Сенсуализм и проблемы достоверности знания

В своей теории познания Кампанелла развивал сенсуалистские идеи Телезио. В основу познавательной деятельности он кладет “жизненный дух”, который посредством органов чувств воспринимает предметы окружающего мира. Различаясь до своему устройству и объекту восприятия, органы чувств тождественны в отношении самого процесса ощущения: “Существует одна ощущающая субстанция во рдех органах чувств...но многие способы ощущения, благодаря множественности объектов, и нет общего чувства, отличного от частных, но это один и тот же жизненный дух”, – писал он в “Метафизике” [120, т. 1, с. 45-47]. Вслед за Телезио Кампанелла выводит познание из ощущения. “Ощущение есть чувствование возбуждения, – писал он в книге “О способности вещей к ощущениям”, – сопровождаемое умозаключением относительно действительно существующего предмета” 138, с. 163]. Вместе с тем ощущение есть также и “выражаемое в понятии знание о предмете, вызывающем возбуждение, на основании производимого им возбуждения; и оно сопровождается столь быстро совершающимся

[317]

процессом умозаключения, что этот процесс не замечается. Ведь суждение о целом огне по части тепла или света есть силлогизм” [там же, с. 164].

Из ощущения Кампанелла выводит и рассуждение, дискурсивное знание. “Умозаключение же есть ощущение подобного в подобном, и сколько в мире оказывается родов сходств или сущностей, или количества, или качества, или деятельности, или возбуждения, или положения, или причины, или фигуры, или цвета, столько же существует и умозаключений и силлогизмов... Итак, ощущение есть не только возбуждение, но и сознание возбуждения, и суждение о предмете, вызывающем возбуждение” [там же, с. 164–165].

Универсалии – общие понятия – возникают в человеческом сознании как обобщение сходных признаков предметов, они возникают из частностей, более того, они – “не что иное, как эти же частности, понятые по сходству как единое” [38, с. 165]. Непосредственное знание общих понятий невозможно: “Если ты утверждаешь, что можно познать общее не познав частного, то ты заблуждаешься, – писал Кампанелла в “Метафизике”. – Поскольку объект чувственного и рационального познания – один, то, когда разум абстрагирует общее от частного, он сперва знает частное. Сначала частность воздействует на разум, а затем абстрагирует общее понятие” [120, т. 1, с. 55–56].

Основой возникновения общих понятий служат реальные свойства вещей и явлений. Общие понятия – не фикции человеческого ума, они должны вытекать из природы вещей. Самые абстрактные понятия, в том числе математические термины, основываются, по учению Кампанеллы, в конечном счете на реальных свойствах реальных тел и потому могут быть обоснованы ощущением

Разрабатывая сенсуалистскую теорию познания, Кампанелла неизбежно должен был столкнуться с проблемой достоверности научного знания и критерия его истинности. В самой общей форме он определяет истинность познания как соответствие человеческого знания сущности вещей: “Ведь истина есть сама сущность вещи” [38, с. 170]. Однако созерцательный телезианский материализм не давал иного доказательства достоверности знания, кроме чувственной очевидности. В “Метафизике” Кампанелла попытался по-новому поставить и

[318]

решить проблему. Сомнения скептиков в возможности достоверного знания он опровергает, обращаясь к анализу самого процесса познания. В самом сомнении, в самом скептицизме, говорит Кампанелла, содержится утверждение истинного знания: “Те, кто признаются, что они не знают даже, знают они что-либо или нет, говорят неправду. Ведь они по необходимости знают хотя бы то, что они не знают, и хотя это еще не есть знание, ибо является отрицанием, подобно тому как лицезрение тьмы не есть видение чего-либо, но ли-шенность зрения; однако уже тем обладает человеческий дух, что знает, что он в данный момент не обладает знанием, так же как он ощущает, что в потемках он не видит и не слышит в тишине.. Далее они знают, в чем истина и в чем знание, иначе они не могли бы сказать, что им неведома истина. Говорить ведь значит уже нечто утверждать... Поэтому, когда они говорят, что ничего не знают, то они отрицают этим совершенство знания... но не могут опровергнуть существование знания, искусства и ощущения...” [120, т.1, с. 30-31].

Более того, сама способность человеческого ума к заблуждению и ошибкам служит косвенным, но бесспорным доказательством возможности и достоверности знания. “Ибо я не могу ошибаться, если я не существую. Ведь “ничто” не способно ни к истине, ни к заблуждению. Следовательно, я не ошибаюсь в том, что я узнал о своем существовании. Далее, я не ошибаюсь в том, что знаю об этом моем знании. Ибо так же, как я узнал, что я существую, я узнал, что я знаю о своем существовании. Так что наше бытие, наше знание и наше желание есть не видимость и не продукт воображения, но и постоянное присутствие. Итак, относительно этого мы не можем ошибаться” [там же, с. 32].

Выводя достоверность знания из самопознания, Кампанелла в известной мере предвосхитил позднейшую аргументацию Р. Декарта, его важнейшее положение “Мыслю, следовательно, существую” (Oogito ergo sum).

Свое учение об ощущении как непосредственном познании внешних вещей с помощью органов чувств Кампанелла в “Метафизике” дополнил учением о внутреннем созерцании, интуиции, благодаря которой человеческий разум способен постигать прималитеты – главные атрибуты бытия.

[319]