Представление о важном

Ранд, не глядя, шагнул через переходные врата в большую сумрачную комнату. Пошатнулся от напряжения, с которым, удерживая плетение, боролся с саидин; его тошнило, хотелось сложиться вдвое и вывернуться наизнанку. Держаться прямо стоило немалых усилий. Маленькие окошки, прорезанные высоко в одной стене, были закрыты, но в щели ставней пробивался свет, которого хватало для обостренного Силой зрения Ранда. Комната была загромождена мебелью, местами прикрытой чехлами или просто кусками ткани, кругом стояли разнообразные бочки, в каких хранят глиняную посуду, всевозможных размеров и форм сундуки, коробки, ящики и всякая всячина. Свободными оставались разве что проходы между ними, в шаг или два шириной. Ранд был уверен, что не встретит здесь слуг. На самых верхних этажах Королевского дворца имелось несколько подобных кладовок, смахивавших на чердаки огромных деревенских домов и почти таких же заброшенных. Кроме того, он ведь, в конце концов, та’верен. Очень хорошо, что тут никого не случилось, когда открывались врата. Одна их сторона срезала уголок пустого сундука, обитого потрескавшейся и подгнившей кожей, а вторая оставила гладкий как стекло срез вдоль длинного инкрустированного стола, уставленного вазами и деревянными ящичками. Наверное, век или два тому назад за этим столом обедала какая‑то из королев Андора.

Век или два, громко рассмеялся у него в голове Льюс Тэрин. Очень давно. Во имя любви Света, отпусти же! Это же сущая Бездна Рока! Голос становился все тише и тише, исчезая в укромных уголках разума Ранда.

На этот раз у Ранда имелись свои причины прислушиваться к жалобам Льюса Тэрина. Он поспешил махнуть рукой Мин, стоявшей по ту сторону врат на лесной поляне, приглашая ее за собой, а когда она шагнула в комнату, сразу отпустил саидин. В тот же миг врата свернулись в тоненькую вертикальную щель и исчезли. К огромному облегчению, вместе с саидин пропала и тошнота. Голова по‑прежнему немного кружилась, но он уже не чувствовал себя так, словно в любой момент его вырвет, или он свалится с ног, или и то и другое разом. Но ощущение мерзостности осталось, порча Темного просачивалась из плетений, которые он закрепил вокруг себя. Перекинув лямку кожаной котомки с одного плеча на другое, Ранд постарался одновременно незаметно отереть рукавом пот с лица. Но он напрасно беспокоился, что Мин заметит испарину.

Первым же шагом ее синие сапоги на каблуках потревожили пыль на полу, на втором шагу пыль взвилась клубами в воздух. Девушка еле успела вытащить из рукава кружевной платочек и расчихалась вовсю. Жаль, что она не захотела остаться в платье. Рукава и отвороты ее синей куртки украшали вышитые белые цветочки, а ноги тесно облегали штаны, оттенком чуть посветлее куртки. За пояс Мин были заткнуты ярко‑синие, с желтой вышивкой перчатки для верховой езды; плащ, заколотый золотой фибулой в виде розы, по краю украшали вышитые завитки; в подобном костюме она могла появиться здесь и более привычным способом, но, несомненно, незамеченной она не останется. Сам же Ранд обрядился в грубую темно‑коричневую шерстяную одежду, какую мог бы носить любой работник. В большинстве мест, где они побывали за последние несколько дней, он как можно шумнее заявлял о своем появлении; но на сей раз хотел уйти не просто раньше, чем кто‑то узнает о том, что он тут был, – о его визите вообще должны были знать всего несколько человек.

– Чего ты ухмыляешься и ухо чешешь, как телепень какой? – спросила Мин, засовывая платочек обратно в рукав. В ее больших темных глазах плескалось подозрение.

– Просто думаю, какая ты красивая, – негромко сказал Ранд. Она и в самом деле была красива. Всякий раз, как он глядел на нее, он думал об этом. А еще чувствовал угрызения совести из‑за того, что не смог настоять на своем и отправить ее в безопасное место.

Мин глубоко вздохнула и тут же чихнула снова, не успев даже прикрыться ладошкой, а потом посмотрела на Ранда сердито, словно он был в том виноват.

– Ради тебя, Ранд ал’Тор, я бросила свою лошадь. Ради тебя я завила волосы. Ради тебя я отказалась от своей жизни! А от штанов и куртки не откажусь! Кроме того, здесь почти никто не видел меня в платье, я сразу переодевалась. Сам знаешь, твоя задумка не сработает, пока меня не узнают. А тебе и всяко не прикинуться, будто ты забрел с улицы, с такой‑то физиономией.

Ранд машинально провел рукой по челюсти, ощупывая лицо, но вовсе не это лицо видела Мин. Любой сейчас, глядя на него, увидел бы мужчину на несколько дюймов ниже и на несколько лет старше Ранда ал’Тора, с черными прямыми волосами, тусклыми карими глазами и носом картошкой, «украшенным» бородавкой. Только прикосновение способно проникнуть через Маску Зеркал. Даже Аша’ману не увидеть его истинного лица, поскольку плетения инвертированы. Хотя, окажись во дворце Аша’ман, это означало бы, что план Ранда куда неудачнее, чем он предполагал. Этот визит не может, не должен привести к новым смертям. Так или иначе Мин права: человеку с таким лицом вряд ли позволили бы войти в Королевский дворец Андора без провожатых.

– Главное – закончить тут дела. А потом мы по‑быстрому смоемся, – сказал Ранд. – Пока кто‑нибудь не успеет додуматься, что раз ты здесь, то и я, наверное, где‑то поблизости.

– Ранд... – промолвила Мин тихим голосом, и он настороженно оглядел ее. Она положила руку ему на грудь и подняла очень серьезный взор. – Ранд, тебе обязательно нужно повидаться с Илэйн. И с Авиендой. Ты же знаешь, она наверняка тоже здесь. Если ты...

Он покачал головой и тотчас же пожалел об этом. Все‑таки головокружение еще не совсем прошло.

– Нет! – коротко сказал Ранд. О Свет! Что бы ни говорила Мин, он не мог поверить, что Илэйн и Авиенда обе его любят. И не мог поверить, что Мин этот факт не огорчает, – если они действительно его любят. Женщины, конечно, существа странные, но не настолько же! У Илэйн и у Авиенды есть причины ненавидеть его, а вовсе не любить, и Илэйн, по крайней мере, сама все прояснила. И что хуже всего, он был влюблен в обеих, так же, как и в Мин! Он должен быть твердым как сталь, но боялся, что разлетится вдребезги, если окажется вдруг сразу перед всеми тремя. – Мы отыщем Найнив и Мэта и уйдем, так быстро, как сумеем. – Она открыла рот, но он не дал ей заговорить. – Не спорь со мной, Мин. На споры нет времени!

Склонив голову набок, Мин легко улыбнулась.

– Когда это я с тобой спорила? Разве я не делала всегда то, что ты мне говорил? – И как будто этой лжи было мало, она прибавила: – Я хотела сказать, если ты торопишься, так зачем нам весь день стоять в этой пыльной кладовке? – И девушка опять чихнула, как будто подчеркивая свои слова.

Мин, даже одетая по‑мужски, привлекла бы к себе меньше внимания, поэтому из кладовки первой голову высунула она. По‑видимому, это помещение было еще не совсем предано забвению; массивные дверные петли почти не скрипели. Быстро окинув взглядом оба конца коридора, девушка выскочила за порог и жестом позвала за собой Ранда. Та’верен или нет, но он облегченно вздохнул, обнаружив, что длинный коридор пуст. Даже самый тупой слуга невольно озадачился бы, увидев, как из кладовой вываливается столь колоритная парочка. Впрочем, им наверняка встретятся люди, и скоро. В андорском Королевском дворце было не так много слуг, как в Солнечном дворце или в Тирской Твердыне, но их тут насчитывалось несколько сотен – ведь дворец‑то немаленький. Шагая рядом с Мин, Ранд старался идти неуклюже, волочил ноги и глазел по сторонам на цветастые гобелены, резные стенные панели и блестящие полированные буфеты. Здесь, наверху, они были не столь изысканны и великолепны, как внизу, но простой работяга от такой роскоши все равно обалдел бы.

