В Янов день и сын, и папа за рулем скончались оба. 1 page

И еще одна интересная акция: у нас есть в Латвии такие национальные бабушки, которые поют в стиле "фристайл", то есть "что вижу, то пою". И полицейские рейды брали с собой этих бабушек, и, когда кого-то арестовывали за вождение в пьяном виде, эти бабушки становились вокруг нарушителя и пели ироничные песни о его проступке, о его пьянстве... было очень смешно.

Я вам сегодня говорил "делайте так" или "делайте иначе" - это, скорее, указание на то, как все плавно, как все изменяется. Скорее всего, если нам надо решать социальную или маркетинговую задачу, прежде чем сверлить тоннель или копать канаву из точки А в точку Б, можно просто разлить воду и посмотреть, как она сама найдет свое русло. Тогда мы замечаем, что освобождается намного больше энергии, нам гораздо меньше придется бороться с кем-то или чем-то, с чем бороться вообще бессмысленно. И этот принцип текучести облегчает жизнь, улучшает характер и чувство юмора, делая жизнь легче.

Спасибо вам!

Название документа

Статья: Медиатехнологии в социальной рекламе (доклад 2009 года)

(Петров И.)

("Реклама и право", 2010, N 2)

Дата

28.12.2010

Информация о публикации

Петров И. Медиатехнологии в социальной рекламе (доклад 2009 года) // Реклама и право. 2010. N 2. С. 16 - 18.

Примечание к документу

Текст документа

МЕДИАТЕХНОЛОГИИ В СОЦИАЛЬНОЙ РЕКЛАМЕ (ДОКЛАД 2009 ГОДА)

И. ПЕТРОВ

Петров Илья, главный копирайтер агентства Red Keds.

Я думал сначала назвать презентацию "Социальные медиа в социальной рекламе", но тогда мне пришлось бы говорить о рекламе, учить рекламе, чего делать совершенно не хочется. О чем мне хотелось поговорить - это не о том, как делать рекламу, а о роли Интернета и тех возможностях, которые он приносит на территорию социальной рекламы, в ту проблематику, которую она решает.

Мне кажется, что человек, производящий рекламу просто для того, чтобы сделать хорошую рекламу, заранее ошибается. Рекламу нужно начинать с мыслей о том, как помочь. Об этом мне и хотелось бы порассуждать.

Давайте определимся, чтобы не поддаваться стереотипам и проанализировать проблему с нуля: что такое социальная реклама? "Социальный", в определении словаря Ожегова, - это общественный, касающийся жизни людей или их отношений в обществе. Соответственно, социальную рекламу можно определить как рекламу, которая направлена на решение проблем общества. То есть ключевым понятием здесь является решение проблем, и в зависимости от этого социальную рекламу можно разделить на несколько типов.

Например, поставлена проблема: нужна кровь для переливания. Решение - нужны доноры. Разные рекламисты по-разному подойдут к созданию социальной рекламы на эту тему. Кто-то прорекламирует проблему (не хватает крови), а кто-то - решение (хорошо быть донором). И здесь важно понимать, что социальная реклама - реклама решения проблемы. Обычно реклама что-то продает. А как можно продавать проблему? На мой взгляд, поднимая проблему, нужно предлагать решение. Реклама, которая не предлагает решения, с моей точки зрения, неэффективна.

В этом, например, проблема большинства рекламы против курения. Есть понимание того, что курить - это вредно, но все, что мы говорим, - "не курите". Хочу отметить, что необходимо в принципе понимать, что такое проблемы в социальной рекламе. У общества нет проблем - проблемы есть у людей: кровь нужна конкретному человеку, от курения страдает конкретный человек. То есть для того, чтобы решить проблемы общества, нужно решить проблемы каждого конкретного человека. И надо понимать, что мы разговариваем с людьми. Если мы посмотрим на настоящие проблемы, то увидим, что в России, например, 65% мужчин и 18% женщин курят каждый день. Это статистика 2008 года. Или около 90% россиян употребляют алкоголь в том или ином виде. А среди подростков и молодежи эта доля составляет 81%. Вот это проблемы. И понимая их, нужно осознавать, что все мы - армия клонов, и у этого есть как плюсы, так и минусы. Есть такое понятие в психологии - принцип социального доказательства: мы считаем свое поведение правильным в данной ситуации, если мы часто видим других людей, ведущих себя подобным образом. Как может подросток осознавать, что пить - это плохо, когда он сплошь и рядом видит примеры, когда люди пьют?

