Последний чудак

Написано, вероятно, в 1980 г., осенью (герой очерка умер в Иерусалиме 16 сентября).

Первая публикация не установлена.

Эссе посвящено Давиду Яковлевичу Дару (настоящая фамилия Ривкин, 1910–1980). Он участвовал в знаменитой поездке писателей по Беломорканалу, воевал и был тяжело ранен, много общался с молодыми авторами, выступал в защиту Бродского и Солженицына, в 1977 г. был вынужден эмигрировать в Израиль, перед отъездом вернув властям боевые награды и билет Союза писателей. Был третьим мужем знаменитой советской писательницы Веры Федоровны Пановой (1905–1973), о которой в справочной статье сказано: «Современному читателю она знакома как персонаж и учитель Сергея Довлатова, ее собственные книги сегодня читают мало. На самом деле эта женщина была классиком советской литературы, писательницей, чьи книги были любимы и интеллектуальной элитой, и массовым читателем».

Произведения и воспоминания о Д. Я. Даре включает изданная бывшими учениками книга «Дар» (СПб., 2005).

Вахтин Борис Борисович (1930–1981) – писатель и филолог‑востоковед, сын писательницы В. Ф. Пановой, его отец, журналист Борис Вахтин, в 1936 г. погиб в лагере; один из создателей литературной группы «Горожане», о которой Довлатов рассказывает в «Невидимой книге», участник альманаха «Метрополь» (см. примеч. на с. 223).

Хорошо быть Даром… – Единственный намек на авторство эпиграммы есть в книге Аси Пекуровской: «От Доната к Сереже перешла пародия на Дара, приписывавшаяся Соллертинскому, но, по убеждению Доната, принадлежавшая какому‑то другому автору: „Хорошо быть Даром, /получая даром / каждый год по новой / повести Пановой“» (Пекуровская А. Когда случилось петь С. Д. и мне. СПб., 2001. С. 145). В антологии «Эпиграмма» (М., 2005) она приведена как анонимная (С. 338).

Выступления на конференции «Третья волна. Русская литература в эмиграции» (1981)

Круглый стол «Две литературы или одна?»

Групповая дискуссия «Эмигрантская пресса»

«Как издаваться на Западе?»

Круглый стол «Будущее русской литературы в эмиграции»

The Third Wave: Russian Literature in Emigration. Ann Arbor, 1984. Р. 37–39, 164–167, 235–243, 287–289. Конференция состоялась в Лос‑Анджелесе 14–16 мая 1981 г. На ней было сделано несколько индивидуальных научных докладов (главный – «Две литературы или одна?» Андрея Синявского) и писательских самоотчетов («Аксенов о себе» и пр.), а также состоялись два «круглых стола» и групповая дискуссия. Свои материалы Довлатов первоначально успел напечатать в «Новом американце». Первое и последнее выступления были объединены под заглавием «Писатель в роли Кассандры. Выступление на пресс‑конференции в Лос‑Анджелесе» (Новый американец. 1981. № 69. 7 – 13 июня). Размышления об эмигрантской прессе опубликованы еще раньше: «Продолжение „Невидимой книги“. Выступление на международной конференции „Литература в эмиграции: третья волна“ 16 мая 1981 г.» (Новый американец. 1981. № 57. 24–30 мая). Эти тексты отредактированы в привычной довлатовской манере: убраны уступительные конструкции, текст разбит на небольшие абзацы и короткие предложения, добавлены некоторые актуальные параллели. Публикация в сборнике представляется правленой стенограммой, в большей степени сохраняющей особенности устной речи автора, поэтому мы предпочитаем ее. Тексты из «Нового американца» недавно переизданы в России и легко доступны; см.: Довлатов С. Речь без повода… или Колонки редактора. М., 2006. С. 243–253, 257–261.

«„Эрика“ берет четыре копии…» – знаменитый афоризм из песни Александра Галича «Мы не хуже Горация» (1966), ставший девизом самиздата. «Эрика» – пишущая машинка производства ГДР (Германской демократической республики), на которой размножали самиздатские тексты; при большом усилии она могла взять и шесть копий.

