Глава 10. – Смитти! Впереди земля! – Алекс почти влетела на капитанский мостик, запыхавшись от возбуждения

– Смитти! Впереди земля! – Алекс почти влетела на капитанский мостик, запыхавшись от возбуждения.

Смитти усмехнулся:

– Да, миледи, на горизонте показалась Канада. Если не случится ничего непредвиденного, то через две недели вы увидитесь с отцом. – По выражению лица Алекс он понял, что ее переполняют смешанные чувства. – Это путешествие было для вас нелегким, миледи. Вы должны радоваться, что оно подходит к концу, – мягко сказал он.

– Да, Смитти, наверное, так оно и есть.

Алекс всмотрелась в морскую даль. Дни и недели, миновавшие после шторма, действительно были напряженными и трудными для нее. Она ожидала от Дрейка чего угодно, но только не равнодушия. Он больше не набрасывался на Алекс и не командовал, не сидел с ней на палубе и не беседовал всю ночь до рассвета, как раньше. И больше не смотрел на нее с откровенным вожделением, заставляя ее сердце биться быстрее. Он был с ней вежлив и учтив. Погруженный в свои мысли, Дрейк держался отстранение и безучастно, как... незнакомец. Александрину это задевало.

– Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как мы покинули Лондон. Дули необыкновенно сильные ветра, но тот сильный шторм, в который мы попали в апреле, выбил нас из колеи и... – Алекс подняла глаза и посмотрела в ясное майское небо. – Смитти, я боюсь, – прошептала она тихим дрожащим голосом.

– Чего вам бояться, миледи? – Взгляд Смитти смягчился.

Александрина немного помолчала.

– Интересно, как отреагирует отец на мой неожиданный приезд? Скорее всего он рассвирепеет, когда увидит меня.

– Вы сожалеете о своем решении ехать в Йорк? Она покачала головой:

– Нет. Несмотря на возражения отца, я рада, что отправилась в плавание и добралась до Канады. Я должна была это сделать. – Алекс улыбнулась Смитти. – Кроме того, поездка дала мне возможность познакомиться со всеми вами. Вся команда «Мечты» стала очень дорога мне. Особенно вы.

– И капитан тоже? – Смитти посмотрел на нее понимающе.

– Пожалуй.

Александрина пожала плечами. Он усмехнулся.

– А вы сейчас честны сами с собой, миледи?

– Какая разница, Смитти? – Она посмотрела на него. – Какие бы чувства я ни испытывала к капитану Баррету, он должен пойти своей дорогой, а я – своей.

– Вы уверены? Алекс коротко кивнула:

– Да, ведь существуют социальные преграды, которые даже я не дерзну нарушить.

– А если бы вы влюбились? Разве это не повлияло бы на ваше будущее? – настаивал он.

Она глубоко вздохнула.

– Я не могу ответить на ваш вопрос. Может быть, я трусиха, да еще и недостаточно сильная, чтобы бросить вызов обществу. Остается только надеяться, что если я когда‑нибудь полюблю, то это будет подходящий человек.

– Подходящий для вашей семьи? Александрина снова кивнула.

– Мне все равно, что думает обо мне свет, но мне будет трудно, если семья не одобрит мой выбор. Я так воспитана.

– По‑моему, им бы не понравилось, если б они узнали, что их дочь, молодая девушка, леди, проводит свой первый лондонский сезон на торговом судне, разгуливая в бриджах и мужской рубашке. Подозреваю, что у них несколько иное представление о том, как девушка благородного происхождения должна проводить свой досуг. – Глаза Смитти задорно заблестели.

Попытка Смитти сострить удалась. Алекс хихикнула, представив картину, которую он нарисовал в своем воображении.

– Это верно, – согласилась она. – Итак, вопрос спорный. Но у нас с Дрейком нет будущего. – Она снова посмотрела на море. – Хорошо, что мы уже добрались до места назначения. Настало время, когда у меня должна начаться новая жизнь...

Смитти улыбнулся, глядя на нее.

– Только Богу известно, что ждет нас впереди, что мы должны хранить как зеницу ока, а от чего должны отказаться. Верьте в мудрость судьбы, миледи.