Я бы хотел вкратце проиллюстрировать опыт, рассказать о паре исследований в этой области. Например, исследования А. Бандуры - как раз про принцип социального доказательства. Он взял детей, которые боялись собак, и каждый день приводил их на 20 минут на площадку - смотреть, как другие дети играют с собаками. За 4 дня "подопытные" дети, видя, что другие дети играют с собаками и получают от этого удовольствие, несколько поменяли свое мировоззрение: 67% из них признались, что хотели бы присоединиться к этим играм.

Во время проведения второго этапа исследования "живую картинку", непосредственное наблюдение, заменили фильмом: детям показывали фильм о том, как другие дети играют с собаками. Вы знаете, получились те же результаты. Причем исследователи заметили: чем больше детей играли на экране, тем сильнее это влияло на зрителя, особенно если он был один. Таким образом, у детей в данной ситуации постепенно развилась определенная модель поведения - "если кто-то так поступает, то и я так могу".

Это подтверждает, в частности, и другое исследование, когда детям, которые плохо общались со сверстниками, показывался состоящий из 11 частей фильм, в котором социально неактивный ребенок со стороны наблюдает, как играют другие дети, как им от этого радостно, и присоединяется к ним, ко всеобщей радости играющих. При просмотре этого фильма в поведении социально неактивных детей сразу начали проявляться изменения в лучшую сторону. Более того, многие дети, у которых таким образом изменилась модель поведения, даже стали лидерами в своих группах.

Возвращаясь к проблематике социальной рекламы: как решить проблему конкретного человека, который находится в обществе? Как заставить людей не пить в обществе, в котором 90% пьют? На мой взгляд, решение заключается в "клубе анонимных алкоголиков". В чем суть подобных клубов? В том, что в больном обществе создается здоровое сообщество, в рамках которого проблема решается. Постепенно она переходит на все общество, когда сообщество разрастается. Вы не замечали, что в компании, где девять человек не курят, а один курит, ему становится со временем как-то неловко курить? Тут-то мы и приходим к социальным медиа, которые являются не чем иным, как сообществами в Интернете.

Если социальная реклама решает проблемы общества, то социальные медиа - это социальные сети, всевозможные блоги. Существует множество статистических данных на эту тему, то есть информации достаточно. Можно, например, понять, что "В Контакте" ежедневно посещают 11 миллионов человек, в Livejournal каждодневно делается 65 тысяч записей, а в сети Facebook уже 500 тысяч участников из России. В этой сети я, кстати, обнаружил интересный пример того, как социальные сети используются в социальной рекламе за рубежом. В Facebook создалась группа, задавшаяся вопросом: "А сможем ли мы собрать 1 миллион подписей людей, которые за то, чтобы снова запретить курить в общественных местах?" Там уже 926 тысяч участников. А можно ли этот опыт применить у нас? Самое удивительное, что группа "В Контакте" No Smoking насчитывает уже 932 тысячи участников. И это группа, состоящая из людей, которые сами туда добавляются, сами находят, без всякой рекламы.

Таким образом, я хотел рассказать о том, что социальные медиа как инструменты предоставляют большие возможности решения проблемы! И на них надо смотреть с другой точки зрения. Это анонимность и в то же время публичность, когда ты можешь сказать так, что тебя все услышат, и вместе с тем сохранить анонимность. Ты можешь испытать поддержку других, но при этом есть и сила единицы, когда один человек может изменить общественное мнение и какая-то одна запись в блоге может стать известной на весь Интернет, на всю страну.

И, возвращаясь к психологии, подчеркну: социальные медиа - это обязательства, вступая в какую-то группу, присоединяясь к какому-то сообществу, мы берем на себя обязательство внутренне следовать правилам, ценностям этой группы. А дальше включается принцип последовательности, и мы верны своему слову, что помогает.

В завершение хочется отметить, что социальные медиа - это люди, а не канал коммуникации, вы работаете с людьми.

Короткий вывод из всего сказанного: социальная реклама во что бы то ни стало должна успевать за обществом. Общество развивается, и теперь оно, в частности, в Интернете. А социальные медиа - это серьезный инструмент, помогающий по-новому взглянуть на вопросы социальной рекламы. Поэтому относиться к Интернету как к обычному медиа, как к транслятору сообщений (повесить баннер, разместить рекламу) - это, на мой взгляд, глупо и неэффективно.

