Глава 25. – Подожди, Леночка. Доедем, и увидишь, – сказал дед, смотря в окно

– Дедуль! Ну куда мы едем? – нетерпеливо спросила я в автобусе.

– Подожди, Леночка. Доедем, и увидишь, – сказал дед, смотря в окно.

– Вредный ты! – ответила я и сделала вид, что обиделась.

Вообще мой фантаст себя как-то странно вёл: в глаза сразу бросалось то, что он волнуется. Казалось морщинки на его лице стали ещё глубже от переживаний. Куда же он меня везёт? И главное – зачем?

На третьей остановке мы с дедом вышли из автобуса и пошли. Старик постоянно молчал, что меня уже начинало напрягать. Я тоже сохраняла тишину. А что говорить-то? У меня в голове было столько вопросов, а отвечать он всё равно не хочет… По-настоящему я испугалась, когда поняла, что мы идём на кладбище. По телу прошла дрожь, и я нервно сглотнула.

– Дед, зачем мы идём туда? – срывающимся голосом спросила я. – Только не говори мне, что за время моего отсутствия кто-то умер…

– Нет, Леночка, не волнуйся! – поспешил успокоить меня дед. – Но то, что я хочу тебе показать, не менее неприятно.

– Заинтриговал, – с кривой усмешкой сказала я.

Мы прошли некоторое расстояние. По пути, чтобы хоть немного отвлечься от мыслей, бомбардирующих мой мозг, я разглядывала надгробия, читая фамилии и годы жизни. Здесь лежали и древние старики, лет под 90, и совсем маленькие дети, которым не исполнилось и годика. Больше всего мне было жалко их, таких светлых и открытых созданий, которые еще не успели повидать жизнь, не успели узнать её величайшие радости – семью, дружбу и любовь. Любовь… Мысли снова переключились на Виктора. Почему, увидев его таким взрослым, я не разлюбила его? Это ведь практически другой человек! Ну, согласитесь, 17 лет и 32 года – большая разница. Додумать свои соображения по этому поводу мне не дало то, что мы с дедом свернули с главной дороги и стали петлять между могилами.

– Знаешь, Лен, – неожиданно заговорил дед, – первые пять лет после того, как ты пропала, мы жили… – он задумался, – как во сне… как в страшном сне. Каждый вечер, ложась спать, я думал, что проснусь утром, и всё это окажется простым кошмаром, а ты снова будешь дома. Но время шло, ты не объявлялась… И тогда, мы с твоими родителями, приняли одно непростое решение, – вздохнул дед. – Решение, о котором я сейчас очень сожалею…

– Какое, дедуль? – спросила я, уже переставшая следить за дорогой и теперь не сводившая взгляд с его напряженного лица. – Что за решение?

– Вот это решение, Лен, – ответил он, махнув куда-то рукой.

Проследив за этим жестом, я чуть не упала от того, что земля неожиданно начала уходит из-под ног. Мы стояли перед могилой, надгробие которой гласило: «Кулёмина Елена Никитична 21 декабря 1978 – 17 марта 1996»… А с фотографии на меня смотрела я. Я стояла, не в силах поверить во всё происходящее. Даже пару раз крепко зажмуривалась, надеясь на то, что открыв их, фотография и фамилия с именем изменятся, вот только никаких результатов это не принесло.

– Вы… меня… похоронили? – с большими промежутками между словами спросила я.

– Леночка, так получилось, – грустно вздохнул дед. – Мы хотели облегчить ту боль, которая поселилась в душе каждого из нас, когда ты исчезла. Понимаешь? Мы думали, что… похоронив тебя… мы расстанемся со своим прошлым, но…

Дослушать деда я уже не смогла, так как ноги сами понесли меня прочь от этого места. Я побежала, слыша, как дед отчаянно зовёт меня и просит остановиться, а я этого сделать никак не могла. Выбежав с кладбища, я помчалась в противоположную от дома сторону.

Куда я бежала? Не знаю. Наверное, куда-то подальше от деда, от могилы, от Виктора… Через некоторое время передо мной замаячила скамейка, на которую я и рухнула, буквально обессилив от продолжительного бега. Из глаз тут же покатились слёзы. Мне стало больно и обидно. Оказывается, никто не верил и не надеялся на то, что я вернусь. Им проще было просто взять и вычеркнуть меня из своей жизни! Просто, как вырвать страничку из книжки!

