Субстанциальность материи

Материя у Кампанеллы – не абстрактная возможность бытия, она существует реально. “Ибо материя не есть ничто, а является Сущим, – писал он в “Вопросах” к “Реальной философии”. – Следовательно, она находится в мире, а не в одном лишь разуме перипатетиков. Ибо существа образуются из той материи, которая находится в мире, а не из той, что присутствует в нашем сознании”. Не форма, а материя является основой бытия: “Формы умирают, а материя пребывает такой же. Следовательно, она едина и бессмертна, а формы многочисленны, изменчивы, тленны, подвержены возникновению и гибели. Следовательно, материя в большей мере, нежели формы, обладает действительным бытием” [119, с. 25–27]. Материя “дает формам материальное существование, сама же воспринимает от них лишь формальное бытие, но не бытие как таковое. Ибо она сама воспринимает, а воспринимать может лишь потому, что по природе предшествует формам” [118, с. 4].

Но для того чтобы, вопреки мнению Аристотеля, обладать реальной определенностью, действительным существованием, для того чтобы из “чистой возможности” превратиться в “субстанцию и основание мира форм” [там же], материя в философии Кампанеллы должна была быть признана физическим телом. “Материя и субстанциальное тело тождественны, – писал он в “Главном Итоге”, – поскольку тело по природе пассивно, а

[307]

не активно... Я говорю при этом, – подчеркивал Кампанелла, – о материи, находящейся в бытии, из которой образуются вещи, а не о воображаемой материи, положенной Аристотелем, которая не есть ни “что”, ни “какая”, ни “сколь великая” [124, с. 193]. Поэтому Кампанелла определяет “всеобщую материю” как “телесную массу” [122, с. 137].

Но эта лежащая в основе вещей реальная и телесная масса сама по себе еще недостаточна для их возникновения. В отличие от Бруно Кампанелла не принимает “божественности”, активности материи. Материя у него не просто тело, а тело пассивное, или, как говорит он в “Кратком своде философии природы”, “неустроенное” тело [114, с. 31]. Это приводит к принятию, вслед за Телезио, бестелесных активных начал тепла и холода. Как и Телезно, он считает материю земли и неба единой, объясняя конкретную форму, которую принимает телесная масса, степенью ее разогревания или охлаждения. При этом Кампанелла высказывает мысль о связи различных состояний вещества с теплом: элементы “земли”, “воздуха”, “воды” и “огня” возникают в результате воздействия тепла на единую материю, а не существуют изначально и неизм&нно в качестве раз навсегда данных.

В трактовке пространства и времени Кампанелла также следует установившейся натурфилософской традиции, восходящей к Телезио и Патрици. Пространством он называет “первую бестелесную субстанцию, неподвижную и способную к восприятию всякого тела” [114, с. 28]. Оно есть вместилище материи. Понятие пустоты, пространства, места, подчеркивает Кампанелла, необходимы для того, чтобы подчеркнуть объективность пространства-вместилища, его отличие от самой материи. Пространство субстанциально предшествует материи в качестве “основы существования мира” [118, с.З].

Как и другие натурфилософы, Кампанелла подчеркивает объективное существование времени в самих вещах, в самом процессе движения мира. Неотделимое от вещей время “есть переменчивый поток бытия, производящий изменения в вещах, – писал Кампанелла. – Время есть последовательная длительность, или сама последовательность, или смена вещей, в соответствии с которой вещь наследует вещи или себе самой в различном состоянии... Ведь именно эта последовательность

[308]

собственно производит инакость или изменение вещи: ибо всегда вещь временная отличается от самой себя и все вместе они составляют всеобщность вещей, которая также всегда иная, как вода потока... Время же есть такая последовательность, которая существует в процессе изменения... Поэтому время состоит из сменяющих друг друга бытия и небытия” [126, т. 1, с. 238–240].

"Способность вещей к ощущению"

Подобно другим философам Возрождения, Кампанелла выступил против главного принципа физики Аристотеля (движущееся тело получает движение от другого: quod movetuir, ab alio movetur), противопоставляя ему принцип самодвижения в природе: “Все, что движется естественно, – получает движение от себя, а не от особого двигателя”, – говорит он в “Философии, доказанной ощущениями” [113, с. 515]. Внутренним источником движения он провозглашает тепло. Тепло оказывается причиной не только механического движения земных тел и небесных светил, но и всякого вообще движения и изменения в природе: оно есть “истинная причина возникновения, изменения и гибели вещей” [там же, с. 224].

Природе в целом, ее пассивному и активным началам, всем вещам, по учению Кампанеллы, присуще стремление к самосохранению. Но для того чтобы стремление это осуществить, для того чтобы бороться с йротивоположным, враждебным началом, одна противоположность должна знать о существовании другой; всей природе должна быть свойственна всеобщая способность к ощущению: “Все вещи чувствуют” [122, fc 12]. Положение о всеобщей одушевленности природы служило объяснению из свойств материального мира всех форм движения в их органическом и неразрывном единстве, вело к созданию концепции живого космоса, из которой можно было бы вывести и движение небесных тел, и возникновение вещей в недрах материи, и существование растительного и животного мира, и человеческое сознание.

Пронизывая собою космос, ощущение присуще “основе бытия” – пространству, которому свойственна “любовь к самосохранению”, в силу которой оно, страшась густоты, вовлекает в себя материю; оно заложено в материи – ведь она стремится к формам, а “следовательно, ошущает, ибо всякое стремление рождается от

[309]

сознания”; оно свойственно и активным началам, ведущим борьбу за обладание материей; оно присутствует во всех вещах, которые “испытывают наслаждение от самосохранения и неудовольствие от собственной гибели”. Не будь способность к ощущению разлита в мире, он “превратился бы в хаос”. Достовернейшим доводом способности вещей к ощущению, утверждает Кампанелла, служит мировой порядок [см. там же, с. 11–38]. Итак, весь мир “есть чувствующее животное, и все его части наслаждаются общей жизнью” [там же, с. 26]. Это не значит, что способность к ощущению в равной мере свойственна всем материальным телам: “Все вещи обладают способностью к ощущению в такой мере, в какой это необходимо для их самосохранения, а потому одни – в большей, другие – в меньшей степени” [там же, с. 17]. Говоря об ощущении, свойственном материи, Кампанелла подчеркивает, что это – не собственно “животное”, а “естественное”, т. е. присущее всей природе, ощущение [38, с. 167].

Поскольку ощущение в той или иной мере свойственно всей материи, возникновение органической жизни, существование растений и животных объясняется в философии Кампанеллы естественными причинами. “Душа” животных возникает под воздействием света и тепла, идущих от Солнца. Душа при этом определяется как нечто вполне материальное: она есть “теплый телесный дух, тонкий, подвижный, способный быстро испытывать возбуждение и чувствовать” [38, с. 165]. Она возникает в результате воздействия активного начала – тепла – на материю. Порождаемый воздействием природных начал жизненный дух существует в организме и поддерживается благодаря процессам, происходящим в живом теле. Действием и свойствами этого природного, материального жизненного духа объясняет Кампанелла не только проявление высших форм ощущений в растениях и животных, но и человеческое сознание. Если растениям “досталась в удел душа, стесненная и нечувствительная”, то “у всех животных, у которых есть свободная душа в особенных вместилищах, есть и память, и способность к образованию представлений” [38, с. 165].

Date: 2015-10-18; view: 504; Нарушение авторских прав