– Нам нужно поскорее выбраться на нижний этаж, – пробормотал Ранд. На виду по‑прежнему никого не было, но за ближайшим углом могло обнаружиться с десяток человек. – Не забудь, у первого попавшегося слуги спроси, где найти Найнив и Мэта. Лишних слов не надо, только если потребуются объяснения.

– Ну, спасибо, что напомнил, Ранд. Знала, что из головы что‑то вылетело, но вот что, и вообразить не могла. – Ее мимолетная улыбка была чересчур натянутой, и она что‑то проворчала себе под нос.

Ранд вздохнул. Дело важное, а ей бы в игры играть, и если он позволит, она вновь возьмется за свое. Впрочем, у самой Мин была иная точка зрения. Иногда ее представления о том, что важно, а что нет, очень отличались от его мнения. В корне отличались. За нею нужен глаз да глаз.

– Ба, госпожа Фаршав! – раздался позади женский голос. – Это ведь госпожа Фаршав, верно?

Ранд резко развернулся, котомка мотнулась и тяжело стукнула его по спине. На Мин ошеломленно смотрела пухлая женщина – наверное, последний человек, не считая Илэйн и Авиенду, которого Ранд хотел встретить. Гадая, почему на ней красный плащ‑табар с эмблемой Белого Льва, он ссутулился, спрятал глаза. Простой рабочий, у которого есть своя работа. На такого не стоит глядеть дважды.

– Госпожа Харфор? – воскликнула Мин, лучась от радости. – Да, это я. Вот вы тот самый человек, которого я ищу. Боюсь, я заблудилась. Не могли бы вы подсказать, где найти Найнив ал’Мира? И Мэта Коутона? Этот парень должен Найнив кое‑что передать.

Главная горничная слегка нахмурилась, глядя на Ранда, потом вновь обратила внимание на Мин. Окинув взглядом ее наряд, она подняла бровь – может, пыль заметила? – однако ничего на этот счет не сказала.

– Мэт Коутон? По‑моему, я такого не знаю. Если только он не из новых слуг или гвардейцев… – с сомнением добавила она. – А что до Найнив Седай, то она крайне занята. Полагаю, ничего страшного, если я возьму, что нужно передать, и оставлю у нее в комнате.

Ранд вскинулся. Найнив Седай? Почему остальные – настоящие Айз Седай – до сих пор позволяют ей корчить из себя невесть кого? И Мэта здесь нет? И, видно, никогда и не было. В голове вихрем закружились разноцветные пятна, какая‑то картинка, которую не удалось разглядеть. Миг, и цветовой вихрь исчез, но Ранд пошатнулся. Госпожа Харфор вновь бросила на него хмурый взор и хмыкнула. Вероятно, подумала, что он под хмельком.

Мин тоже нахмурилась, но задумчиво, постукивая пальцем по подбородку, но длилось ее раздумье лишь пару мгновений.

– Наверное, Найнив... Седай захочет повидать его. – Запинка была почти незаметна. – Госпожа Харфор, вы можете проводить его в ее покои? Мне до отъезда поручили еще кое‑что сделать. А ты, Нули, веди себя как следует и делай, что велено. Он хороший малый.

Ранд открыл было рот, но не успел и слова вымолвить, как Мин, чуть ли не бегом, помчалась по коридору. Плащ развевался за спиной, так стремительно она двигалась. Чтоб ей сгореть, она собирается отыскать Илэйн! Она все погубит!

Планы твои рухнули, потому что ты, безумец, хочешь жить. Голос Льюса Тэрина звучал неприятным жарким шепотом. Признай, что ты мертв. Смирись с этим и перестань меня терзать, безумец! Ранд приглушил этот голос до невнятного бормотания, нудного зудения во тьме его головы. Нули? Что еще за имечко такое – Нули?

Госпожа Харфор остолбенело глядела вслед Мин, пока девушка не скрылась за углом, потом одернула, поправляя, ливрею, в чем та совершенно не нуждалась. И повернулась к Ранду. Даже под Маской Зеркал он возвышался над нею чуть ли не на голову, однако Рин Харфор была не из тех женщин, которых может смутить такой пустяк.

– Таким, как ты, Нули, я не доверяю, – произнесла она, еще сильнее нахмурившись, – так что будь осторожен. Будь очень осторожен, если у тебя есть хоть чуточка мозгов.

Придерживая одной рукой лямку котомки, другой Ранд дернул себя за свисавший на лоб чуб.

– Да, госпожа, – сипло пробурчал он. Главная горничная могла узнать его голос. Предполагалось, что, пока они не отыщут Найнив и Мэта, разговаривать со всеми будет Мин. Что, во имя Света, ему делать, если она приволочет Илэйн? А может, и Авиенду. Она же действительно должна тоже быть здесь. О Свет! – Прошу прощения, госпожа, но нам бы поспешать. Очень нужно, чтоб я с Найнив повидался поскорее. – Он чуть приподнял висевшую на плече котомку. – Тут что‑то важное, оно ей очень надо.

Если он успеет закруглиться с делами к возвращению Мин, есть еще надежда убраться вместе с ней подобру‑поздорову и не встретиться с теми двумя.

– Если Найнив Седай сочтет нужным, – ядовито ответила главная горничная, выделив голосом уважительное обращение, которым он пренебрег, – она соблаговолит оставить для тебя весточку. А теперь – ступай за мной и свои замечания держи при себе.

Не дожидаясь ответа, она зашагала вперед с величественным изяществом. В конце концов, что ему оставалось, кроме как делать то, что велели? Насколько Ранд помнил, главная горничная привыкла к тому, чтобы все поступали, как им велено. Нагнав ее широкими шагами, Ранд двинулся было с нею рядом, но успел сделать лишь пару шагов, а потом ее недоуменный взгляд заставил его приотстать – он, дернув себя за чуб, промямлил извинения. Ранд привык сам идти впереди, а не шагать за кем‑то следом. Промашка не улучшила его настроения. Не говоря уж о так и не прошедшем головокружении и мерзости порчи. Похоже, в последнее время настроение у него все больше скверное, если только рядом нет Мин.

Ранд прошел за госпожой Харфор совсем немного, и в коридорах начали встречаться слуги в ливреях – они прибирались, вытирали пыль, что‑то куда‑то несли, и все торопились. Чистая случайность, что они с Мин, вылезая из кладовой, ни с кем не столкнулись. Опять везение та’верена. Когда спустились по узкой лестнице для слуг, устроенной в толще стены, народу стало гораздо больше. И – огромное количество женщин, на которых не было ливрей. Меднокожие доманийки, низенькие светлокожие кайриэнки, женщины с оливковой кожей и темными глазами – отнюдь не андорки. При виде них Ранд сдержанно улыбнулся. Лицо ни одной из них он не назвал бы безвозрастным, а у многих были морщины, которых никогда не встретишь у Айз Седай, но порой, когда он оказывался близко от какой‑то из этих женщин, по телу у него пробегали мурашки. Они направляли Силу, или, по крайней мере, обнимали саидар. Госпожа Харфор вела Ранда мимо закрытых дверей, возле которых он тоже ощущал покалывание. За этими дверьми должны были направлять Силу и другие женщины.

– Прошу прощения, госпожа, – произнес он хриплым голосом, присущим Нули. – А сколько во дворце Айз Седай?

– Не твое дело, – отрезала та. Но, покосившись через плечо, вздохнула и смилостивилась: – Думаю, не будет ничего страшного, если узнаешь. Пятеро, считая леди Илэйн и Найнив Седай. – В голосе ее послышалась гордость. – Давно уже так много Айз Седай не просили одновременно о гостеприимстве.

Ранд готов был рассмеяться, но отнюдь не от радости. Пятеро? Нет, это же вместе с Найнив и Илэйн. Три настоящих Айз Седай. Три! Остальные, кто бы они ни были, значения не имеют. А он‑то поверил было, что слухи о сотнях Айз Седай, двигающихся с войском к Кэймлину, означают, будто и вправду за Драконом Возрожденным готовы последовать многие. Однако даже его скромные надежды оказались чересчур оптимистичными – он рассчитывал десятка на два. Слухи – это всего лишь слухи. Или же тут какая‑то интрига Элайды. О Свет, где же Мэт? Цветное пятно вспыхнуло у него в голове – на миг почудилось, будто это лицо Мэта, – и Ранд споткнулся.