Название документа

Статья: Соотношение объективных, социальных и юридических законов

(Осипян Б.А.)

("Общество и право", 2010, N 4)

Дата

09.11.2010

Информация о публикации

Осипян Б.А. Соотношение объективных, социальных и юридических законов // Общество и право. 2010. N 4. С. 40 - 44.

Примечание к документу

Текст документа

СООТНОШЕНИЕ ОБЪЕКТИВНЫХ, СОЦИАЛЬНЫХ И ЮРИДИЧЕСКИХ ЗАКОНОВ

Б.А. ОСИПЯН

Осипян Борис Арташесович, кандидат юридических наук, доцент, старший научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правосудия при Правительстве РФ.

В статье автор на основе общего духовного корня выявляет специфическую связь между объективными законами, правом и позитивными законами человеческого общества и показывает, как и в какой мере объективные законы определяют содержание наличного права и тех или иных правовых ценностей, целей, принципов, институтов и функций.

Ключевые слова: объективный закон, социальный закон, идея права, правомерность, объективные и субъективные процессы правообразования, юридический (позитивный) закон.

In the article the author on the foundation of spiritual root displays specific connection between objective (natural) laws, the idea of law and juridical laws of a human society and reveals how and in which measure objective laws determine the contents of real law and different legal values, purposes, principles, institutions and functions.

Key words: objective law, social law, the idea of law, lawfulness, objective and subjective processes of lawmaking, juridical (positive) law.

Для того чтобы понять специфическую связь между объективными законами, правом и позитивными законами человеческого общества, необходимо выявить их общий корень и основание [1]. Многие, самые выдающиеся мыслители различных времен и народов полагали, что таким общим основанием и мерой всех вещей может быть только Творец самой природы и всех остальных вещей - Бог [2]. Некоторые древние мыслители-деисты основание объективных законов усматривали как в Боге, так и в природе вещей. Например, по Зенону, "естественный закон божествен и обладает силой, повелевающей (делать) правильное и запрещающей противоположное" [3].

Воспринимая идею права как некую объективно-субъективную естественную и социальную данность, определяемую направлением Божьей воли и конкретными условиями действия природных и социальных законов, Гегель, подобно Дж. Локку, пришел к более подробному выводу: "Существуют двоякого рода законы: естественные и юридические. Естественные законы абсолютны и имеют силу, каковы они суть: они не допускают никакого ограничения, хотя можно в отдельных случаях погрешить против них. Чтобы знать, в чем состоит закон природы, мы должны узнать его, ибо эти законы верны; лишь наши представления о них могут быть ложны. Мерило этих законов вне нас. <...> Юридические законы суть законы, имеющие своим источником людей. С юридическим законом внутренний голос может либо вступить в конфликт, либо согласиться. Человек не останавливается на налично существующем, а утверждает, что внутри себя самого он обладает масштабом права" [4]. Полагая, что мерило объективных законов находится вне людей, Гегель в то же время подчеркивал, что каждый человек или народ обладает определенным внутренним масштабом права, который хотя в основном и зависит от объективных законов, но также все же зависит и от национального и исторического сознания. В этом смысле история природы и история людей взаимно обусловливают друг друга, поскольку само право, как одно из основных проявлений воли Бога на земле, является также частью истории человеческого общества и целиком вписывается в нее. Стало быть, право, будучи результатом взаимодействия объективных законов, представляет собой объективно-субъективное явление [5], ибо конституируется из действия как объективных (Божьих) законов, так и сознательных актов жизнедеятельности людей, стремящихся к каким-то своим, субъективным целям и интересам, которые, как правило, отличны и даже чаще всего противоречат неизменным законам Бога и природы.

Каким же образом объективные законы определяют содержание наличного права и тех или иных правовых ценностей, целей, принципов, институтов и функций?

Объективные духовные законы личного и национального самоопределения каждого человека и народа находят свое отражение в таком фундаментальном праве, как право человека на автономию воли и свободу разумного и ответственного самоопределения личности, наций и народов [6]. Законы духовных свойств и состояний человека и вытекающих из них социальных отношений, естественно, находят свое законодательное отражение в нормах субстанционального и процессуального права.

Есть также основания полагать, что точно так же социальное осознание и научное обоснование физической теории о Вселенной, состоящей в реальности из множества галактик, впоследствии и привели человечество к теоретическому обоснованию и, наконец, к официальному признанию концепции и практики политического плюрализма в обществе. Тем самым объективные законы природного и социального бытия определенно сказываются не только на государственно-правовом устройстве общества, но также и на социально-политическом управлении людьми в целом.