Александрина снова посмотрела на него.

– Вы необыкновенный человек, Смитти. Вы были для меня самым лучшим другом. Я буду скучать без вас.

– Я тоже, миледи. – Он помолчал. – Но еще не время прощаться. Скоро будет река Святого Лаврентия. Вид просто изумительный.

Алекс подошла к перилам. На душе сделалось легко и свободно. Она, замерев, смотрела на скалы Ньюфаундленда.

Вокруг величественных скал кружили стаи птиц. Это было грандиозное зрелище!

* * *

– В чем дело? Я же велел не беспокоить меня! Джеффри Кассел, граф Садзбери, губернатор Северной Канады, ударил кулаком по письменному столу и взглянул на оробевшего лакея, стоящего в дверях.

– Извините, милорд, – нервничая, ответил лакей. – Но эта дипломатическая почта только что прибыла с военным кораблем из Англии. Она очень срочная. Я подумал, что вы захотите ее немедленно посмотреть.

Джеффри выхватил сумку с почтой из рук лакея и небрежным кивком приказал удалиться. Вернувшись к столу, он вынул из верхнего ящика ключ и открыл замок сумки, сгорая от нетерпения.

Он ожидал увидеть важное сообщение правительства, но, к своему удивлению, обнаружил письмо жены. Бормоча про себя проклятия, лорд Кассел пробежал аккуратно написанные строчки. Когда он читал, его губы сжались, а глаза гневно засверкали.

Послание графини, как всегда, не слишком изобиловало деталями. Из письма следовало, что его проклятая сумасбродная дочь, не сказав никому ни слова, сбежала из дому в начале своего первого лондонского сезона. И оставила лишь коротенькую записку. Графиня предполагала, что Александрина скорее всего сейчас находится на пути в Канаду. Джеффри покачал головой и выругался. Ну ладно, если эта сумасбродка приедет, то он уж ею займется. Впредь она больше не посмеет поступать так нагло и безрассудно!

Никем не замеченный, Дрейк смотрел на сияющее лицо Александрины. Как только вдали показалась Канада, Алекс просто прилипла к перилам. Ее искреннее восхищение окружающими красотами радовало капитана.

Но Дрейк нахмурился. Его жизнерадостная пассажирка, полная кипучей энергии, пробуждала былую жажду жизни и открыла уязвимость, о существовании которой он и не подозревал. Она обладала редкой непорочностью, чистой душой, перед которой все на свете неизбежно проигрывало. Дрейк неустанно повторял себе, что сохранял дистанцию, чтобы не обесчестить ее. Но в глубине души он осознавал, что избегает ее из‑за потребности в ней. Эта тактика оказалась неэффективной. Несмотря на видимость равнодушия, Дрейк страстно хотел Алекс и жаждал духовного общения с ней в гораздо большей степени, чем мог бы признаться даже себе.

Ноги сами привели его к Александрине. Он прислонился к перилам, показывая рукой в морскую даль.

– Посмотрите, – сказал он.

Александрина была ошеломлена, увидев клочки бархатистой зелени. Сотни кусочков земли, всевозможных размеров и форм, были разбросаны по всей реке Святого Лаврентия вплоть до озера Онтарио.

– Ах, Дрейк! Что это?

– Тысяча островов, принцесса. Не правда ли, они прелестны?

– Их целые сотни!

– На самом деле их около двух тысяч, но каждый из них уникален. Существует множество легенд об их возникновении.

Рядом стояла Алекс, и Дрейк воспринимал природное великолепие островов необычно остро, не так, как всегда.

– Вы расскажете мне о них? – Александрина посмотрела на него снизу вверх.

В ее серебристо‑серых бездонных глазах, чистых, как море, взволнованных, как летний шторм, можно было утонуть.

Дрейк понял, что если он не будет осторожен, то стены, которые он с таким трудом возвел между ними, упадут и разрушат все вокруг. Он не должен допустить, чтобы это случилось, тем более сейчас. Еще немного, и они прибудут в пункт назначения.

– Как‑нибудь в другой раз, принцесса, – сказал он хриплым голосом, пытаясь справиться с чувствами. – Сейчас я должен сосредоточиться на том, чтобы направить корабль в озеро Онтарио.

