Глава 6. Монотеистические религии: иудаизм

Все три монотеистические религиозные системы, известные истории мировой культуры, тесно связаны друг с другом, вытекают одна из другой и генетически восхо­дят к одной и той же ближневосточной зоне. Первая и древнейшая из них — иудаизм, религия древних евре­ев. Об иудаизме написано много. Эта религия со всеми ее догматами и обрядами, богатой историко-культурной традицией, зафиксированной в священных текстах, об­стоятельно исследовалась специалистами. Энгельс, оце­нивая монотеизм евреев, писал, что в этой системе на одного всемогущего бога — национального бога иудеев Яхве — была перенесена «...вся совокупность природ­ных и общественных атрибутов множества бо­гов...»(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. С. 329).

Нет ничего удивительного в том, что монотеистиче­ская религия сложилась в ближневосточной зоне, где ранее всего появились древнейшие очаги цивилизации и где еще в III тысячелетии до н. э. сформировались достаточно развитые первые религиозные системы. Не­удивительно и то, что именно здесь, где существовали древнейшие в истории централизованные деспотии, в первую очередь Египет, сама идея абсолютной власти и высшего суверенитета обожествленного правителя могла привести к монотеизму. Как писал Энгельс, «...единство бога, контролирующего многочисленные явления природы... есть лишь отражение единого вос­точного деспота...» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 27. С. 56).

Важно, однако, заметить, что эту связь не следует воспринимать упрощенно. Конечно, подданные египет­ского фараона вполне определенно видели в своем повелителе высший божественный символ, олицетво­рявший всю их разросшуюся этнокультурную и соци­ально-политическую общность. Такая исключительная в своем роде концентрация земной власти могла приве {76} сти к мысли, что и на небесах, т. е. в мире сверхъестественных сил, структура власти являла собой нечто подобное. Именно такие предположения должны были способствовать вызреванию идеи монотеизма. Тенден­ции к реализации этой идеи проявили себя достаточно рано, уже во времена Эхнатона. Но одно дело тенден­ции и совсем иное — успешная их реализация.

Религия, как уже говорилось,— автономная систе­ма. Ее развитие во многом зависит от сложившихся в ней издревле норм и подчинено силе инерции консер­вативных традиций. Активно функционируя с целью сохранения существующей системы, привычные нормы и консервативные традиции обычно стоят на страже статус-кво, так что новые религиозные системы сравнительно легко могут заменить устаревшие лишь в исключительных обстоятельствах, в критических ситуациях, сопровождающихся коренной ломкой устоявшейся структуры. При этом нельзя сбрасывать со счетов ту силу, на которую может опереться в своих реформах, включая и религиозные, всевластный деспот типа фара­она. Эхнатон такой силой явно не обладал, а дискреди­тация его реформ окончательно подорвала ту идейную базу, на которую мог бы опереться кто-либо еще в своих попытках заменить единым божеством культы могущественных и ревниво соперничавших друг с другом древнеегипетских богов и стоявших за ними влиятель­ных жрецов. Как бы то ни было, но именно там, где логичнее всего было бы ожидать появления монотеиз­ма, противодействие давно сложившейся и прочно ук­репившейся религиозной системы, опиравшейся на мощный пласт традиций, не позволило ему утвердиться. Зато идея монотеизма была подхвачена и развита полу­кочевым семитским племенем древних евреев, оказав­шимся на какое-то время в контакте с великой импе­рией фараонов.

Возникновение культа Яхве. История древних евре­ев и процесс формирования их религии известны в ос­новном по материалам Библии, точнее, ее наиболее древней части — Ветхого завета. Тщательный анализ библейских текстов и всей ветхозаветной традиции дает основание заключить, что в начале II тысячелетия до н. э. евреи, как и многие другие родственные им семит­ские племена Аравии и Палестины, были политеистами, т. е. верили в различных богов и духов, в существова­ние души (полагая, что она материализуется в крови) {77} и сравнительно легко включали в свой пантеон бо­жеств других народов, особенно из числа завоеван­ных ими. Это не мешало тому, что в каждой более или менее крупной этнической общности был свой главный бог, к которому апеллировали в первую очередь. Видимо, Яхве был одним из такого рода божеств — покровителем и божественным предком одного из колен (родственных групп) иудейского народа.

