Процедуры классической логики

Из четырех основных методов исследования причин­ной зависимости, предложенных Д. С. Миллем, Дюркгейм отказался от одного — метода остатков, лишенного, по его мнению, интереса. Что касается метода согласия и метода разницы, то Дюркгейм признавал их, но полагал, что в силу чрезвычайной сложности социальных фактов (к ко­торым, добавим, относятся и юридические явления) поль­за от них в социологии незначительна. И наконец, чет­вертый — метод сопутствующих изменений — Дюркгейм считал подлинно социологическим методом, эквивалентом эксперимента, по его мнению невозможного в обществен­ных науках. Попробуем воспользоваться советами Дюрк-гейма, обратившись к некоторым схематическим приме­рам.

Метод согласия состоит в том, что явление, причину которого мы ищем, берется в нескольких разных ситуа­циях, и если во всех этих ситуациях общим является лишь одно обстоятельство, то именно это обстоятельства

есть причина данного явления. Принцип таков, что лю­бая переменная, от которой можно отказаться, не связана причинно с изучаемым явлением. Экономист Э. Левассер хотел проверить, действительно ли, как это утверждает Ле-Пле, установленная законом свобода завещания может быть причиной увеличения рождаемости. Для этого он составил таблицу, в которой законодательство 12 европей­ских стран о наследовании по завещанию сопоставлялось с данными о численности населения и росте рождаемости в один и тот же период (80-е годы прошлого века). Уви­дев на примере Бельгии и Нидерландов, что отсутствие свободы завещания не препятствовало значительному уве­личению рождаемости, Левассер заключил, что между данным юридическим фактом и демографическим процес­сом нет отношения причины и следствия (отсюда также следует, что Гражданский кодекс 1804 года и его нормы о наследовании не были причиной падения рождаемости во Франции) ¹³.

Метод разницы представляет собой как бы обратную сторону предыдущего: переменная величина, которая не может быть устранена без того, чтобы одновременно не исчезло данное явление, находится в причинной связи с этим явлением.

Представим себе исследование, которое ставит целью определить причины, по которым супруги при распаде семьи выбирают или юридический, или фактический раз­вод. Это предпочтение может быть измерено по числу «фактических разводов на каждые 100 случаев распада семьи. Средний процент за период 1966—1968 годов вы­глядел следующим образом по четырем выбранным де­партаментам: Аверон —24; Крез —13; Атлантическая Луара — 22; Рона — 12,9. Условно установим, что средний процент предпочтения фактического развода по этим че­тырем департаментам превышает 15. В качестве же об­стоятельств, могущих объяснить предпочтение, возьмем два вида факторов: сельский (Аверон, Крез) или урба­низированный (Атлантическая Луара, Рона) характер де­партамента; значительная степень религиозности населе­ния (Аверон, Атлантическая Луара) или, наоборот, отсутствие религиозности (Крез, Рона). Какой из этих двух факторов отсутствует там, где нет и изучаемого яв­ления (точнее, его процент менее 15), то есть в департа­ментах Крез и Рона? Какой из этих факторов не может быть устранен там, где есть исследуемое явление, то есть

в департаментах Аверон, Атлантическая Луара? Ответ на оба вопроса таков: этот фактор — значительная религиоз­ность населения. Она — причина, определяющая выбор между юридическим и фактическим разводом, и другую можно не искать.

Метод сопутствующих изменений связан с тем же ти­пом мышления, что и два предыдущих. Однако он позво­ляет добиться большей точности. Суть метода в том, что если среди обстоятельств, которые сопровождают какое-то явление, имеется такое, которое изменяется с измене­нием этого явления, то между ними имеется причинная связь. Но при этом важно уточнить, с какой стороны на­ходится зависимая переменная, а с какой — независимая, то есть объясняющая происходящие изменения. Часто это можно определить, основываясь на том, какое явле­ние предшествовало во времени или может рассматри­ваться как более широкое. Но нередко бывает, что, хотя корреляция и установлена, причинная связь вырисовы­вается нечетко.

Внебрачная рождаемость во Франции в период с 1835 по 1905 год выросла на 24 процента. В этот же период городское население увеличилось с 8 с половиной до 14 миллионов человек. Параллелизм величин, характери­зующих оба явления, позволяет сделать вывод, что урба­низация — это фактор, влияющий на внебрачную рождае­мость.

Процедуры математической логики

В современную эпоху прогресс математического ана­лиза предоставил в распоряжение общей социологии, а затем и социологии права значительно более тонкие ме­тоды: факторный анализ, многофакторный анализ н т. д.

Мы не имеем возможности показать сложный меха­низм этих процедур и отсылаем читателя к специальным исследованиям¹⁴. Поскольку эти процедуры требуют, чтобы все данные были квантифицированы (в том числе и нормы права), то полезно напомнить о том, что кван-тификация юридических явлений наталкивается на труд­ности и вызывает возражения, о чем мы уже говорили в предыдущей главе.