Алекс пристально посмотрела на Дрейка. На этот раз она догадалась, что скрывалось за его напускной грубостью. Ее это взволновало, она ничего не могла с собой поделать. Алекс догадалась, что, несмотря на отчаянную борьбу, которую вел с собой Дрейк, он был к ней неравнодушен.

* * *

– Оказывается, в Литл‑Йорке все тихо и мирно, – поделился Смитти своим наблюдением.

– Да, – ответил капитан, который стоял за штурвалом. Смитти внимательно взглянул на Дрейка. Чем ближе корабль подходил к месту назначения, тем задумчивее и молчаливее становился капитан. Он с грустью смотрел на скромные здания и песчаные берега, которые говорили ему о том, что они приближаются к докам Йорка.

Политическая ситуация не имела никакого отношения к его плохому настроению. Дрейк думал о неминуемом расставании с леди Александриной.

Смитти хмурился. Его раздражало упрямство Дрейка, но он понял мучительную агонию его души.

Любя Дрейка как родного сына, понимая его лучше, чем кто бы то ни было, Смитти всегда сохранял с ним дистанцию. Теперь же все изменилось. Смитти понял, что пора нарушить правила. Ведь на карту поставлено счастье Дрейка.

– Вы прекрасно понимаете, что нельзя отпускать ее.

– Пусть все останется как есть, Смитти.

– Не позволяйте прошлым неудачам влиять на вашу жизнь. Нужна смелость, чтобы увидеть истину.

– Я прекрасно знаю истину.

Смитти подумал, что они с Дрейком понимают истину по‑разному.

– Она не похожа на других женщин‑аристократок, – настаивал Смитти.

Дрейк усмехнулся:

– Я знаю, Смитти. Именно поэтому она слишком опасна. Алекс станет моей погибелью, но я этого не допущу.

Смитти знал, что Дрейк не может забыть прошлое. Давным‑давно, когда он был совсем молод, Дрейк испытал разочарование и обиделся на весь мир. Смитти все же хотел спасти ситуацию, но задача казалась почти невозможной.

– Она к вам неравнодушна, капитан, – сказал он, зная, что идет сейчас по тонкому льду.

– Она меня совсем не знает, – возразил Дрейк.

– Разве, милорд? А по‑моему, она знает вас довольно хорошо.

– Ей неизвестно, кто я на самом деле. А для Александрины происхождение очень важно.

– Так скажите ей, и все сразу станет ясно. Дрейк покачал головой:

– Нет смысла. Скоро она приедет к отцу, а мы погрузим лес на борт и отправимся обратно в Англию. И все закончится.

– Разве?

Коварный вопрос пронзил Дрейка словно острый нож. Нет, не закончится. Даже сейчас, глядя на приближающийся берег, он думал о смеющемся лице Александрины, ее женственном теле под нелепой мужской одеждой. Дрейк не мог отрицать, что она имеет над ним безграничную власть.

Но он должен вырвать ее из своего сердца!

– Как только мы встанем в доке Йорка, ты будешь руководить разгрузкой.

То, что Дрейк резко сменил тему, нисколько не удивило Смитти. Так случалось всякий раз, когда их беседа начинала принимать личный характер.

– Я должен вручить Броку послание. Затем вернусь и провожу Александрину в дом ее отца. Произойдет что‑то вроде воссоединения семейства, – с грустью добавил Дрейк.

– Думаете, лорд Садзбери рассердится на дочь? – Смитти забеспокоился.

– Он будет просто вне себя от бешенства.

– Леди Александрина только сейчас начинает осознавать, что ее ждет весьма нелюбезный прием.

– Александрина слишком наивна. Кажется, ей даже в голову не приходит, что в жизни не все так легко. Это одна из тех вещей... – Дрейк хотел было что‑то сказать, но вовремя спохватился и резко замолчал. – Команда готова к вводу судна в док? – спросил он.

– Да, капитан.

Смитти знал, что вопрос о чувствах Дрейка к леди Александрине закрыт, но оставлять надежду не стоило. Он знал, что легкие решения в этой ситуации невозможны. Если б у них оставалось побольше времени...