Позже культ Яхве стал выходить на первое место, оттесняя других и оказываясь в центре внимания всего еврейского народа. Мифы о легендарном праотце евре­ев Аврааме, о его сыне Исааке, внуке Иакове и две­надцати сыновьях последнего (по числу которых, как стало считаться позже, иудейский народ и разделился на двенадцать колен) со временем приобрели довольно последовательный монотеистический оттенок: богом, с которым непосредственно имели дело эти легендарные патриархи, советам которого они внимали и по указке которого поступали, стал считаться один и тот же — Яхве. Почему же Яхве удалось стать единственным богом древних иудеев?

Библейская легендарная традиция повествует о том, что при сыновьях Иакова все евреи (вслед за попав­шим в Египет сыном Иакова Иосифом) оказались в до­лине Нила, где они были радушно встречены благово­лившим к мудрому Иосифу (ставшему министром) фа­раоном. После смерти Иосифа и его братьев все двенадцать колен иудеев продолжали еще несколько веков жить в Египте, однако жизнь их с каждым поко­лением становилась все более тяжелой. С рождением Моисея (в колене Левия) еврейский народ обрел своего вождя, подлинного мессию, который сумел вступить в непосредственный контакт с Яхве и, следуя его сове­там, вывел евреев из «плена египетского» в «страну обетованную», т. е. в Палестину. Согласно библейским сказаниям, Моисей был первым еврейским законодате­лем, именно ему принадлежат знаменитые десять запо­ведей, начертанных на скрижалях по повелению Яхве. С помощью различных чудес (мановением руки он заставил отступить море, и по этому проходу прошли евреи, преследовавшие же их египтяне утонули в во­лнах вновь сомкнувшегося моря; жезлом Моисей высек воду из скал посреди пустыни и т.п.) он спас евреев от гибели во время долгого и трудного пути. Поэтому {78} Моисей считается отцом иудейской религии, иногда даже называемой по его имени мозаизмом.

Многие серьезные исследователи отмечают, что в исторических документах, в частности древнеегипет­ских, нет прямых данных, подтверждающих эту ле­гендарную традицию, и что вся версия о египетском плене и исходе евреев из Египта в Палестину сомни­тельна. Сомнения эти небезосновательны. Но следует учесть скудость древних источников и принять во внимание, что масштабы и значение всей этой тщатель­но описанной в библейских сказаниях истории могли быть значительно преувеличены. Не исключено, что небольшое семитское племя действительно оказалось в Египте либо близко от него, прожило там ряд веков, затем покинуло эту страну (может быть, даже вследст­вие конфликта), унеся с собой немало из культурного наследия долины Нила. К числу элементов такого куль­турного наследия в первую очередь следовало бы отнес­ти тенденцию к формированию монотеизма.

Не имея прямых доказательств, специалисты обра­щают внимание на косвенные свидетельства того боль­шого влияния, которое оказала египетская культура на идейно-доктринальные принципы иудеев, зафиксиро­ванные в Библии. Так, например, библейская космого­ния (первоначальная водная бездна и хаос; витающий в небе дух; сотворение духом из бездны и хаоса света и тверди) едва ли не буквально повторяет основные позиции египетской космогонии из Гермополя (в древ­нем Египте было несколько вариантов космогонии). Еще более наглядные и убедительные параллели уче­ные зафиксировали между знаменитым гимном богу Атону времен Эхнатона и 103-м псалмом Библии: оба текста — как на то, в частности, обратил внимание академик М. А. Коростовцев — почти в одинаковых выражениях и в идентичных контекстах славят велико­го единого бога и его премудрые деяния. Эти свидетель­ства выглядят весьма убедительно. Как знать, может быть реформы Эхнатона действительно оказали воздей­ствие на идейно-концептуальные представления неболь­шого народа, находившегося где-то рядом с Египтом (если даже не под его властью) в середине II тысячелетия до н. э.?