Благодаря необходимой упорядоченности и общему признанию определенных общественных отношений каждый участник правоотношений, поступая определенным образом, приобретает личную свободу в обществе, поскольку, как отметил Б. Спиноза, "свобода не уничтожает необходимости действования, но предполагает" [7]. Стало быть, право в этом аспекте есть необходимость, которая, питаясь корнями свободы, дает и гарантирует плоды ответственной свободы. Право - это понятие, которое отражает как объективную, так и субъективную природу в целом упорядоченных Богом законов природы и социальных отношений, поскольку корень права - свобода - также является объективно-субъективным явлением, определяющим внутренние (осознаваемые) и внешние (богоустановленные) возможности человека и общества в их соразмерной свободе. Право в объективном смысле - это социальное явление, представленное в виде совокупности особых общественных отношений, которые одновременно относятся как к сфере сущего, так и к сфере должного. В субъективном смысле право - это мера осознания социальной необходимости этих суще-должных отношений, определяющих объем надлежащей и возможной для данного общества свободы, которая обычно реализуется через конкретные и законодательно установленные права и обязанности человека и различных социальных и государственных структур.

Представляется, что на формирование национального права прежде всего воздействуют духовные факторы, такие как традиционная религия, нравственность, наука, идеология, общая культура, искусство и т.д. Например, по мнению А.Г. Сукиасяна, "Моисеевы законы, особенно книги Исход и Второзаконие, содержащие нормы брачно-семейного, гражданского и уголовного права, стали составной частью армянского канонического права с начала IV века. Христианская церковь и основанное на ней право покончили постепенно с такими пережиточными институтами, как многоженство и похищение жен, которые были присущи языческой, мусульманской и другим религиям" [8]. Возможно, что такое цивилизующее влияние христианства на все официально принявшие эту религию народы, особенно в Западной Европе, привело Гегеля к тому выводу, что "христианская религия есть религия свободы" [9].

Следует отметить, что духовные и материальные правообразующие факторы оказывают ощутимое воздействие на формирование мировоззрения, правосознания и поведения людей, а также потребностей, интересов (как осознанных потребностей) и воли, поскольку всякое целенаправленное действие людей так или иначе связано с удовлетворением тех или иных врожденных или социально приобретенных потребностей и интересов. Например, о потребностях, связанных с правом частной собственности, Гегель писал так: "Обладание частной собственностью представляется средством по отношению к потребности, когда эту потребность делают исходным пунктом. Исходное же взаимоотношение состоит в том, что с точки зрения свободы собственность как первое наличное бытие последней есть сама по себе существенная вещь" [10]. Потому собственность в широком смысле этого слова (в особенности право частной собственности) является необходимым средством реализации как общественной, так и личной свободы человека.

Какие же основные элементы включает в себя система действующего права как "царство реализованной свободы"?

Право как мера свободы в своем действии включает в себя определенные общественные отношения, нормы, институты и процедуры, путеводительные ценности и цели, принципы, концепции и способы мышления, писал Г. Дж. Берман [11]. Поэтому право в широком смысле этого слова составляет наличный и осознанный его субъектами надлежащий объем ответственной свободы, реализуемой в их повседневных взаимоотношениях, которые, будучи правохарактерными, подлежат законодательно-государственному контролю и регулированию [12]. При таком подходе к концепции права можно выделить следующие его составные элементы: во-первых, право есть правосознание, т.е. осознанное (познанное с Богом) посредством Слова Божия отношение людей данного общества к традиционно сложившимся и впоследствии законодательно отраженным государством нормам поведения, т.е. наличное правосознание участников правоотношений, которое определяет масштаб внутренне признанной и реализуемой свободы. Во-вторых, совокупность богоданных и обычно сложившихся в данном народе определенных общественных отношений, т.е. правоотношений и правовых обычаев, которые образуют масштаб фактической личной и социальной свободы. В-третьих, право может быть воспринято и как официально принятое государственной властью на основе этой системы сложившихся правоотношений официальное законодательство, т.е. как упорядоченная совокупность, или система, общеобязательных норм и правил поведения людей и иных юридических субъектов, которые определяют волю государства и масштаб законодательной свободы. Наконец, правом может стать действующая система определенных социальных институтов и политических условий (в том числе повседневно реализуемая государственная воля и акты принуждения, совершаемые со стороны официальных органов власти), т.е. масштаб личной и социальной свободы при данном государственном режиме, который в той или иной мере гарантирует свободную и беспрепятственную реализацию тех или иных субъективных прав и обязанностей физических и юридических лиц.