Этим утром Александрине не хотелось подниматься на палубу. Первый раз за несколько недель.

Она сидела в своей каюте, время от времени вставая с постели для того, чтобы бросить взгляд в бортовой иллюминатор. Через несколько часов она будет в Йорке и увидится со своим отцом. Канада... свобода... новая жизнь. Пожалуй, ее мечта исполнится.

Но она больше не была уверена, что стремится к этому.

Алекс свернулась калачиком на кровати, прижав ноги к груди. Оставить команду «Мечты» ей будет труднее, чем покинуть родных. По правде говоря, они казались ей роднее, чем семья. Среди грубоватых моряков с обветренными лицами Александрина нашла тепло и дружбу, о существовании которой раньше даже не догадывалась. Они были ей как братья, а мудрый и понимающий Смитти и вовсе как отец. Да и Дрейк...

Так много между ними осталось недосказанного, так много в их отношениях могло бы быть, но не случилось... Но возможно, к лучшему.

Когда корабль входил в порт, она слышала, как моряки что‑то кричали друг другу, слышала топот бегущих ног. Алекс ожидала, что Дрейк сейчас спустится к ней и скажет, что пора идти. Когда послышался стук в дверь, она вздрогнула.

– Да?

Дверь открыл Смитти.

– Прошу прощения, миледи, – сказал он. – Мы прибыли в Йорк. Капитан ушел по важному делу, но скоро вернется и проводит вас в резиденцию вашего отца. Капитан Баррет предположил, что вы захотите принять ванну и переодеться.

– Переодеться?.. – Впервые Алекс вспомнила о том, какая у нее странная одежда. Ее охватила паника. – Ах, Смитти, что же мне делать? Мой отец никогда не допустит, чтобы женщина была так одета. Особенно если это его дочь.

Смитти никогда не видел Алекс такой расстроенной. Даже ужасный шторм и примитивные условия жизни в течение нескольких месяцев плавания не приводили ее в отчаяние. Ее мучила мысль о том, как отец отреагирует на появление дочери в столь неприличном платье. Смитти почувствовал антипатию к лорду Садзбери.

– Не хмурьтесь, миледи, – успокоил ее он. – Если вы хорошо поищете в чемодане, то, я думаю, найдете что‑нибудь подходящее.

Сгорая от любопытства, Алекс открыла чемодан и ахнула. Там лежало ее выстиранное платье и нижнее белье.

– Не понимаю, – пробормотала она, проводя пальцем по темной кисее. – Как оно там оказалось?

– Сегодня утром я принес его вам, пока вы играли в вист с моряками.

– Но Дрейк сказал, что оно испорчено!

– Я предполагаю, он ошибся. В конце концов его удалось спасти!

У Алекс гневно вспыхнули глаза, и Смитти понял, что она не поверила ни единому слову его выдумки.

– Я распоряжусь, чтобы вам принесли воду для ванны, миледи. – Смитти проворно ретировался, чтобы избежать объяснений с Алекс по поводу платья. Он не завидовал Дрейку, которому предстояло держать ответ.

На корабль Дрейк вернулся явно не в духе. Встреча с Броком его разочаровала. Поблагодарив за услугу, Брок не захотел обсуждать с ним содержание послания, поэтому Дрейк не располагал большей информацией, чем в марте, когда уезжал из Англии.

Даже не остановившись, чтобы обсудить со Смитти итоги встречи, Дрейк окинул взглядом палубу. Александрины нигде не было видно. Где, черт возьми, она может быть? Вдруг ему пришло в голову, что дерзкая девчонка могла отправиться на поиски своего отца самостоятельно. От Александрины всего можно ожидать.

Дрейк помчался в каюту. Распахнул дверь...

Александрина сидела в стоявшей посредине комнаты лохани с водой. При его неожиданном появлении она вздрогнула, а глаза удивленно расширились.

– Дрейк! Ради Бога, что это значит? – Она стыдливо закрыла обнаженную грудь.

Она была чудо как хороша. Увидев ее, Дрейк позабыл обо всем на свете. Нагая Александрина была еще прекраснее, чем он представлял ее в самых разгульных фантазиях.