Если все это могло быть так или хотя бы приблизи­тельно так (как то предполагают некоторые авторы, например 3. Фрейд), то в принципе вполне вероятна {79} и возможность появления в их среде реформатора, пророка, харизматического лидера (впоследствии столь красочно описанного в Библии под именем Моисея), которому пришлось не только вывести евреев из Египта, но и кое-что изменить и подправить в их веровани­ях, решительно выдвинув на передний план Яхве, при­писав именно ему реформы и законы, сыгравшие позже столь существенную роль в жизни евреев, их общества, государства, религии. То обстоятельство, что впослед­ствии все эти деяния были окутаны в Библии ореолом мистики и чудес и приписаны непосредственным связям с Яхве, никак не противоречит возможности реального существования реформатора типа пророка-мессии, ко­торый мог сыграть действительно важную роль в исто­рии иудейского народа и его религии. Словом, за легендарным образом Моисея, выведшего евреев из «пле­на египетского» и давшего ему «законы Яхве», может скрываться реальный процесс постепенной трансформа­ции древнееврейского политеизма в монотеизм. Тем более, что легендарный «исход» евреев и появление их в Палестине приходятся как раз на те самые XIV— XIII вв. до н. э., когда Египет только что пережил радикальные преобразования фараона Эхнатона.

Евреи в Палестине. Завоевав Палестину (Ханаан) и жестоко расправившись с ее оседлым населением (в Библии красочно описываются «подвиги» иудеев, которые, с благословения Яхве, безжалостно уничтожа­ли целые города и опустошали плодородные области этой благодатной части ближневосточного региона), древние евреи осели в этой стране, перешли к земле­дельческому образу жизни и создали здесь свое госу­дарство. Немалое влияние на развитие их культуры — возможно, также и религии — оказали при этом тради­ции древних палестинских семитских народов, отныне включенных в состав еврейского государства. Первые его цари — объединитель страны Саул, храбрый Да­вид, мудрец Соломон (XI—Х вв. до н. э.), чья деятель­ность ярко описана в Библии,— не сумели, однако, создать сильного государства, которое после Соломона распалось на две части — Израиль на севере и Иудею на юге. Власть царей в обоих государствах была сла­бой, но зато большим авторитетом и влиянием пользо­вались жрецы иерусалимского храма и различного ро­да «слуги божьи», назореи («святые» люди) и пророки, выступавшие с обличением несправедливостей и соци {80} ального неравенства, становившихся все более замет­ными по мере развития общества. Эти «слуги божьи» видели спасение от всех бед в исступленном культе великого Яхве, в уповании на его милость и волю.

Иерусалимский храм с течением времени, особенно после реформ иудейского царя Иосии в 622 г. до н. э., стал не только центром, но и практически единственным местом, где совершались ритуалы и жертвоприношения в честь Яхве. Остальные святилища и алтари, равно как и культы других древнееврейских и заимствован­ных иудеями у завоеванных ими народов Ханаана бо­гов, с начала 1 тысячелетия до н. э. постепенно отмира­ли. Только одному Яхве возносили теперь молитвы жрецы из колена Левия, т. е. потомки Моисея. Яхве был на устах у многочисленных пророков, чьи поучения были включены в Библию (в Ветхий завет) и дожили до наших дней. При этом существенно заметить, что пророки соперничали с жрецами иерусалимского хра­ма, представляя собой нечто вроде оппозиции офици­альному курсу культа Яхве. В известной мере можно сказать, что вся жизнь народа и политика государства концентрировались вокруг Яхве и иерусалимского хра­ма. Недаром и весь период древнееврейской истории до 586 г. до н. э., когда Иерусалим был завоеван Вавилонией, храм разрушен, а множество евреев во главе с жрецами и пророками были уведены в плен в Вави­лон, называется периодом Первого храма. Храм этот, построенный в Х в. до н. э. Соломоном из ливанского кедра, представлял собой впечатляющее сооружение. Строительство его легло тяжелым бременем на народ, и некоторые авторы предполагают, что именно с этим был связан распад еврейского государства после Соло­мона.

Период Первого храма — эпоха наращивания мощи жрецов и усиления культа Яхве. Уже тогда сложились те основы иерократии (власти духовенства) и теокра­тии, которые отчетливо проявили себя позже, в период Второго храма. После завоевания Вавилонии персид­ским царем Киром евреям в 538 г. до н. э. разрешили возвратиться в Иерусалим, а храм был отстроен заново. Жрецы его утопали в роскоши — со всех концов страны к ним стекались обильные подношения. В пери­од Второго храма еще резче и последовательнее, чем прежде, стал осуществляться очищенный от наслоений прошлого культ единого и всемогущего Яхве. Жрецы {81} храма, практически забравшие в свои руки всю власть в стране, энергично боролись против полите­истических пережитков и суеверий, в частности они запретили изготовление любых идолов.

