Ожидания—убеждения

Социально-когнитивная теория подчеркивает роль ожиданий людей по по­воду событий и убеждений людей в отношении самих себя. Например, у людей есть ожидания в отношении поведения других людей и в отношении возмож­ных наград и наказаний за их собственное поведение в ситуациях определенно­го типа. У них также есть убеждения по поводу своих способностей справиться с поставленными задачами и требованиями со стороны определенных типов си­туаций. Очевидно, что в обоих этих случаях включаются когнитивные процес­сы, такие, как категоризация ситуаций (например, трудовые ситуации и ситу­ации досуга, формальные и неформальные ситуации, угрожающие и расслаб­ляющие ситуации), предвосхищение будущего и самоотражение.

Здесь особенно важно подчеркнуть, что существует ситуативная специфич­ность ожиданий и убеждений человека, т.е. хотя люди могут иметь некоторые обобщенные ожидания и убеждения, такие, как обобщенные ожидания внут­реннего локуса контроля, выделенные Роттером, тем не менее гораздо более значимыми являются ожидания и убеждения, возникающие в связи со специ­фическими ситуациями или группами ситуаций. Не будь мы в состоянии раз­личать ситуации, мы действовали бы всегда одинаково. Ни одно животное не смогло бы выжить при таких обстоятельствах. Различение ситуаций с точки зрения потребностей, которые они могут удовлетворить (например, голод, секс, безопасность), существенно для выживания. К тому же человеческие су­щества благодаря своим замечательным когнитивным способностям могут раз­личить невероятное количество ситуаций. И способы видения конкретных си­туаций или их группировки, которыми пользуется индивид, в высшей сте­пени идиосинкразичны, т.е. присущи только ему одному. Так, один индивид воспринимает ситуацию как угрожающую, а другой эту же ситуацию сочтет волнующей, возбуждающей; одному индивиду две ситуации могут показаться похожими, а другой воспримет их же как совершенно различные. Не удиви­тельно, что и поведение может быть совершенно разным в соответствии с различиями в восприятии ситуаций. Согласно социально-когнитивной теории, сущность личности заключается в различных способах восприятия ситуаций

Социально-когнитивная теория личности

индивидами и в поведенческих паттернах, вырабатываемых в соответствии с этими восприятиями.

Различение ситуаций и согласованность личности. Как уже от­мечалось, согласно социально-когнитивной теории, индивиды различаются своими паттернами поведения в разных ситуациях. Согласно теории, индивиды формируют ожидания типа «если... то»: если встретится этот тип ситуации, то тогда, как я ожидаю, произойдет вот что. В результате у индивидов вырабатыва­ются устойчивые паттерны ситуативно-поведенческих связей. Располагаем ли мы фактами, что такая индивидуализация ситуаций существует, и можно ли описать человека через устойчивые профили этих ситуативно-поведенческих связей? Это вопрос, который, по словам Мишела, долго угнетал его и поиск ответа на который потребовал от него больших исследовательских усилий.

Исследования, использующие данные самоотчетов, явно подтверждают, что люди считают, что они чувствуют и действуют по-разному в разных группах ситуаций (Pervin, 1976). Например, испытуемая сообщает, что в компании свер­стников она расслаблена и ведет себя как экстраверт, но дома она напряжена и интровертирована. Или другой испытуемый сообщает, что на работе он сердит­ся и стремится доминировать, а дома нежен и заботлив. То, каким образом индивиды группируют ситуации, встречающиеся в их жизни, а также чувства и действия, которые они связывают с этими группами ситуаций, может разли­чаться, но важно, что все признают: в разных группах ситуаций они чувствуют и действуют по-разному. Тем не менее это самоотчеты. Подтверждаются ли дан­ные самонаблюдения объективными показателями поведения?

Недавнее исследование, проведенное Мишелом и его сотрудниками, дает важный ключ к ответу на этот вопрос (Shoda, Mischel & Wright, 1994). В этом исследовании в течение 6 недель велось наблюдение за поведением мальчиков и девочек в разнообразных условиях лагеря. В качестве специфических условий выбирались столярная мастерская, собрание в домике, где они жили, занятия в классной комнате, принятие пищи, игры на игровой площадке и просмотр телевизионных передач. Внутри этих условий ситуации определялись по катего­риям в зависимости от того, участвовали ли во взаимодействии сверстники или же взрослые и было ли взаимодействие позитивным или же негативным (на­пример, ребенка похвалил или наказал взрослый или его довели до слез свер­стники). За каждым ребенком регулярно велись наблюдения, измерялась часто­та, с которой в каждом виде ситуаций проявлялся один из пяти типов поведе­ния: вербальная агрессия (приставание, провокация, угрозы); физическая агрессия (удары, толчки, физические повреждения); плач или демонстрация поведения, характерного для малышей; подчинение или уступки; дружелюб­ные беседы. Эти наблюдения были распределены по часам: 5 часов в день, 6 дней в неделю в течение 6 недель — в среднем по 167 часов наблюдений, приходя­щихся на каждого ребенка. В итоге было получено невероятное количество дан­ных на каждого ребенка — как он вел себя в разнообразных ситуациях в течение всего этого периода.

Что же было обнаружено? Конечно, были установлены факты значитель­ных расхождений в поведении в зависимости от ситуаций. В целом, поведение на игровой площадке отличалось от поведения в классной комнате, а поведе-

Рис. 12.1. Образцы интраиндивидуальных профилей вербальной агрессии для пяти типов психологических ситуаций. (Взято из работы: Shoda, MischelSc Wright, 1994, p. 6.)