Когда я немного успокоилась, тут же появился вопрос: куда мне идти? Домой возвращаться было нельзя. Даже ни то чтобы нельзя, а просто нереально. Я не смогла бы сейчас пойти туда. А куда тогда мне деваться? Подруг у меня нет, друзей тоже, парня тем более… только если… Пойти к Виктору? Я надеюсь, по старой дружбе он не выкинет меня на улицу…

Поднявшись, я пошла обратно. Голова буквально распухла от вопросов и рассуждений. Дорога казалась до ужаса длинной, хотя, наверное, таковой и была, ведь я быстро бежала достаточно большое количество времени. Теперь же я шла тихо, никуда не торопясь. Интересно, как отреагирует Виктор на моё появление? А ещё более интересно, знал ли он о похоронах и поддержал ли он эту идею, если знал…

Дойдя, наконец, до его дома, я поднялась на нужный этаж и позвонила в звонок. От услышанных за дверью шагом, сердце внутри несколько раз перевернулось, но в конечном итоге всё же встало на место. Но появившийся на пороге человек стал для меня полной неожиданностью, впрочем, как и я для неё…

– Леночка? – удивилась Ольга Витальевна, увидев меня на пороге квартиры. Потом видимо женщина отошла от первого шока и тут же засуетилась. – Ну что же ты стоишь? Проходи!

Я зашла в квартиру и невольно огляделась. Тут так много изменилось с того времени, когда я была здесь последний раз. Другие обои, другая мебель, другая вешалка… Всё другое!

– Здравствуйте, Ольга Витальевна, – поздоровалась я, улыбаясь женщине.

– Здравствуй, Леночка! – улыбнулась она мне в ответ. Потом подошла и, не сдержавшись, дотронулась рукой до моего лица. – Это чудо! Витя рассказывал мне, что ты вернулась и что ты такая, какая была тогда, но я всё никак не могла поверить…

– Я и сама до сих пор поверить не могу, – ответила я.

– Где же ты была, Леночка? – обеспокоенно спросила мать Виктора.

– Да если бы я сама знала! Я не знаю…

– Странно как-то это всё, – задумчиво протянула женщина, а потом вновь оживилась. – Раз уж зашла, то давай раздевайся, и пошли пить чай.

Отказываться я не стала, так как если пищу мой организм сейчас не требовал, то жажда, особенно после того марафона, который я пробежала, была ужасная. За разговорами, воспоминаниями и прочим, мы с Ольгой Витальевной даже не заметили, как просидели два часа. На улице уже начало темнеть. Тут только я стала волноваться.

– Ольга Витальевна, а где Виктор? – спросила я, делая глоток чая.

– Так Виктор в своей квартире, – ответила женщина. – Ему же квартира по завещанию отошла. Он в неё и переехал сразу же, как женился.

Каким макаром я не выплюнула весь чай обратно, я не знаю. Точно могу сказать, что я сидела в шоке, потому что женщина напротив меня продолжала что-то говорить, а я её совершенно не слышала. Посидев вот так ещё пять минут, немного придя в себя, я наконец сказала:

– Спасибо за чай, Ольга Витальевна. Ну, мне пора, до свидания!

– Куда же ты пойдешь, Леночка? Темнота-то какая! – обеспокоенно спросила она.

– Да мне тут близко, Вы же знаете, – говорила я, уже накидывая куртку. – До свидания, Ольга Витальевна!

– До свидания, Лена! Приходи ещё!

– Обязательно!

Я вышла из подъезда и пошла куда-то. Именно куда-то… я разрешила задавать маршрут ногам, а не голове. Из глаз опять катились ненавистные слёзы, которые я то и дело вытирала. Когда на улице было уже совсем темно, я обнаружила, что стою рядом со школой. Я села на одну из многочисленных скамеек, рядом с которой стоял стол, положила на него руки, а на них голову. Только тут я дала волю всем своим эмоциям и заплакала громко, навзрыд, чуть ли не воя от той боли, которую принесли две новости, которые я сегодня узнала: я похоронена, а Виктор женат… До меня только что дошло, что же меня всегда напрягало в его виде. Кольцо! На его правой руке было кольцо, а я только что поняла это! Раньше, я просто не акцентировала на этом внимание. Дура! В итоге, незаметно для самой себя, я всё же заснула.