Как адвентист становится секулярным человеком

Прежде чем говорить о том, как разрешить пробле­мы секуляризации, будет полезно специально просле­дить процесс превращения адвентиста в секулярного человека. Подобно тому как постепенно растет и взрос­леет человек, секуляризация тоже, как правило, не про­исходит внезапно, за одну ночь. Обычно это долгий про­цесс. Редко бывает так, что в один прекрасный день адвентист просто встает и покидает Церковь. Большинство из тех, кто уходит из Церкви, отдаляется от нее посте­пенно, в течение некоторого времени. Люди могут про­должать верить в основные положения Церкви, но все меньше принимают участия в ежедневной религиозной жизни. Этот путь адвентиста от глубоких убеждений к секулярному отделению можно назвать для ясности «секулярным дрейфом».

Первый шаг на этом пути делается в личной молит­венной жизни. По своему сокровенному характеру час­тная молитва является основным личностным баромет­ром духовности. Прежде всего уходит молитва, и даже пасторы не защищены от «секулярного дрейфа». Скажу откровенно, жены некоторых пасторов признавались мне: «Мой муж уже 20 лет молится только на людях». Хотя такие случаи исключительны, мало кто из адвен­тистов не сознается, что он приступает к молитве, по крайней мере, с некоторыми усилиями. Не думайте, что тяжелая борьба за полноценную молитвенную жизнь выпала только на вашу долю. Это результат того, что ад­вентисты живут в секулярном мире. И первое, на что се­куляризация оказывает незамедлительное воздей­ствие, — это молитвенная жизнь. Многие ли из нас мо­гут сказать, что в своей частной жизни, когда их никто не видит, они так же близко общаются с Богом, как это представляется окружающим?

Следующей сферой, которую затрагивает секуляри­зация, является обычно изучение Библии, хотя кое-кто, особенно пасторы, могут продолжать изучать Библию, давно перестав молиться. Но в этом случае чтение Биб­лии становится все менее и менее важным для самого человека; оно превращается просто в ритуал или явля­ется частью рабочего расписания. Может статься, что молитва и изучение Библии давно уже не имеют для че­ловека большого значения, хотя никто не знает об этом, кроме, быть может, его супруги. Весьма вероятна ситуация, когда пастор последним узнает, что кто-то из чле­нов его церкви утратил прежнюю личную связь с Богом.

Третий шаг в «секулярном дрейфе» совершается тог­да, когда мы поступаемся нормами своего поведения. Вероятно, этот шаг заметят все, кроме жены. По сути дела, невозможно определить, есть ли в духовной жизни человека какие-то проблемы, если, конечно, Богу не бу­дет угодно открыть вам это. Несмотря на то, что иногда Господь это делал для меня, нельзя сказать, что Он так поступает постоянно. Внешне духовное страдание впер­вые заявляет о себе тогда, когда начинаются сбои в по­ведении. Я понимаю, что именно сейчас нормы поведе­ния представляют собой большую проблему в нашей Церкви, и не хотел бы поднимать вопрос о том, какие из них уместно отстаивать церковной общиной, а какие — нет. Тем не менее, работая пастором, я обнаружил, что если человек, долгое время считавший определенные поступки предосудительными, неожиданно именно их и совершает, в каком-то смысле можно считать, что он подал сигнал бедствия: «Я в духовном смятении».

Чтобы пояснить сказанное, обращусь к одному спор­ному вопросу. Несмотря на то, что Церковь адвентистов не запрещает носить обручальные кольца, многие адвен­тисты искренне считают, что такой обычай есть наруше­ние воли Божьей. По своему опыту знаю, что если чело­век, многие годы обходившийся без кольца, однажды приходит на субботнее богослужение, надев кольцо, это нередко свидетельствует о наличии у него серьезных ду­ховных проблем. Это, однако, не значит, что ношение обручальных колец принципиально связано с трудностя­ми духовного порядка: хочу лишь подчеркнуть, что вся­кий раз серьезные перемены в поведении позволяют предположить начавшийся «секулярный дрейф». Край­ним признакам начавшейся секуляризации можно от­нести и изменившееся отношение к десятине, выпивки в дружеской компании и разнообразные развлечения.

