Проблемам

Позитивизм оказал большое воздействие на социальную мысль.
Он, собственно, и зародился в качестве попытки перенести на
социологию критерии естественнонаучной точности, «позитив-
ности» анализа. Представленное в XIX веке Дж. Ст. Миллем,
Г. Спенсером, О. Контом (а в России — Лавровым, Н. Михайлов-

ским) позитивистское направление даже подводило под «позитив-
ность» социологии философско-историческую базу. Согласно
О. Конту, истории общества соответствуют три основные стадии
человеческого сознания, культуры, когда поочередно господствуют
критерии религии, абстрактной философии и точной науки («тео-
логическая», «метафизическая», «позитивная» эпохи). Понимание
общества позитивизм в его первых вариантах теснее всего связывал
именно с биологическими подходами и понятиями, в частности
с проблемами эволюции. На общество были перенесены понятия
«организм», «система». В свете современных системных исследо-
ваний особенно ясно, как важно — на что обращал внимание еще
К. Маркс — понимать общество как многоуровневую систему с
многочисленными подсистемами. И рассмотрение общества как
«организма» тоже может иметь определенное вспомогательное
значение. Правда, позитивисты нередко переходили ту грань,
которая отделяет относительно правомерное использование био-
логических, эволюционных аналогий от биологизма, то есть сведе-
ния специфического в общественном развитии к природным его
данностям и предпосылкам.

Идеи системного подхода к обществу, разработанные в русле
позитивизма, пустили глубокие корни в социологии XX века. Они
нашли развитие и продолжение в так называемом структурно-
функциональном анализе общества, связанном с именами крупней-
ших социологов — Э. Дюркгейма, М. Вебера, Т. Парсонса, Р. Мер-
тона. При этом сторонники структурно-функционального подхо-
да, поддерживая лозунг «позитивности» социального анализа, все
же считали необходимым покинуть уровень «глобальной» теории,
уровень исторической динамики, двигаясь к теориям «среднего»
уровня, максимально приближенным к конкретному социаль-
ному действию.

С точки зрения Т. Парсонса, в центр социологии должна быть
поставлена теория человеческого действия, понятого в качестве
специфической (не сводимой к биологии) самоорганизующейся
системы. А функционирование этой системы предполагает, сог-
ласно Парсонсу, инвариантные (для всей истории) задачи: систе-
ма должна приспособляться к окружающему миру, достигать
поставленных целей, поддерживать собственную целостность,
воспроизводить себя, снимать конфликты и напряжения. Для
выполнения данных функций создаются соответствующие подсис-
темы: экономика (функцияадаптации), политика (функция дости-
жения целей), право (функция интеграции), семья и система
веры, образования, морали (функция воспроизводства). Что ка-
сается отличия человеческого действия именно как социальной
системы, то Т. Парсонс — в соответствии с общей тенденцией
неопозитивизма — особо подчеркивал символические, знаковые
средства: язык, ценности, социальные нормы, символы и т. д.
Структурно-функциональный анализ дал социологии немало

полезных средств исследования, но его справедливо критиковали
за преувеличение значения таких моментов, как: адаптация
человека к системе — в ущерб новаторству индивидов; самоинтег-
рация системы и сохранение старого — в ущерб революционному
преобразованию общества; социальная статика — в ущерб социаль-
ной динамике; социальные инварианты — в ущерб исторической
изменчивости общества.

Уклон в исследование языково-символических средств со-
циального взаимодействия — результат влияния неопозитивизма
на многие направления немарксистской социологии, независимо от
того, причисляют ли они себя к неопозитивистскому течению
или отказываются делать это. Приобретшее особую популярность
в 30 — 40-х годах течение «общей семантики» провозгласило свой
анализ средством преодоления «тирании слов», которая, в свою
очередь, объявлялась основным препятствием для разрешения со-
циальных конфликтов. Нельзя не признать того, что смысл, вкла-
дываемый людьми в такие слова, как «демократия», «эксплуа-
тация», «справедливость», «прогресс», и другие общие лозунги,
принимаемые в тот или иной период большими массами людей,—
все это чрезвычайно важно. И прояснение таких ключевых слов
и понятий весьма существенно. Однако и тут сказался общий порок
неопозитивизма: роль знаково-символических форм и «проясняю-
щего» языкового анализа в развитии общества, в общественной
деятельности индивидов чрезмерно акцентировалась. Социология,
по существу, сводилась к анализу «социального языка» индивидов
и групп.