– Если ты, Нули, заявился сюда пьяным, – твердо сказала госпожа Харфор, – ты горько пожалеешь. Я сама об этом позабочусь!

– Да, госпожа, – пробормотал Ранд, дернув за чубчик. Льюс Тэрин разразился в его голове безумным, со всхлипами, смехом. Он должен был сюда прийти – это было просто необходимо, – однако уже начинал жалеть о своем решении.

* * *

Окруженные сиянием саидар, Найнив и Талаан стояли в четырех шагах напротив друг друга, возле камина, где огонь сумел изгнать из воздуха весь холод. А может, мрачно подумала Найнив, ее согрели усилия, которых стоил ей этот урок. Он длился почти час, если верить изысканно украшенным часам на резной каминной полке. Целый час без роздыху направлять Силу – от этого кто угодно согреется. Вообще‑то был черед Сарейты вести занятия, но Коричневая сестра улизнула из дворца, оставив записку, что у нее в городе срочное дело. Кареане не пожелала заниматься второй день подряд, а Вандене и вовсе отказывалась учить Морской Народ на том нелепом основании, что обучение Кирстиан и Зарии не оставляет ей времени ни на что другое.

– Вот так, – сказала Найнив, захлестывая потоком Духа и отражая направленное на ее плетение щупальце, которым по‑мальчишечьи стройная ученица Морского Народа пыталась ей противостоять. Прибавив мощи в собственный поток, Найнивеще дальше оттеснила плетение девушки и одновременно направила Воздух в три отдельных своих плетения. Одно защекотало Талаан под ребрами через синюю полотняную блузу. Простая уловка, но девушка от неожиданности ойкнула и на миг чуть‑чуть ослабила свое объятие Источника, хотя и без того ее наполняла весьма слабая искорка Силы. В тот же миг Найнив прекратила давить первым своим потоком и направила все силы на первоначальную цель. Отгородить Талаан щитом, судя по ощущениям, весьма напоминало битье ладонью по стене – разве что боль отдавалась не в одной ладони, а в равной степени по всему телу, – однако свечение саидар погасло сразу, как только последние два потока Воздуха рывком прижали руки Талаан к бокам и крепко захлестнули колени, примяв ее широкие темные штаны.

Очень хорошо проделано, так могла бы отозваться о своих действиях Найнив. Девушка оказалась весьма сообразительной, очень ловкой в своих плетениях. Кроме того, попытка отгородить щитом кого‑то, уже удерживающего Силу, в лучшем случае рискованна, а в худшем тщетна, если только ты не сильнее намного – что иногда бывает, – а Талаан была ей почти ровня, и имевшаяся незначительная разница роли не играла. Потому‑то Найнив и расплылась в самодовольной улыбке. Казалось, совсем недавно сестры изумлялись силе Найнив и полагали, что большей силой обладают лишь немногие из Отрекшихся. Однако нынешний уровень Талаан – еще не предел; она ведь так молода, почти подросток. Сколько ей, пятнадцать? А может, и меньше! Одному Свету ведомо, каков ее потенциал. По крайней мере, никто из Ищущих Ветер не упоминал об этом, а спрашивать Найнив не собиралась. Ей вовсе неинтересно знать, насколько сильнее ее станет какая‑то девчонка из Морского Народа. Совершенно не интересно.

По узорному зеленому ковру переступили босые ноги, Талаан сделала еще одну тщетную попытку пробить щит, с легкостью установленный Найнив, потом огорченно вздохнула и потупила глаза. Даже когда она успешно следовала указаниям Найнив, девушка вела себя так, словно терпела неудачу, а теперь понурилась уж с таким убитым видом, словно ее удерживали на ногах только плетения Воздуха.

Распустив свои потоки, Найнив оправила шаль и открыла рот, чтобы объяснить Талаан, что именно та сделала неверно. И указать – в очередной раз, – что бесполезно пытаться прорвать щит, если только ты не гораздо сильнее того, кто отгородил тебя им. По‑видимому, Морской Народ верит ей с трудом; чтобы убедить их в чем‑то, нужно сказать об этом раз десять и продемонстрировать двадцать.

Прежде чем Найнив успела вымолвить хоть слово, заговорила Сенин дин Риал.

– Она использовала твою же силу против тебя, – без обиняков заявила она. – И опять отвлекла внимание. Это же все равно что борьба, девочка. А ведь бороться ты умеешь.

– Попробуй еще раз, – велела Зайда, энергично взмахнув смуглой, покрытой татуировками рукой.

Все стулья в комнате были сдвинуты к стене, хотя освобождать место и не требовалось, и сидевшая в окружении шести Ищущих Ветер Зайда внимательно наблюдала за уроком – в глазах рябило как от буйства красных, желтых, синих одежд, шитых золотой нитью шелков и ярко раскрашенного полотна, так и от блеска золотых сережек, колец в носу и цепочек с медальонами. Так эти уроки и проходили: одна из двух учениц работала – или же место ученицы, как слыхала Найнив, заставляли занимать Мерилилль, если только не она сама вела урок, – а Зайда и группа Ищущих Ветер наблюдали. Госпожа Волн, разумеется, не обладала способностью направлять Силу, но присутствовала всегда, и никто из Ищущих Ветер не снисходил до личного участия в уроке. О, никогда.

По мнению Найнив, сегодняшняя группа была весьма необычной, если принимать во внимание приверженность Морского Народа своей иерархии. Справа от Зайды сидела ее Ищущая Ветер, Шайлин, стройная, сдержанная женщина; ростом чуть ниже Авиенды, она возвышалась над Зайдой. Ее присутствие было уместно, как понимала Найнив, но слева от Зайды расположилась Сенин, и она служила на корабле самого малого у Морского Народа класса, причем ее корабль принадлежал к числу самых маленьких. Конечно, закаленная, повидавшая виды женщина, с морщинистым лицом и густо припорошенными сединой волосами, в прошлом носила не шесть сережек в ушах, а куда больше, как и золотых медальонов на пересекавшей левую щеку цепочке. Сенин была Ищущей Ветер при Госпоже Кораблей до того, как на этот пост избрали Несту дин Реас, но по их закону после смерти Госпожи Кораблей или Госпожи Волн служившая при ней Ищущая Ветер начинала свою службу сызнова, с самого низшего уровня. Впрочем, Найнив была уверена, что в присутствии Сенин крылось нечто большее, чем уважение к прежнему ее положению. Райнин, молодая женщина с румяными и круглыми, как яблоки, щечками, также служившая на одном из малых кораблей, сидела возле Сенин, а каменнолицая, с непроницаемыми глазами Курин черным изваянием застыла рядом с Шайлин. По краям оказались Кайре и Тебрейлле, а они были Ищущими Ветер при самих Госпожах Волн, у обеих – по четыре толстых золотых кольца в каждом ухе, а медальонов, пожалуй, не меньше, чем у самой Зайды. Впрочем, возможно, дело было в том, чтобы подальше рассадить надменно смотревших на все вокруг сестер. Они питали друг к дружке столь страстную ненависть, какая возникает лишь между кровными родичами. Наверное, дело именно в этом. Понять Ата’ан Миэйр еще труднее, чем понять мужчин. От такой задачки у женщины ум за разум может зайти.

Ворча под нос, Найнив одернула шаль и сосредоточилась, готовя свои плетения. Ослепительное удовольствие от саидар едва ли могло сравниться с ее недовольством. Попробуй еще, Найнив. Еще разок, Найнив. Давай‑ка, Найнив. Хорошо хоть, Ренейле тут нет. Подчас они требовали от Найнив обучения таким вещам, которые она знала не особенно хорошо, – и очень часто таким, которые вообще едва знала, как с неохотой признавалась она себе. В Башне Найнив успела научиться не слишком многому, и стоило ей ныне допустить хоть малейшую оплошку, как Ренейле явно начинала радоваться тому, что заставляет ее попотеть. Остальные тоже заставляли ее попотеть, но, кажется, такого удовольствия не испытывали. В конце‑то концов, она устала, ведь целый час прошел! Пропади пропадом Сарейта с невесть каким своим делом!

