Глава 50. В описание моего состояния на данный момент, идет лишь одна фраза, сказанная когда-то Ренатой Литвиновой в одном фильме: «Я летаю

В описание моего состояния на данный момент, идет лишь одна фраза, сказанная когда-то Ренатой Литвиновой в одном фильме: «Я летаю, я в раю!» Действительно… Как только эти проклятые конкурсы закончились, как только мы с Виктором могли больше не прятаться в наших любимых туалетах, на душе стало радостно и в некотором смысле спокойно.

Естественно, по туалетам мы больше не ходили. Мы переместились на тот подоконник, который я себе когда-то облюбовала. Каждый день он заходил ко мне в палату, здоровался со всеми (бедная Саша… у неё был такой вид, будто она сейчас взорвётся! а ведь я могу ей в этом помочь!), мы уходили, подходили к подоконнику, Виктор стелил на него один из своих многочисленных свитеров, я садилась, а он вставал прямо напротив меня. А дальше… дальше мы болтали, смеялись, обнимались, целовались, а иногда и вовсе молчали, пытаясь каждой клеточкой своего тела прочувствовать тепло друг друга.

Подбешивало меня только одно: я точно знаю, что Степнов не бросил курить! Во-первых, я как-то прочитала в его голове мысль о том, что «надо бы пойти покурить» (я честно-честно не нарочно, правда-правда), а во-вторых, я чувствовала периодически от него запах табак. И, чёрт возьми, не знаю откуда это взялось, но мне нравился этот терпкий запах дыма вперемешку с запахом Виктора! Но! Курить вредно! А у него воспаление лёгких! И в один прекрасный день, мне в голову пришла гениальная мысль, как заставить его бросить курить. Заодно проверю его чувства ко мне… А помогут мне в этом мои дефекты!

В очередной раз прогуливаясь по больнице, мы со Степновым, держась за руки, болтали обо всём и ни о чём. Проходя мимо лестницы, которая и является всеобщей курилкой, я неожиданно остановилась.

– Ленок, ты чего? – не понял Виктор.

Я, сделав наиглупейшее лицо, которое только могла сделать (пытаясь изобразить сильную увлечённость), повернулась в сторону лестницы и пошла прямо к курящим людям. Степнов, ничего не понимая, плёлся за мной следом. Дойдя до курильщиков, я поняла, как мне подфартило: среди них был Игорь. Приблизившись к нему, я несколько отстранённо проговорила:

– Гуцул, угости сигареткой! Что-то так резко курить захотелось!

Как сигарета не выпала из губ Игоря, я до сих пор удивляюсь… Парень уже почти разинул рот от удивления. В принципе, это было последнее, что я видела в курилке, так как Степнов, довольно грубо взяв меня за руку, потащил прочь от этого прокуренного места.

– Кулёмина, ты что, совсем с ума сошла? – грозно спросил он в коридоре. Фига себе! Что значит «совсем»? Я что, наполовину умалишённая, что ли? – Ты же девушка! Тебе ещё детей рожать!

– Ну… Вить… – я стыдливо потупилась в пол, – ну я не знаю, что на меня нашло! Так резко курить захотелось! – Я подняла свои глаза, чтобы видеть его реакцию на мои следующие слова. – Прямо как наваждение какое-то…

В глазах Виктора тут же промелькнул ужас. Мужчина стал жадно вглядываться в моё лицо. Я же стояла с таким видом, типа «а я что? я ничего!». Наконец, хмурый Степнов взял меня за руку, и мы вновь пошли гулять по больничным коридорам. Я надеюсь, что сыграла всё убедительно.

Ну что, все уже поняли, что хотела изобразить артистка больших и малых театров Елена Кулёмина? Если кто-то вдруг не понял – поясню: я хотела заверить Виктора, что его привычка медленно, но верно перекочёвывает в меня. Попросту говоря, ситуация похожа на ту, которая происходила у меня с Артёмом. Степнов захочет курить – я тоже захочу курить. Примерно так. Пусть думает теперь, как из этого выпутываться, курилка картонная! Надо будет попробовать ещё пару раз так сделать. Если этот способ не поможет, то я выведу его на чистую воду (попросту заставлю его признаться, что он не бросил курить), а потом буду взрывать его мозг одно и той же мыслью: «Я не хочу курить!» Заодно проверю, приручаются мои дефекты или нет.