ние на собрании в домике — от происходящего в столярной мастерской. И ко­нечно, наблюдались индивидуальные различия в средней выраженности каж­дого из пяти наблюдаемых типов поведения. Как и предполагается теорией черт, существуют индивидуальные различия в средней выраженности поведения не­зависимо от ситуации. Однако более важный вопрос для социально-когнитив­ной теории заключался в том, можно ли описать индивидов по их индивиду­альным паттернам ситуативно-поведенческих связей. Иными словами, разли­чаются ли индивиды по своим паттернам поведения, даже если по суммарным показателям некоторой черты они похожи? Могут ли два индивида продемон­стрировать один и тот же средний уровень агрессивного поведения (т.е. быть одинаковыми по такой черте, как агрессивность), но различаться по видам ситуаций, в которых они проявляют свою агрессивность?

Мишел и его сотрудники действительно обнаружили четкие свидетельства того, что индивиды имеют различные, причем устойчивые профили выражения определенных видов поведения в конкретных группах ситуаций. Рассмотрим, на­пример, профили вербальной агрессии двух индивидов для пяти психологических ситуаций (рис. 12.1). Видно, что эти двое отличаются друг от друга своими профи­лями проявления вербальной агрессии в различных ситуациях. Каждый ведет себя более или менее согласованно внутри конкретной группы ситуаций, но разница поведения наблюдается между группами ситуаций. Если же суммировать и усред­нить поведение по всем ситуациям, то существование подобных различий в пат­тернах ситуативно-поведенческих связей будет замаскировано.

Какие выводы можно сделать из данного исследования? Мишел и его со­трудники полагают, что индивиды обладают различающимися профилями си­туативно-поведенческих связей, которые ученые называют поведенческими ав­тографами. Согласно этому предположению, в отличие от теории черт, которая акцентирует аггрегирование (суммирование) поведения по совокупности ситу­аций, «именно этот тип интраиндивидуальной стабильности в паттернах и орга­низации поведения кажется нам особенно важным для психологии личности,

Социально-когнитивная теория личности

призванной понимать и улавливать уникальность индивидуального функцио­нирования» (Shoda, Mischel & Wright, 1994, p. 683).

Я (self) и убеждения в своей эффективности. Понятие Я в соци­ально-когнитивной теории относится к процессам, которые составляют часть психологического функционирования человека. По сути, человек не имеет струк­туры, которую мы называем «Я», скорее здесь можно говорить о Я-процессах, которые являются частью человека. Кроме того, ранние понятия Я критикуют­ся за чрезмерную глобальность. Согласно социально-когнитивной теории, че­ловек имеет не Я-концепцию, а Я-концепции и процессы самоконтроля, ко­торые могут изменяться в разные моменты времени и от ситуации к ситуации*.

Один из аспектов Я стал стержневым для построений Бандуры — это ас­пект, касающийся самоэффективности, или представления человека о своей способности успешно действовать в конкретных ситуациях (Bandura, 1995). По­нятие самоэффективности связано с суждениями, которые выносят люди по поводу своей способности действовать, решая определенную задачу или нахо­дясь в определенной ситуации. Согласно Бандуре, суждения о самоэффектив­ности влияют на то, за какую деятельность мы беремся, как много усилий затрачиваем на ситуацию, как долго сохраняем настойчивость при выполнении задачи, а также на наши эмоциональные реакции во время ожидания ситуации или в самом процессе. Ясно, что мы думаем, чувствуем и ведем себя по-разно­му там, где у нас есть уверенность в своих способностях, и там, где мы не уверены в себе или чувствуем свою некомпетентность. Короче говоря, пред­ставления о своей эффективности оказывают влияния на паттерны мышления, мотивацию, успешность и эмоциональное возбуждение.

Влияния самоэффективности будут демонстрироваться далее по ходу главы. В данный момент важно рассмотреть, как Бандура измеряет самоэффектив­ность и как он отличает ее от других понятий, которые могут показаться похо­жими по смыслу. Что касается измерения, Бандура отдает предпочтение тому, что он называет стратегией микроаналитического исследования. Согласно этой стратегии, детальные измерения представлений о самоэффективности прово­дятся перед тем, как реально осуществятся действия в конкретных ситуациях. Так, испытуемых просят в конкретной ситуации определить те задачи, которые они могут выполнить, и степень их уверенности в успешном решении этих задач. Микроаналитическая стратегия отражает основную идею автора о том, что суждения о самоэффективности зависят от специфики ситуации и не явля­ются глобальными диспозициями, которые можно было бы измерить всеобъ­емлющим личностным вопросником. Как отмечалось прежде, понятие глобаль­ной Я-концепции подвергается критике, потому что она «недооценивает слож­ности восприятий самоэффективности, которые меняются в зависимости от вида деятельности, от уровня трудности одной и той же деятельности и от различных ситуативных обстоятельств» (Bandura, 1986, р. 41).

* Как видим, в социально-когнитивной теории многозначное понятие Я (self) имеет рефлек­сивное содержание, характеризуя процессы познания человеком самого себя. И поэтому, несмот­ря на все отличия, оно все же принадлежит к той же категории, что и понятие Я, или Я-концеп­ция, у К. Роджерса. (Примеч. науч. ред.)

440 Глава 12. Социально-когнитивная теория Бандуры и Мишела

Цели

Понятие целей связано со способностью людей предвидеть будущее и со способностью к самомотивации. Именно цели позволяют нам устанавливать приоритеты и выбирать ситуации. Именно цели позволяют нам не подда­ваться моментальным влияниям и организовывать свое поведение на больших промежутках времени. Цели человека организованы в систему, так что одни цели главнее и важнее, чем другие. Тем не менее, как правило, это не ригидная или жестко фиксированная система, и человек может выбирать цели в зависи­мости от того, что ему кажется более важным в данный момент времени, от того, какие возможности имеются в его окружении, и от его суждений о само­эффективности в достижении этих целей.