Четвертый шаг выражается в том, что человек все реже посещает церковь. Однажды в субботу вы просы­паетесь и говорите: «О, какой прекрасный день! Не от­правиться ли нам в горы?» Конечно, иногда, по очень уважительной причине, вы можете не пойти в церковь. Однако редкие посещения церкви — часть секулярного процесса, и это служит несомненным признаком того, что предыдущие стадии «секулярного дрейфа» уже прой­дены. Как правило, вы все реже и реже появляетесь в цер­кви. Сначала вы пропускаете одно служение в месяц, затем — два, а потом вы начинаете приходить только раз в два месяца. Наконец, посещение церкви кажется вам скорее обременительным, чем таким уж важным. Спус­тя некоторое время вы вообще перестаете ходить туда.

Пятый шаг «секулярного дрейфа» заключается в том, что вы начинаете сомневаться в самой Библии; сомне­ваться в будущей жизни и в том, есть ли Бог на самом деле. Беря Библию в руки, вы словно слышите чей-то голос: «Зачем ты читаешь ее? Это всего лишь печатный текст. Эта книга подобна любой другой книге». Вот он — секуляризм, закономерный результат влияния нашего общества, которое уводит нас от Бога и доверительного отношения к Его Слову.

Шестой, и последний, шаг в процессе «секулярного дрейфа» выражается в усиливающемся недоверии к ре­лигиозным институтам, причем оно проявляется по от­ношению к институтам любого рода — в том числе, на­пример, и к административным структурам Церкви АСД. «Никто не может указывать мне, во что верить. Никто не может указывать мне, что делать». Этот аспект секу­ляризации примечателен тем, что наиболее сильно та­кие настроения наблюдаются в группах так называемо­го правого крыла — группах, которые решительно отри­цают какое-либо влияние на них секуляризации. Воп­реки такому отрицанию в этих группах проявляются те же последствия секуляризации, которые характерны и для их противников из левого крыла. И та, и другая край­ность сигнализирует об опасности, но христиане право­го крыла или меньше осознают это, или менее склонны признаваться в этом.

Раз уж я заговорил об этом, то скажу, что, с моей точ­ки зрения, каждой церкви для полета нужны два кры­ла — и правое, и левое! Я хочу подчеркнуть, что, все мень­ше и меньше доверяя адвентистским институтам, так на­зываемое правое крыло адвентистов тем самым показы­вает, что оно вовсе не застраховано от секулярного вли­яния.

Никогда не забуду одного пасторского совещания: обсуждалась именно эта тема; президент сидел сбоку от собравшихся. Увидев его, я сказал: «Держу пари, что ваш президент не получает от вас и половины того уважения, которое он питал к президенту своей конференции, ког­да начинал служение». Я задел его за живое: он вскочил и взволнованно заговорил: «Нет, вы послушайте! Послу­шайте этого парня! Он знает, о чем говорит! Вы не пове­рите, что мне приходится терпеть. Не поверите, какие письма я получаю! Ненависть! Ненависть! Ненависть! И нередко в бранных выражениях! А ведь это пишут люди, которые гордятся своим консерватизмом». И целых пол­часа он продолжал в том же духе.

По опыту знаю, что президент сказал правду. Сегод­ня некоторые из крайних консерваторов во имя истины допускают явно неадекватное поведение. Сатана искус­но опутывает паутиной секуляризма оба «крыла» Церк­ви, затрудняя наш «полет» и в значительной степени препятствуя положительному влиянию на мир. Незави­симо от наших богословских предпочтений, все мы под­вержены секуляризации, и самое ужасное, что, чем мень­ше вы осознаете наличие «секулярного дрейфа», тем ду­ховно опаснее он становится. Неуважение к духовному авторитету, независимо от того, осознается оно или нет, — это естественное следствие взгляда на мир как на самодостаточную систему, наряду с признанием соб­ственной автономности и относительности всяких на­чал (философские продукты процесса секуляризации). Сегодня «секулярный дрейф» не всегда протекает именно так, как мы его описали. Если возникли какие-либо особые обстоятельства, процесс может оказаться иным или даже обратиться вспять. Если, например, че­ловек огорчен какими-то действиями со стороны того или иного церковного учреждения, это может тотчас сказаться на посещаемости и преданности своей конфес­сии, хотя довольно долгое время, а может быть, даже всю жизнь человек будет молиться, изучать Библию и сле­довать прежним правилам поведения. С другой сторо­ны, если молодой человек поступает в университет, где царит секулярная атмосфера, он может так быстро по­забыть о всей своей прежней духовной жизни, что нельзя будет даже проследить различные уровни секуляризации его личности. Все, о чем я здесь говорю, представляет собой самый обычный ход развития, которое, как пра­вило, занимает долгое время.