Следующие два дня я шокировала Виктора тем, что два раза резко начинала от него уходить и идти в сторону курилки. Степнов естественно тут же бросался за мной и останавливал на полпути, начиная читать мне лекцию о вреде курения. Сам он, к моему великому сожалению, курить так и не бросил. Что ж переходим к плану «Б»! Хм… «Б». «Б» – потому что второй, «Б» – потому что «Бум!» Если Степнов не бросает курить, я взрываю ему мозг! Не было парня 15 лет, и это не парень! Мне нужны здоровые дети! (Ой, блиииин… Вот это меня занесло. Давайте сделаем вид, что вы не слышали этой фразы, а? Ну, Кулёмина, гений, блин… Ещё четыре дня назад не хотела с ним встречаться, потому что он женат. Теперь уже о детях думаешь… Ну-ну…)

В очередной раз отыграв свою роль «заложницы дефектов», я снова была остановлена Виктором. Эх… Видимо, по-хорошему этот… этот… короче, раз «этот» не хочет по-хорошему, значит будет по-плохому!

– Тебе нельзя курить! – объяснял он мне как безмозглой девочке, чуть ли не по слогам. – У тебя воспаление лёгких!

– У тебя тоже! – прикрикнула я. Мой крик эхом разнесся по коридорам больницы. Уже чуть спокойнее, я продолжила: – Но ты же куришь!

– Я – мужчина! – ответил Степнов. Ага, спалился! И сам это понял, потому что начал тут же отмазываться: – Тем более я уже бросил!

– Спонсор выпуска – «Доширак»! – пропела я рекламу.

– Чего? – удивился Виктор.

– Лапша такая! Длиииинная! – насмешливо протянула я. – Ну и зачем ты меня обманываешь? А то я не чувствую, что ты куришь!

– Ну, Лен… – стыдливо опустил голову Степнов. Господи, какой же он сейчас трогательный! Чёрт, Кулёмина! Убрала умильную улыбку и снова нацепила маску строгости! – Я просто…

– В общем так, – не дала я ему закончить. Мужчина поднял на меня удивлённый взгляд. – Раз ты не хочешь бросить эту вредную привычку по собственной воле, ты её бросишь насильно!

– Что? – не понял Виктор.

– Ничего! Солью сейчас в твой мозг одну свою мыслишку, и успокоюсь!

Я встала напротив Степнова, затаила дыхание и напряглась каждой клеточкой своего тела, пытаясь послать ему мысль о том, что сигарета ему не нужна. Выглядела я, наверное, забавно, потому что Виктор отчаянно пытался скрыть улыбку, глядя на меня. Мне же, честно говоря, было далеко не до смеха: воздуха стало не хватать, тело ныло, прося о расслаблении, а мысль (предательница) никак не хотела передаваться в эту кудрявую голову. Для пущего напряга я сжала кулаки. Знаете чего я добилась? Давайте поржем вместе! Я донапрягалась до того, что кровь хлынула у меня из носа таким бурным потоком, что самые быстротечные реки позавидовали бы, наверное. Сил напрягаться не осталось, и я расслабилась, судорожно вдыхая воздух, а вместе с ним и кровь. Виктор, с ужасом в глазах глядя на меня, уже стоял рядом, придерживая меня за плечи.

– Ленка, Леночка, любимая, давай я за врачом сбегаю! Это же ненормально! – суетился мужчина.

– Успокойся, - спокойным тоном ответила я. – Ты же знаешь, для меня это – нормально… Только… помоги мне дойти до туалета.

– Конечно.

Ждать меня снаружи любимый напрочь отказался. Умываясь и прикладывая холодные от воды ладошки то к носу, то ко лбу, я внимательно рассматривала Степнова. А он реально испугался за меня! Побледнел, дышит вон как часто, нервно покусывает губы (кстати, надо будет ему сказать, что это моя привилегия! пусть не трогает то, что при поцелуе люблю покусывать я!)… Точно! Идея!

– Если с сегодняшнего дня ты не бросишь курить, если я хоть раз ещё учую, что ты пахнешь дымом, я буду делать так каждый день! Понятно? – жёстко сказала я, чуть было не побежав после этого его жалеть. Такой насупившийся, как ребёнок, у которого леденец отобрали!

– Ну Лена!

– Я всё сказала! – отрезала я. – И не дай Бог, ты вздумаешь выходить курить ночью. Узнаю, что ты меня обманываешь – пойду к тебе в палату и до смерти зацелую Артёма! – Вот уж пригрозила – так пригрозила.

– Но он же даже в последнем конкурсе не участвовал! – забавно возмутился Степнов.

– Ты сам сказал, что он отказался в пользу нас с тобой! – напомнила я ему. – Никто не говорил, что я перестала ему нравиться. Пойдём!

Date: 2015-11-13; view: 384; Нарушение авторских прав