Немотивированные когнитивные процессы

Первоначально когнитивные психологи сосредоточились на немотивиро­ванных когнитивных процессах, почти буквально следуя модели компьютера, лишенного и мотивации, и эмоций. Обсуждалось, как формируются категории и как уже сформированные схемы влияют на дальнейший процесс переработки информации. Например, мы уже столкнулись с подобным анализом, рассмат­ривая, как Я-схемы могут повлиять на то, что человек считает связанным со своим представлением о себе, как входящая информация увязывается с уже имеющейся, а также как информация воспроизводится. Мы отмечали, что че­ловеку свойственна тенденциозность, направленная на подтверждение сложив­шегося образа Я, и это отчасти объясняет, почему наши Я-схемы так трудно изменить, раз уж они сложились. Кроме того, мы действуем таким образом, что заставляем и других воспринимать нас такими, какими мы себе кажемся, независимо от того, является ли наше представление о себе позитивным или же негативным (McNulty & Swann, 1994), и в этом еще раз проявляется тенден­циозность, связанная с самоподтверждением. Вот о чем идет речь в связи со схемами. Они упорядочивают единицы информации. В этом смысле никакой особой специфики в Я-схемах нет и никакие особые мотивационные принци­пы здесь пока не задействованы.

Хотя нам кажется, что когнитивные процессы действуют на рациональной основе, факты свидетельствуют, что далеко не всегда это так. Иначе говоря, иногда мы делаем ошибки в процессе переработки информации, которые фак­тически присущи каждому из нас и которые нельзя объяснить мотивационны-ми причинами (Kahneman & Tversky, 1984; Nisbett & Ross, 1980). Например, наша тенденциозность, связанная с уже существующими убеждениями, зас­тавляет нас видеть в других то, что мы ожидаем, и принижать значение тех событий, которые не подтверждают наших (пред)убеждений. Нам может ка­заться, что два события, следующие друг за другом во времени, связаны при­чинно-следственными отношениями, хотя они могут быть не связаны вообще или могут быть вызваны какой-то иной общей причиной. Такого рода умоза­ключения часто можно встретить в суевериях. Мы можем верить, что серьезные события порождаются серьезными причинами. Во многих наших повседневных рассуждениях о болезнях можно обнаружить следы подобных умозаключений. Например, мы склонны верить, что наша болезнь определенно и непосред­ственно вызвана событием, которое ей предшествовало (например: «Я просту­дился, потому что вышел вчера на холод»), и что более серьезное заболевание должно быть вызвано более важным событием, чем менее серьезное (напри­мер, рак должен объясняться более существенной причиной, чем просто хо­лодной погодой; разрыв ахиллесова сухожилия не может произойти просто из-за того, что вы оступились на прогулке) (Taylor, 1982). Если нас спросить, орлом или решкой упадет монета после того, как много раз подряд выпал орел, большинство из нас скорее всего будут очень сильно верить, что на этот раз выпадет решка, хотя они и знают, что при каждом подбрасывании монеты вероятность выпадения орла или решки совершенно одинакова. И как было показано в главе 3, мы очень склонны верить, что наши шансы вытащить крас-

Когнитивные процессы

ную мармеладку из сосуда будут выше в том случае, когда их будет больше по количеству, даже если в процентном отношении их меньше.

Конечно, многие из этих убеждений могут быть в какой-то степени верны, особенно если речь идет о множестве событий, но многие неверны вообще, а остальные убеждения по крайней мере не верны в конкретных случаях. Итак, в соответствии с изложенной точкой зрения, в своей повседневной жизни мы часто делаем серьезные ошибки в процессе переработки информации — мы исходим из ложных данных, взвешиваем их не так, как нужно, и делаем оши­бочные умозаключения. Основная идея состоит в том, что, поскольку мы явля­емся наивными учеными, эти ошибки следует приписать когнитивным неуда­чам, а не мотивационным факторам.