Библия. Вся история и теория иудаизма, столь тесно связанные с жизнью и судьбами древних евре­ев, нашли свое отражение в Библии, в ее Ветхом за­вете. Хотя Библия, как сумма священных книг, стала комплектоваться еще на рубеже II—I тысячелетий до н. э. (древнейшие части ее восходят к XIV—XIII вв., а первые записи — примерно к IX в. до н. э.), основ­ная часть текстов и, видимо, редакция общего свода датируется периодом Второго храма. Вавилонский плен дал мощный толчок работе по написанию этих книг: уведенные из Иерусалима жрецы не имели бо­лее забот по обслуживанию храма и вынуждены бы­ли сосредоточить свои усилия на переписывании и ре­дактировании свитков, на составлении новых тек­стов. После возвращения из плена эта работа была продолжена и в конечном счете завершена.

Ветхозаветная часть Библии (большая ее часть) состоит из ряда книг. Во-первых, это знаменитое Пя­тикнижие, приписываемое Моисею. В книге первой («Бытие») рассказывается о сотворении мира, об Адаме и Еве, всемирном потопе и первых древнеев­рейских патриархах, наконец, об Иосифе и египет­ском плене. Книга вторая («Исход») повествует об исходе евреев из Египта, о Моисее и его заповедях, о начале организации культа Яхве. Третья («Ле­вит») представляет собой свод религиозных догм, правил, ритуалов. Четвертая («Числа») и пятая («Второзаконие») посвящены истории евреев после египетского плена. Пятикнижие (по-еврейски — То­ра) было наиболее почитаемой частью Ветхого заве­та, причем впоследствии именно толкование Торы вызвало к жизни многотомный Талмуд и легло в ос­нову деятельности раввинов во вcex еврейских общи­нах мира.

Вслед за Пятикнижием в Библии помещены книги судей и царей израилевых, книги пророков и несколько других сочинений — сборник псалмов Давида (Псал­тырь), Песнь песней Соломона, Притчи соломоновы и др. Различна ценность этих книг, подчас несоизмери­мы их известность и популярность. Однако все они почитались священными и изучались многими сотнями {82} миллионов людей, десятками поколений верующих, притом не только евреев, но и христиан.

Библия — прежде всего церковная книга, воспиты­вавшая в читателях слепую веру во всемогущество бога, в его всесилие, в творимые им чудеса и т. п. Вет­хозаветные тексты учили евреев смирению перед волей Яхве, повиновению ему, а также говорящим от его имени жрецам и пророкам. Однако этим содержание Библии далеко не исчерпывается. В ее текстах немало глубоких раздумий о мироздании и первоосновах бы­тия, об отношениях между людьми, о моральных нор­мах, социальных ценностях и т. п., что обычно встреча­ется в каждой священной книге, претендующей на изложение сути того или иного вероучения.

«Чудеса» и легенды Ветхого завета. Главное в вет­хозаветных преданиях — не те чудеса, которые являл сам Яхве, когда он, например, создавал твердь земную или лепил Еву из ребра Адама. Суть их — в той чудо­действенной связи, которую будто бы имел Яхве с покровительствуемым им народом, в той сверхъестествен­ной мудрости, которой он будто бы щедро наделял избранных им патриархов и предводителей этого наро­да. Именно это в первую очередь было заложено в текст священной книги. Вот первый патриарх евреев Авраам, чья жена Сарра уже на старости лет родила единственного сына Исаака, готов по первому слову Яхве принести ему в жертву своего первенца — в на­граду за столь ревностное почитание и повиновение господь благословляет Авраама, Исаака и все их пле­мя. Вот сын Исаака Иаков, уже несущий на себе бла­гословение господне, преодолевает все сложности свое­го жизненного пути, добывает себе любимую жену, умножает свои стада, обзаводится большой семьей и огромным имуществом. Вот прекрасный Иосиф, любимый сын Иакова от его любимой жены, преданный своими завистливыми братьями, попадает в рабство в Египет. Но Яхве бдительно следит за его судьбой: фараону снится вещий сон, будто на берег выходят семь тучных коров, за ними — семь тощих, тощие на­брасываются на тучных и пожирают их. Фараон требу­ет, чтобы ему растолковали смысл сна, но никто не в состоянии сделать это, пока не вспоминают об Иоси­фе, который к тому времени уже получил известность в этой области. Иосиф объясняет смысл сна: придут семь урожайных лет, затем — семь неурожайных; нуж {83} но вовремя подготовиться, принять меры. Обрадован­ный фараон делает Иосифа министром, после чего братья, в голодные неурожайные годы прибывшие за милостыней в Египет, признают свою вину, просят про­щения и переселяются в Египет.