Курт Воннегут тоже ругал «Ньюйоркер». – Курт Воннегут (1922–2007) – американский писатель, хорошо известный в 1970 – 1980‑е гг. в СССР. Довлатов брал у него интервью (Новый американец. 1982. № 101. 15–21 января). Вероятно, в результате этой встречи появилось короткое письмо от 22 января 1982 г., в котором Воннегут шуточно критиковал журнал «Ньюйоркер», не печатающий его, но сразу опубликовавший «прекрасный рассказ „По прямой“», «глубокое и общезначимое произведение» «коллеги»; Довлатов пытался использовать отзыв в рекламных целях (см.: Переписка, 161–162, 377–378). Однако в конце того же года, 24 декабря 1982 г., в письме знакомой в СССР Довлатов с обидой обозначает грань отношений с известным американцем: «Я, например, дружу с Воннегутом, он хорошо к нам относится, неоднократно и в разных формах выражал свою литературную симпатию, но когда у него было 60‑летие (Воннегут похож на страшно истаскавшегося 20‑летнего студента), он позвонил и сказал: „Приходи в такой‑то ночной клуб к одиннадцати, когда все будут уже пьяные…“ То есть на торжественную часть меня не пригласили, там была публика другого сорта – бизнесмены, ученые, киношники, а меня позвали как бы с черного хода, и это не оскорбление, он совершенно не имел в виду меня обидеть, он просто выразил с большей или меньшей точностью уровень наших отношений» (Письма, 313).

Недавно я прочел такую фразу у Марамзина… – Источник цитаты не установлен.

Лужин… Гумберт… Мартын Эдельвейс – персонажи романов Набокова «Защита Лужина» (1929–1930), «Лолита» (1955) и «Подвиг» (1932).

Я недавно прочел книжку Лотмана о «Евгении Онегине». – Имеется в виду книга: Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Л., 1980. Пересказываемый Довлатовым фрагмент комментария к строфе XVI первой главы: «Страсбурга пирог – паштет из гусиной печенки, который привозился в консервированном виде (нетленный), что было в то время модной новинкою (консервы были изобретены во время наполеоновских войн)».

Проза Солженицына выше прозы Георгия Маркова именно качеством, даже неловко произносить, настолько это ясно. – «Властитель дум» А. И. Солженицын противопоставляется Григорию Мокеевичу Маркову (1911–1996), плодовитому романисту, в течение многих лет бывшему официальным писательским властителем, Первым секретарем Союза писателей СССР (1971–1989); его книги издавались огромными тиражами, но были постоянным объектом насмешек в неофициальной среде. В перепечатанной версии «Нового американца» Марков заменен малопонятным Леонидовым (Речь без повода. С. 260). Возможно, это опечатка и речь должна идти о Леонове, хотя как нарицательное обозначение писательской бездарности его имя представить трудно.

Литература продолжается

Новый американец. 1981. № 74. 12–18 июля.

Синтаксис. Париж. 1982. № 10.

Этот дважды напечатанный очерк стал одной из важных ступеней на пути к «Филиалу». Многие детали, описание атмосферы конференции в юмористически шаржированном тоне в очерке и повести совпадают. Но реальные фамилии очерка в повести прозрачно завуалированы (Коржавин – Ковригин, Синявский – Беляков), появляется новая лирическая сюжетная линия, тоже связанная с реальным прототипом: довлатовский псевдодокументализм торжествует.

…А значит, никто никого не обидел, и литература продолжается… – Любимая, неоднократно цитированная Довлатовым перифраза из документальной книги М. Зощенко «Письма к писателю» (1929): «Все спокойно, дорогой товарищ! Никто никого не оскорбил. Литература продолжается» (глава «Человек обиделся»). В другой главе этой книги Зощенко отвечает на письмо некоего Доната Весеннего, возможно, это отец писателя Донат Исаакович Мечик (1909–1995). «По семейному преданию, Донат дебютировал как пародийный и комический автор под псевдонимом „Донат Весенний“ и был замечен пародируемым им Михаилом Михайловичем Зощенко, который первым делом посоветовал Донату сменить псевдоним. Знакомство Доната с Зощенко, начавшееся в двадцатые годы, закончилось одиноким прощанием у гроба опального писателя» (Пекуровская А. Когда случилось петь С. Д. и мне. СПб., 2001. С. 144). Мной овладело беспокойство. – Перефразированная строка «Евгения Онегина»: «Им овладело беспокойство, / Охота к перемене мест» (гл. 8, строфа XIII).

Старик Коржавин нас заметил. – Снова перефразирование «Евгения Онегина»: «Старик Державин нас заметил…» (гл. 8, строфа II).

Была в старину такая газета – «Копейка». Однажды ее редактора Пастухова спросили: «Какого направления придерживается ваша газета?» Пастухов ответил: «Кормимся, батюшка, кормимся…» – Журналист и писатель Николай Иванович Пастухов (1831–1911) издавал на самом деле «Московский листок» (с 1881 г.), который в конце концов сделал его миллионером. Цитируемую фразу он будто бы произнес в разговоре с московским генерал‑губернатором. «Газета‑копейка» издавалась в Петербурге (с 1908 г.) М. Б. Городецким и В. А. Анзимировым, а потом и в других городах и действительно стоила копейку (против пяти копеек других газет).