– Я не увидел вас на палубе и начал беспокоиться. Я... – Дрейк осекся, потому что был не в силах продолжать. Закрыв дверь, он подошел к краю лохани.

Алекс почувствовала, что краснеет.

– Ну, теперь вы убедились, что со мной все в порядке, – сказала она тихим дрожащим голосом. – Позвольте мне принять ванну... Ах, Дрейк... не надо.

Он опустился на колени и дотронулся до ее мокрых волос.

– Надо, – прошептал он. – Возможно, я обнимаю вас в последний раз.

И Дрейк поцеловал ее. Ее губы были теплыми, влажными и дрожащими. Он прижал ее к себе. Вода тонкими струйками стекала на пол.

Чтобы не упасть, Алекс ухватилась за Дрейка.

– Я вас намочу, – прошептала она.

– Мне все равно.

– Но, Дрейк... ваша рубашка...

– Прекрасно. – Одной рукой он обнял Александрину, а другой сорвал с себя рубашку и швырнул на пол. – Вот. Теперь вам не нужно беспокоиться о том, что рубашка намокнет. – Не ожидая ответа, Дрейк прижал к себе ее мягкое гибкое тело.

Ему не следовало так делать. Он понял это, когда ее нежные груди прильнули к его груди. Они впервые прикоснулись друг к другу обнаженными телами. Он даже не думал, что это будет иметь такой эффект.

От тихого стона Александрины Дрейк задрожал. Будто внезапно вспыхнуло неистовое пламя, которое невозможно потушить. Он слышал, как колотится ее сердце.

– Ах, Дрейк, – прошептала Алекс нежным голосом, от которого он начал терять самообладание.

Он страстно поцеловал ее, продолжая нежно гладить ее спину, чувствуя, как тело Александрины трепетно откликается на каждое его прикосновение.

Но на этот раз все было по‑другому. Алекс отвечала ему отчаянно, с безумным стремлением, которое потрясло Дрейка, потому что все это происходило в последний раз.

Он оторвался от ее губ, вглядываясь в дымчато‑серые глаза.

– Алекс, я никогда никого не хотел так, как хочу вас. Если бы вы согласились, я бы сейчас же отнес вас в постель, чтобы заняться с вами любовью. – Дрейк покачал головой. – Боже мой, как бы я хотел быть тем единственным, кто разбудит дремлющую в вас страсть и научит тому, что может чувствовать ваше красивое тело... Но это невозможно. Мы оба знаем это, не правда ли, любимая?

– Дрейк, я хочу...

– Я знаю, что вы хотите, принцесса. Но меньше чем через час я должен вручить вас вашему отцу. Как вы сможете поехать к нему, начать новую жизнь, зная, что вы только что побывали в моей постели? – Он снова покачал головой. – Не думаю, любимая. И я тоже не смог бы без презрения смотреть на себя в зеркало, если бы сейчас воспользовался ситуацией. – Дрейк убрал мокрую прядь с ее лица. – Возможно, я сумасшедший, но если я не остановлюсь сейчас, я уже никогда не смогу остановиться. Одна мысль о том, что вы могли бы быть в моих объятиях... – Дрейк замолчал и посадил ее обратно в лохань с водой. – Вам лучше поскорее принять ванну. – Он улыбнулся, увидев, что Алекс совсем сбита с толку. – Я буду ждать вас на палубе.

– Дрейк!

Его имя, произнесенное так нежно, заставило Дрейка остановиться. Он стоял не оборачиваясь, спиной к ней, держа руку на ручке двери.

– Да?

– Я... благодарю вас.

Она не видела боль, исказившую его лицо, муку, отразившуюся в глазах.

– Наверное, даже мы, простые морские вояки, имеем понятие о порядочности и чести, – выдавил он из себя.

– Мой отец... очень щедрый, вы не будете разочарованы.

Ее слова заставили Дрейка застыть на месте. Он оглянулся. Его глаза, которые только что лучились теплом и лаской, превратились вдруг в две холодные льдинки.

– Моя принцесса, я уже разочарован. И он ушел, хлопнув дверью.

Date: 2015-09-25; view: 251; Нарушение авторских прав