В отличие от таких юридических явлений, как рож­даемость, судебная деятельность, которые могут быть легко выражены в количественных показателях, более

сложная задача выразить в алгебраических формулах само позитивное право. Правда, современные работы по юридической логике говорят о возможности представить норму права в алгебраическом виде ¹⁶. Однако, если такая формализация н сможет выразить догматическое содержа­ние нормы, она тем не менее недостаточна, чтобы пере­дать скрытую за этим содержанием социологическую реальность.

^: 8. КРИТИКА

Юридическая социология, существующая ныне рядом с догматическим правом, выступает как инструмент его критической оценки. В прошлом такую роль выполняли другие науки: римское право в качестве «писаного разу­ма», а позднее естественное право — мерило оценки суще­ствующих институтов. В более близкое к нам время и в наши дни эта роль перешла в зависимости от ориентации юристов частично к сравнительному праву, частично к марксизму. Таким образом, всегда ощущалась потреб­ность в «отражающем зеркале», в сопутствующей дисцип­лине, которая показывала бы праву его недостатки.

Чем объясняется эта потребность? Любая наука рис­кует оказаться в плену той разновидности интеллектуаль­ного самолюбования, которую справедливо называют дог­матизмом. Правовая наука в еще большей степени под­вержена такому риску, ибо, оперируя с обязательными для всех правовыми формулами и решениями, она склон­на идентифицировать себя с властью.

Конечно, право имеет свой внутренний механизм кри­тики, примером действия которого являются обжалование судебных решений и иски о превышении власти. Но это нечто вроде «оппозиции Ее Величества», ограниченная критика, не выходящая за рамки принятых правил игры. И когда названные выше средства и пути оказываются исчерпанными — вступает в действие правило «pro veri-tate habetur» — зафиксированное считается истинным и бесспорным.

Чтобы прервать это спокойное течение вещей — смер­тельное, если оно длится достаточно долго, для всякой науки (на недолгое время такое спокойствие необходи­мо),— нужна критика, не связанная никакими предвзя­тыми установками, критика, которая не интегрирована в рамки данной системы. Юридическая социология может

с успехом для права выполнять эту задачу именно пото-му, что она независима от него. Подчеркнем, что крити­ческая функция юридической социологии — это не буф­фонада королевского шута, а именно научная функция-Догматической позиции, согласно которой закон — это выражение национальной воли или общего интереса, юри­дическая социология противопоставляет показ тех сил,, которые оказывают давление на законодателя (разного' рода лоббизм, заинтересованные ведомства и т. п.). Бла­годаря ей за юридическим законодателем вырисовывает­ся фигура социологического законодателя, а норма права: предстает в более скромном виде.

Юридическая социология подчеркивает эту болев; скромную, чем представляется догматической юриспру­денции, роль нормы права также и тем, что показывает,, как часто законы могут оставаться мертвой буквой. Дог­матическое право мало интересуется тем, как применя­ются законы. В глубине души оно исходит из того, что* закон совершенен. Если же случается, что в каком-то» конкретном случае он нарушен, то санкции, которые по­следуют, и есть наивысшая форма действия закона. В от­личие от этого социологическое исследование обнаружи­вает многочисленные проявления неэффективности. Мно­гие законы не применяются или применяются лишь час­тично. Это происходит или в силу каких-то коренящихся в них самих причин, или в силу несознательности, без­различия и просто лени публики, или вследствие актив­ного или пассивного сопротивления тех, кому эти законы адресованы.

Не нужно удивляться тому, что критическая функция) наталкивается на настороженное отношение юристов; они опасаются, как бы она не снизила необходимое для права уважение к нему. Один из двух персонажей рассказ» Анатоля Франса «Неподкупные судьи», выражая эту мысль, говорит: «Критика законов несовместима с долж­ным уважением к ним» ¹⁶.

Вспомним, что столь же опасливым было и отношение' моралистов, когда Л. Леви-Брюль предложил создать нау­ку о нравах. Мораль и право — это механизмы самосо­хранения общества, и понятно поэтому, что все то, в чем видят опасность для них, вызывает защитную реакцию социального корпуса. В прошлом веке во Франции пося­гательство на уважение к закону было наказуемым де­ликтом (ст. 3 Закона от 27 июля 1849 года, отмененная

Со

Законом о прессе 1881 года). Отмена — отменой, но симп­томатично, что теперь наказуемо неуважение к суду (Ор­донанс от 23 декабря 1958 года, изменивший ст. 226 Уго­ловного кодекса). Правда, эта статья применяется редко. Не говорит ли эта перемена объектов — от уважения за­кона к уважению суда — о возрастании роли судебной

практики?

Критическая функция социологии права должна отве­чать ряду требований. Прежде всего, критика должна быть свободна от пренебрежения к своему объекту. В от­ношении права в целом и его важнейших институтов дей­ствует презумпция их значимости и важности для жизне­деятельности общества. Далее, чтобы избегнуть скороспе­лой вульгаризации, следует строго различать критику, основанную на уже полученных результатах, и критику в стадии исследования проблемы. И наконец, следует строго соблюдать право, которое критикуют, пока оно не будет изменено под действием критики.

Date: 2015-05-08; view: 543; Нарушение авторских прав