Найнив ударила вновь, но на сей раз поток Духа Талаан встретил ее плетение намного мягче, чем она ожидала, и ее собственный поток отклонил чужой в сторону дальше, чем она намеревалась. Вдруг шесть плетений Воздуха рванулись от девчонки, устремившись к Найнив, и она быстренько рассекла их Огнем. Отсеченные потоки отскочили к Талаан, и девушка заметно пошатнулась, но, прежде чем они исчезли, возникли еще шесть, куда более стремительных. Найнив полоснула по ним. И ахнула, когда созданное Талаан плетение Духа затрепетало рядом и обернулось вокруг нее, отрезая от саидар. Ее отсекли щитом! Талаан отгородила ее щитом! И еще одно унижение, в довершение всего: потоки Воздуха туго спеленали Найнив по рукам и ногам, смяв юбки. Если в она не так сильно расстраивалась из‑за Сарейты, этого никогда не случилось бы.

– Девочка ее одолела, – с удивлением в голосе промолвила Кайре. Никто бы не подумал, что она – мать Талаан, уж больно холодным взглядом она на нее смотрела. Собственный успех, казалось, смутил Талаан, она тотчас же отпустила свои потоки и опустила взор.

– Очень хорошо, Талаан, – сказала Найнив, поскольку больше никто не думал ни похвалить, ни приободрить девушку. И раздраженно стряхнула шаль с плеч, опустив ее на локти. Незачем говорить Талаан, что ей повезло. Да, верно, девочка оказалась проворной, но Найнив не была уверена, что сама сумела бы дольше направлять Силу. Она нынче не в лучшей форме. – Боюсь, на сегодня у меня больше нет времени, так что...

– Попробуй еще раз, – велела Зайда, напряженно подавшись вперед. – Я хочу кое‑что посмотреть. – Просто констатация факта – не объяснение, не извинение, ничего подобного. Зайда не объясняла и не извинялась. Она ждала повиновения.

Найнив подумала, не сказать ли ей, что она все равно ничего не увидит, но сразу же отказалась от этой мысли. Ведь в комнате шесть Ищущих Ветер. Двумя днями раньше Найнив уже откровенно высказала свое мнение, и повторения того, что было после, ей не хотелось. И хотя она пыталась думать о происшедшем как о наказании за необдуманные слова, помогало это слабо. Напрасно, ой, напрасно она научила их соединению – на свою, считай, голову.

– Еще один раз, – напряженным голосом промолвила Найнив, повернувшись к Талаан, – а потом мне нужно идти.

На этот раз она была готова к трюку девушки. Направляя, Найнив расторопно встретила плетение Талаан и мягче, а не с прежней жесткостью. Почувствовав слабину, девушка улыбнулась. Думает, теперь Найнив не отвлечь посторонними потоками Воздуха, да? Плетение Талаан начало заворачиваться вокруг ее потоков, и она живо закрутила свои, чтобы поймать чужие. Она будет наготове, когда Талаан использует свои потоки Воздуха. Или, возможно, теперь это будет и не Воздух. Ничего опасного, ведь это тренировка. Только вот поток Духа Талаан не завершил свой оборот, и поток Найнив качнулся мимо, а Талаанов ударил прямо и обхватил Найнив. Опять саидар погас и путы из Воздуха притянули ее руки к бокам, оплели колени.

Найнив осторожно сделала вдох. Надо бы поздравить девушку. Вырваться не удастся. Будь у нее свободна рука, Найнив, неровен час, выдрала бы напрочь свою косу.

– Не отпускай! – приказала Зайда, вставая и подходя к Найнив. Ее алые шелковые шаровары тихонько шуршали над босыми ступнями, у бедра покачивался причудливо завязанный узел красного кушака. Вместе с ней встали Ищущие Ветер и двинулись следом – согласно рангу. Кайре и Тебрейлле с ледяным видом, не замечая друг друга, торопливо заняли места подле Госпожи Волн; Сенин и Райнин отстали от них на шаг.

Талаан послушно удерживала щит на Найнив, а заодно и путы, отчего та превратилась едва ли не в статую. Взбешенную, бурлящую от гнева, как слишком долго кипящий чайник. Найнив не желала изображать сломанную марионетку и идти мелкими шажками. Так что оставалось лишь стоять на месте. Кайре и Тебрейлле разглядывали ее холодно, свысока, Курин – с неизбывным презрением, с каким относилась ко всем, живущим на суше. Ее лицо с каменными глазами не выражало ровным счетом ничего, но очень скоро ее отношение становилось совершенно ясным. Только Райнин выказала капельку сочувствия, улыбнувшись чуть печальной улыбкой.

Зайда спокойно встретила взгляд Найнив. Они были почти одного роста.

– Ученица, ты ее удерживаешь так крепко, как можешь?

Талаан низко поклонилась, согнувшись параллельно полу, коснувшись рукой лба, губ и сердца.

– Как вы приказали, Госпожа Волн, – ответила она почти шепотом.

– Что все это значит? – возмутилась Найнив. – Отпустите меня. Может, вам и сойдет с рук, как вы с Мерилилль обращаетесь, но задумайтесь хоть на минутку...

– Ты говоришь, нет способа пробить этот щит, если только ты не гораздо сильнее, – оборвала ее Зайда. Тон ее был резок, и хотела она не слушать других, а чтобы слышали ее. – Будь на то воля Света, мы проверим, верно ли ты говоришь. Хорошо известно, как у Айз Седай правда крутится, словно деревяшка в водовороте. Ищущие Ветер, образуйте круг. Курин, ты во главе. Если она вырвется, проследите, чтобы никому не причинили вреда. А для стимула... Ученица, приготовься перевернуть ее вверх ногами, когда я досчитаю до пяти. Раз.

Сияние саидар объяло Ищущих Ветер, всех сразу – они соединились. Курин расставила ноги и уперла руки в бедра, словно бы стояла на палубе корабля. Само бесстрастное выражение ее лица говорило как будто о полной убежденности в том, что сейчас вскроются все недомолвки, если не явная ложь. Талаан глубоко вздохнула и впервые встала очень прямо, не отрывая взволнованного взора от Зайды, забыв даже моргать.

Найнив заморгала. Нет! Не могут они так поступить с ней! Опять?!

– Говорю же вам, – промолвила она с большим спокойствием, чем чувствовала, – я никак не могу прорваться за щит. Талаан слишком сильна.

– Два, – промолвила Зайда, сложив руки под грудью и устремив взор на Найнив, как будто и в самом деле видела плетения.

Найнив судорожно толкнулась в щит. С тем же успехом она могла бы двигать каменную стену.

– Послушай меня, За... э‑э... Госпожа Кораблей. – Незачем еще больше восстанавливать ее против себя. Уж больно Морской Народ привержен к формальным обращениям. И вообще они слишком ко многому относятся чересчур серьезно. – Уверена, Мерилилль что‑то да рассказывала вам о щите. Она давала Три Обета. Она‑то не может лгать. – Возможно, Эгвейн и права насчет Клятвенного Жезла.

Взгляд Зайды ничуть не изменился, и выражение лица оставалось прежним.

– Три.

– Выслушайте меня, – сказала Найнив, нисколько не заботясь, что в ее голосе слышны нотки отчаяния. Возможно, уже и не нотки. Она толкнулась в щит сильнее, потом навалилась изо всей мочи. Бейся она башкой о валун – эффект был бы тот же. Она тщетно пыталась разорвать обмотавшие ее путы Воздуха, бахрома и болтавшиеся концы шали так и взлетали вокруг нее. Высвободиться из этих пут у нее было столько же шансов, что и прошибить щит, однако она не могла остановиться. Только не это! Второй раз она этого не вынесет! – Вы должны меня выслушать!

– Четыре.

Нет! Нет! Только не это! Неистово Найнив заскреблась в щит. Он был прочен, как камень, но на ощупь походил скорее на стекло, гладкое и скользкое. За ним она ощущала Источник, чуть ли не видела его, все равно что свет и тепло, до которых рукой подать, стоит только голову повернуть. В отчаянии, тяжело дыша, Найнив нащупывала путь в обход гладкой преграды. Край щита был что кольцо, одновременно слишком маленькое, чтобы удержать в руках, и достаточно большое, чтобы закрыть мир, и когда она попыталась проскочить мимо этого края, она вновь оказалась в центре гладкого скользкого кольца. Бесполезно. Она уяснила это давным‑давно. Сердце, норовя выскочить из груди, колотилось по ребрам. Тщетно пытаясь успокоиться, она торопливо нашарила путь обратно к краю, ощупала его, не стараясь обойти. Нашлось одно место, где преграда казалась... мягче. Раньше она никогда этого не замечала. Этот мягкий участок – слабый выступ? – казалось, больше ничем не отличался от прочих и мягче был не намного, но она кинулась на него. И вновь обнаружила себя в центре. В бешенстве она бросила в податливый участок всю свою мощь, еще и еще, и ее раз за разом отшвыривало обратно в центр, а она безостановочно кидалась туда. Еще раз. О, Свет! Ну, пожалуйста! Она должна успеть раньше, чем...