Таким образом, право в действии как итоговый объем личной и социальной свободы (т.е., выражаясь по-гегелевски, мера наличного бытия свободы) складывается из масштабов свободы правосознания (меры сознания абсолютной и неизменной воли Бога), традиционно установившихся в данном обществе правоотношений (меры обычного права), действующего законодательства (официально признанной меры ответственной свободы) и установившегося в данный момент политического режима (меры политического ограничения и допустимости такой свободы). Все перечисленные и, возможно, иные объективные и субъективные измерения (параметры) права, масштабы наличной свободы можно было бы условно назвать входными вратами свободы [13]. При отсутствии хотя бы одного из указанных элементов действующее право теряет свое достаточное качество, характер и силу действия. Представляется, что нельзя серьезно говорить о праве в его полном объеме и действии, скажем, без достаточно высокого уровня духовной зрелости и нравственного воспитания, правосознания членов конкретного общества, или без установившихся прочных обычаев, традиций и правоотношений в данном обществе, или без четкой системы действующего позитивного законодательства и реально действующих государственных институтов и властных структур, которые призваны посредством политического контроля и властного принуждения охранять правопорядок, мир и безопасность в обществе. Думается, что подобные вопросы носят чисто риторический характер, и потому при научном использовании различных определений права в различных контекстах можно будет избежать всевозможных недоразумений.

В отличие от природной жизни социальная жизнь подчинена не только действию причинности, но также и осознанной целесообразности, и потому любая норма национального или международного законодательства должна содержать в себе как определенную цель, так и достаточные средства для ее практической реализации. Законодатель обязан подчинить свою собственную волю богоданной правовой природе вещей, а также учесть все особенности национальной истории и жизни своего народа и только на этой основе выявить и рационально сформулировать юридический закон. Только в постоянно расширяющемся и углубляющемся правосознании законодателей и правоприменителей может быть заложена прочная гарантия постоянного развития действующего законодательства и всей правовой системы, поскольку именно в идее права как величайшей духовной, научной и культурной ценности сконцентрированы истинные плоды многовекового положительного опыта упорядоченной, мирной и стабильной жизни человеческого общества в его перспективном развитии [14].

При установлении конкретной правовой истины для своего народа в свое время, а также меры наличной и возможной личной и социальной свободы законодатель обязан учитывать общий уровень его духовного, нравственного, культурного, социально-экономического, политического развития, должен прежде всего считаться с наличными фактами и обстоятельствами, а не с доводами своего мечтательного воображения или временно сложившейся политической конъюнктурой. Если, например, его народ безбожен, безнравственен, не имеет устойчивых обычаев и традиций мирной и созидательной жизни, то ему нельзя пленяться ослепляющим блеском демократических модных веяний и питать радужные надежды на безбожное, безнравственное и потому разрушительное самоуправление [15] (т.е. невежественное самоистязание или самоубийство) своего народа, а надо постепенно воспитывать, духовно и нравственно поднять народ до его истинного достоинства и законодательно готовить его к такому самоуправлению в соответствии с неизменными заповедями Бога и традиционно сложившимися нравственными принципами, обычаями и традициями. В противном случае от такого произвольно-атеистического и бессовестного самоуправления и уже достаточно набившей оскомину рыночной демократии он вынужден будет резко перейти к тоталитарному режиму для преодоления пагубных последствий неизбежной анархии и нарастающего беспредела. Такие примеры не единичны в истории наших и иных стран в эпоху насильственного свержения законных правительств, атеистических государственных переворотов под названием великих буржуазных или демократических революций, после которых, как правило, начинались тяжкие времена тоталитарного засилья и кровавых репрессий. Так, например, русскому народу, который в начале двадцатого века бессовестно и легкомысленно предал Бога и царя, потом понадобилось не одно десятилетие, чтобы своей кровью смыть свой же позор в условиях диктаторского режима И. Сталина и предавших его продолжателей коммунистического строительства [16].

Ввиду сущностного и содержательного расхождения идеи права и принимаемых подчас неправомерных, противоправных или даже криминогенных позитивных законов следует отметить, что понятия "право" как мера ответственной свободы и "юридический закон" не всегда тождественны и относятся друг к другу как богоданное содержание и найденная законодателем для его оформления и обслуживания более или менее адекватная рационализированная форма. И это давно известная истина, высказанная выдающимися юристами разных народов в разные времена. Так, например, по мнению римского юриста Павла, "правило - краткое выражение того, что есть; не из правила выводится право, а из существующего права правило" [17].