Чудеса следуют за чудесами — и все по милости Яхве, благословившего свой народ, наделившего его мудростью и бдительно следившего за его судьбой. Когда жизнь евреев в Египте стала невыносимой, Яхве благословил Моисея спасти народ, вывести его в землю обетованную. И Моисей, чуть ли не регулярно консуль­тировавшийся с господом, заимствовавший у него запо­веди и законы, получивший с его помощью и манну небесную, и воду из скалы, и многое другое, выполнил свое предначертание — не без борьбы с сопротивляв­шимися ему, которых он убеждал с помощью все новых чудес.

Яхве хранит свой народ и открывает ему все пути. С его благословения евреи обрушиваются на цветущие города Палестины, безжалостно уничтожают ее населе­ние и овладевают, наконец, землей обетованной, обе­щанной им Яхве. Правда, это дается нелегко: против­ник борется, временами даже одолевает — и тогда гос­подь посылает силача Самсона, который уничтожает врагов, мудрого отрока Давида, убивающего пращой великана Голиафа, наконец, великого мудреца Соломо­на. И все они ведут народ от успеха к успеху. Правда, после Соломона менее мудрые правители привели на­род к упадку, и за все неугодные господу дела евреи были наказаны гибелью Иерусалима, храма и пленом вавилонским. Но слишком долго Яхве не мог сердить­ся — и за наказанием следовали прощения. С помощью Яхве еврейский народ возвратился в Иерусалим, от­строил новый храм и вновь стал ревностно почитать своего бога.

Итак, квинтэссенция Ветхого завета — в идее богоизбранничества. Бог един для всех — это великий Яхве. Но всемогущий Яхве из всех народов выделил один — еврейский. Прародителю евреев Аврааму Яхве дал свое благословение, и с тех пор этот народ со всеми его успехами и неудачами, бедствиями и радостями, благо­честием и неповиновением находится в центре внима­ния великого бога. Характерно, что в период Второго храма, т. е. примерно с V в. до н. э., иерусалимские жрецы весьма строго следили за тем, чтобы евреи не {84} вступали в брачные связи с иноплеменниками, с «необрезанными язычниками» (обряд обрезания, совер­шавшийся над всеми младенцами мужского пола на восьмой день их жизни и заключавшийся в отрезании «крайней плоти», символизировал приобщение к народу иудейскому, к вере в великого Яхве).

Как и другие монотеистические религии, иудаизм не только резко выступал против многобожия и суеверий, но и был религией, не терпящей существования наряду с великим и единым богом никаких других богов и ду­хов. Отличительная черта иудаизма выражалась в его исключительной вере во всемогущество Яхве; идея же этого всемогущества лучше всего, пожалуй, нашла от­ражение в книге Иова, включенной в Библию. Книга эта рассказывает о страданиях Иова, у которого Яхве, решивший провести своего рода эксперимент, поочеред­но отнял богатство, детей, здоровье и привел его к краю гибели, как бы испытывая, возропщет ли отличавшийся благочестием Иов, отречется ли он от великого и все­благого Яхве. Долго терпел Иов, страдая и по-прежнему благословляя господа. Но на краю гибели он не выдер­жал и возроптал. Господь через верных ему посланцев сурово осудил Иова за малодушие и неверие, за ропот и противодействие — и посрамленный Иов смирился, после чего бог вернул ему здоровье и богатство, жена родила ему еще десятерых детей, а сам он прожил многие годы. Книга Иова поучительна, причем не столько в плане богоборчества, которого в ней, по существу, нет, сколько в плане воспитания покорности и смирения, умения не пасть духом в несчастье и начать все сначала, уповая на помощь всемогущего Яхве.

