Гендерные отношения в СССР

ГЕНДЕРНАЯ ИДЕОЛОГИЯ В СОВЕТСКОЙ РОССИИ

1. Октябрьская революция и «женский вопрос». Советское законодательство о равенстве прав мужчин и женщин

Как известно, Советская Россия после Октябрьской революции стала полигоном для испытания многих смелых проектов. Одним из них была попытка реализации полного равноправия мужчин и женщин.

Схема гендерных отношений, которая должна была осуществиться после победы социализма:

♦ мужчины и женщины уравнены в политических и социальных правах;

♦ буржуазная семья (эгоистическая и замкнутая) прекращает свое существование и уступает место свободному союзу мужчины и женщины;

♦ женщина трудится в общественном производстве наравне с мужчиной, а домашнее хозяйство должно быть упразднено;

♦ в качестве гарантии гендерного равенства материнство перестает быть частным делом отдельной женщины;

♦ двойная мораль, характеризующая отношения мужчины и женщины в буржуазном обществе, в результате перевоспитания мужчин и женщин уступает место отношениям солидарности трудящихся индивидов разных полов.

В этих целях издаются декреты советской власти об упразднении церковного брака и упрощении процедуры развода, возможности выбирать фамилию мужа или жены после заключения брака, отмене юридических различий между детьми, рожденными в браке и вне брака, постановления о равной оплате за равный труд. Первая советская конституция 1918 г. подтвердила политическое и социальное равноправие мужчин и женщин, которое в течение долгих лет было целью женского освободительного движения в России.

Практические последствия: Во-первых, необходимо учитывать, что марксистская идеология настойчиво подчеркивала классовый характер права как «средства классового подавления». Интересы и потребности женщин «трудящихся» классов (работниц и крестьянок) виделись как общие для всего угнетенного населения и как противоположные интересам угнетающего меньшинства, а противоречия, существовавшие между мужчинами и женщинами трудящихся классов и, тем более, различными группами женщин, относившихся к классу угнетенных (работницами, женами рабочих, крестьянками, домашней прислугой и т.д.), фактически игнорировались. В то же время женщины из других социальных групп — купечества, дворянства, духовенства, интеллигенции — оказывались классово чуждыми и потому, наравне с мужчинами — представителями тех же социальных групп, не получили никаких политических прав в новом государстве. Таким образом, пролетарский вариант гендерного равноправия сразу же исключил из сферы своего действия значительную часть женского населения России, в том числе большинство активисток либерального движения за женские права.

Во-вторых, даже первые шаги на пути «превращения женщины в полноправного члена общества» показали, что простое предоставление равных политических прав с мужчинами было явно недостаточным даже для пассивного участия значительного количества женщин «угнетенного класса» в строительстве нового общества. Несмотря на формальное предоставление политических прав трудящимся женщинам, руководство большевистской партии не считало их способными немедленно воспользоваться своими правами в той мере, в какой на это были способны мужчины. По мнению большевиков, это было связано с уровнем политической образованности и политической активности женщин. В 1926 г. женщины составляли менее 20% рабочего класса, зато на долю российских женщин приходилось 75% всех неграмотных, участие женщин — представительниц трудящихся классов в пролетарском движении было минимальным. Все это давало руководителям партии возможность рассматривать женщин не только как угнетаемый, но и как «культурно отсталый» слой населения.