Люди нередко говорят мне, что мое описание секулярного мировосприятия и секулярного человека до­вольно сильно напоминает почти всех современных ад­вентистов, а не только так называемых вероотступников. Я никогда не стремился проводить сравнительный ана­лиз, однако надо сказать, что чем больше вы знакоми­тесь с христианами других исповеданий, тем больше вам начинает казаться, что адвентисты более секуляризова­ны, чем обычный средний христианин. Если это дей­ствительно так, значит, сегодня секуляризация поража­ет нас сильнее, чем прежде. Она не только затрудняет общение с теми, кто, не будучи адвентистом, приходит к нам, но и иссушает нашу веру.

В прошлом веке адвентисты рассматривали себя как реформаторское движение внутри более крупной хрис­тианской церкви. Большинство людей, с которыми они работали, не испытывали потребности в духовном обще­нии, и поэтому первые адвентисты стремились сформу­лировать аргументы, позволяющие на интеллектуальном уровне убедить человека в необходимости изменить свою духовную жизнь. Когда в мире было много христиан, та­кой подход на протяжении одного поколения оказывал­ся успешным, однако в результате этого к 1888 году сфор­мировалось целое поколение адвентистов, которые хоро­шо знали логическую аргументацию, но утрачивали связь с живым Богом. И поэтому, несмотря на всю силу вести, впервые прозвучавшей в Миннеаполисе в 1888 году, до сего дня адвентисты охотнее подчеркивают свои отличия от других христиан, чем живую связь с Богом.

В сегодняшнем секулярном мире вера, основываю­щаяся на интеллекте, больше не является надежной га­рантией от «секулярного дрейфа». Именно поэтому ад­вентисты все острее нуждаются в живой связи с Богом, в ощущении Его присутствия. Само по себе вероучение не затрагивает сердца. Во второй части книги я попытаюсь дать несколько полезных советов тем, кто, живя в секу­лярном мире, стремится активизировать свою связь с Богом и придать ей более личностный характер.

Подводя итоги сказанному выше, можно заключить, что секулярное мировосприятие отрицательным обра­зом сказывается на нас по меньшей мере в трех аспек­тах. Во-первых, оно создает еще большие трудности, когда мы пытаемся рассказать другим о своей вере. Оно отрицательно сказывается на плодотворности наших попыток евангелизации. Во-вторых, как мы уже отме­чали, оно крайне отрицательно влияет на нашу собствен­ную веру. Мы сами нередко чувствуем, что теряем связь с Богом. И, в-третьих, оно наносит большой вред функ­ционированию адвентистской организационной струк­туры. Да простят мне это выражение, но быть руководи­телем Церкви адвентистов сегодня — значит переживать адские мучения. Президент мечтает о «завершении работы в этом мире», но все, что он пытается делать, по-видимому, лишь ухудшает ситуацию. Даже самые луч­шие стремления уже недостаточно хороши. Именно се­куляризация подрезает Церкви крылья, в результате чего Церковь противодействует себе самой.

Во второй части книги мы начнем обсуждать самую важную проблему, с которой Церковь сегодня сталкива­ется: как сохранить веру в секулярном мире. Вы не мо­жете делиться тем, чего у вас нет. В третьей части мы по­говорим о том, как нести свою веру секулярным лю­дям. Поскольку у меня нет ни дара администрирования, ни опыта в этой области, я не рискую много говорить о том, каким образом тенденции последних лет сказыва­ются на наших управленческих структурах. Тем не ме­нее мои исследования и эксперименты способствовали возникновению идей, которые могут быть полезны для тех, кто работает в этой области. В Приложении есть раз­дел, содержащий некоторые конструктивные советы от­носительно того, как эффективнее управлять Церковью в секулярном мире.

1. Эти слова я запомнил из его телевизионного интервью.

Часть II