Богоизбраннические мотивы иудаизма сыграли не­малую роль в истории и судьбах еврейского народа. Убежденная вера в свою исключительность, избран­ность способствовала выработке той приспособляемо­сти, с которой сыны Израиля находили оптимальные формы своего существования уже после рубежа нашей эры, когда еврейское государство перестало существо­вать, а большинство евреев рассеялось по всему миру (евреи диаспоры—рассеявшиеся). Именно иудеи, по их представлениям, владели истиной, знали бога, еди­ного и общего для всех. Однако этот великий и всемогу­щий бог, отвечавший иудеям взаимностью и выделяв­ший их среди прочих, практически был только их богом, т. е. божеством небольшого народа. Это противоречие {85} вело к тому, что рожденные иудаизмом действительно немалые духовные и интеллектуальные потенции евреев как бы загонялись внутрь, в глубины самой религии. В результате в страстных эсхатологических предсказа­ниях иудейских пророков все чаще звучали идеи о мес­сии, о грядущем пророке, который явится и спасет людей. Пророк Исайя связывал с этим моментом на­ступление царства всеобщей гармонии, когда волк мир­но возляжет рядом с ягненком и когда перекуют мечи на орала. Пророк Даниил предсказывал в своих виде­ниях, что грядет «сын человеческий», царство которого будет вечным и справедливым.

На рубеже нашей эры идея о мессии распространи­лась в иудейском обществе, ее исповедовало множество различных сект, со дня на день ожидавших божествен­ного вмешательства в ход истории. Видимо, в немалой мере эти идеи и настроения спровоцировали и военные выступления иудеев против римского владычества (Иудейская война 66—73 гг.). Восстания иудеев, подавленные римлянами с необычайной жестокостью, по­ложили конец существованию иудейского государства и начало расселению евреев по всему миру.

Иудаизм евреев диаспоры. Немалое количество ев­реев проживало вне еврейских государств Палестины и до этого. Однако именно разгром храма (70-й год) и разрушение Иерусалима (133-й год) положили конец существованию древнееврейского государства и вместе с ним — древнему иудаизму. В диаспоре возникла иная религиозная организация — синагогальная. Синаго­га — это молитвенный дом, своего рода религиозный и общественный центр еврейской общины, где раввины и иные знатоки Торы толкуют священные тексты, молятся Яхве (но не приносят жертв!) и властью своего авторитета решают все споры и проблемы, возникаю­щие у прихожан. Сформировавшийся к III—V вв. Тал­муд стал основным сводом религиозных предписаний. Тексты Талмуда и Библии изучали мальчики в синаго­гальных школах под руководством специальных учи­телей — меламедов.

Синагогальная организация, авторитет раввинов — все было направлено на то, чтобы иудаизм в условиях отсутствия социального, политического, территориаль­ного, даже языкового единства рассеянных по всему свету евреев диаспоры служил интегрирующим момен­том. Именно религия предков — иудаизм — должна {86} была сохранять этнокультурную общность потомков древних иудеев. Кроме того, весьма насущные нужды повседневного быта, необходимость какого-то локаль­ного объединения в интересах защиты, с целью устрой­ства, приспособления евреев в чуждых им этнокультур­ных и религиозно-политических обществах обусловли­вали тягу их к единению, находившую свое отражение в естественных для того времени религиозных органи­зациях. Однако эта естественная тяга к единению на чужбине, в условиях подчас жестоких притеснений, даже погромов, эксплуатировалась синагогальной вер­хушкой еврейских общин, провозглашавшей религию, иудаизм, единственной связующей силой, соединяющей друг с другом рассеянных по всему миру евреев.

Все это способствовало тому, что в иудаизме евреев диаспоры большое внимание уделялось ритуалам обре­заний, омовений, постов, а также строгому соблюдению обрядов и праздников. Правоверный еврей должен был потреблять только кошерное (т. е. разрешенное для пищи) мясо, но ни в коем случае, например, не свинину. Это мясо продавалось в специальных лавках мясников-резников, обучавшихся приемам резать животных по специальным правилам. В дни пасхальных праздников полагалось есть мацу — пресные лепешки, сделанные без дрожжей и соли. Считалось, что пасхальные празд­ники следует проводить дома, что пасха — древний праздник евреев, восходивший еще к воспоминаниям об их жизни скотоводов, когда приносили в жертву ягнен­ка, чьей кровью мазали перекладины входа в шатер,— тесно связана с легендарным исходом из Египта под водительством Моисея. Кроме пасхи, евреи диаспоры отмечали праздник судного дня, иом-кипур, приходив­шийся на осень (сентябрь—октябрь), вскоре после наступления еврейского лунного нового года. Счита­лось, что это день смирения и покаяния, очищения и молений за грехи: именно в этот день бог должен был определять судьбу каждого человека на следующий год. К судному дню, как и к пасхе, полагалось особо готовиться, совершать посты, омовения и т. п. К числу священных дней евреев относится и суббота — день, когда не следовало заниматься какой-либо работой, вплоть до приготовления пищи, зажигания огня.

