Калиф на час

Культяпки фраз чужого языка повисли, словно

крылышки пингвина. В гортани ком согласных,

будто глина: не выплюнуть и не произнести.

Великий и могучий, отпусти, дай стать на

час калифом, чтоб облечь простую мысль

в осмысленную речь, не в перевод уродливый! –

Однако к нам датский принц упрямо говорит

смятенными словами Пастернака…

На золотом крыльце

На золотом крыльце сидели:

Царь, царевич,

Король, королевич,

Сапожник, портной,

А ты кто такой?

Сами подумайте:

Разве я царь?

Нет у меня золотого крыльца.

Я не царевич –

Отец мой не царь;

Нет у меня никакого отца.

Я не сапожник –

Нет дратвы и кожи;

Я не портной –

Нет иглы ни одной.

Я непременно бы кем‑нибудь стал,

Если бы только не опоздал.

Я б обязательно что‑то нашёл,

Но – опоздал.

А когда я пришёл,

На золотом крыльце сидели:

Царь, царевич,

Король, королевич,

Сапожник, портной…

Я стал – «ктотакой».

Мечта

В собор проникнуть перед тем,

Погладить пыльный бок органа

И в тишине и темноте

Нажать на клавиш vox humana.

Каштан

Может быть, последняя отрада,

От болезни тайный талисман,

В жарких пальцах – нежная прохлада:

Шоколадный, лаковый каштан.

Заповедь

Не укради, не пожелай,

Не лги, не мудрствуй лукаво;

О славе бренной не мечтай –

Благослови чужую славу.

Не любодействуй, не жалей

О никогда не возвратимом,

Вина лукавого не пей…

Не сделай больно нелюбимым.

Кокон

Время отдельных спален, время потухших окон.

В спячку пока не впали, но с облегчённым

вздохом – человеки в футляре – прячемся

в тёплый кокон наших отдельных спален и

назывных предложений. Мы говорим: устали,

а думаем: неужели шаг не вернется лёгкий? Кофе

не сладок горький? Кисти вспухнут суставами,

воспалёнными, старыми?.. Вот и найдено слово;

значит, уже не страшно, хоть и глядят сурово

лица господ присяжных. Отдохните, присяжные‑

пристяжные‑сутяжные, и отправляйтесь с Богом.

Друг за дружкою, боком – и по домам, по коконам:

время отдельных спален, время потухших окон.

Господи, как мы устали…