Вдруг до Найнив дошло, что до пяти Зайда так и не досчитала. Глотая воздух, словно пробежала десять миль, Найнив глядела перед собой остановившимся взором. Пот катился по лицу, по спине. Капельки сбегали в ложбинку груди, скользили по животу. Колени подкашивались. Госпожа Волн глядела ей прямо в глаза, задумчиво постукивая тонким пальцем по губам. Круг шестерых все так же окутывало сияние, Курин по‑прежнему являла собой преисполненную презрения каменную статую, но Зайда не сказала «пять».

– Курин, она и в самом деле старалась изо всех сил, – наконец спросила Госпожа Волн, – или все эти метания и хныканья просто представление?

Найнив попыталась принять возмущенный вид. Она вовсе не хныкала! Или хныкала? Но ее сердитая мина произвела на Зайду не большее впечатление, чем дождик на скалу.

– Она так силилась, Госпожа Волн, – нехотя произнесла Курин, – что унесла бы на спине корабль размером с наш гонщик. – Бездушные черные глаза‑камешки по‑прежнему источали презрение. Уважения ее, даже самого малого, достойны были лишь те, кто живет в море.

– Освободи ее, Талаан, – распорядилась Зайда. Щит и путы исчезли в тот же миг, когда она повернулась и двинулась обратно к стульям, даже не взглянув больше на Найнив. – Ищущие Ветер, как она уйдет, у меня будет с вами разговор. Найнив Седай, я встречусь с тобой завтра в этот же час.

Разгладив смятые юбки и раздраженно встряхнув шаль, Найнив попыталась обрести хоть немного прежнего достоинства. Это было нелегко, она дрожала от испытанного напряжения и была мокрой от пота. Не могла она хныкать! Найнив старалась не смотреть на женщину, которая отсекла ее щитом. Дважды! Стоит, прикидывается тихоней, уткнувшись взором в ковер. Ха! Найнив вздернула шаль на плечи.

– Завтра черед Сарейты Седай, Госпожа Волн. – Ладно, хоть голос не дрожит. – Я буду занята до...

– Твои уроки гораздо поучительней, чем у других, – сказала Зайда, так и не потрудившись взглянуть на нее. – В этот же час, иначе я пошлю за тобой твоих учениц. Теперь можешь идти. – И прозвучало это так, будто Найнив должна сейчас же уйти.

Переборов себя, Найнив проглотила возражения. Вкус у них оказался горек. Поучительней? Что Зайда хотела этим сказать? Вряд ли ей хочется знать это.

До тех пор пока Найнив не покинет комнату, она остается наставником – Морской Народ строго придерживается своих правил. Найнив, конечно, догадывалась, что на кораблях неподчинение неизбежно приводит к беде, но ей хотелось, чтобы эти женщины поняли: сейчас они – не на корабле. Она остается наставником, а это значит, что она не может просто выйти вон, как бы ей того ни желалось. И, что хуже всего, в их правилах особо говорится о наставниках из сухопутников. Найнив предполагала, что могла бы просто наотрез отказаться иметь с ними дело, но если она хоть на волосок отступит от сделки, эти женщины разнесут весть о нарушенном слове от Тира до Свет знает куда! Весь мир узнает, что Айз Седай не держат данного слова. И как это скажется на положении Айз Седай, лучше даже не задумываться. Кровь и проклятый пепел! Эгвейн была права, чтоб ей сгореть со своей правотой!

– Благодарю вас, Госпожа Волн, что позволили мне обучать вас, – сказала Найнив, кланяясь и касаясь пальцами лба, губ и сердца. Поклон был не очень глубоким, после сегодняшнего они заслуживали лишь короткого кивка. Ну, двух. Надо еще поклониться Ищущим Ветер. – Благодарю вас, Ищущие Ветер, что позволили мне обучать вас.

Сестры, которые когда‑нибудь явятся к Ата’ан Миэйр, наверняка взорвутся, узнав, что ученицы могут указывать, чему и когда их учить, и даже приказывать, что делать учителям, когда те не учат. На судах Морского Народа учитель из живущих на суше стоит по рангу выше матросов, но и только. И сестрам не видать толстого кошеля с золотом, которым обычно соблазняют других учителей, дабы те взошли на борт корабля.

Зайда и Ищущие Ветер отреагировали почти так же, как если бы о своем уходе объявил матрос низшего ранга. Онистояли молчаливой кучкой, дожидаясь ее ухода, причем своего нетерпения не скрывали. Лишь Райнин уделила Найнив взгляд. Нетерпеливый взгляд. После всего сказанного и сделанного, она – Ищущая Ветер. Талаан неподвижно стояла на том же месте – покорная босоногая фигурка, глядящая в ковер перед собой.

Высоко вскинув голову и выпрямив спину, Найнив вышла из комнаты, кое‑как закутавшись в обрывки своего достоинства. Потные, смятые обрывки. Оказавшись в коридоре, она обеими руками взялась за дверь и захлопнула ее изо всех сил. И осталась довольна грохотом, отдавшимся громким эхом. Если кто‑то пожалуется, всегда можно сказать, что дверь выскользнула из рук. Она и в самом деле выскользнула – как только Найнив как следует размахнулась.

Повернувшись, она довольно потерла руки. И вздрогнула, увидев, кто поджидал ее в коридоре.

В простом темно‑синем платье, одолженном кем‑то из Родни, Аливия на первый взгляд имела вид вполне обыкновенный: женщина чуть выше Найнив, с мелкими морщинками в уголках глаз и белыми нитями седины в золотисто‑желтоватых волосах. Но ее синие глаза настойчиво сверкали, как глаза ястреба, увидевшего желанную добычу.

– Госпожа Корли послала меня передать, что хотела бы встретиться с вами за обедом сегодня вечером, – промолвил синеглазый ястреб по‑шончански медлительно и протяжно. – Там будут госпожа Каристован, госпожа Армэн и госпожа Джуарде.

– Что ты тут делаешь одна? – спросила Найнив. Как бы ей хотелось уметь, по примеру большинства сестер, узнавать о силе женщины, даже не задумываясь о том. Но увы, и этому научиться у нее не было времени. Возможно, некоторые из Отрекшихся превосходили Авилию, но больше, пожалуй, никто. И она была Шончан. Найнив не отказалась бы увидеть в этом коридоре еще кого‑нибудь, кроме них двоих. Даже Лана, которому она приказала держаться подальше от комнаты, где проходят занятия с Морским Народом. Вряд ли он дважды поверит байке, будто она поскользнулась на лестнице. – Тебя же никуда не должны отпускать без провожатых!

Аливия пожала плечами – еле заметно дернула плечом. Несколько дней назад она была глупо улыбающейся размазней, рядом с которой Талаан выглядела бы отчаянным храбрецом. Теперь же она никому не улыбалась заискивающе.

– Все были заняты, и я ушла сама потихоньку. Если вы все время будете стеречь меня, то и доверять не станете, и я никогда не убью сул’дам. – Сказанные обыденным тоном, ее слова прозвучали еще страшнее. – Вам бы стоило узнать меня получше. Те Аша’маны говорят, что они – оружие, и кому, как не мне, знать, что оружие они очень неплохое, но я – лучше.

– Возможно, и так, – резко ответила Найнив, поправляя шаль. – А может, нам известно больше, чем ты полагаешь. – Она была не прочь продемонстрировать этой женщине несколько плетений, которым научилась у Могидин. В том числе и такие, которые все сочли слишком мерзкими, чтобы применять их к кому бы то ни было. За исключением... Но Найнив была совершенно уверена, что Аливия с легкостью ее одолеет. Под напряженным взглядом шончанки ей с трудом удавалось не переминаться с ноги на ногу. – До тех пор – пока! – мы не решим иначе, лучше не попадайся мне на глаза без двух‑трех женщин из Родни, а то тебе плохо придется.