С точки зрения политических позиций, социальных подходов
неопозитивистские течения неоднородны. Вместе с тем есть в них
и общее: большинство неопозитивистов склоняется к защите гума-
низма, демократии и критике авторитарной власти, тоталитарного
государства. Пример Б. Рассела в этом отношении наиболее ярок:
философ не только проповедовал демократические, миролюбивые
идеи, но и активно боролся за свои убеждения. До конца жизни
Б. Рассел вел последовательную борьбу за мир и ядерное разо-
ружение. Известный «Манифест Рассела — Эйнштейна» положил
начало Пагуошскому движению ученых за мир. Социально-
философские работы Б. Рассела охватывают широкий спектр проб-
лем. Достаточно перечислить названия некоторых важнейших
работ английского мыслителя: «Германская социал-демократия»
(1906), «Политические идеалы» (1917), «Власть» (1938), «Власть
и личность» (1949), «Брак и мораль» (1961), чтобы понять широту
его социально-философских интересов. Особое место в деятель-
ности Б. Рассела занимают обоснование атеистического мировоз-
зрения, проблемы борьбы науки против религии. По этим вопросам
им написаны талантливые — полемичные, публицистические,
в ряде аспектов дискуссионные работы: «Сущность религии»
(1912), «Религия и церковь» (1916), «Почему я не христианин»

(1927), «Внесла ли религия полезный вклад в цивилизацию?»
(1930) и др.

Другое, куда более противоречивое явление в социальной фи-
лософии неопозитивизма — философия К. Р. Поппера, изложен-
ная в его работах «Нищета историцизма» (1944) и «Открытое
общество и его враги» (1945). В конце войны и сразу после нее
К. Поппер был одним из первых, кто резко выступил против «зак-
рытого» общества, против тоталитаризма, в защиту максимально
широкой и последовательной демократии. С одной стороны, это
было продиктовано необходимостью осмысления национал-
социалистического тоталитаризма и горьких исторических уро-
ков его возникновения и распространения. С другой стороны,
практика массовых репрессий, режим личной власти, культ
личности Сталина дали в руки Поппера аргументы для примене-
ния понятия «закрытое общество» также и к истории нашей
страны.

Неопозитивизм довольно глубоко проник в этику, эстетику,
философию человека. Здесь теоретическими предпосылками были,
с одной стороны, убеждения в том, что социология, этика, эсте-
тика, как и вообще социальные, гуманитарные знания в их тради-
ционном виде, лишены научности, с другой стороны, предполага-
лось, что новый уровень в них может быть установлен благодаря
анализу языка — этических, эстетических, философско-антропо-
логических предположений. Правда, и в этом случае, утверждали
неопозитивисты, этика или эстетика не сделаются научными обла-
стями, ибо их предложения — суждения о ценностях, нормах и
т. д.— имеют практически-инструментальный характер, вытекают
из желания отдельных индивидов или групп навязать, через «по-
веления» этики или эстетики, свои вкусы, взгляды, устремления,
а главное, свои чувства и эмоции. Анализ специфики этических
и эстетических высказываний (например, предложений, фикси-
рующих ценности или нормы) сам по себе не лишен интереса.
Позитивизм заложил здесь основания для исследования, развернув-
шегося в отдельные перспективные разделы логики, лингвистики.
Некоторое позитивное воздействие они оказали и на социальную
философию, этику и эстетику. Однако в целом наступление пози-
тивизма на эти сферы философии вскоре уступило место обороне
или прямому отступлению.

Надо отметить, что лагерь современных противников неопози-
тивизма в немарксистской мысли постепенно сделался довольно
мощным, внушительным: он объединил и значительно усиливших-
ся сторонников «новой метафизики», и тех, кто принимал неопо-
зитивистскую цель — повышение научности, строгости филосо-
фии, но отвергал средство — сведение философии к анализу языка.
Это подводит нас к заключительному вопросу данной главы: какие
идеи и направления сталкиваются в немарксистской философии
сегодня?