Иудаизм и история культуры Востока. Иудаизм как монотеистическая религия, как развитая культурная традиция с мифо-поэтическим и философским интел {87} лектуальным потенциалом сыграл определенную роль в истории культуры, в частности в истории восточных культур. Наиболее заметна эта роль в том, что через христианство и особенно через ислам религиозно-куль­турные принципы монотеизма стали широко распро­страняться на Востоке. Страны и народы Востока, и прежде всего Ближнего Востока, тесно связанного с иудаизмом общими корнями и культурно-генетической близостью, вместе с идеей монотеизма восприняли и мифо-поэтическую традицию библейских текстов с их ле­гендарными героями и пророками, патриархами и царя­ми. Это религиозно-культурное наследство иудаизма проникло к мусульманским народам Востока прежде всего через посредство ислама, через суры Корана, хотя многие правоверные мусульмане даже не подозревают о первоисточнике мудрости заповедей и предписаний, о реальных прототипах мудрецов и пророков Корана.

Кроме опосредованного религиозно-культурного воздействия иудаизма на страны и народы Ближнего Востока, в том числе на культуру средневекового исламского мира, иудаизм оказывал и более непосред­ственное влияние с помощью евреев диаспоры, рассе­явшихся по всему свету, включая и многие страны Востока. Еврейские общины, концентрировавшиеся обычно в наиболее развитых и процветающих экономи­ческих и торговых центрах, бывали достаточно богаты­ми и влиятельными. Правда, это обстоятельство неред­ко способствовало недоброжелательству, а то и пресле­дованиям, но оно же играло определенную роль как в сохранении религиозной традиции иудаизма, так и в ее распространении вместе с перемещавшимися с места на место евреями. Влияние иудаизма на окру­жавшие еврейские поселения-общины народы бывало различным. Чаще всего оно ограничивалось лишь не­большим культурным воздействием. Иногда иудаизм пускал более глубокие корни, приобретая поддержку власть имущих и становясь влиятельным религиозным фактором в тех или иных странах, как, например, в юж­ноаравийском государстве Химьяритов в IV— VI вв. Гораздо реже, лишь в исключительных случаях дело доходило и до полного обращения того или иного народа Востока в иудаизм.

Первым из более или менее крупных государств, в которых иудаизм стал официальной идеологией, был Хазарский каганат. После гибели этого тюркского по {88} своей этнической принадлежности государства остатки хазар рассеялись. Существует точка зрения, что часть их со временем получила наименование караимов, по­томки которых живут, исповедуя иудаизм в видоизме­ненной форме, на территории Литвы, в Крыму, на Украине. Иудаизм получил распространение у части горцев Кавказа (горские евреи), в Средней Азии (бу­харские евреи), в Эфиопии (фалаша или «черные ев­реи»). Переход некоторых этнических общностей в иудаизм сопровождался проникновением в их среду определенного количества евреев, смешивавшихся с местным населением.

С течением времени иудаизм все более замыкался в рамках своих общин и обособлялся от окружавших его религий. Существуя главным образом в христиан­ской или исламской среде (вне ее, в Индии, Китае и других регионах еврейских общин было очень мало), иудаизм не только не имел каких-либо интеллектуаль­ных, культурных или доктринальных преимуществ, но практически оказывался лишь наиболее ранним вари­антом господствующей религии. Более развитые монотеистические религии, возникшие на его основе и вобравшие в себя много нового, открывшие себя для мира несравненно шире, нежели иудаизм, по многим пунктам явно превосходили свою «альма матер». Естественно, что в таких условиях иудейские общины евреев диаспо­ры, державшихся за иудаизм как за веру отцов, за важную этнически интегрирующую силу, сохраняли влияние только среди своих. И именно это обстоятель­ство, подогревавшееся погромами и гонениями, способ­ствовало укреплению позиций иудаизма среди евреев. {89}