Глава 22. Отнеся Ленке домой учебники, я не смог отказаться от предложения попить с семьей Кулёминых чаю

Отнеся Ленке домой учебники, я не смог отказаться от предложения попить с семьей Кулёминых чаю. Почему-то в кругу их семьи я всегда чувствовал себя её членом. Не могу объяснить этот факт… Тем более, учитывая, что родителей Лены я практически не знаю. Мы виделись всего пару раз: первый – когда мы с Леной ещё дружили, второй – когда были похороны… И всё. Потом – только сейчас, когда нашлась Кулёмина.

Через некоторое время родители Лены пошли укладывать её братика спать, а дедушка вышел из кухни за какими-то лекарствами. Таким образом, мы с Кулёминой остались одни.

– Лен? – Девушка подняла на меня взгляд, всё ещё «находясь» в чашке с чаем. – Можно тебя попросить?

– Угу, – промычала Ленка.

– Давай пойдём завтра в школу вместе минут на 20 раньше? – спросил я. Кулёмина удивилась.

– А зачем?

– Понимаешь, у меня есть лучший друг – Рассказов – для тебя он будет Игорем Ильичом, твоим классным руководителем. В общем, дело в том, – путано объяснял я, – что он, как мой лучший друг, знает про нас с тобой абсолютно всё: что мы с тобой 15 лет назад встречались, что в 1996 ты исчезла… В общем буквально всё! И когда ты вернулась, я, естественно, пошёл к нему и рассказал об этом. А он мне не поверил, думает, у меня крыша съехала. В общем, я хотел бы познакомить вас пораньше, до того момента, как тебя представит ему директор. Услышав твою фамилию и имя, и увидев тебя саму, я боюсь, он точно подумает, что безумие передаётся по воздуху.

– А откуда он знает, как я выгляжу? – удивленно спросила Кулёмина.

– Я показывал ему фото. Так ты согласна?

– Да мне несложно. Пораньше, так пораньше… – безразлично сказала Лена.

После этого я пошёл домой, где меня встретила Светлана. Она что-то постоянно щебетала, тараторила, рассказывала… а я её не слышал. После того, как появилась Лена, мне было всё сложнее и сложнее находиться рядом со своей женой продолжительное время. Она меня угнетала… Я ничего не могу сказать: Светочка – прекрасный человек, замечательная девушка, хорошая хозяйка… Список её положительных качеств можно продолжать очень и очень долго. Из отрицательных я знаю, пожалуй, только некую навязчивость и злопамятство. Иногда – ревность. Ну… все мы не идеальны!

– А ко мне сегодня девушка новенькая заходила, – сказала жена, чем привлекла моё внимание.

– Да? – переспросил я, наливая себе в стакан воды.

– Да, – улыбнулась та. – Ничего так, вроде бы прилежная девочка. Бедная учебники еле подняла. Ну куда вот детям сейчас столько учебников выдают? – возмутилась библиотекарша, легко съезжая с первоначальной темы. – Половина ведь всё равно даже не открывается! Положи между страничек книги тысячу рублей в начале года и в конце года, когда все будут сдавать книги, ты найдёшь её там же, куда положил!

– Да-да, – ответил я, смотря в телевизор.

– Так вот, девочка такая, ммм… спортивная, что ли. Вить! Ну ты меня слушаешь? – обиженно надула губки Светочка. – Я думала, тебе интересно будет!

– Конечно, слушаю, – я приобнял жену, – мне очень интересно. Да, я заметил, что девушка она спортивная.

– Странно, но она мне показалась смутно знакомой… – задумчиво произнесла Света. У меня в душе поселилась паника: Светлана действительно видела Лену, тогда, в далёком прошлом, на фотографиях, которые ей показывали, когда завели дело по поводу исчезновения Кулёминой. С тех пор она её больше не видела. Фотографии любимой, лежавшие у меня дома, я хорошо спрятал: с одной стороны мне была противна мысль о том, что на Лену будет смотреть ещё кто-то помимо меня, с другой – я действительно надеялся забыть прошлое. Я наивно считал, что если Кулёмина не будет каждый день попадаться мне на глаза, то я смогу забыть её. Глупый!

– Не знаю, Свет… Лично я первый раз её вижу, – ответил я, и самому стало тошно от своего вранья.

На следующий день я, как и обещал, зашёл за Ленкой на 20 минут раньше. К моему удивлению девушка была уже полностью собрана: ноги облегали тонкие, узкие джинсы, сверху была самая обычная белая футболка с каким-то полосатым рисунком. Кулёмина быстро нацепила новенькие беленькие кроссовки, подхватила прямоугольную чёрную с рисунком сумку, и мы вышли из квартиры.