– Как скажете, – отозвалась Аливия, ничуть не смутившись. – Какой ответ мне передать госпоже Корли?

– Скажи госпоже Корли, что я вынуждена отклонить ее любезное приглашение. И не забывай, что я тебе говорила!

– Я передам ей, – с явным шончанским выговором ответила Аливия, пропустив предостережение мимо ушей. – Но мне кажется, это было не совсем приглашение. Через час после сумерек, сказала она. Возможно, вам стоит запомнить это. – С легкой понимающей улыбкой она повернулась и ушла, ничуть не торопясь возвращаться к себе.

Найнив глядела в спину удалявшейся женщине сердито, и вовсе не потому, что та не присела в реверансе. Ну, не только поэтому. Жаль, что она не сохранила несколько своих глупых улыбочек – хотя бы для сестер. Покосившись на дверь, за которой остались Ата’ан Миэйр, Найнив подумала, не пойти ли за Аливией, чтобы удостовериться, что та сделает, как ей было велено. Но вместо этого зашагала в противоположную сторону. Не спеша. Будет неприятно, если выглянувшая случайно за дверь женщина из Морского Народа решит, будто Найнив подслушивала, но она вовсе не торопится. Просто ей хочется идти быстро. Вот и все.

Во дворце Найнив не особенно хотелось бы видеть не только Ата’ан Миэйр. Значит, не совсем приглашение? Сумеко Каристован, Чиларес Армэн и Фамелле Джуарде входили в Объединяющий Круг вместе с Реанне Корли. Ужин – всего лишь предлог. Они хотят, верно, побеседовать с нею об Ищущих Ветер. А более конкретно, о взаимоотношениях Айз Седай во дворце и с «дичками»

Морского Народа. Не станут же они порицать ее за неспособность блюсти достоинство Белой Башни. Так далеко они не зайдут – пока, хотя уже довольно близки к укорам. Но за ужином будут звучать острые вопросы и резкие замечания. Причем в такой форме, что она не сможет велеть им замолчать. К тому же Найнив весьма сомневалась, что они вообще послушаются ее приказа. И с них станется самим отыскать ее, если она не придет. Вот и вышли боком благие намерения – зачем было учить их проявлять характер? Ужасная ошибка! Хорошо хоть, не ей одной это расхлебывать, хотя Илэйн как будто избежала худшего. О, как бы ей хотелось заглянуть в будущее и увидеть Родню опять в послушническом белом или в платьях Принятых! С каким удовольствием она посмотрела бы на Ата’ан Миэйр в таком виде, на всех Ищущих Ветер, до последней!

– Найнив! – раздался позади странно приглушенный окрик. С выговором Морского Народа. – Найнив!

Усилием воли удержав руку подальше от косы, Найнив развернулась на каблуках, готовая дать отповедь кому угодно. Сейчас она не наставница, они – не на корабле, и пусть, будь они прокляты, оставят ее в покое!

Перед ней, скользя босыми ступнями по темно‑красному мозаичному полу, остановилась Талаан. Девушка, учащенно дыша, озиралась по сторонам, словно опасалась, что к ней кто‑то подкрадывается. Всякий раз, как на глаза ей попадался ливрейный слуга, она вздрагивала и умолкала до тех пор, пока не убеждалась, что это и впрямь слуга.

– Могу ли я отправиться в Белую Башню? – еле слышно заговорила Талаан, сжимая руки и приплясывая на месте. – Меня никогда не выберут. Не выберут в жертву, так они говорят. Ведь ей суждено навсегда оставить море. Но я мечтаю стать послушницей! Я буду ужасно скучать по матери, но... Пожалуйста! Вы должны взять меня в Башню. Должны!

От такого натиска Найнив заморгала. Многие женщины мечтали стать Айз Седай, но она еще не слышала, чтобы кто‑то хотел стать послушницей. Да еще с таким пылом... Кроме того... Ата’ан Миэйр отказались брать Айз Седай на борт всякого корабля, чья Ищущая Ветер способна направлять Силу, но, чтобы удержать сестер от чрезмерного любопытства, Морской Народ будет время от времени отправлять в Белую Башню ученицу, а какую – они выберут сами. Эгвейн говорила, что на сегодняшний день было всего три сестры из Морского Народа, все – слабые в Силе. За три тысячи лет этого оказалось достаточно, чтобы убедить Башню в том, что дар направлять Силу у женщин Ата’ан Миэйр встречается редко, способности их малы, и заниматься ими не стоит. Талаан была права; никому со столь многообещающим уровнем Силы не позволят отправиться в Башню, даже теперь, когда ухищрениям и скрытности Ищущих Ветер вот‑вот придет конец. На самом деле частью сделки было условие, что сестрам из Ата’ан Миэйр будет разрешено отказаться от звания Айз Седай и вернуться на корабли. Да от такого Совет Башни просто взвоет!

– Ну, обучение в Башне очень тяжелое, Талаан, – мягко сказала Найнив, – и тебе должно исполниться хотя бы пятнадцать лет. Кроме того... – Что‑то еще из сказанного девушкой внезапно изумило ее. – Ты будешь скучать по матери? – недоверчиво промолвила Найнив, не беспокоясь о своем тоне.

– Мне – девятнадцать! – негодующе воскликнула Талаан. Найнив этому не особенно поверила, глядя на ее мальчишеские лицо и фигуру. – И, конечно, я буду скучать по маме! У меня что, сердца нет? Ах, да. Вам же не понять. Мы очень привязаны друг к другу, наедине мы очень нежны и ласковы, но на людях она не вправе ничем выделять меня. У нас это серьезное преступление. За это ее могут лишить ранга, а нас обеих подвесить вверх ногами на рее и выпороть плетью.

При словах «вверх ногами» Найнив скривилась.

– Я, конечно, могу понять, что тебе хотелось бы избежать подобного, – сказала она. – Но даже так...

– Никто даже намеком не выкажет своего расположения ко мне, но для меня это еще хуже, Найнив! – Вообще‑то, девочке... женщине... ну, молодой женщине... если она станет послушницей, придется научиться не перебивать сестер. Этому она, конечно, научится. Найнив попыталась вновь завладеть инициативой, но слова лились из Талаан бурным потоком: – Моя бабушка – Ищущая Ветер при Госпоже Волн Клана Россайне, моя прабабушка – Ищущая Ветер при Госпоже Волн Клана Дакан, а ее сестра – в Клане Такана. Пятеро из моей семьи удостоились большой чести, добившись столь высокого положения. И все следят, не злоупотребляет ли Гелин своим влиянием. Все верно, я знаю – нельзя допускать, чтобы благоволили родственникам, – но мою сестру держали в ученицах на пять лет дольше обычного, а двоюродную сестру – на шесть! Только для того, чтобы никто не заявил, что к ним относились лучше. Когда я читаю звезды и верно определяю наше местоположение, меня наказывают за медлительность, пусть даже я отвечу так же быстро, как Ищущая Ветер Эхвон! Когда я на вкус пробую море и называю берег, к которому мы приближаемся, меня наказывают – потому что вкус, который я называю, не совсем тот, что у Ищущей Ветер Эхвон! Я дважды отсекла тебя щитом, но вечером меня подвесят за лодыжки за то, что я не сделала этого раньше! Меня наказывают за огрехи, которых у других не замечают, за промашки, которых я не допускаю, просто потому, что могла бы оплошать! Разве с вашими послушницами обходятся еще суровей, Найнив?

– С нашими послушницами... – слабо пробормотала Найнив. Напрасно Талаан упомянула про подвешивание за лодыжки. – Да. Ладно. Вряд ли тебе о том хочется услышать. – Четыре поколения женщин, наделенных способностью направлять Силу? О Свет! Большая редкость, когда дочь имеет тот же дар, что и мать. Башня очень захотела бы получить Талаан. Но этого не будет. – Наверное, и Кайре с Тебрейлле на самом деле любят друг друга? – сказала Найнив, чтобы сменить тему.

Талаан хмыкнула.

