Электронные трассы

Насколько больше экономика стала зависеть от телефонов, настолько же компании и правительственные учреждения, кото­рые имеют отношение к телефонным коммуникациям, становятся более влиятельными. В США компания AT&T, более известная как Bell System, или Ma Bell, стала доминирующей в телекоммуни­кационном бизнесе.

Трудно себе представить жизнеспособность экономики или бизнеса без приличного телефонного сервиса, к которому нас при­учили, или какую-либо функцию в стране, где телефонная компа­ния (обычно государственная) могла бы отказаться от основного телефонного сервиса или задержать его установку на годы. Такая бюрократическая власть может дать политические преимущества, вызвать взяточничество и коррупцию, снижение темпов развития национальной экономики, повлиять на рост или крах предприя­тия. Такая ситуация все еще превалирует во многих ранее социа­листических и неиндустриальных странах.

И даже в технически развитых странах телефонные монополи­сты могут контролировать судьбу целых индустриальных секторов, соглашаясь или нет оказывать определенные услуги, устанавливая различные цены для разных клиентов, а иногда и другими сред­ствами.

Иногда разозленные или расстроенные пользователи наносят ответный удар. Самая большая реструктуризация в истории — ре­шение суда о расформировании AT&T в 1984 г. — может проиллю­стрировать эту мысль⁸.

Правительство США безуспешно пыталось демонтировать AT&T начиная с 1940 г. на основании слишком частых жалоб пользователей. Правительственные адвокаты подали на компанию в суд, затеяв бесконечную судебную волокиту, но не добились ниче-

го существенного. Предупреждения компании не нарушать прав пользователей выносились непрерывно, но даже в годы правления демократической администрации, когда такие попытки были наи­более настойчивыми, монополия AT&T оставалась прочной.

Такой чрезвычайно смещенный баланс сил был комбинацией новых технологий и непрерывных требований пользователей дело­вых телефонов улучшить сервис.

Начиная с 60-х годов большое количество американских биз­несменов начало устанавливать компьютеры. В то же время спут­ники и многие другие новые технологии вышли из лабораторий, часть из них была создана в лабораториях AT&T, которые называ­лись Bell Labs. Вскоре корпоративные пользователи компьютеров стали требовать еще большего разнообразия сервиса для обработ­ки данных в сетях. Они хотели иметь компьютеры, способные «об­щаться друг с другом», зная, что такие технологии вполне реаль­ны. Но тот разнообразный сервис по обработке данных, в котором они отчаянно нуждались, представлял в то время слишком ма­ленький рынок для того, чтобы возбудить аппетит Ma Bell.

Поскольку защищенная монополией телефонная компания не испытывала конкуренции, она слабо откликалась на эти новые нужды. Как только спутники и компьютеры распространились и все большему числу компаний потребовалась связь через них, не­довольство AT&T стало нарастать. AT&T тормозило развитие кор­порации IBM, основного поставщика компьютерного оборудова­ния, IBM и по некоторым другим причинам была заинтересована в разрушении монополии AT&T. Политика этих корпораций была понятна.

Постепенно раздражение AT&T нарастало и в Вашингтоне. В конце концов комбинация новых технологий и растущей враждеб­ности к Ma Bell создала политический климат для последовавшего взрыва. Разделив AT&T на части, суд, как и в начале века, открыл возможности конкуренции на телекоммуникационном рынке США. Говоря другими словами, причиной такой перестройки стали не просто юридические основания, а вполне конструктив­ные силы.

В начале века бесконечные требования улучшения телекомму­никаций нанесли поражение Western Union, сегодня новые техно­логии и непрекращающиеся требования нового сервиса нанесли

сокрушительное поражение AT&T. К настоящему моменту темп технологических изменений стал ошеломляющим, причем компа­нии в гораздо большей степени зависят от телекоммуникаций, чем в начале века.

Сейчас все сферы бизнеса — и авиакомпании, и рынки ма­шин, и нефтяные компании, и многие другие — вовлечены в мно­гостороннюю борьбу за контроль над появляющимися коммуни­кационными системами. Действительно, как мы вскоре увидим, грузовые перевозки, телефонные станции, энергетические систе­мы, магазины, фабрики, вся система производства и распределе­ния — все пришло в движение.

Более того, по мере того как деньги все более уподобляются информации, а информация — деньгам, то и другое все больше сводится (и приводится в движение) к электронным импульсам. По мере того как исторический сплав телекоммуникаций и фи­нансов углубляется, власть, которую несет контроль за сетями, увеличивается экспоненциально.

Все это объясняет ту неудержимую борьбу за контроль над элек­тронными трассами завтрашнего дня, в которую вступают компа­нии и правительства. Удивительно то, что лишь немногие боль­шие руководители бизнеса действительно осознают всю глубину изменений, которые происходят в самой природе коммуникации в наше время, и их последствия.