Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Традиционализм и модернизм в гражданской культуре южно-российских регионов 7 page
Неблагоприятные природные, культурно-исторические, лингвистические и государственные условия наложили весомый отпечаток на культурный облик народов Северного Кавказа. В их характе сочетаются сверхчеловеческое терпение и повышенная эмоциональная возбудимость, расчетливость и артистическая страстность, умение с завидным мужеством отстаивать свои чаяния и интересы при способности иной раз совершать опрометчивые поступки с непоправимыми последствиями, жесткости и пластичности, патернализма и индивидуальной предприимчивости. Экстремальные условия существования на собственной родине культивировали и закрепляли полутрибалистский образ жизни. Автаркичность и притом заведомая материальная недостаточность горно-аульной экономики обусловливали особый статус кавказского поселения как села-крепости, то есть центра организации трудовых процессов, самозащиты, укрощения соседей или набегов на них, урегулирования внутренних распрей — хозяйственных, субэтнических, клановых, кровных[119]. Люди жили веками и продолжают жить в состоянии непрекращающейся патриархальной мобилизации. Большое влияние на общество традиционных институтов. До сих пор на общественное сознание оказывают значительное влияние такие структуры, как советы родов (тейпов, тукхумов и т.д.), старейшины, религиозные братства, действуют на основании норм права эпохи «военной демократии», т.е. более чем тысячелетней давности. Можно уверенно говорить о том, что нарушения прав человека в регионе, совершаемые традиционными социальными институтами, сопоставимы по своим масштабам с нарушениями, ответственность за которые ложится на государство. Cоветская модернизация способствовала значительному росту технической компетенции и формальных показателей образованности кавказского населения, росту бытовых стандартов существования. Однако идейные приоритеты атеизма и материализма не могли в конечном счете не сказываться на понижении общего духовного стандарта и, следовательно, культуры личностей и масс, не могли не превращаться в предпосылки низменного национализма и религиозной ксенофобии. Постсоветскому религиозному буму сопутствовали не только процессы многозначного переоформления социальных и властных структур. Возрождение национальных и религиозных чаяний, происходившее в ситуации пресеченных и вульгаризированных традиций, не могло не привести к характерному для 1990-х резкому падению духовно-нравственных и интеллектуальных стандартов среди населения. Этому падению сопутствовали и характерные для последнего десятилетия ХХ века деградация учебного и издательского дела, упадок творческого уровня значительной части научной и художественной интеллигенции, огрубение значительной части духовенства[120]. Современное этнокультурное развитие северокавказского региона связано с утверждением политической субъектности населяющих его коренных народов. Национальное самоопределение, бытовавшее в рамках советской автономии, теперь ассоциируется с государственным статусом самоопределяющегося этноса. Известно, что культурная близость не является гарантией от межэтнических противоречий и конфликтов. Напряженность и противоречия в культуре могут сами по себе явиться фактором обострения межнациональных отношений. Однако, независимо от того, в какой сфере общественной жизни возникают трения, они очень часто могут быть опосредованы через идеологию и проникать в сознание масс как представления о противостоянии культурных ценностей и символов. Сфера культуры может транслировать и аккумулировать различные виды противоречий и оказаться самостоятельным полем межэтнического противоречия. В сфере титульных этносов дебатируются проблемы культурной нереализованности, нередко перерастающей в чувство ущербности. Национализм малых народов, будучи реакцией на перенесение в прошлом травмы и приниженный статус нерусских народов, в условиях социального кризиса, политической дестабилизации и слабой модернизации населения часто приобретает агрессивные формы. «Эффекты федерализации»[121], в северокавказском варианте ориентированные на создание системы безусловно зависимых от Центра национально-государственных формирований оставляло за ним все возможности директивного руководителя, посредника и арбитра, а за местными партийно-государственными элитами из числа «титульных социалистических наций» – некоторый контроль над произвольно сформированными автономными территориями. Причем это был контроль в условиях этнической чересполосицы, недостатка земли и материальных ресурсов, неутихших этнорелигиозных страстей и быстро переоформлявшихся клановых связей. Процесс реархаизации и, более того, криминализации былых коммунистических «нацкадров», допущенных к местной «кадровой политике», к частичному участию в репрессивном аппарате, к перераспределению местных ресурсов и дотаций из Центра, развития местных культур «национальных по форме и социалистических по содержанию», был делом исторически обусловленным. Низкий духовно-нравственный уровень советской элиты в сочетании с малой хозяйственной эффективностью и постепенным политическим расслаблением Центра неизбежно порождал процесс социокультурной реархаизации. Былые хранители коммунистической идеологии исподволь превращались в связанные круговой порукой кланово-этнократические группировки[122]. Обращение к полузабытым национальным и религиозным не столько даже ценностям, сколько символам в условиях разраставшихся, и притом самых разнообразных и разнонаправленных, международных контактов оказывалось для местных соперничающих элит незаменимым ресурсом в борьбе за статус, за доступ не только в коридоры российского Центра, но и в международные структуры. Правовой нигилизм и вооруженный бандитизм становились неотъемлемыми спутниками такого обращения. Защитники национальных наследий превращались в фигуры военно-криминального характера, такие как З. Яндарбиев и А. Закаев. Именно на юге России[123] находятся главные центры салафизма (ваххабизма) – политизированной формы ислама, которая используется в политических целях лидерами национальных радикальных движений. Религиозная и национальная идеи выполняют различные функции в ходе войны против Российского государства. Национальная идея предназначена для объединения «своих» в интересах национальной элиты, решившей расширить свое влияние и возможности. Исламский фундаментализм обеспечивает поддержку радикальным национальным движениям со стороны других национальных групп в России и за рубежом. [124] Date: 2015-09-25; view: 303; Нарушение авторских прав |