Переписка из двух углов

Семь дней. 1984. № 40. З августа. С. 32–33.

Публикация сопровождалась следующим, вероятно редакторским (редакторы: П. Вайль и А. Генис) предисловием: «Сегодня мы открываем новый раздел в журнале – „Литературные заметки“. Мы будем рассказывать читателю о новых русских книгах, вышедших на Западе. Мы не будем останавливаться на самых выдающихся произведениях – они и без нас хорошо знакомы читающей публике – и не станем уделять внимания книгам многочисленных графоманов. В поле нашего зрения окажутся книги, представляющие несомненную ценность, но в то же время по разным причинам ускользнувшие от внимания широкой аудитории».

«Литературные заметки» стали авторской рубрикой Довлатова в журнале «Семь дней», под ней появились последующие публикации. Заглавие повторяет название книги Вяч. Иванова и М. Гершензона (1921).

Рецензия на кн.: В. В. Маяковский и Л. Ю. Брик: переписка 1915–1930 / Сост., подг. текста, введение и комментарии Бенгта Янгфельдта. Стокгольм, 1982.

В предшествовавшем рецензии письме И. Ефимову 23 декабря 1983 г. Довлатов давал очень жесткую оценку главным героям книги: «Читали ли Вы книгу какого‑то шведа „Переписка Маяковского и Л. Брик“? Это нечто уникальное по пошлости! Он дает несколько факсимильных копий, а в остальном сохраняет грамматику и пунктуацию оригиналов: это кошмарная переписка двух безграмотных, ничтожных существ. Абсолютно невозможно поверить, что Маяковский написал хотя бы „Левый марш“…» (Переписка, 288).

Однако полугодом ранее в письме матери Л. Штерн 9 июня 1983 г. Довлатов, напротив, защищает имя поэта от недобросовестных мемуаристов и злобных нападок: «…Хочу поблагодарить Вас за отповедь Майе Муравник в связи с ее бреднями о Маяковском. Все публикации такого рода основаны на хамском стремлении навязать большому человеку параметры собственной личности, востребовать от него соответствия нашим, как правило – убогим моделям, беззастенчиво взятым за образец. Маяковский, например, следуя эмигрантским критериям, должен был написать похабные частушки о Ленине, распространить их в „самиздате“, затем попросить политического убежища во Франции и оттуда по западному радио героически критиковать советскую власть. Майя… никогда не поймет, что Маяковский служил не советской власти, а своему огромному пластическому дару, служил неправильно, ложно, и решился на такую для себя меру наказания, каковой не потребовал бы для него ни один из самых железных оппонентов…» (Письма, 175).