическое подавление, то подавляющие индивиды не скупятся на сколь угодно сладкие и правильные слова. После общения с ними необходимо освободиться методами психокатарсиса от психоэнергетических травм. В некоторых системах психологии вместо «подавляющего индивида» прижилось иное сочетание — «подавляющие личности». Нам же кажется, что «личность» — это чрезмерное преувеличение, даже если речь идет о ком-то общепризнанном.

Антисоциальные индивиды — указывает на истинное, хотя и скрываемое (часто подсознательное), отношение некрофилов.

Давайте поставим волевую точку, а то выходит как-то по-анальному!