Понятия права и закона, будучи в качестве содержания и опосредованной через правосознание законодателя юридической формы, не всегда могут проявлять свою генетическую взаимосвязь, характерную однозначность и формально-логическое соответствие. Стало быть, при употреблении понятия права в каком-то одном из частных его определений (скажем, право как установленная государством юридическая норма) необходимо быть очень осторожным и точным, ибо понятие "закон" в лучшем смысле этого слова есть всего лишь одно из множества определений и измерений права. Посему понятие права по своей сущности, содержанию и объему гораздо шире понятия закона, который к тому же не всегда является надлежащей формой действующего в конкретном обществе права. Вот почему помимо прочих задач одной из наиболее важных задач законодателя является ответственный и надлежащий официальный перевод слова и заповедей Божиих, Его объективных законов и социально упорядоченных отношений на язык правовых идей, категорий, понятий, ценностей, целей, институтов и функций и, наконец, на язык юридических норм [18].

Следует подчеркнуть, что сама юридическая норма, являясь составным компонентом действующего права, призвана служить необходимым средством стабилизации правопорядка путем воздействия на правосознание и поступки правовых субъектов, а также, в исключительных случаях, государственного контроля, регулирования и принуждения. По определению академика В.Н. Кудрявцева, "соответствующая идее права норма - это проявление и отражение естественной или общесоциальной закономерности, это мера полезного, а потому типичного функционирования" [19]. Именно поэтому закон, вытекающий из основной богоданной идеи права и ответственной свободы, является интегрирующей, конституирующей, конкретизирующей клеточкой, так сказать, надлежащей мерой свободы и ответственности (образцом права - jus modus) всего государственно-правового организма и в то же время представляет собой незаменимую форму сознательного целеполагания, которая предвосхищает определенные ожидаемые этапы социально функционирующего правопорядка, духовного, нравственного, организационного и материально-технического прогресса.

Таким образом, юридический (позитивный) закон есть своеобразное отражение установившихся социальных и объективных (Божественных) законов, адекватно осознанных законодателем и рационально положенных им в определенную государством систему общеобязательных норм для поддержания конституционного правопорядка.

Литература

1. См.: Осипян Б.А. Корень понятия "правомерность" // Современное право. 2008. N 1.

2. См.: Осипян Б.А. Смысл истинной теории и философии права // Вопросы правоведения. 2010. N 2. С. 59 - 77.

3. Антология мировой философии. М., 1969. Т. 1. Ч. 1. С. 490.

4. Гегель. Философия права. М. - Л., 1938. С. 18.

5. См. подробно: Осипян Б.А. Определение понятия права // Современное право. 2007. N 2.

6. См. подробно: Осипян Б.А. Система конституционных и международно-правовых принципов // Современное право. 2009. N 8 и 9.

7. Спиноза Б. Избранные произведения. М., 1957. С. 295.

8. Сукиасян А.Г. История Киликийского армянского государства. Ереван, 1969. С. 167, 169.

9. Гегель. Философия права. С. 290.

10. Гегель. Философия права. С. 72.

11. Berman H. Law and Revolution. Harvard University Press. Cambridge. Mass. London. England, 1983. P. 4.

12. См.: Осипян Б.А. Принцип правовой сообразности юридического закона // Законодательство и экономика. 2009. N 6.

13. См.: Осипян Б.А. Определение понятия права // Современное право. 2007. N 2. С. 34 - 42.

14. См.: Осипян Б.А. Перспективы глобального развития права // Современное право. 2004. N 2. С. 44 - 48.

15. См. подробно: Осипян Б.А. Истоки идеи публичной власти в форме народного самоуправления // Конституционное и муниципальное право. 2009. N 5.

16. См.: Осипян Б.А. Противоречивость дореволюционного российского законодательства как существенное условие будущих революционных потрясений // История государства и права. 2009. N 14 и 15.

17. Перетерский И.С. Дигесты Юстиниана. М., 1984. С. 69.

18. См.: Осипян Б.А. Система конституционных и международно-правовых принципов // Современное право. 2009. N 8 и 9.

19. Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 16.

Date: 2015-09-17; view: 313; Нарушение авторских прав