– Моя тетя – хитрая и вероломная. Она радуется всякий раз, когда ей удается хоть чуть‑чуть унизить мою мать. Но мать умеет осадить ее, поставить на место, какого та заслуживает. Однажды Тебрейлле очутится на самом мелком суденышке, под командой Госпожи Парусов с железной рукой и больными зубами! – Она с мрачным удовлетворением кивнула своим мыслям. А потом чуть не подпрыгнула, по‑оленьи широко распахнув глаза, когда из‑за ее спины внезапно вышел торопившийся мимо слуга. Что напомнило девушке о цели разговора. Она вновь завертела головой, стремясь смотреть во все стороны разом, и торопливо затараторила: – Конечно, во время занятий вы говорить не можете, но в любое другое время – сколько угодно. Объявите, что я отправляюсь в Башню, и они не смогут от вас отмахнуться. Вы же Айз Седай!

Найнив вылупила глаза на девушку. И к следующему уроку они обо всем забудут? Эта же глупышка видела, что они с ней вытворяли!

– Я вижу, насколько сильно твое желание, Талаан, – сказала Найнив, – но...

– Спасибо, – перебила ее Талаан, отвесив быстрый кивок. – Спасибо! – И стрелой помчалась туда, откуда пришла.

– Стой! – крикнула Найнив, сделав ей вслед несколько быстрых шагов. – Вернись! Я ничего не обещала!

На Найнив стали оборачиваться слуги, кидая полные любопытства взгляды. Она побежала бы следом за этой дурочкой, только вот побоялась, что та приведет ее прямиком к Зайде и остальным. И наверняка тут же выложит, что отправляется в Башню, что Найнив ей пообещала. О Свет, да она наверняка и без того все им расскажет!

– У тебя такой вид, будто ты проглотила гнилую сливу, – сказал Лан, появляясь рядом с Найнив, высокий и мрачно‑красивый в своей хорошо подогнанной зеленой куртке. Казалось невероятным, что этот крупный, внушительный мужчина может стоять столь неподвижно, что его никто не замечает, даже когда на нем нет плаща Стража.

– Угу, целую корзину, – пробормотала Найнив, прижимаясь лицом к широкой груди мужа. Было очень приятно опереться на его силу, хотя бы ненадолго, пока он нежно гладит ее по волосам. Даже если для этого пришлось отодвинуть от своих ребер рукоять меча. А если кому охота глазеть на то, что они не скрывают своей любви, ну и ладно! Найнив видела мысленно, как громоздится беда на беду. Даже если она скажет Зайде и ее компании, что и в мыслях не имела куда‑то уводить Талаан, они спустят с нее шкуру. И на этот раз от Лана ничего не скроешь. Хорошо, один раз удалось скрыть. Об этом узнают Реанне и ее товарки. И Алис! И они начнут обращаться с ней, как с Мерилилль, игнорировать приказы, выказывая ей не больше уважения, чем Ищущие Ветер – Талаан. Каким‑то образом на ее плечи свалили и присмотр за Аливией, что может обернуться еще одной катастрофой, еще одним унижением. Кажется, это все, на что она способна в последнее время, – нарываться на унижения. И каждыйчетвертый день ей придется встречаться с Зайдой и Ищущими Ветер.

– Ты помнишь, как вчера утром удержал меня в наших покоях? – пробормотала Найнив, подняв глаза и заметив улыбку на его лице, явившуюся на смену тревоге. Конечно, он помнил. Лицо ее жарко запылало. Болтать с подругами – это одно, но вести себя развязно с мужем – для нее это все‑таки до сих пор нечто другое. – Так вот, я хочу, чтобы ты прямо сейчас увел меня туда и не давал одеться целый год! – Поначалу это бесило ее не на шутку. Но он сумел сделать так, что беситься она перестала.

Лан запрокинул голову и рассмеялся, громко, раскатисто, и через секунду засмеялась и она. Хотя ей хотелось зарыдать. И вообще она не шутила.

Поскольку Найнив была замужем, ей не приходилось делить кровать с другой женщиной, а то и с двумя, к тому же, кроме спальни, им с мужем досталась еще и гостиная. Комнатка была небольшой, но уютной, с добротным камином, в ней был маленький стол и четыре стула. Большего им с Ланом и не требовалось. Однако, едва они переступили порог гостиной, надежды Найнив на уединение рухнули. В центре комнаты, застеленной цветастым ковром, ожидала главная горничная – величественная, как сама королева, столь аккуратно выглядевшая, словно только что переоделась в свежевыглаженный наряд. Однако при всем желании нельзя было сказать, что вид у нее довольный. А в углу комнаты обнаружился неуклюжий малый – в груботканой одежде, с жуткой бородавкой на носу и с тяжелой котомкой на плече.

– Этот человек утверждает, будто принес что‑то, срочно вам необходимое, – сказала госпожа Харфор, едва успев приветствовать Найнив реверансом. Хоть и вежливым, как положено, но быстрым; главная горничная не желала тратить время, оказывая знаки уважения кому бы то ни было, кроме Илэйн. В голосе ее сквозило неодобрение по отношению как к Найнив, так и к обладателю бородавки. – Не премину заметить вам, что мне не нравятся подобные типы.

Для уставшей до изнеможения Найнив обнять Источник было выше ее сил, но она справилась мгновенно – ее подстегнули мысли об убийцах и Свет знает о чем еще. Должно быть, Лан заметил пробежавшую по ее лицу тень, потому что шагнул к незнакомцу. К мечу Лан не прикоснулся, но разом преобразился, как будто уже обнажил оружие. Найнив не представляла, как он умудряется порой читать ее мысли, хотя узы его переданы другой, но сегодня обрадовалась этому. Она справлялась с Талаан – когда была полна сил, во всяком случае! – но в данный момент не была уверена, что сможет направить достаточно Силы, чтобы опрокинуть хотя бы стул.

– Я никогда... – начала было Найнив.

– Прошу прощения, госпожа, – поспешно забормотал малый с бородавкой, подергивая засаленный чуб. – Госпожа Тэйн сказала, что вам надо будет сразу меня отослать. Дело Круга Женщин, она сказала. Что‑то о Кенне Буйе.

Найнив вздрогнула, а через пару секунд вспомнила, что рот лучше закрыть.

– Да, – протянула она, глядя на парня. Трудно было разглядеть что‑то, кроме чудовищной бородавки, но Найнив была готова ручаться чем угодно, что никогда в жизни его даже мельком не видела. Дело Круга Женщин. Никому из мужчин не позволено и носа туда сунуть. Это же тайна. Она продолжала удерживать саидар.

– А‑а, как же... Теперь припоминаю. Благодарю вас, госпожа Харфор. Полагаю, у вас хватает и других забот.

Вполне поняв намек, главная горничная все же помедлила, хмуро посмотрела на Найнив. Затем взгляд ее, миновав парня с бородавкой, остановился на Лане, и лицо госпожи Харфор разгладилось. Она кивнула себе, будто его присутствие что‑то меняло!

– Тогда я вас оставлю. Уверена, лорд Лан управится с этим человеком.

Найнив, сдерживая возмущение, едва дождалась, пока закроется дверь, а затем развернулась к нескладному парню и его бородавке.

– Кто ты такой? – накинулась она на него. – Откуда ты знаешь эти имена? Ты же не из Дву...

Человек... зарябил. Другого слова и не подберешь. Он зарябил и вытянулся, и вдруг обернулся Рандом. Он кривил лицо, сглатывал; на нем была измятая шерстяная одежда, на тыльной стороне ладоней блестели те жуткие ало‑золотистые головы. На плече висела кожаная сума. Откуда он научился такому фокусу? Кто его научил? На миг у Найнив мелькнула мысль самой изменить обличье, чтобы показать ему, что и она так умеет.

– Вижу, сам ты своему совету не последовал, – сказал Ранд Лану, как будто Найнив тут и не было. – Но почему ты разрешаешь ей притворяться Айз Седай? Стоит нарваться на настоящую Айз Седай, и ей придется ой как несладко.

– Потому что она и есть Айз Седай, овечий пастух, – тихо ответил Лан. И он тоже на нее даже не взглянул! И вид у него все такой же, словно он готов мгновенно выхватить меч. – А что до прочего... Иногда она сильнее тебя. А ты последовал совету?

Тогда Ранд посмотрел на нее. Недоверчиво нахмурился. И продолжал хмуриться, хоть она подчеркнутым жестом поправила шаль с желтой бахромой. И, качая головой, Ранд сказал вот что:

– Нет. Ты прав. Иногда человек просто слишком слаб, чтобы делать, то нужно.