– Как себя чувствуешь? – осторожно спросил я.

– Нормально.

– Голова больше не болит? Кровь не идёт? Ты больше ничего не… – я слегка запнулся, – предвидела?

– Нет! Нет! И нет! Виктор Михайлович, давайте закроем эту тему! – рассердилась Ленка. – Вы думаете, мне приятно, что ли, общаться на тему того, что я стала какая-то ненормальная?

– Нет. Извини, Ленок. Я просто волнуюсь за тебя, – ответил я, и мы опять пошли в тишине. Я ещё раз посмотрел на девушку, и меня не отпускало чувство, что что-то не так. – Лен, и всё же, что случилось? Ты очень грустная, я же вижу!

– Родители и Серёжка ночью уехали, – уныло сказала девушка. – Их там куда-то очень срочно вызвали, что-то там с одним из их пациентов…

– Так быстро? А не мог поехать кто-нибудь один? А потом вернутся, когда всё там уладил бы…

– Нет, они как… они как точки над «ё» неразлучны. Папа знает то, чего не знает мама и наоборот, мама знает то, чего папа не постиг…

– Ясно. Ну что ж… Давай дожидаться Рассказова…

– Давайте.

Мы стали ждать Игоря, топчась рядом со школой. Говорить не хотелось ни мне, ни Ленке. Я думал о том, как мне хорошо и уютно рядом с ней, как ей должно быть сейчас грустно, что родители снова, толком не повидавшись, уехали в командировку, как она наверное сейчас волнуется, всё-таки новый класс, новые люди… И тут я совершил непростительную ошибку: в такой тишине я совершенно забыл, что стою здесь не один, и закурил, глубоко втягивая в себя горьковатый дым сигареты.

– Ты что, куришь? – воскликнула Лена на весь школьный двор и отскочила от меня так, будто в наше время курение было также запрещено, как колдовство в годы инквизиции.

– Ой, прости, Лен, – я бросил только что подожжённую сигарету на асфальт и раздавил её ботинком, чувствуя стыд. – Я не хотел, чтобы ты знала, а тут задумался…

– Ну ты даёшь! – укоризненно протянула Кулёмина. – Уж от кого, от кого, но от тебя я никак не могла ожидать… Ты хоть понимаешь, насколько это вредно? – вновь стала повышать голос девушка, из-за удивления забыв, что стала называть меня на «Вы». – Ты же лёгкие свои засоряешь ерундой всякой!

– Что за шум, а драки нет? – с улыбкой спросил подошедший к нам со спины Ленки Рассказов. – Я смотрю, Степнов, ты наконец-то нашёл себе кого-то, кто будет хоть изредка ставить тебя на место, – ехидно заметил он. Кулёмина медленно повернулась к нему и неуверенно произнесла:

– Здравствуйте.

Реакцию Рассказова надо было видеть! Он тут же перестал улыбаться, снял очки, протёр глаза, протёр очки, надел очки, ещё раз присмотрелся к Лене, зажмурился, открыл глаза…

– Э… Как Вас зовут? – наконец с опаской спросил он.

– Лена, – я не видел, но готов был спорить, что девушка улыбнулась своей самой обаятельной улыбкой. – Кулёмина Лена. Я новенькая в Вашем классе…

– А-а-а! – простонал историк и подскочил ко мне. – Почему ты не сказал мне, что твоё психическое расстройство заразно??? Почему???

– Игорь, спокойно! – усмехнулся я. – Я говорил тебе, что она вернулась? Ты мне не поверил? Вот… смотри!

– Она настоящая? – забавно спросил Рассказов и, осторожно вытянув руку, быстро ткнул Кулёмину в плечо, отчего ни она, ни я не смогли сдержать смех.

– Так что знакомься: Кулёмина Елена Никитична, – с улыбкой сказал я, представляя ему Лену, – моя… – улыбка сразу же сползла с моего лица, впрочем, как и с лица Лены, – бывшая девушка. Игорёк, только у нас к тебе просьба: не распространяйся особо о том, что ты знаешь о нас и нашем прошлом, хорошо?

– Конечно, – наконец улыбнулся Игорь. – Ну всё, пойдёмте в школу. Лен, у тебя сейчас мой урок? История?

– Да, Игорь Ильич.

– Тогда нам с тобой по пути, в один класс. Пойдём! – продолжая светиться дружелюбием, Рассказов подбадривающе подтолкнул к кабинету мою девушку… Чёрт! Мою бывшую девушку!