– О чем вы тут двое болтаете? – резко спросила Найнив.

– О том, о чем разговаривают мужчины, – отозвался Лан.

– Тебе не понять, – сказал Ранд.

Найнив громко фыркнула. О чем могут говорить мужчины – слухи и пустая болтовня, в девяти случаях из десяти. В лучшем случае. Она устало отпустила саидар. Неохотно. Ей нет нужды защищаться от Ранда, но ей хотелось удержать Источник подольше, просто прикасаться к нему, сколь бы утомленной она ни была.

– Мы знаем о случившемся в Кайриэне, Ранд, – сказала Найнив, опускаясь в кресло. Этот проклятый Морской Народ вымотал все силы! – Поэтому ты тут, этак вырядившись? Если ты хочешь спрятаться от кого‑то... – Вид у Ранда был усталый. Он выглядел крепче, чем она помнила, но очень усталым. Тем не менее он остался стоять. Странно, но он напоминал Лана – тоже как будто готовый выхватить меч, которого у него не было. Возможно, покушение на него вразумило Ранда и заставило что‑то понять. – Ранд, тебе может помочь Эгвейн.

– Вообще‑то я не совсем прячусь, – сказал Ранд. – Во всяком случае, пока не убью нескольких человек, кого нужно убить.

О Свет, да он так бездушно об этом говорит, точь‑в‑точь как Аливия! Почему они с Ланом продолжают друг на друга поглядывать, делая вид, что не смотрят?

– А кстати, как Эгвейн может мне помочь? – продолжал Ранд, взгромоздив торбу на стол. Содержимое ее приглушенно, но увесисто стукнуло. – Сдается мне, она тоже Айз Седай? – В голосе его слышалось удивление! – Она тоже тут, да? Вас трое, и две настоящие Айз Седай. Всего две! Нет. На это у меня нет времени. Мне нужно, чтобы ты кое‑что сохранила, пока...

– Эгвейн занимает Престол Амерлин, понял, ты, болван шерстеголовый, – прорычала Найнив. Для разнообразия так приятно хоть кого‑то перебить. – Элайда – узурпаторша. Надеюсь, у тебя хватило ума и на шаг к ней не приближаться! Ты от нее на своих двоих ни за что бы не ушел, уверяю тебя! Здесь пять настоящих Айз Седай, в том числе и я. И три сотни с лишком – с Эгвейн и ее армией, готовой сместить Элайду. Взгляни на себя! Как бы ты ни храбрился, кто‑то едва не убил тебя, и ты затаился, вырядившись, как конюх! Разве тебе не безопасней всего рядом с Эгвейн? Даже эти твои Аша’маны не осмелятся выступить против трехсот сестер!

О да, как приятно на кого‑то наорать. Ранд попытался скрыть замешательство, но вышло у него плохо – вон как уставился.

– Ты бы удивилась тому, на что способны замахнуться мои Аша’маны, – промолвил он сухо, спустя минуту. – Мэт, наверное, с армией Эгвейн? – Прижав руку к голове, Ранд пошатнулся.

Лишь чуть‑чуть, но не успел он выпрямиться, как Найнив уже соскочила с кресла. Обняв с усилием саидар, она привстала на цыпочки и обхватила голову Ранда ладонями, потом не без труда создала вокруг него плетение Искательства. Она пыталась найти лучший способ для определения причины хворей или недомогания, но пока безуспешно. Сейчас и этого довольно. И когда плетение опустилось на Ранда, у нее перехватило дыхание. Найнив знала о полученной им в Фалме ране в боку: так и не исцеленной до конца, противящейся всем известным ей способам Исцеления, похожей на гнойник зла в его плоти. А теперь поверх старой обнаружилась еще одна полузажившая рана, и она тоже пульсировала злом. Каким‑то иным злом, точно отражением в зеркале первого, однако не менее опасным. И она ни одной из них не могла коснуться Силой. Ей и не хотелось прикасаться – от одной мысли об этом по коже поползли холодные мурашки! – но она попробовала. И что‑то невидимое задержало щуп Найнив. Нечто вроде малого стража. Малого стража, которого она не видит. Малого стража из саидин?

Поэтому Найнив прекратила направлять и отступила. Она продолжала цепляться за Источник; неважно, как она устала, но ей нужно заставить себя его отпустить. Ни одна сестра не могла подумать о мужской половине Силы без страха – по меньшей мере. Ранд опустил на Найнив спокойный взор – от которого она задрожала. Он казался совершенно другим человеком и совсем не походил на того Ранда ал’Тора, который рос у нее на глазах. Найнив, как ни тяжело было это признать, порадовалась, что рядом Лан. Внезапно до нее дошло, что он напряжен по‑прежнему и ничуть не расслабился. Он болтал с Рандом так непринужденно, как обычно чешут языки мужчины за трубками и элем, но сам думал, что Ранд – опасен. И Ранд посматривал на Лана, точно понимал его мысли и мирился с ними.

– Теперь все это неважно, – сказал Ранд, поворачиваясь к столу и торбе. Найнив не поняла, имел он в виду свои раны или местонахождение Мэта. Из сумы он извлек две статуэтки, высотой в фут: бородатый, умудренного вида мужчина и женщина со столь же мудрым и невозмутимым лицом, обе – в свободных развевающихся одеждах, каждая высоко поднимает прозрачную хрустальную сферу. Судя по тому, как Ранд с ними обращался, они были гораздо тяжелее, чем представлялось с виду. – Я хочу, Найнив, чтобы ты спрятала их, пока я не пришлю за ними. – Опустив руку на фигурку, изображавшую женщину, он помедлил. – И за тобой. Ты мне понадобишься, когда я ими воспользуюсь. Когда мы ими воспользуемся. После того, как я разберусь с теми людьми. С ними нужно покончить в первую очередь.

– Воспользоваться? – с подозрением спросила Найнив. Почему в первую очередь нужно кого‑то убивать? Впрочем, вряд ли это важный вопрос. – Для чего они? Это что, тер’ангриалы?

Ранд кивнул.

– С помощью этой статуэтки ты способна дотянуться до величайшего са’ангриала, когда‑либо созданного для женщины. Он, как я понимаю, зарыт на Тремалкине, но это не имеет значения. – Рука Ранда переместилась на фигурку мужчины. – Используя этот, я могу дотянуться до парного мужского са’ангриала. Мне когда‑то сказали... один человек... что мужчина и женщина, используя вместе эти са’ангриалы, способны бросить вызов Темному. Возможно, наступит день, и ими воспользуются именно для этого. Но я между тем надеюсь, что их окажется довольно, чтобы очистить мужскую половину Источника.

– Если есть такая возможность, то почему этого не сделали в Эпоху Легенд? – тихо произнес Лан. Очень тихо – так выскальзывает из ножен сталь. – Когда‑то ты сказал, что я могу причинить ей боль. – Казалось невозможным, чтобы его голос стал еще тверже и суровей, но так случилось. – Ты же, овечий пастух, можешь убить ее. – По его тону было совершенно ясно, что этого он не допустит.

Ледяной взгляд его голубых глаз Ранд встретил не менее холодным взором.

– Почему не сделали, не знаю. И мне наплевать, почему. Нужно попробовать.

Найнив облизнула нижнюю губу. Она допускала, что Ранд затеет нечто на грани невозможного. Однако ее тревожила прямолинейность Лана. Ну и что – ей ведь нравились искренние мужчины. Так, нужно поразмыслить. Нет, не о своем решении. Сама она уже решила. Надо подумать о том, как сказать о своем решении. Ранду оно навряд ли понравится. А Лану – наверняка не понравится. Что ж, мужчины всегда хотят сделать все по‑своему. Иногда им нужно давать урок – не всегда бывает так, как хочется.

– Думаю, идея великолепная, – сказала Найнив. Ну, это была не совсем ложь. Идея прекрасная – по сравнению с другими вариантами. – Но не пойму, почему я должна сидеть тут как служанка, ожидая твоего вызова. Я сделаю, что ты просишь, но мы отправимся вместе.

Она оказалась права. Ее решение ничуть не понравилось обоим.

Date: 2015-09-22; view: 269; Нарушение авторских прав